Звено 33. Рябиновые бусы

Томилка – бывшая Янкина однокурсница, женщина экстравагантная и странная. Преподавала она живопись в этом же училище, на том же этаже, что и Яна. Кабинеты их располагались рядом. Живопись Томилке в институте всегда удавалась лучше, чем рисунок, чувство цвета у неё было отменное. Только неглубокой была Томилка. Зацикленной  она была какой-то. Может быть из-за травмы - она перед самой свадьбой попала в аварию. Сильное сотрясение у неё тогда было. В реанимации лежала. А сейчас она писала в основном дешёвые копии, но ученики её любили. Умела она разжечь желание к работе, а это самое главное. И у Яны разожгла.
Всё свободное время Томилка с Яной в мастерской пропадали. Писали маслом. Яна - всё больше портреты, а Томила натюрморты рисовала. Это их и сблизило. В институте они близкими подругами не были, а сейчас всё вдвоём, да вдвоём.  На работе Томила была немного взбалмошная, а где вы творческих работников видали без прибамбасов? А дома, она и вообще становилась неадекватна. Начиная с того, что целый день у них радио орало. Канал «Европа Плюс». Врубит музыку на всю громкость, а сама ещё громче кричит. Голосистая, спасу нет! Муж её и две их дочери привыкли к ней. А муж, так и любил её даже. Уже девятнадцать лет вместе, а он всё влюблён. А Яна у них дома больше часа находиться не могла. Голова у неё начинала раскалываться.
Томила  сохранила девичью  фигуру, причёска у неё всегда аля-Пампадур. Мужики на неё глаза выворачивают, шеи вывихивают, а муж, естественно ревнует. Она ничего, только хохочет. Разбитная баба - Томилка! Старшая дочь у неё заневестилась. Словно зёрнышко пшеницы восковой спелости. Пухленькая, светленькая, в отца удалась, и всё маме завидует. Дочь – словно пирожное безе. Мама  же смуглая, да точёная, словно шоколадка. Глаза у Томилки, что чернослив, а губы, как у негритянки, выпуклые. Есть что-то цыганское в ней. И повадки, и внешность. В компании с ней мужикам  легко. Тараторит, правда, без умолку, да только о погоде, да тряпках. Ну, новости иногда, сплетни то есть. Вот и все её разговоры. А мужчинам она, не взирая на болтливость, всё же нравилась. Кстати, насчёт мужчин. Яна давно уже была одна.  Боялась она новых знакомств. А тут Томилка звонит ей:
- Яна, хочешь в сауну? Мы здесь с компанией собрались. Ребята хорошие!
- Где вы?
- В коттедже одного парня, он говорит, что вы учились вместе в вечерней школе.
- Как его зовут?
- Игорем его зовут, спортсмен он, футболист. Теперь бывший, правда.
- Помню такого.
- Яна, тут со мной Рина, знаешь из нашей группы?
- Потихеенко? Да, я её часто вижу. Мы же общаемся.
- Ну, точно. Она с нами,  вот трубку вырывает.
- Привет Яна, приезжай, мы тебя с одним парнем познакомим, Серик его зовут. Только, запомни, Игорь - это мой жених!
- Ладно, еду, говорите адрес.
«Неужели Игорь? Моя девичья мечта?» - Яна согласилась только потому, что ей очень захотелось  увидеть своего бывшего одноклассника. А предупреждение Рины она пропустила мимо уха, ведь совсем недавно эта самая Рина хвасталась Яне, что у неё роман с местным бизнесменом. Бизнесмен был богатым, у него была своя кондитерская. Рина с Яной даже советовалась, кого из любовников оставить: того или этого - давнишний роман с председателем садоводческого общества «Авиатор», ей, похоже, уже надоел. Новое увлечение Рины сулило ей райскую жизнь.
 «А об Игоре она ничего не говорила, значит, тот у неё третий, а мне этот Игорь ещё в школе нравился. Ничего поделиться, не опухнет. И не важно с кем они там меня собрались знакомить, я сама всегда выбираю себе объект почитания», - пока Яна добиралась до места на такси, она уже определилась, как будет себя вести. Одноклассник помнил её застенчивой, робкой недотрогой. С их последней встречи прошло двадцать лет. А сейчас он увидит её другой.
Яну встретила Томила и Рина. Рядом с Томилой вился квадратный мужичок, похожий на героя боевика, а другой кавалер (Яну сразу передёрнуло) - был бельмастый Серик, старый знакомый по рынку, один из поставщиков. Поставлял Серик на рынок фрукты и овощи, возил их из Узбекистана на собственном КАМАЗе. Вот его то и приготовили для Яны. «Ха, ещё этого мне не хватало. У него же извилин: всего одна, и та на коже!» Яна холодно глянула на претендента, он сразу сник и полинял, сделался фоном. Остался у Яны неприятный осадок на душе,  да злость на девок. А злая – она сильная.
- А, приветствую тебя, моя спасительница! – Игорь появился на пороге, в руках у него была гроздь рябины.
Он и вручил Яне этот осенний презент, как некую драгоценность, причём довольно дурашливо раскланялся. Обнял её и расцеловал в обе щёки. Эта веточка рябины оставила в жизни Яны свой яркий след. Позже Яна издаст целый цикл стихотворений «Рябиновые бусы». Вот одно из них:

