Паше никто не дает

Паше не давали бабы. И он решил ходить с расстегнутой ширинкой. Он так размышлял. Если вдруг, какая согласиться, то надо быстрее трахнуть, пока не передумала. А потом, вдруг какая баба увидит, что у него брюки расстегнуты, поймет, что ее могут оперативно трахнуть и даст тут же. Вечером Паша пошел в магазин и по дороге остановил его милиционер. И говорит:
- Что же вы гражданин с расстегнутой ширинкой ходите? Нормальные люди так не ходят. Может, вы гастарбайтер? Может, террорист? Может вас в отделение забрать? Может у вас тыща есть?
Паша ему отвечает:
- На тебе тыщу, оборотень в погонях.
Достал он из кармана тыщу и сунул ее милиционеру. Тот денежку взял и сказал:
- Зря вы так, гражданин. Забрать бы вас в отделение за оскорбление представителя власти, да не буду. Запудрили вам мозги газеты и телевизоры. Оборотни только в фильмах ужасов только есть. А штаны все же застегните.
Паша ему в ответ:
- Я штаны не застегиваю, потому как бабы мне не дают. Потому если вдруг какая согласится, то хочу ее трахнуть быстрее, пока не передумала.  Или, может, кто соблазнится.
Милиционер задумался. 
- Идея вроде здравая. Хотя, мне трудно судить. Мне все дают. И Ленка с рынка и Катька соседка. И следователь Ирина Степановна. Честь имею.
Приложил руку к фуражке и ушел. А Паша в магазин сходил и обратно домой вернулся. Никто ему не дал в этот день.
С утра двинулся Паша на работу. Народ на него в трамвае смотрел дико. Но молчал. А милиционеры в трамваях не ездят. Потому платить пришлось только за билет. На работе Паша начал работать. С клиентами разговаривать, факсы рассылать. Ушел в работу. Потом заметил, что и на работе диковато на него все смотрят. Потом подошла к нему рекламщица Света и говорит:
- Паша, у тебя ширинка расстегнута.
- Знаю, Света. Не дает мне никто. Вот наготове приходится быть. Вдруг кто даст. А я и готов.  А может, какая сама увидит, что трахаться готов…
Светка покраснела и отошла. Видать, стыдно ей стало. Она ведь тоже Паше не давала. А вечером вызвал Пашу директор и говорит:
_Застегнул бы ты Паша ширинку. Я понимаю, что не дает тебе никто. Но все же на работе
 ты. Клиенты. Неудобно. Знаешь что, давай я Светке скажу. Она всем дает. И тебе даст.
Паша покачал головой.
- Нет. Мне не дает.
Директор удивился. 
- Странно. Ты вот что. Давай ка в отпуск иди. На недельку. А то уж года два не был. За это время найди кого-нибудь и трахни. 
Сунул он Паше пачку черного нала и отправил домой. Сел Паша обратно в трамвай и поехал к себе на квартиру. Никто ему не дал и в этот день.
С утра Паша наелся булки с колбасой и отправился в мэрию. Он, конечно, не рассчитывал, что там кто-нибудь ему даст, да вызвали на заседание административной комиссии. За то, что громко музыку слушал. Соседи нажаловались. Стали на комиссии Пашу стыдить. А Паша слушал да головой кивал. Один из чиновников говорит:
- Зря мы к его совести взываем. Наглый он человек. На всех плюет. На соседей и на нас. На нас особенно. Вон. С расстегнутой ширинкой пришел. Намекает. Дескать, все мне того… Этого.. Ну, вы понимаете, товарищи.
Товарищи закивали.
Паша обиделся и им в ответ.
- Расстегнутая ширинка это у меня потому, что никто мне дает. Я вот думаю, что если буду так ходить, то быстрее кого трахну, или может какая дама сама соблазнится. 
И так Паша расчувствовался, что рассказал все свою трагическую историю. Как ни в школе, ни в институте ему никто не давал. И на работе не давал. Он и поил дам и денег сулил, а все никак. А почему ему бабы не дают, он не понимает. А онанизмом он заниматься не может, потому. как от этого дела слепота наступает и шерсть на руках растет. А музыку громко он слушает потому, что все время о бабах думает и музыка его с этой мысли хоть чуть-чуть сбивает. Когда Паша закончил свою речь, то многие дамы  прикладывали платочки к глазам, а мужики грустили. Председательница сказала:
- Не будем с вас штраф брать. А вы идите в комитет социальной защиты населения. Может быть, там вам что и присоветуют.
В тоске и кручине побрел Паша обратно домой. Но на площади Сталеваров остановила его баба и говорит:
- Вижу я, что вы самец, привыкший доминировать. Вон ширинка расстегнута. Показываете таким образом всем женщинам, что у вас член и яйца есть. Унижаете их. 
А Паша ей в ответ:
- Сам терплю унижения от женщин. Никто мне не дает из них. Вот ширинку и расстегнул Вдруг кто согласится. Может вы?
Баба задумалась.
- Я воинствующая феминистка. В рот не беру, в позе «женщина снизу» не даю, борщ варить не умею и Цветаеву не читаю. Если вас это устраивает, то могу дать. Потому как, секс для женского здоровья полезен, а мужики мне не дают по причине моих убеждений.
Обрадовался Паша и говорит.
- Давайте я вам цветы подарю, свожу в ресторан. А потом и того. Трахну. 
Баба возмутилась.
- Нет. Мне все это ни к чему. Все это мужские уловки, чтобы бабу в постель заманить. А у нас, так сказать, в виде помощи друг другу. Равноправие, плюрализм.
И пошли они к ней. И пришли. И каждый получил, что хотел. И Вербное воскресенье обхватило их мягкими веточками.