Шрам

Жить - Родине служить. (Пословица)
Семья сильна, когда над ней крыша одна. (Пословица)

В хижине на волчьих шкурах сидел человек. Он был не стар, но выглядел стариком. В волосах белела седина, будто иней запорошил их, лицо покрыто паутиной морщин. Он высок, могуч, старость не сделала его слабым, только мудрым. С наружи раздаётся тихий вымученный кашель.
– Войди, Глухарь, я ждал тебя.
– Добрый вечер, великий вождь! – говорит вошедший.
Он уже стар, низок, иссушен годами, но в глазах светится ещё огонёк. Он - верховник, глава старейшин, второй человек после вождя. Ему большой почёт и уважение в племени.
– Пришёл сказать, что я уже не вождь?
– Люди верят тебе, Волк! Ты их надежда, конечно у нас далеко не всё радужно. Волки так и не ушли, говорят, что даже подошли новые. Племя Ветров всё ищет повод, чтобы напасть. Запасов у нас немного, но после столь холодного и влажного лета мы это предвидели.
– Люди ещё не свергли меня! Жаль. А я надеялся, что сумею сложить обязанности вождя в столь трудное время на кого-нибудь другого.
– Я тебя не узнаю! Чтобы великий Волк остановился перед трудностями! В то даже малые дети не поверят!
– Я старею, Глухарь! Я просто слабый, больной старик  и ничего больше!
– Не сам ли ты так решил?
– Может и сам, но держать на своих плечах судьбу племени Бурь становиться всё труднее.
Глухарь вышел, а Вождь улёгся поудобнее и предался воспоминаниям.


Волк родился и вырос в племени Бурь. Он был сильным и умным. Мудрые люди уже тогда пророчили ему великую судьбу. Все были очень удивлены, когда Волк и его, мягко говоря, никчёмный товарищ - Лиственник собрались в великое путешествие. Не многие решались на него, да и те, кто решался редко возвращались. Зато те, кто возвращались, становились великими. Не каждый может выдержать один на один борьбу с диким миром, а кто выдерживал, был поистине достоин этой чести! Люди ходили путешествовать и учиться у других племён и у природы.
Два друга ушли и путешествовали очень долго! Они обошли огромную территорию, побывали в бесчисленном количестве племён.  Многому научились,  многое постигли и уже собрались домой, но тут оказались в племени Бушующей Реки…
Это племя славилось красивыми девушками, и сильными, но уродливыми мужчинами. Лиственник тут же потерял голову. Множество женщин обступило его, он стал завидным женихом, а многожёнство было разрешено. Идти домой он уже не собирался. Волк скучал по родному племени, мечтал рассказать родным и друзьям о том чему научился, но он медлил с уходом, надеясь, что друг одумается. Он был красивее Лиственника хотя и не осознавал этого.
Многие девушки племени Бурной Реки, сперва, хотели стать жёнами Волка, но потом, видя его неприступность, уходили к Лиственнику. Лишь одна сумела разрушить стену, которую возвел вокруг себя будущий вождь. И это была не просто девушка, это была первая красавица племени Бушующей Реки. Она полюбила Волка, и он полюбил её! Волк понимал, что они не могут быть счастливы, знал, что она не покинет родного племени и сам не мог остаться с ней.
 Свою великую ошибку Волк понял, когда узнал: Серебряная Струя беременна от него! Бедный, он стал молить её уйти с ним в племя Бурь, убеждая, что там она будет счастлива! Девушка была непреклонна. Но она отпустила Волка: «Иди в своё племя, я не буду держать зла, зная как важно это было для тебя!».
Не известно, какое решение было правильным, разные люди сделали бы по-разному. Волк УШЁЛ! Он выбрал верность своему племени!
Дома Волка встретили как героя! Про друга он сказал, что тот героически погиб, сражаясь с рысью. Это было сделано, чтобы не осквернить честь Лиственника. Путешественник сразу стал старейшиной, через 5 лет верховником, ещё через 10 – вождём.
Но было ли у него счастье?! Нет, не было! Волк так и не взял себе в жёны не одну красавицу, не завёл семью. Он ни кому не  рассказывал о своей трагедии, но часто ложась спать по ночам, он представлял, каков сейчас его сын, что у него был именно сын, Волк не сомневался, а во сне снова и снова видел Серебряную Струю: ее залитое слезами лицо, развивающиеся на ветру волосы, полные любви и понимания глаза – такой она провожала его.



