Викулька

Хорошо, что в горах снег лежит почти круглый год. Он такой красивый, белый... хоть и холодный. Горы – это красиво, хорошо и бескрайнее море чистого воздуха. Ах, как приятно выбраться из летней городской духовки в почти первозданный мир горных склонов и вершин!
Викулька набрала полную грудь воздуха и шумно его выдохнула. Две недели счастливого отдыха после духоты купейного вагона и трех часов на чадящем выхлопами «ИКАРУСЕ».

И в городе она оставила все: банковские счета, кота, мужа, любовника и любовницу мужа. Хорошо... только кота жалко. Интересно, ему бы понравился снег?

Вообще, кот был любопытный: любил залазить на подоконник и внимательно крутил головой следом за ему только видимыми целями. Так он мог проводить часами, пока кошачья дрема не валила его с лап, и он аккуратно спрыгивал на пол, потягивался, неторопливо проходил сквозь комнату в коридор, а потом нырял на кухню, где пристраивался под обеденным столом прямо в коробке из-под принтера. Мягкий проказник отличался гладкой шкуркой и игривым характером, от чего Викулька уже забыла ощущения от ношения юбки. Ноги же постоянно расцарапаны и даже чулки не скрывают следов кошачьих лап.

Конечно, можно было бы одеть черный, но черные чулки... любые, только не черные! Викулька ненавидела черные чулки как факт существования. Не важно, белые, красные или желтые. Только не черные. Никогда.

Подружек это удивляло. И Викульку – тоже. Особенно тем, что подружки чулки надевали разве что на свидание, которое уж почти точно закончится сексом. А так, они вполне обходились колготками и расценивали Викулькины пристрастия как факт, подтверждающий ее излишнюю сексуальность.

Поэтому, подружки никогда не знакомили Викульку со своими кавалерами. Исключительно женская компания, живущая по женским правилам: вещи, сплетни, фигура и благие намерения сесть на диету.

В какой-то момент Викулька так от всего этого устала, что достала пыльный географический атлас времен СССР, доставшийся в наследство от отца, и начала изучать укромные уголки, выискивая себе местечко.

Морские курорты и побережья она отмела сразу: ну зачем ехать в Крым, когда можно спокойно и с достоинством побывать в Турции или Арабских Эмиратах? Хотелось чего-нибудь очень душевного, но – родного. Потому-то Викулька и стала изучать горы. До Сибири же далеко ехать... значит, Кавказ... тут Викулька немножко запуталась, потому что атлас-то был советский, а на дворе уже была Россия.

Возле Сочи были горы, и Сочи были Россией. Это Викулька помнила, потому что там будет Олимпиада. А дальше... да, с географией не очень ладилось еще со школьных времен к немалому расстройству отца, который был заядлым собирателем всевозможных картографических изданий. Больше всего он любил собирать карты тех городов, в которых побывал. На них он ставил отметки и любил приклеивать листочки с какими-то сопроводительными надписями. Только вот зачем? Отец редко бывал в одном и том же городе дважды, но все равно делал эти пометки: о ресторанах, о гостиницах, об одному ему ведомых достопримечательностях.

Викулька бы поняла, если бы он еще там писал какой-то путеводитель или задумывал приключенческий роман с элементами путешествий. А так, для себя... непонятно.
В отце вообще было много всего непонятного. Да, он часто ездил и очень мало говорил. Когда он возвращался из командировок домой, то обычно истирящая мать ходила словно тень, а мать матери даже носа на порог не показывала и не мучала Викульку орфографией, грамматикой и синтаксисами с пунктуацией.

И лишь Викульке было позволено в такие дни сходить с ума, творить черта и ложится спать лишь, когда совсем захочется.

Чаще всего она засыпала в кабинете отца, молча  смотря, как он изучает очередную привезенную карту из командировки, делает пометки чернильной ручкой. На Викульку вид работающего с картами отца в свете настольной лампы действовал лучше всяких сказок: она засыпала и ей снилось, что она отправляется в эти неведомые города, где живут волшебницы и все ее считают принцессой.

Со временем, конечно, сны изменились, но Викульке все так же нравилось засыпать под отцовский скрип пером о карту. Она готовилась к сессиям, защищала диплом, а отец все так же вечерами делал пометки на привезенных картах и в доме царила чарующая тишина.
А потом он исчез. Просто не вернулся. Бабушка сквернословила и говорила, что он нашел себе женщину в другом городе. Викулька не верила в это. Уж слишком порядочно выглядел отец. Тем более, что мать ему ну точно изменяла. Викулька как-то раз вернулась с института и застукала мать с мужчиной. Нет, Викулька на мать зла не держала. Понимала уже тогда, что отец к матери давно охладел. Но почему она тогда с ним не разводилась? Возможно, все дело было в деньгах. Отец Викульки очень хорошо зарабатывал, а работа матери... ее хватало разве что на самые простые колготки и постоянные каши.

Нет, такое состояние девочке-подростку совсем не нравилось, но выбирать было не из чего. Мать начала пить и чужих мужчин в большой квартире стало появляться все больше и чаще, а Викулька ночевала по подругам и усиленно готовилась к защите диссертации.

А потом... потом, уже после защиты ее нашел маленький седой старичок, который представился нотариусом. Он-то и сообщил Викульке, что она теперь – состоятельная девушке. Нет, конечно, не баснословные миллиарды и не акции нефтяных гигантов, но таки... банковский счет от отца в наследство был отличным подспорьем. Поэтому, Викулька могла работать в свое удовольствие, но потом она решила не жить на проценты со счета, а сама его пополнять.

Поначалу давалось тяжело, но уже после двух лет напряженной работы она внесла на этот счет свою первую сумму, которую спокойно могла выделить из своего бюджета. Да, не большую. Да, очень даже смешную, но именно эта сумма положила начало всему тому, что она сейчас достигла.

Викулька поставила себе такую цель: достигнуть того размера на счете, который был изначально. Ей хотелось хоть таким образом отблагодарить отца, который неизвестно почему так сделал.

Иногда ей хотелось бы встретиться с ним... или хотя бы узнать, что с ним стало. Тем более, Викульке очень не хватало каких-то родственных ощущений. Гулянки матери закончились алкоголизмом и вечной пропиской в психиатрической клинике, бабушка – умерла, а муж – завел любовницу через два месяца счастливого брака. Так что, Викулька опять была свободна в своих мыслях и даже не помышляла о разводе. Зачем? Что, жениться для того, чтобы разводиться? Пусть сам уходит.

- А ты как думаешь? - спросила она, тыкая лыжной палкой маленький сугроб.

- Я? Да никак я не думаю, - ответил я. - Промок, замерз и есть хочу...

- Все бы вам, мужикам, о еде да о сне, - беззлобно осадила меня Викулька и, оттолкнувшись лыжными палками, помчалась по снежному склону Кавказских гор...

КОНЕЦ

14 мая 2010 года