Начало

НАЧАЛО…
Рассказ

Однажды позвали батюшку  на крестины… Деревушка  та была чрезвычайно отдаленной, да и общественный транспорт в ту сторону не наведывался. А потому, запрягли лошадь, да поутру и выехали…
Лишь к полудню добрались  до переправы. За ней и храм на высоком берегу реки. И пока ждали паром,  заметил  священник  вековой дуб, что стоял там же, а уж от возницы услышал и интересную историю…
…Много лет тому назад, в сей могучий дуб, который  три  мужика не могли охватить,   аккурат в год свершения октябрьской революции, ударила молния…
После чего, опаленное  дерево, с выжженным сердцем, не смогло уже более  укрывать в тени своих ветвей, приходившую   на купание  детвору, да  домашних животных,  отдыхавших  ранее в его тени, после водопоя.
Местные люди быстро смирились с этой потерей, да и не дуба было, когда сама жизнь под откос кувырком пошла, когда брат на брата  вилы поднял.
А потому крепкие семьи, словно лихом разрезанный каравай,  распадались  на  «красные»  и «белые» ломти. И  право же, матери, слезами обливаясь, терялись от такой боли, так как обе половинку были  равно и любы, и желанны.

Однако же, вернемся к  тому дубу.
Чуть более года назад, привез Иван Подбережников из города свою престарелую матушку Агриппину. Привез, не иначе, как умирать. Оно и понятно, в деревне хоронить дешевле…
Те, кто по моложе и еще ее помнили, то в первое время приходили навещать… Но разговор как-то не складывался, а слушать сплетни у Агриппины не было ни желания, ни сил… А потому, не  найдя в ее лице охочую до бабьих сплетен собеседницу, вскоре и ходить к ней все перестали…
К тому же  и доктор сказал, что жить де старушке оставалось всего ничего…
Агриппина об этом и сама догадывалась, но уж больно ей до весны, а точнее, до Пасхи Христовой дотянуть хотелось.
Сын, тот ждать не стал и, по такому случаю,  уже и гроб заказал.
Но старушка до весны дотянула и даже весь Великий Пост достойно соблюла…
И, правда, в самый канун  праздника Пасхи,  Агриппина пропала.
Не было ее ни в доме, ни в хлеву… Право и хватились-то  лишь под вечер, когда сын вернулся с работы и не увидел накрытого праздничного стола.
Сообщили участковому… Тот, как на беду  еще с утра в районный центр выехал И сегодня его уже не ждали.
Всю ночь,  параллельно с тем как соседи разговлялись, в доме Агриппины обсуждали: куда и кому идти искать…  Естественно, что немного выпили…
Кто-то высказал предположение:
- Уж, не в церковь ли старая, на Пасху, ушла?  С нее станется…
И действительно, соседи помнили, как  еще в ночи,  поднималась она с кровати и шла пешком к утренней службе… Рассказывали, как придет, бывало, сядет, все отдышаться не может.  Край платочка развяжет, а там два, а то и три рублика… ею сэкономленные… на свечечку для любимого Боженьки…
Но, правда,  тут же и засомневались, так как ближайшая, она же  единственная  и к тому же давно разрушенная церковь,  была за пятнадцать километров, рядом с переправой…
И идея  та, прямо,  скажем,  вскоре забылась…
Пожалуй, здесь  мы должны сделать одно  уточнение. И сообщить, что та церковь, в которую Агриппину с самого раннего детства водили,  в конце 30-х годов действительно была закрыта и изрядно порушена. А то, что уцелело, успело и конюшней прослужить, и складом, и даже приемным пунктом  забойного мяса от сельчан.

Агриппина  и в самом деле, спешила  в тот день к переправе.
А точнее говоря, к своему  храму, а наипаче, к дубу…Ночь-то та была Пасхальная… И она, на протяжении всего пути пела, знакомый ей с детства  праздничный канон.
А почему спешила именно к дубу, спросите вы меня?
Потому, что  именно  с ним была связана вся ее жизнь…
Судите сами: началось все с того, что,  однажды летом, бабушка повела ее с собой в церковь, сказав, правда, всем, что они идут погулять… И вела ее туда с единственной и заветной целью, окрестить внучку в православной вере.
Немного не доходя до храма, случилась настоящая беда, напугавшая и старушку и малое дите: большая стая, невесть откуда взявшихся,  больших черных птиц, по-базарному крича, вихрем закружила вокруг них, словно бы пытаясь преградить им саму дорогу к беленькой, стоявшей на пригорке красавице церкви.
Вот тут-то, впервые,  ветви дуба, словно в сказке, укрыли их  от разбушевавшихся птиц, что подобно духом злобы поднебесной, попытались напугать юное чадо, уже посвященное Богу.
В тот  памятный для нее день таинство крещения и совершилось.