Веточка рябины - радость встречи.
Пламя подарил мне в этот вечер.
Красная рябина, как наследство,
ты  разворошила память детства…
Первая влюблённость, было ль это,
за спиной весна и даже лето.
В час Быка нас осень повенчала,
будет ли конец, но есть начало…
Всё на кон - не жалко, я рискую.
Говоришь, давно искал такую…

- Представьте себе, на выпускных экзаменах - она за меня контрольную решила по алгебре. А то бы пересдачи мне не миновать, -  Рине он вручил пакет с закуской.
Игорь, пока они Яну ждали, решил усилить батарейную мощь. Сбегал в магазин. Компания собралась горячая. Яна, довольная особым вниманием, села на скамью сбоку от Игоря. Она, когда хотела этого, очень быстро могла раствориться в компании. Беседа ни о чём иссякла быстро. По приглашению хозяина все перешли в предбанник. Предбанник был просторным. Там стоял стол с остатками трапезы и две скамьи. «Значит, меня решили пригласить уже по ходу дела», - Яна всё больше раздражалась на, так называемых, подруг. Томилка прекрасно знала, что у Яны в последнее время одни заботы, могла бы давно в эту компанию взять, подругу развеять. «Сами то вон, как веселятся, регулярно поди, а Томила - замужем. Компания сбитая, спетая, а я, значит, здесь  Серику – десерт!», - Яна понимала, конечно, что попала сюда случайно, раньше её сокурсницы вот так не приглашали. Знали, что просто так не с кем не пойдёт. Но случай, он же и определяет момент. А моментом надо уметь воспользоваться. Яна откликнулась на их зов только из-за Игоря.
Рина попыталась представить Яну Серику, но Яна быстро осадила подругу:
- С этим молодым человеком, мы знакомы давным-давно, - давайте лучше выпьем за нашу встречу, - она осияла Игоря горячим взглядом, - «Двадцать лет спустя»!
- За встречу! На брудершафт!
И естественно, они с Игорем поцеловались. Больше он в этот вечер никого не замечал, только Яну. А она вела себя раскованно и самоуверенно. Выпили, закусили, Игорь с Яной наговориться не могли, остальные гости заскучали, париться, правда, передумали, то есть компания уже давно попарилась, а у Яны что-то настроение отпало.
Липнувшему Серику, глядя прямо в глаза, сказало тихо, но твёрдо:
- Я здесь не ради тебя, а ради Игоря! Он - моя девичья любовь. Несостоявшаяся. Отползи!
Тот понял, и психанул. Решился на разговор с хозяином. Игорь друзей обижать не привык. Ушёл в спальню и лёг спать. Рину с собой не пригласил. И Рина расстроилась. Засуетилась, заметалась. Начала рыбу чистить, да жарить. Ну, съели, конечно, и рыбу. А Рина в это время зачем-то своё платье постирала, бегала по всему дому в огромной мужской футболке. «Чего она носится», - Яна искоса поглядывала на женщину, настроение у неё резко упало.
Без Игоря ей стало скучно. Томилка вместе с квадратным дяденькой куда-то исчезла. Комнат в доме было много.
- Если бы не так поздно, я бы с удовольствием отсюда ушла, - Яна сказала это Рине, доедая третий кусочек жареной щуки. Та молча скребла сковороду. На кухне царил великолепный порядок.
- Слушай, а здесь нет маленькой комнатки, где можно было бы закрыться и выспаться?
- Есть! Пошли, покажу.

