Повесть Тридцать три. Гл. 9

 
  Пролетела весна, а за ней, как это всегда бывает, наступило и лето. По непонятным для Георгия причинам председателя райисполкома Мигунова вызвали в Обком партии, предложили новую работу, директором Новгородского лесхоза. Первый секретарь Туйманов создавал вид, что он не в курсе произошедших событий. Хотя Георгий прекрасно понимал, что подобные передвижения осуществляются только с предварительного личного согласия первого секретаря, или по его ходатайству.

   – Георгий, – обратился в очередной беседе Первый, – тебе приходилось бывать во многих колхозах и совхозах области. Знаешь их руководителей. Нам нужен крепкий сельхозник на место председателя райисполкома. Тебя еще рано передвигать, а кандидатуру путящего директора совхоза Анконов поддержит.

   Действительно, Георгию приходилось побывать практически во всех колхозах и совхозах об-ласти. Он знал немало толковых руководителей, поэтому тут же набросал на листке бумаги с десяток фамилий директоров совхозов Валдайского, Солецкого, Окуловского и других районов. Первый внимательно изучая его предложения, подметил:
   – К сожалению, из Валдайского района ни Охотин, ни Окунев к нам не поедут. Трофимова и Боблова я не знаю. А вот по Апельсинову из Окуловского района наши мнения совпали. Буду просить его.

   По прямой связи он тут же переговорил с Первым Обкома, попросил его о встрече по кадровому вопросу. А через четверть часа райкомовская «Волга» умчалась в сторону Новгорода.

   Сегодня трудно предположить в деталях, какой разговор происходил тогда в Обкоме, но через несколько дней в соседнем Окуловском районе неожиданно произошла замена первого секретаря райкома. На место Лебедева, переведенного на работу в Новгород, был избран…Апельсинов. На пленуме в Окуловке его кандидатуру выдвигал сам Анконов.

   Так это, или не так, но Георгий был убежден, что именно их предложение по Апельсинову сыграло главную роль в его дальнейшей биографии.

   Мучительно долго Туйманов обдумывал свое решение. А исполком оставался без председа-теля. Как ни странно, но и обыватели района молча выжидали, терялись в догадках. На зампреда Леску в этот период легла двойная нагрузка. Понимая ответственность создавшегося положения, тот работал не покладая рук, с двойной энергией, с раннего утра до позднего вечера. Выходных дней, к тому же, ни у кого из числа руководителей района не было.
 
   Еще пару раз Туйманов ездил в Обком, но безрезультатно. В категорической форме было предложено искать кандидатуру в своем районе. Только после этого на заседании бюро райкома было принято решение: председателем исполкома избрать Леску. По кандидатуре заместителя решили некоторое время подумать. Собрать сессию районного Совета народных депутатов и простым поднятием руки проголосовать за нового председателя не составило большого труда. Теперь уже место заместителя оказалось вакантным.

   Несколько позднее Георгий понял, что именно в отсрочке избрания нового заместителя пред-седателя райисполкома была совершена грубая тактическая ошибка в кадровом вопросе. Жители поселка уже не смогли сдерживать свои эмоции и в большинстве своем высказывались, что этот западный хохол все-таки сам дорвался до власти и потянет за собой своего закадычного дружка Лисичанского, работавшего в то время секретарем парткома леспромхоза. Высказывались так же, что эти дружки вдвоем «много дров могут наломать», если доберутся до верховной власти в районе.

   Лично Георгий к этим высказываниям относился довольно равнодушно, зная, что, работая в райисполкоме много дров наломать, никто не позволит. Существует инстанция повыше – райком. Райком поставил на работу. Он всегда может и поправить зарвавшихся, а если необходимо, тогда может и очередную замену произвести.

   Народ, как всегда, оказался прав. Леска убедил Первого, что в число кандидатов на зама не-обходимо внести и кандидатуру Лисичанского. Вопрос обсуждался на внеочередном заседании бюро райкома, где Первый предоставил новому предрику внести предложение для обсуждения кандидатуры.

   – Жители поселка, – начал предрик, – уже всё расставили по своим местам. Мне только оста-ется прислушаться к мнению народа и предложить бюро рекомендовать сессии райсовета избрать заместителем председателя исполкома товарища Лисичанского. Вы все его хорошо знаете. Руководит крупнейшей в районе партийной организацией и, я бы сказал, руководит неплохо. Мне именно такая подпорка нужна.