И прежде чем отправиться домой, радостная и преображенная, Агриппина потащила бабушку к тому самому дубу,  что спас их от черных птиц, чтобы еще раз поблагодарить его…
И когда они, по большим праздникам вновь и вновь спешили к храму, Агриппина каждый раз приветствовала своего защитника и покровителя, кланяясь ему в пояс.
Так прошло несколько лет.
Родители уже смирились с тем, что каждый воскресный день их дочь вслед за бабкой спешила в храм.
А когда церковь  разрушили, то  именно этот дуб стал для ее новым храмом.
Она приходила уже к нему и под его ветвями, оставаясь  никем не замеченной, продолжала разговаривать с Боженькой.

Когда началась война Агриппине исполнилось 14 лет… И она стала помогать старику-инвалиду  работать на пароме. И каждую свободную минутку, а их, поверьте, было очень мало, она спешила к дубу.
- Что ты в этой головешка нашла? – спрашивал ее старик, и сам опаленный войной.
- С ним рядом тепло, - отвечала она.
И старик улыбался, понимая о каком тепле, говорила эта пигалица.

После войны к ним избу неожиданной пришел демобилизованный солдат, трижды раненный и чудом выживший, герой войны, живший на той стороне реки.
Жена его, не дождавшись, закрутив с кем-то роман и, оставив на руках снохи трехлетнего сынишку, ушла из дома…
И вот он пришел, чтобы сватать, подросшую красавицу Агриппину.
И теперь это сорокалетний мужчина, сидел в избе, с замиранием, ожидая ее ответа.
И все родные, что были  в тот день за столом,  не ведали, как им поступить, хорошо понимая, какая  неподъемная ноша может лечь на плечи их единственной и любимой дочки.
А наша Агриппинушка, еще даже не ведомое ей дите, что без родной мамки осталось, дюже пожалела. И дала свое согласие на этот, как вы понимаете, «неравный» брак.
Заплакали родители, не желали они такой доли для родной дочери. Да делать нечего, стали к свадьбе готовиться…
И в хлопотах,  вроде бы смирились, успокоились…
Расписались молодые… вся свадьба в доме жениха готовилась… радостные гости за столы уже сели…  И лишь жениха ждали, что, вернувшись из сельсовета, прилег немного отдохнуть.
А  тот как прилег, то более уже и не встал…

Вот так и стала молодая невеста, мужа даже не познавшая,  вдовой, да  еще и с  чужим ребеночком на руках…
Вот этот-то сынок… и  «искал»  теперь пропавшую из дома  мать.

Утром нового дня… солнце, славя Пасху, играло так, что даже участковый Прохоров с удивлением всматривался в небо.
- Какой год за этим чудом наблюдаю, а все нарадоваться не могу, - вторил ему старик паромщик, стоявший рядом.
 И тут взгляд  участкового заметил нечто под засохшим дубом.
- Паром что-ль кто ждет? – спросил он.
- Того не  ведаю,  - ответил тот. - Может, спит? Ты бы дошел, проверил… А то не ровен час…
И участковый, сойдя на берег, прямиком направился к дубу.
Подойдя ближе, он  увидел, стоявшую на коленях, Агриппину.
- Ну, здравствуй,  мать!  - сказал он и добавил – Христос Воскресе!
- Воистину, сынок, Он ныне Воскресе!… - ответила старушка.
- Это хорошо, что ты цела и невредима, а то тут тебя уже разыскивать начали, - начал говорить участковый.
- А что меня искать?… Домой иду... Вижу сама, что загостилась я тут. Хотя  и не  чаяла, что в своей жизни сподоблюсь такую  красоту видеть, - говорила она негромко.  - Это надо же,  чтобы столько Ангелов рядом  со мною было…
Участковый огляделся по сторонам, думая,  уж не заговаривается ли старушка, а потом поднял глаза к небу, и вдруг  отчетливо увидел молодую, распустившуюся  зеленую листву на давно высохшем дереве.
- Не может быть,  - подумал он,  - ладно бы еще от молодого побега, а тут, вдруг, мертвое дерево и в мгновение ока все расцвело.

Но когда захотел он поделиться этой  нечаянной радость с Агриппиной, то понял, что старушка  его уже не услышит. 
И еще он заметил, как удивительно, буквально у него на глазах, преобразилось лицо усопшей…  Не иначе, как отошла многолетняя усталость, мгновенно разгладились морщины и старушка стала выглядеть уснувшей красавицей царевной, скрытую  сенью векового дуба и, наконец-то, дождавшаяся своего часа и своего любимого Принца…
Того, кому она с самого детства посвятила себя, и к кому Ангелы уже сопровождали ее  милосердную, любящую и вечно юную душу.

Агриппину похоронили под ее любимым дубом. И его зеленые ветви вновь накрыли, уже правда могилку, той которая, почитай всю свою жизнь, посвятила Господу и Богу нашему Иисусу Христу.
Весь православный люд из окрестных деревень собрался в тот день на берегу реки у столетнего дуба, чтобы попрощаться с Агриппиной.
И их взгляды, невольно обращались и к стоявшему рядом и забытому ими, превращенному в склад, храму.
И тогда старик паромщик сказал так, что услышали все…
- Побаловались и будя… Теперь пора и о своих душах подумать. Завтра с рассвета все приходите… Начнем всем миром наш храм восстанавливать.

И ведь  восстановили таки…
Слава Тебе Боже наш, слава Тебе!