Яна осмотрела комнатушку, та ей сразу понравилась. Закрыв изнутри двери на крючок, она огляделась ещё раз. В красном углу стояла старинная панцирная кровать. «Боже! Да тут ещё и перина!» - Яна с удовольствием вытянулась на свежих простынях.   Яна смяла подушку по удобнее,  свернулась клубочком и закрыла глаза. И уснула.
Разбудил её негромкий стук. Женщина вскочила, спросонья запуталась в перине и простынях, чуть не упала:
- Кто?
- Это я - Игорь, открой!
- Чего тебе? – Яна, естественно, открыла.
- Тебя хочу! – мужчина шептал, а руки его уже властвовали над ней, уже повелевали.
И вот так, без всякого Пинг-Флойда, в полной тишине Яна воспарила. Но ненадолго. Громкий стук в двери разрушил очарование.
- Что делать будем? – тихим шёпотом спросила Яна. Сердце стучало громче, чем её голос.
- Я не знаю… Он встал и сел на стул, опустил голову.
- Кто? – Яна спросила, заранее зная ответ.
- Игорь! Открой! – кричала Рина, Яну, явно игнорировали.
И она открыла. Открыла и вышла, пройдя мимо Рины, как мимо стены. Как будто ей было не впервой попадать в такие ситуации. Рина вихрем ворвалась в комнату. Звонкий звук пощёчины окончательно разрушил настороженную тишину в доме.
- Подлец, как ты мог!
Дальше Яна слушать не стала, вышла на кухню. Там сидел нахохлившийся квадратный мужик и взъерошенная Томила. Яна села рядом с ними:
- И почему я не уехала?
- Чего не бывает! Мужик отводил глаза в сторону. Серика нигде не было. Видно отплыл не солоно хлебавши.
Голос Рины  раздавался уже из прихожей, она вызывала себе такси. На Яну она не смотрела.
Одета Рина была в толстый мужской свитер, её платье висело на верёвке. Под ним сиротливо поблёскивала лужица воды. Вскоре хлопнула входная дверь, и шум работающего мотора постепенно растаял. Все молчали. В кухне появился Игорь. Сел рядом с Яной. Помолчал, набычившись, все притихли, ожидая, что дальше будет. И вдруг:
- Пошли, Яна, я жду тебя! Игорь взял Яну за руку и увёл от остолбеневшей Томилки и квадратного мужика.