   Первый предложил членам бюро обсудить внесенное предложение, предоставил слово Геор-гию.

   По своей неопытности, Георгий вслух высказал свое мнение, указав, что до путящего заместителя председателя райисполкома Лисичанскому еще следует многому, многому учиться. Он подметил, что Лисичанский каждый квартал вот здесь, на бюро, объясняется за несвоевременную уплату членских взносов коммунистами руководимой им парторганизации; что за последние полтора года многие собрания им проведены с явкой менее пятидесяти процентов, а в протоколах – явные приписки; что руководимая им партийная организация никакого практического влияния не оказывает на производственные дела; что если брать кого из леспромхоза, то лучшей кандидатуры, чем главный инженер Мандаринов, нам не найти.

   – Леспромхоз тоже нельзя оголять, – подметил Первый, – а что скажет по этому предложению Леска?

   – А что здесь сказать? Лисичанский ведь не предриком намечается, а его заместителем. Как известно, спрос за работу исполкома несет председатель. На сегодняшний день лучшей кандидату-ры, чем Лисичанский, я, как председатель, не вижу. Другие кандидатуры нечего и обсуждать, они мне не подходят.

   Остальные члены бюро безучастно, равнодушно, не высказываясь, кивали головами. Как вы-яснилось позднее, с каждым из них Леска переговорил «с глазу – на глаз», просил поддержать его предложение.

   Так Георгий совершил первую грубейшую для себя ошибку, официально высказавшись отно-сительно деловых качеств будущего зампреда. И вторая, не менее грубая его ошибка заключалась в том, что о своем высказывании он сразу же забыл, считая, что правду-матку на заседании бюро райкома партии необходимо высказывать вслух, без всякой утайки. Высказал правду-матку, и забыл, а новые руководители исполкома – не забыли. Они считали, что их программа минимум выполнена, но на этом не следует останавливаться надолго. Против Первого, как говорится, не по-прешь, но он тоже не вечный. Кроме Первого есть и другие…

   Спустя незначительное время, опять же для многих неожиданно, освобождается от работы первый заместитель председателя исполкома – начальник управления сельского хозяйства Цветни-ков. На его место лучшей кандидатуры не было, как кандидатура директора совхоза Крестецкий Олега Петровича Мощенкова. Хороший организатор, прекрасно знающий район, а к тому же, как и Лисичанский, довольно быстро ориентировался в обстановке и умел красиво говорить.

   И Первый, и предрик эту перестановку представили в том ракурсе, что в результате сельхоз-ных преобразований вместо управлений сельского хозяйства создаются РАПО, а председателем РАПО Цветникова  не  утверждает Новгород, так как он не имеет высшего образования. Этот пока-затель в то время был главным при назначении на высокую должность, поэтому всё выглядело ло-гично. Так руководство исполкома обновилось в полном составе.


  Как случалось не редко, в кабинет Назарова заглянул первый секретарь райкома комсомола.
  – Георгий Иванович, – начал он разговор прямо с порога, – я к Вам зашел посоветоваться по очень важному делу. Десяток минут сможете уделить?

  – Заходите, Антон Владимирович. Я прекрасно понимаю, что у нашего комсомола несерьез-ных вопросов не бывает, поэтому все дела откладываю в сторону. Как говорится, «Европа подождет», будем решать комсомольские вопросы. Присаживайтесь, выкладывайте, в чем появились проблемы?

  Общительный, энергичный и довольно невозмутимый комсомольский вожак несколько стес-нительно подметил:
  – Неловко я себя чувствую, Георгий Иванович, когда Вы меня называете по имени-отчеству. Ребятам в райкоме не позволяю подобного. Требую, чтобы все называли друг друга только по имени. Поработаем с Ваше – тогда видно будет, а пока нам еще рановато прикрываться отчеством.

  – Антон Владимирович, в этом вопросе ты, конечно прав. Но частично. Сейчас мы с Вами на-ходимся в кабинете второго секретаря райкома партии, поэтому я, как ответственное лицо, должен соблюдать определенный этикет. Согласитесь, ведь ухо режет, когда члены Политбюро, награждая друг друга орденами и золотыми звездами, зачастую перед телекамерой, на весь мир, обращаются на «ты». Смахивает на какое то панибратство. Иное дело у Вас в комсомольской работе, внутри комсомольской организации. Там Вы, конечно, должны находиться с ребятами на одном уровне. Как говорится, не удаляться от масс. Кстати, из-за подобной ситуации лично у меня с комсомольских времен на душе остался неприятный осадок.