– Волки!!!!!!
Вождь проснулся и сразу вскочил. Неужели напали? Но почему именно тогда, когда люди изнурены.
Волк выбежал из хижины и огляделся. Из других жилищ тоже вылезали мужчины. Вождю даже плохо стало от того скольких они могли не досчитаться!
– Готовьте факелы! Окружайте деревню! – сон как рукой сняло. Он – вождь и должен воодушевить своих людей на победу.
Ночь была безлунна, лишь звёзды стали безмолвными свидетелями бойни устроенной под вековыми деревьями. На прелых прошлогодних листьях, только слегка припорошённых снегом, встретились волки и люди!
Это была настоящая свалка! Мужчины были сильны, они знали за спиной деревня с их жёнами и детьми, если сейчас проявить слабость, племя Бурь перестанет существовать! Звери не уступали им в силе выносливости и храбрости. Зимой голодно, а целая деревня людей могла послужить хорошей столовой на всю зиму.
Волк бросился в схватку, забыв о летах и старых ранах. Он защищал свое племя, ради которого лишил себя счастья быть мужем и отцом. Но обводя драку холодным, расчётливым взглядом, он понимал, что победа будет за волками. В голове опытного вождя тут же созрел план, как изменить исход бойни в пользу племени. Волк высмотрел самого матёрого волка и бросился на него. Он почувствовал на собственном лице горячее, пахнущее гнилью дыхание зверя, увидел его бешенные, беспощадные глаза, да, Волк не ошибся, перед ним был вожак стаи.
В своём путешествии вождь узнал множество приёмов, которыми пользовались в других племенах, далеко ни всему он успел и сумел научить своих товарищей. Молодая горячая кровь проснулась в Волке, люди, видевшие его в эти минуты, сравнивали позже своего вождя с ураганом, так быстр и ловок он был.
Прошло нескольких минут, многие люди уже лежали на земле, убитыми или ранеными, но вдруг волки услышали хрип и сразу остановились, как будто остолбенели. На земле в луже крови лежал их вожак! Лес наполнился воем всё ещё большой  волчьей стаи.  Так недавно свирепые убийцы убежали, поджав хвосты, как трусливые, шелудивые псы.
Ещё долго излюбленной сказкой детей в племени Бурь оставалась легенда о поединке вождя Волка с вожаком волчьей стаи.
Многих не досчитались после этого сражения, многих лечили, многих оплакивали, но цель была достигнута, опасность волчьего нападения на эту зиму отпала.


В лесу далеко от деревни. Где не было слышно шумов бойни, у костра сидел человек. Он был силен на вид, но изуродован шрамом через все лицо. Мужчина жевал черствую лепешку, другой еды у него не было, слишком много дней прошло с тех пор, как он видел людей. Языки костра прорезали ночную мглу и напоминали что он человек, а не зверь. В голове у путника был целый рой различных мыслей. Он вспоминал, насмешки и издевки соплеменников, все они были его родственниками в каком-то колене. Он вспоминал боль, отразившуюся на лице матери, когда его одного послали против медведя, даже она не верила, что сын вернется, а он вернулся. Мужчина вспомнил, с каким страхом смотрели на него после этого поединка. Не забыл и слезы мамы, когда сказал ей что уходит из племени, она не верила что можно жить без племени, а он смог. Вот уже 3 года человек со шрамом странствовал по миру, встречая другие племена, учась у них, и уча их тому, что знал сам. Он чувствовал, что в том, чтобы передавать знания от одного племени к другому смысл его жизни. И ради него он готов был, что угодно преодолеть. Этот человек не хотел иметь дом, слишком сильны были впечатления от племени, где он вырос. Он никому не служил, его законом была собственная совесть. Он помогал людям, когда им это было необходимо, и уходил когда они переставали нуждаться в нем. Вот какой была его жизнь, и он не променяет ее не на какаю другую.