Через минуту Яна забыла и о скандале, и о Томилке, и о Рине. 
Игорь не отпускал Яну от себя целых три дня -  с пятницы до понедельника. Своим детям Яна позванивала, давала распоряжения насчёт Настеньки и снова окуналась в нирвану. Любовь к Игорю жила в ней маленькой недоразвитой почкой. Не было условий для её развития. И теперь эта почка  вдруг набухла и выстрельнула из себя огромный мощный побег.
Томилка с квадратным мужиком тоже не расставались. Муж Томилы, был на излечении. Он был чернобыльцем и находился в госпитале в Алматы. Уже пятнадцать лет для таких облучённых, как он, в специальном госпитале проводилось бесплатное профилактическое лечение. Некоторые не доживали до следующего курса лечения, а другие чувствовали себя более-менее сносно. Но мужского здоровья у этих чернобыльцев никакого не было. А то, что бы Томилке на стороне искать?
В понедельник Яна буквально вырвалась от Игоря, пообещав ему вернуться пораньше. У Яны были практические занятия. Хорошо, что не теория. Она задала будущим секретарям задание по технике машинописи и сидела за столом, двумя руками поддерживая свою сумасшедшую голову. Её сын Илья тут же сидел на второй парте и внимательно всматривался в материно лицо. Но вопросов не задавал. Яна сразу же, как только увидела его утром, объяснила ему ситуацию, как, обычно не скрывая правды:
- Я встретилась со своим одноклассником. У нас с ним в школе был роман. Извини, сынок, но я устала быть одна. Он разведён. Может получится жизнь устроить?
Занятия она вела кое-как. Задала самостоятельное задание и отсиживала время.
- Яна Вальдемаровна, вы, что себя плохо чувствуете? У вас, что простуда? Глаза  у вас какие то красные! – на перемене  завуч участливо всматривалась в Янино бесстыжее лицо. «Будут тут красные, если третью ночь не сплю», - Яна невесело улыбнулась и ответила:
- Кажется у меня температура, может быть грипп?
- Слушайте, вы бы шли, отлежитесь, а то не дай Бог, свалитесь, мне вас и заменить то некем.
- Хорошо! До завтра.
Яна пулей вылетела со двора училища. Дорога до заветного коттеджа ей показалась короткой. Мужики сидели на крыльце. Томила готовила обед, у неё по понедельником занятий не было.
- А, Яна, хорошо, что ты пришла, а то Игорь меня посылает за тобой. Не успели расстаться, уже соскучился, - Томилка хитренько посматривала на Яну, -  Признавайся, что ты с ним сделала? Чем присушила? Он таким никогда не был!
- Ой, отстань. Я сама не знаю, что он со мной сделал. У меня все нервы звенят. Словно я чокнулась.
В этот вечер Яна с Игорем, наконец, то остались одни. Томилка со своим кавалером отбыла.
- Игорь, покажи альбом с фотографиями. Я хочу  ещё раз посмотреть, какой ты был тогда, в вечерней школе!
- Вот мы с ребятами, перед соревнованиями, вот - мы на охоте, - он перебирал фотки, некоторые откладывал в сторону.
- Знаешь, как ты мне нравился в школе? Я тогда тебе целый блокнот стихов написала, так влюблена была. Жалко, что ты тогда меня не замечал.
- Хорошо, что не заметил. Я бы тебе всю жизнь испортил. Знаешь, скольких девок я попортил? Ты же строгая была.
- А может, быть, лучше бы было?
- Чего лучше, я женился только в тридцать два. Долго бы ты меня ждала. Мы бы рассорились, да и всё.
- Зато бы ты у меня первый был. Видишь, как нам с тобой хорошо!
- Да, сам удивляюсь, и откуда только силы берутся?
- Силы? А с неба! Ты эти силы двадцать лет копил для меня. Нам всё равно положено было встретиться.
- Ну, а это мои малыши.
На Яну с фотографии смотрели два чудных карапуза. Один повыше, лет пяти и другой лет трёх.