  – В самом деле? А что произошло?

  – В молодости, как и большинство молодежи, я был тесно связан с комсомолом. И в технику-ме, и в Армии, и после службы неоднократно приходилось возглавлять комсомольские организа-ции. В семьдесят четвертом меня направили на работу в облисполком. Решив все организационные дела в первичке, познакомил нового комсомольского вожака с ребятами в орготделе горкома и, как полагается, зашел в сектор учета снять с учета самого себя. Мое заявление приняли без излишних вопросов, произвели необходимые записи в журналах, потребовали сдать комсомольский билет. На мои возмущения заведующая сектором учета пояснила, что новый первый секретарь запретил ос-тавлять комсомольские билеты на память. С полной уверенностью, что этот вопрос разрешится в пару минут, я направился к первому секретарю. В приемной находилась уже другая молоденькая намалеванная девчонка. На ходу представившись, направился к двери первого секретаря. Та, оста-новив меня, наигранным деловым тоном пояснила, что первый секретарь запретил теперь кому-либо заходить к нему в кабинет без предварительного согласования и специального доклада. Я был ошеломлен тем, что секретарю первичной комсомольской организации и, тем более, кандидату в члены горкома комсомола, нельзя войти в кабинет первого секретаря. Я не верил этому, поначалу подумалось, что девчонка просто пошутила. Ошибся. Тогда попросил её зайти и подсказать, что я снимаюсь с учета и прошу оставить на память комсомольский билет. Та, несколько секунд поразмыслив, с видом хозяйки медной горы, зашла в кабинет, плотно прикрыв за собой дверь. И здесь я увидел на двери новую ярко-красную вывеску внушительных размеров с надписью: «Первый секретарь Новгородского Горкома ВЛКСМ Анатолий Николаевич Скобарский». «В чем дело? – размышлял я, – почему Анатолий Николаевич? Еще месяц назад этот «Анатолий Николаевич» был вторым секретарем горкома и в неоднократных личных беседах все мы называли его Толей. Иногда Анатолием, для пущей важности. Виктор Сочилин столько лет отработал первым секретарем. А я даже не знаю его отчества, а здесь… Анатолий Николаевич!!! Неужели за этот минувший месяц городской комитет комсомола настолько обюрократился?». Тем временем намалеванная девчонка вышла из кабинета первого секретаря и, как говаривал дед Щукарь, «дала мне полный отлуп».

  – И Вам пришлось комсомольский билет оставить в горкоме? – уточнил Антон.

  – Как бы не так! Комсомольский билет у меня получен еще в шестьдесят первом. Вместе с ним проходили самые незабываемые молодые годы. Расставаться с билетом ради прихоти вновь испеченного первого секретаря посчитал никчемным.

  – Правильно и сделали! – согласился Земляков, – активным комсомольцам мы всегда билеты оставляем на память. А неприятный осадок советую просто выбросить из головы. Из-за одного зарвавшегося самодура нельзя бросать пятно на весь комсомол. Видимо и сам этот Скобарский того не заслуживает.

  – Я тоже так считаю, но, представьте себе, через некоторое время Скобарского переводят на партийную работу. Теперь этот парень пошел по служебной партийной лестнице. И неплохо по-шел. Сейчас у него нос еще выше задрался. Настораживает то, что это не единичный случай. По-добным самодурам дорога открывается сама собой без особого труда. Где логика?

  – Может быть, логика состоит в том, что и у вышестоящего руля находится подобный само-дур? – предположил Антон.

  – Не знаю почему, Антон Владимирович, но подобные рассуждения зачастую и меня приводят к тем же выводам. Но, к сожалению, вслух об этом высказываться нельзя. Ни с кем в районе я по-добную тему при разговоре не затрагивал. Нельзя! Даже стены уши могут иметь. Закончим на эту тему. Выкладывайте, какие у Вас неразрешимые проблемы появились?

  Георгий предполагал, что комсомольский вожак зашел к нему по довольно серьезному неор-динарному вопросу и этим незначительным отступлением Георгий помог тому внутренне собрать-ся для доверительной беседы.

  – Дело в том, – начал Антон, – что мне предложили перейти на работу в обком комсомола. Об этом здесь, в районе никто пока не знает. Зашел к Вам посоветоваться.

  – Поздравляю Вас! Предложение довольно заманчивое но, если не секрет, какую должность Алексей Иванович, первый секретарь обкома комсомола, тебе предложил?