Были серые промозглые и вязкие предрассветные сумерки. Солнце ещё не встало, но уже посылало на раскисшую землю свои первые лучи. Туманы змеями ползли по балкам и низинам, пытаясь залезть в любой мало-мальски затенённый уголок, чтобы спастись от неотвратимо наступающего солнца. Вокруг стояла такая тишь, что даже говорить в полный голос казалось преступлением против природы.
Волк досматривал последние сны, когда в хижину заглянул часовой.
– Великий вождь, чужестранец!
– Ммм…
– Он очень странный, он в лисьей шубе!
– Ммм…
– Вы посмотрите?
– Угу.… Уже иду.
Сказав, что незнакомец был странным, часовой сильно смягчил действительность. Высокий, широкоплечий, с огромным шрамом через всё лицо, с маленьким глазками которые кажется, видели всё на сквозь. Но что самое удивительное он был в лисьей шубе, такие не носили, ни в одном из окрестных племён, что значило - он из далека.
– Кто ты, откуда ты?
– Сначала назовись сам! – голос у чужестранца был трубный, и доносился, кажется из самых глубин его грудной клетки.
– Сперва гость называет своё имя, а потом хозяин.
– У меня другие правила, – в этом голосе звучала такая воля, что не подчиниться ей было так же тяжело, как обойти весь земной шар со слоном на руках.
– Я Волк, вождь этого племени.
– А я Шрам, свободный путешественник.
– Не желаешь, ли рассказать, что ты узнал в своём путешествии?
– Я не пришел бы если бы, не желал говорить с тобой.
– Тогда идём.
Волк сам удивлялся  себе: покориться воле какого-то бродяги. Вести неизвестно кого в свою хижину – это переходит всякие границы.
– Говори, – сказал вождь, войдя в хижину и садясь на волчьи шкуры.
– А ты спрашивай, великий вождь,- но если из уст людей племени Бурь это обращение звучало как знак уважения, то из уст Шрама это звучало как насмешка.
– Я здесь хозяин, по моему приказу тебя могут убить, ведь ты один!
– Очень храбро насылать целое племя на одного усталого странника. Мне говорили о тебе более лестно.
– Кто говорил?
– Люди, – уклончиво ответил чужестранец, он явно, что-то скрывал.
– А точнее, – эта игра в загадки начинала раздражать Волка.
– Догадайся.
– Мне это надоело.
– Я мучился из-за тебя гораздо дольше, так что помучайся и ты.
– Кто ты? – догадка уже брезжила в голове вождя.
– Шрам, оставленный твоей волей без родного племени. Я – сын Серебряной Струи.
– Мой сын!
– Верно.
Волк попытался обнять его, но Шрам отстранился от него как от заразного больного.
– Откуда у тебя этот шрам?!
– Я сражался с медведем, один на один, и победил. – Шрам сказал это без капли хвастовства, что удивило Волка и заставило испытать гордость за сына.
– Серебряная Струя жива? – Вождь одновременно жаждал и страшился услышать ответ Шрама.
– Когда я уходил, была жива, то есть около трех лет назад. Но она не болела, так что у меня есть основания полагать, что она жива и теперь, – в голосе Шрама прозвучала такая безмерная любовь и тоска, что Волку стало искренне жаль его.
– Как вы жили? Почему ты покинул племя Бурной Реки?
– Над нами издевались. Ты знаешь наверняка, что в нашем племени женщине не замужней и не вдове растить ребёнка считается позором.
– Я этого не знал.
–А надо было! – рассвирепел Шрам. – Каждый считал своим долгом обидеть меня или мать. А когда племени стал угрожать медведь, меня отправили не, потому что я, по их мнению, был самым сильным, а потому что они хотели чтобы я погиб. – Шрам уже срывался на крик. – А когда я вернулся с победой и этим жутким шрамом, они стали ещё больше издеваться надо мной загоняли детей в хижины при моём приближении, чтобы они не испугались и могли спокойно спать, люди сами отворачивались от меня. Ты не знаешь, что это такое. Даже когда меня посвящали в мужчины, то назвали Шрамом, чтобы я всегда помнил о моём увечье. Ты виноват в том, что я ушёл из племени.
Он замолчал как бы, обдумывая сказанное. Волк сидел, не жив, не мёртв, он чувствовал, что своим уходом из племени Бурной Реки обрёк заочно любимых им людей на ежедневную пытку. Вина тяжёлая, вязкая, засасывающая как трясина, захлестнула его горячей волной.