- Какие милые! Этот, вот, так на тебя похож!
- Это мы отдыхали на Капчагае. В последний раз всей семьёй. После этого мы с женой разошлись.
- Ты так давно уже один? Что, всё надеешься помириться.
- Нет, там уже другая семья, дочь родилась, не получится. Она в Россию переехала. Дети у родителей жены живут, знаешь, я по ним сильно скучаю. Хочу вот эту фотографию увеличить, и в зале повесить в рамке.
- Хочешь, я её тебе маслом нарисую? И повесишь в раме, – Яна стала дальше перебирать фотографии.
- Конечно, не откажусь.
- А вот это кто?
- Это так, подруга брата  Кольки. А это мои друзья, мы здесь на водохранилище.
На Яну со снимка смотрели улыбающийся Влад, его брат Виталька и сам Игорь, - Яна поскорее убрала это фото, а мысли смятенно всколыхнулись. Он это заметил.
- Ты, их знаешь, да?
- Да и очень хорошо.  Влад - крёстный моей младшей дочери. Всё время снимает её на видео. С шести месяцев и по сей день.
- Да, маленький у нас городок. Моих детей он тоже снимает с пелёнок.
- Знаешь, мне домой пора. Меня дочь четвёртый день не видит. Я последнюю совесть с тобой тут потеряла.
- Не уходи! Я хочу быть с тобой.
- Ну, пошли ко мне домой, в конце концов. Я там хоть еды наготовлю, а то они ведь в сухомятку сидят. Пошли, у меня сало есть копчёное. Я живу в белом доме, рядом с магазином «Барс».
- Только на такси. Пешком к тебе далеко.
- Хорошо, я сейчас вызову.
Игорь побыл у Яны не долго, до утра. Он успел познакомиться с Настенькой. Янины сыновья, как только мать явилась домой, тут же сорвались куда-то. Видно сиденье дома им надоело. А с Настенькой Игорь разговорился. Пока Яна готовила на кухне, она, чтобы гость не скучал, включила ему видеомагнитофон. С расчётом, что он увидит Настеньку маленькой, а Яну молодой, с длинными белокурыми волосами. Но мужчина там разглядел совсем не то. Он разглядел, что Влад Яне не просто кум, а нечто большее. Так и спросил, напрямик:
- Яна, что у тебя с Владом?
- У меня с Владом годы дружбы и любви, только я ему не нужна,  расстались мы.
- Знаешь, Яна, я у друзей на дороге не стою, знай это.
- Да, успокойся ты, у Влада семья.
- А, причём здесь это?
На этом разговор и иссяк.
А в семь часов, строго по будильнику, Яна его разбудила - она собиралась на работу. Игорю очень не хотелось выбираться из тёплой постели, он догуливал свой отпуск, мог ещё поваляться. Но оставаться у Яны ему было неудобно. Может быть, поэтому, он больше никогда к Яне с ночевкой не приходил. А может, и по другой причине.
За неделю сумасшедшей любви - Яна похудела, даже решила вновь примерить своё старое домашнее платье. Похудела она заметно,  и наряд ей снова был впору. Крутилась женщина перед зеркалом, оглаживая свои бёдра, и любовалась собой. Платье было длинным до полу, сшито из плотной ткани - на манер трапеции. Это платье её и спасло от беды. Когда она снимала скороварку, полную горохового супа, с плиты, у неё  вдруг руки дрогнули. И выплеснулся суп прямо на Яну. Но она сообразила быстро. Просто оттянула трапециевидное платье от своего тела, дала остыть кипятку. Помог ей ангел-хранитель. Первая мысль, что ей в голову пришла: - «Это Рина. Она меня проклинает. И есть за что, я же никогда стервой такой не была. Отбила у неё мужика. Поделом мне». Мысль пришла и ушла. Яна платье переодела. Покрасневшие места присыпала питьевой содой. Да и забыла об этом.
На работе, в мастерской,  Томилка встретила её белозубой улыбкой.
- Яна, это твои стихи здесь лежали? Я читала, уж, извини!
- Мои.
- Это про вас с Игорем, я поняла. Классно, как песня.
- Это и есть песня.
- А споёшь.
- Пожалуйста:

По изгибу плавному медленно, медленно
руки твои нежные движутся.
Не забыть бы главного, милый мой, милый мой,
ах, как жарко-жарко мне дышится!

Обнимаешь, нежный мой, бережно, бережно -
слёзы навернулись на ресницы.
Поцелуи сладкие, нежные, нежные -
это счастье мне, наверно, снится.

По изгибу плавному медленно, медленно
руки твои нежные движутся.
Не забыть бы главного, милый мой, милый мой,
ах, как жарко-жарко мне дышится!

За окном ночь тихая, тёмная, тёмная,
что-то тихо шепчешь, обнимая.
Даришь меня, милый мой, тёплыми волнами
тайны созиданья постигая...

По изгибу плавному медленно, медленно
руки твои нежные движутся.
Не забыть бы главного, милый мой, милый мой,
ах, как жарко-жарко мне дышится!

Я ласкаю плечи твои сильные, белые,
пальцем по бороздке пробегаю.
Гладят меня руки твои умелые,
я в огне твоём изнемогаю.

По изгибу плавному медленно, медленно
руки твои нежные движутся.
Не забыть бы главного, милый мой, милый мой,
ах, как жарко-жарко мне дышится!

От огня такого светел ты, светел ты -
освещая наш с тобой дуэт.
Трепетную кожу лаской отметил ты,
  и, поверь мне, в этом ты поэт.   

По изгибу плавному медленно, медленно
руки твои нежные движутся.
Не забыть бы главного, милый мой, милый мой,
ах, как жарко-жарко мне дышится!
             
Песня была нежной и грустной, Яна пела с удовольствием. Аудитория с одним зрителем её устраивала, это там, на сцене в клубе бардов, она бы не смогла. Яна и стихи читала не со сцены, а просто вставала рядом  и поворачивалась к этой самой сцене, чтоб её не видеть, спиной. Не любила она подмостки.
В это же день Яна взялась за портрет малышей. Столько любви в него вложила, столько тепла. Закончила его за три дня. Получилось неплохо. Игорь, когда увидел, даже своим глазам не поверил:
- Ой, где это у нас так сильно фотографии увеличивают?
И пальцем  даже потрогал. Выпачкал палец масляной краской и ошалело уставился на Яну:
- Это ведь нарисовано!
- Не нарисовано, а написано! Принимай подарок, милый.
И столько во взгляде Игоря было восторга и восхищения, что начался для Яны живописный период. Она и натюрморты писала и портреты, и всё для милого друга. Он даже ей мастерскую устроил в той самой маленькой комнатке. Месяца четыре у них любовь длилась, идиллия, одним словом. Его коттедж за это время стал больше походить на выставочный зал. И стихи Яна писала, и всё ему. Только быстро всё закончилось. С одной стороны Влад подключился, а с другой стороны – Рина. Она Влада и подтянула. Нашла его телефон, назначила ему встречу. А Томилка вроде с Яной была, а всё Рине  новости передавала.
 Рина повела себя хитро. На встречу принарядилась, подкрасилась, воевать ведь шла.
- Влад, ты утихомирь свою бабу, она меня так обидела! Отбила от меня Игоря, ты ж его ещё по спорту знаешь, вы же друзья, он мне рассказывал.
- Какая баба? Не понял, - Влад на трезвую голову такие разговоры на дух не принимал.
- Яна!
- Я здесь при чём?
- Да я всё про вас знаю, она мне сама рассказала. Она такая подлая, Влад, - Рина расплакалась, - Ходит там, как хозяйка, меня из коттеджа выгнала. Я Игоря люблю. Мы с ним почти сошлись. Она всё изгадила! Разберись со своей женщиной.
- Нет, моя женщина с моим ребёнком, у меня дома. Почему я должен с кем-то разбираться?
Но с Яной Влад, всё-таки решил разобраться. Позвонил ей  среди ночи и устроил эти самые разборки. И сам рассказал, как он от неё отрёкся. Весь диалог с Риной пересказал. Яна после этого с ним разговаривать не стала. Телефон отключила и всё. Но на этом не кончилось. Влад и до Игоря добрался. Раз, как-то Игорь позвал Яну к телефону. Звонил Влад:
- Яна, привет.
- Влад? Как ты меня  здесь нашёл?
- Легко! Ну, что, предательница, как поживаешь?
- Как могу, так и поживаю. А что у тебя есть предложения мне поживать как-нибудь иначе?
- Нет, тут просто отец мой хочет с тобой поговорить.
И тут же старческий голос:
- Яночка, здравствуй!
- Здравствуйте, Михаил Яковлевич.
- Ты куда пропала, дочка?
Яна старается вести себя ровно, но запсиховала. Михаила Яковлевича она уважала, а  тот так и вовсе её за свою считал. И Настеньку её любил, была у него мыслишка, что это внучка его. Ошибался, конечно. Игорь рядом стоит и Яну глазами сверлит. Он же не дурак, понимает, что Влад кого попало со своим отцом знакомить не будет. Да и помнит он, что Яна ему сказала про эти отношения. А теперь и вывод сделает, что отношения не закончены. А Игорь другу мешать не станет, он Яну предупреждал. Яна, между тем, потела у телефона, подбирала слова, чтобы не ранить хорошего человека, хотя понимала, что дед выпивши. И Влад тоже был пьян. Трезвый он так бы никогда не поступил. Назавтра, может быть, и не  вспомнит, что звонил. «Собака на сене», - Яна виновато глянула на Игоря и поняла, что ничего хорошего у них уже не получится. Так и вышло.