  – Предлагает перейти на работу в качестве заведующего финансово-хозяйственным отделом областного комитета.
  – А ты сам, Антон Владимирович, как воспринял такое предложение?

  – Если честно, то хотелось бы переехать в Новгород. Сами понимаете, не каждому первому секретарю из района выпадает такая возможность.

  Георгий прекрасно понимал внутренний настрой и душевное состояние Землякова. Предло-жение не плохое. Работа престижная, требует особой ответственности. И выбор обкома комсомола пал именно на него. Это еще раз подчеркивает, что обком ценит Антона и всецело доверяет ему. Парень с головой, с такой работой справится на отлично. Однако здесь, как и в каждом деле, появ-ляются эти пресловутые «но», о которых Антон наверняка не подозревает. Предупредить молодого парня. Еще не имеющего достаточного житейского опыта, нужно обязательно.

  Минутное замешательство второго секретаря райкома партии Земляков воспринял по-своему, тут же добавил:
  – Георгий Иванович, если Вы беспокоитесь над тем, кем меня заменить – не волнуйтесь. Обком комсомола на мое место подготовил прекрасного парня. Стоит Вам только побеседовать с ним, и у Вас все сомнения развеются. Эрудированный, честный, прекрасный парень…

  – Нет, Антон Владимирович, я задумался о твоей дальнейшей судьбе. Ты знаешь, что мне довелось поработать и в аппарате облисполкома, и в аппарате обкома партии. Там я невольно становился свидетелем, а иногда и соучастником всевозможных кадровых перемещений. И особенно обидно становилось за прекрасных, толковых парней, которые попали в сети этой невидимой со стороны, пресловутой партийной номенклатуры. Существует никем не писаный закон передвиже-ния номенклатурных работников по служебной лестнице. Попал человек на определенную долж-ность – с нее все шансы имеются пойти на повышение. Попал на другую должность – с нее повы-шения не жди, будь ты во сто крат умнее и толковее своего руководителя, да и не только своего. К примеру, секретарь обкома комсомола далее передвигается на работу в обком партии, затем секретарем райкома партии, или заместителем начальника какого либо областного подразделения.

  – А заведующего отделом обкома комсомола, куда могут в дальнейшем передвинуть?

  – К сожалению, у заведующих отделами обкома комсомола нет прямой дороги на повышение. К тому же, ты знаешь, в комсомоле существует возрастной ценз. Исполнилось заведующему отде-лом тридцать, или тридцать два года – в комсомоле для него уже места нет. И направляют парня работать на предприятие начальником отдела. Для заведующего фининсово-хозяйственным отделом обкома комсомола в дальнейшем напрашивается должность начальника отдела кадров на предприятии. Вот о подобном раскладе, который обязательно произойдет через несколько лет я и должен тебя предупредить. Существуют, конечно, исключения из правил, но для этого потребуется нестандартный подход к решению вопроса. Подумай. Поразмысли без спешки. Сгоряча такие во-просы решать нельзя. Определишься окончательно, тогда дай мне знать, и смело иди с подобным разговором к Туйманову. Я тебя поддержу. Поддержу, аргументировано, в лучшем виде. Но, мне очень жаль будет с Вами расставаться.

  – Георгий Иванович, как Вы считаете, кроме моего личного желания о переходе в обком, ка-кие еще веские аргументы можно изложить Туйманову? К предстоящей встрече с первым секрета-рем райкома партии нужно будет подготовиться и мне, и первому секретарю обкома комсомола. Агафонов наверняка захочет сам поговорить с Туймановым.

  – Вам, Антон Владимирович, ничего не нужно будет доказывать, а Агафонов – он лучше нас с Вами знает, как вести подобные разговоры. Лично я готов изложить пару аргументов в твою пользу. Во первых: толковому парню нужен рост. В районе, сам понимаешь, мы сможем тебя вырастить максимум до руководителя районной организации. В областном центре – можно замахнуться значительно выше. О номенклатурных тонкостях, про которые мы с Вами только что говорили, он, наверняка, не знает. Это останется между нами. А второй аргумент таков: если свой человек будет заведовать финансово-хозяйственным отделом обкома, тогда многие вопросы для нашего комсомола будут решаться намного проще.


  Через пару недель первый секретарь обкома комсомола Алексей Иванович Агафонов привез в район молодую семью. Как Антон и заверял, на должность первого секретаря райкома комсомола прибыл толковый, эрудированный, честный парень.