Шрам остался в племени, что удивило всех его членов, исключая конечно Волка. Вождь пытался наверстать упущенное, он пытался окружить сына уважением и комфортом. Конечно, для его соплеменников это было, мягко говоря, не обычно. Волк позволял Шраму разговаривать с собой не почтительно, мгновенно реагировал на любую его просьбу, всё, что Шрам не пожелал бы, он моментально получал. Люди были уверены, если этот чужак попросит, чтобы всё племя кланялось ему, и целовало ноги, вождь прикажет и это. Членам племени Бурь не нравилось поведение Волка, они считали, что это оскорбляет достоинство и самого вождя и всего племени, что для них было равным по значимости!
Сам же Шрам время не терял, он, по просьбе отца, обучал людей племени Бурь тем военным приёмам, которых они не знали. Он даже к их ужасу собрал самых храбрых мужчин и повёл на зимнюю охоту, которая считалась крайней и весьма опасной мерой при голоде. За всё это его должны были бы уважать, но люди всё больше ненавидели его за силу, храбрость ловкость и многочисленные умения, которыми он обладал.
Один из старейшин, даже собрал тайное собрание своих единомышленников, которых оказалось довольно много. Он предлагал: зарезать Шрама спящим! И многие были с ним согласны, но их коварному плану не суждено было сбыться.



Светила полная луна. Своим огромным, белым ликом она взирала на то, что должно было свершиться на её глазах. Под голыми, замёрзшими кустами позли вооружённые дубинками люди. Они были болезненно напряжены, их лица побелели от мороза, глаза выкатились из орбит. Это были злые, безжалостные воины!
Волка разбудил вопль убитого часового. Он тут же вскочил и бросился наружу. Из соседней хижины выбегал Шрам. Волк протрубил в рог боевую тревогу. Мужчины удивлённые, заспанные, стали вылезать из своих хижин, слыша боевые кличи племени Ветров, они тут же становились бодрыми, хватали дубинки и строились перед вождём.
-Не стойте, идиоты! Вперёд, защищайте свои семьи! – голос Волка ещё больше воодушевил людей.
Сам вождь тем временем, думал только о пропавшем куда-то Шраме. Неужели он струсил, бросил их в трудную минуту?! Волк понимал, что должен сражаться, должен помогать своим людям, должен быть в первых рядах, но голова думала только об одном.
Вождь бросился к окраине, где уже развернулось настоящее сражение. Пробивая себе путь к выходу из деревни, чтобы возглавить своих бойцов, он надеялся увидеть там сына.
Шрам стоял на опушке леса, против него было около десятка опытных, мускулистых воинов. Они не чуяли в Шраме беды потому, что выглядел он всего лишь измождённым молодым юношей, а не сильным бойцом. Но на поверку оказалось, что все они уступали ему и в силе, и в скорости, и в ловкости, и в умении.
Волк долгое время не видел сына и был уже почти уверен, что он сбежал, струсив, как вдруг увидел его поединок с множеством всё подступающих к нему воинов. Те,  кто видел его, замирали и любовались им потому, что он был как вихрь! Пока противник только поднимал руку, он уже делал несколько выпадов! Волка затопила гордость за сына. Шрам проявлял себя как истинный герой!
Желая не отставать от сына, Волк тоже бросился в схватку и с такой силой и ловкостью стал  наносить противнику удары своей дубинкой, что даже сам Шрам обернулся к нему. Он был удивлён мастерством отца, которого видел в основном в лежачем положении и считал никудышным воином.
Но смотреть на всё это со стороны было очень страшно! Люди ни чем, ни отличающееся друг от друга безжалостно истребляли всех кого видели, порой доставалось даже своим! Они пьянели от злобы и ничего не видели вокруг себя! Злость заставляла их убивать без жалости, без мыслей, как машин, они убивали и не задумывались, что ЛИШАЮТ ЖИЗНИ таких же людей как они!
Битва закончилась в пользу менее сильного, менее многочисленного племени Бурь! Ценой огромных потерь, но они победили! Во многом благодаря Волку и Шраму.