Настеньке  справляли день рожденья. Гости были всё те же, только с видеокамерой был не Влад, а Павел. Яна с Владом больше не общалась. Часов в одиннадцать Яне позвонил Игорь:
- Приезжай, я тебя жду.
- Нет, у меня же гости, я же тебя приглашала, ты сам не захотел.
- Приезжай!
- Ну, не могу я.
- Ладно, как хочешь, как хочешь - пока.
И естественно Яне стало не до гостей. И они это поняли. Быстро рассредоточились по домам. Яна не долго думая, набирает номер своего Игоря и коротко так бросает:
- Милый, я еду.
И приехала. Только чувствует что-то не так. Сидит её Игорь на кухне с бельмастым Сериком и бутылка у них. Пьют и беседуют. Серик что-то суетливый такой. А Игорь, наоборот, очень спокоен.
- Яна, пожарь картошки, что ли? Закусить нечем.
Яна с удовольствием у него готовила. Нравилась ей его кухня. Особенно плита. Мощная. На ней картошка - в пять минут  до румяной корочки обжаривалась. Вдруг слышит Яна – машина подъехала. Игорь Серику мигнул, то и вышел. А Игорь спокойно остался сидеть за столом.
Заходит с Юркой в дом Рина. Оживлённая такая, нарядная с Яной поздоровалась, как ни в чём не бывало.
- Привет Игорь, что пирушка у вас?
- Да, а почему не посидеть?
Яна  невозмутимо продолжала чистить картошку. Теперь, на этой кухне - она была на правах хозяйки. Роли поменялись. Помнила она, как Рина тогда металась, решила, что сама не повторит ошибки соперницы. «Фига, я тебе уеду! Нет, подружка, я истерик закатывать не буду, я лучше понаблюдаю, как вы себя поведёте!» - Яна с вопросом  глянула в глаза Игорю и повела бровями на Рину и Серика. Тот утвердительно кивнул и пожал плечами. Яна ему не поверила. Поняла, что Серик Рину успел на улице предупредить. Вероятно, Игорь, когда Яна отказалась приехать, сам и пригласил Рину. И впух парень. 
«Посмотрю я, сможешь ли ты меня обидеть» - Яна ещё раз выразительно глянула на Игоря, не скрывая своего состояния. Смотреть она умела.  Её глаза словно отрезвили его. И он понял её боль. За весь вечер так и не прокололся ни разу. Он был с Яной. Постелили они себе в зале на широком диване. Игорь привык спать здесь. Улеглись как семейная пара, оставив гостей шушукаться на кухне. А Серик там увивался вокруг Рины. Бедный, он так до конца и не поверил своему счастью. Растерялся даже. Не знал, до каких пределов ему можно было играть роль Ринкиного кавалера. Зато та решила взять реванш.
Досталось Игорю. Его Рина откровенно запала на Серика. И в комнату его увела, в ту самую, где она Яну с Игорем застала. Через зал. Мимо Яны и Игоря. Специально, естественно, могли бы и другую комнату выбрать.
Спать они не дали никому. Сначала из комнаты доносился смех. Грудной, зазывный. Потом охи и ахи. Потом гости гуськом друг за другом пошли в ванную комнату. Потом это всё повторилось. И ещё повторилось. В конце концов, когда, измученный неожиданным марафоном, Серик  вышел из комнатушки, прижался  к косяку двери и сказал:
- О, ё-моё, даже поджилки дрожат, вот баба!
Вот тогда Игорь и вскинулся:
 - Что вы здесь устроили, суки. Бегаете туда сюда, как лошади, ржёте. Вокзал вам это что ли? Пошли в ж… отсюда к ёшкиной матери. Мне завтра на работу в шесть утра вставать!
Выдавил парочку на улицу, и двери за ними закрыл на замок. Яну после этого он ласкал отчаянно и даже зло, пока не выбился из сил. Только потом уснул бедолага. Яна же так и не смогла уснуть. Она поняла, что Рина здесь бывает. А значит Игорь её - Яну не любит. Нечего здесь Яне  больше делать. Выбралась Яна потихоньку из-под руки Игоря, а после и из-под одеяла. Собрала свои краски, кисти, книги и ушла от Игоря навсегда.В час Быка, то есть в 4 часа утра. Даже не попрощалась. А стихи остались. Как напоминание об очередной ошибке:

Ну, разреши мне радоваться жизни,
и стать самой собою разреши.
Устала петь рябиновые песни,
пить горький сок рябиновой души.

Уйди из снов моих, не возвращайся,
не беспокой, не трогай, отпусти!
А,  уходя, пожалуйста, прощайся,
и точку ставь, и если что, прости…

А алые рябиновые бусы
я выброшу под ноги воронью.
Одной остаться вовсе не боюсь я,
переболела, и о том пою.

И, завершая череду событий,
к реке я рано выйду поутру
и одуванчик, с золотым соцветьем,
я символом удачи изберу…

А может, я, уставшая от боли,
уйду от всех и скроюсь из страны.
Ведь я не знаю, что мне делать с волей,
и очень больно с левой стороны.

А пока она продолжала ходить на работу, скучала на ежедневных планёрках мастеров. Особенно Яну угнетало, что приходилось со студентами подметать улицу. Чистые четверги введены были акиматом много лет назад. И прижились. Преподаватели в этой акции не участвовали, а мастера – те в первых рядах. Яна ненавидела мир в такие минуты. В городе столько безработных, могли вполне решить вопрос с дворниками. Всё равно же пособия платят. Ан, нет! Экономия бюджетных средств.  Город, конечно, был чистеньким. Гораздо чище областного Но какой ценой! А по «субботникам» ещё и территорию училища убирали. Белили известью бордюры, сгребали палые листья и всё это на мусорку таскали. Для этой благой цели ей под роспись выдавали инвентарь – лопаты, мётлы, вёдра, известь и огромные носилки. Мастером работать Яне не нравилось. Но в её трудовой книжке после увольнения только за эту работу была вписана благодарность. В Доме  школьников многочисленные награждения и благодарности в трудовой книжке отметить забыли.
Яна  преподавала своим студентам машинопись пять раз в неделю. По специальной технологии учила их печатать вслепую. Человек десять из группы блестяще освоили эту методику. Когда пришло время практики, нашла она своим птенцам хорошие места. Нельку, самую стервозную из студенток, устроила в престижный супермаркет, троих в одну редакцию, троих в другую, ну и остальным выпускницам место для практики нашла.