Было утро. Солнце ласкало землю в своих лучах, давая израненным людям порадоваться хоть этому. Несмотря на зиму, где-то чирикала какая-то птичка.
Волк лежал на своём месте и придерживал компресс на ране. Без предупреждения, как и обычно, к нему вошёл Шрам, вошёл и сел.
– Ну, герой, что скажешь своему старому отцу?
– Я пришёл проститься.
– Как? Ты нас покидаешь? Но я думал, что ты останешься с нами. Я думал сделать тебя старейшиной! После того как ты сражался, я имею на это полное право!
– Мне здесь не место, отец!
– Как не место? Почему?
– Люди до сих пор косо смотрят на меня. Я чужой им. Я не хочу нарушать уклад их жизни.
– Но ты, ни чем, ни нарушишь! Ты будешь уважаем здесь! Я поговорю с ними.
– Если сейчас ты на сильно заставишь их любить меня, то они возненавидят сильнее прежнего.
– Но куда ты пойдёшь?!
– Я жрец людей! Я всю жизнь свою отдам им. Я буду служить им всем. Я буду ходить по миру, собирать знания, а потом передавать их людям, переносить знания из племени в племя. И так всю жизнь. Мне кажется это счастье!
И вдруг Волк понял, что служить людям это действительно счастье. А также он понял, что удерживать сейчас Шрама бесполезно, он всё равно уйдёт потому, что так решил!
– Не расстраивайся. Жизнь это всего лишь  эмоции, большинство из которых не оставляют следа ни в нашей памяти ни в нашей душе.
– Ты стал бы хорошим шаманом, мой друг! – с горечью в голосе сказал Волк.
Они вышли. Солнце играло лучами на снегу, все было таким веселым, радостным, но на душе у Волка было тяжелее, чем когда-либо.  Шрам не захотел прощаться с так плохо принявшим его племенем, но с отцом простился нежно, по-родственному. Он впервые говорил с ним почтительно потому, как то, что он понял его, и отпустил было для него высшим доказательством того, что они действительно отец и сын!
– Прощай, великий вождь! Отец!
– Прощай, сын! Знай, что племя Бурь всегда ждет тебя! Что я никогда не забуду тебя, я всегда тебя любил хоть и увидел только сейчас, я буду любить тебя и дальше, а когда придет мое время отправиться в обитель предков, я буду думать о тебе и о ней…
– Не стоит говорить так. Я одиночка. Мне не нужна любовь, я не хочу из-за нее привязываться к одному месту.  Но тебя я тоже не забуду! Я увидел тебя отец, и больше не могу ненавидеть, не смотря на то, что ненавидел всю сознательную жизнь.  Но я не вернусь сюда больше. Никогда.
– Не говори так! Я буду верить, что когда-нибудь снова тебя увижу.
– Прощай отец! – повторил Шрам, увидев слезы, закипающие в глазах Волка, он решил более не медлить. 
Шрам развернулся, и пошёл. Его силуэт скоро растаял среди деревьев, но ещё долго Волк стоял и смотрел в след уходящему сыну. После чего развернулся и тяжело зашагал обратно, его ждало племя, ради которого он столько потерял! Но увидев возле одной из хижин маленькую девочку, за игравшуюся до того что не видела ничего вокруг. «Были бы они живы, счастливы без меня? Кто знает?» Волк понял, что дал счастье многим людям, взамен отобрав его у себя. «Я жил не зря. И меня запомнят. Я правильно поступил» И, не смотря на то, что сомнения в его душе еще были, их осталось гораздо меньше. Он снова был Волком, вождем, готовым умереть за свое племя.