Хрусталь

Если сумеешь вкус его понять,               
                Хрусталь души смогу тебе отдать.          
                И сердца нежность, как бокал вина
                (А. Чеплыгин)
        Группа молодежи стояла в подъезде и курила. Здесь были и парни, и девчонки, возрастом от пятнадцати до двадцати семи лет. Каждый небрежно втыкал косячок в губы, быстро затягивался и, не выдыхая, передавал соседу или соседке. Так продолжалось уже около получаса, взгляды у ребят затуманились, кое-кто уже тихонько танцевал под музыку в сотовом, кто-то целовался, прижимаясь друг к другу жадными до тепла и потому абсолютно не греющими  телами. Гитаристы оживленно спорили об аккордах, сидя на площадке напротив друг друга.
      Внезапно дверь на верхней площадке открылась, оттуда выглянула необъятных размеров женщина и, уперев руки в боки, закричала:
- Опять пришли в подъезде гадить, шантрапа! После вас три года стены отмыть не можем от похабщины, и окурки постоянно выметаем! А ну, пошли вон отсюда!
- Жалко вам, что ли? – хмуро возразил гитарист, закидывая инструмент за плечи. Вопрос был задан не в ожидании ответа: парень просто тянул время, чтобы все успели собрать вещи. Из этого подъезда их гнали не первый раз, так что ребята отлично знали, что делать. – Подъезд-то не ваш, не купленный!
- Ах ты, сволочь! – завелась женщина. – От горшка два вершка, а со старшими споришь! Куда только твоя мать смотрит! Небось, школу прогуливаешь!
Кто-то из ребят хихикнул: гитарист учился в консерватории, и учился неплохо. Но взрослые всегда думали, что он еще школьник, - вероятно, потому что он был невысоким и худым.
- Тили, пошли! – окликнула его русоволосая гитаристка. Затем она обернулась к тетке и, демонстративно кинув окурок на пол, раздавила его подошвой ботинка. Та аж поперхнулась, пораженная таким нахальством.
- Ах ты, паскудница! – закричала толстуха, наконец обретя голос. – Я ж тебя, гадину, в милицию сдам! Даром, что в подъезде сама живешь, в подъезде же и гадишь! Ну, мерзавка, узнает твоя мать…!
- Иди, жалуйся, тварь! – процедила девчонка зло, в упор глядя на толстую соседку. – Поглядим, станет ли лучше от твоего хныканья!
    Произнеся всё это, она двумя прыжками спустилась вслед за приятелями. Те уже ждали ее у подъезда, перекидываясь шуточками.
- Что, Славка, опять ей в душу наплевала? – засмеялся высокий парень – качок, увидев гитаристку, вышедшую из подъезда. Славка ответила насмешливо:
- Ага! Она обо мне так заботится, а я её, бедняжку, матом послала, при всех честных людях осрамила…
- Ха! Где она тут честных людей видела? – завелся мелкий парнишка с сумкой через плечо. – Или она сама честная?
- Уймись, Чиж! – оборвали его. – Не тема! Куда-то идти надо, не под дождём же торчать!
Многие из выгнанных подростков только теперь заметили падающие с неба редкие капли. К счастью, Тили и Славка уже упрятали гитары в чехлы.
  Начались споры, куда идти. Естественно, вариантов было меньше, чем в солнечные дни. Кто-то настаивал на вокзале, другие возражали. Ни в  парк, ни на кладбище идти не хотелось никому, квартир, в которых можно было посидеть большой компанией, почти не было…
- Ладно, пошли к нам! – наконец сказали две полненькие крашеные девчонки, Таня и Лена, которых мало кто из их компании мог отличить, поэтому звали их без затей: Близняшки. У Близняшек была трехкомнатная квартира, полуглухой дедушка и родители, работающие шесть дней в неделю. Таким образом, если компании было некуда идти – чаще всего шли к девочкам.
      Толпа загомонила и весело двинулась вперед. То, что пройти им нужно было почти полгорода, никого не смущало. По пути купили пива, чипсов, колбасы, сигарет «Беломорканал», и к дому Близняшек подростки подошли уже навеселе.
   В квартиру вошли почти беззвучно. Близняшки отправились здороваться с дедушкой, а остальные затусовались в большую комнату – «зал», и через несколько минут там царило оживление. Кто-то включил телевизор, кто-то открыл пиво – чипсы – колбасу, Лена уже забивала косячок из «Беломора» и конопли. Славка только морщилась, глядя на всё это, распаковала гитару и, чтобы отвлечься, нашла Тили: он общался со своей девушкой.
- Ну, что, Тиль, продолжим? – спросила она игриво. Парнишка пожал плечами, бережно вынул инструмент и уселся на корточки напротив Славки. Она повторяла за ним аккорды, ставила пальцы так же, пока Тили не сказал:
- А здесь после аккорда ре-минор ты ведёшь ля-минор, а на меня не смотришь, у меня своя тема будет.
Славка сосредоточенно сдвинула брови, вглядываясь в тему партнёра, потом попросила:
- Повторим пройденное!
Ещё минут пять они играли песню без слов, потом девушка Тили, Динка - Блондинка заныла, дёргая его за рукав:
- Тиль, там косяк уже забили, пошли, покурим, Ти-и-иль!..
Славка хмыкнула, уложила гитару на место и стала аккуратно застёгивать футляр, глядя, как Тили и Динка плавно влились в круг покуривающих травку. Сама Славка предпочитала пиво или коктейль. Поэтому девчонка уселась на широкий подоконник с ногами, достала сигареты, зажигалку  и задумчиво закурила, наблюдая за компанией, развлекающейся травкой.
     Некоторое время все курили, посмеивались, обменивались впечатлениями. Потом пришёл серый хозяйский кот Тузик, и Близняшки дружно кинулись накуривать его. Тузик накуриваться не хотел, поэтому метнулся под большой диван. Оттуда его вылавливали все, кому не лень. Остальные сидели, глядя на это зрелище уже осоловело, и хохотали над теми, кто возвращался в круг мрачный и с царапинами на руках и прочих местах.
     В конце концов Тузика выловили. Близняшки лично накурили его – несчастный кот только жмурился и чихал - и стали наблюдать.
    Через десять минут кот перестал вырываться и остался умиротворённо лежать на коленях у Лены, растопырив все лапы. Морда его выражала блаженство. Близняшки посмеялись – и тут же забыли про Тузика. Кота сгрузили на кровать.
    Славка заскучала. Стряхивая пепел уже шестой сигареты за окно в наливающиеся сумерки, она вяло подумала, не позвонить ли домой, но решила, что незачем. Если она не явится, отчим за нее заступится…
   По правде говоря, Славка (которая по паспорту носила имя Евгения) тихо подозревала, что чем дольше она дома не появится, тем лучше будет матери. Дома Славка надолго появлялась редко, когда уж совсем уставала после учёбы. Чаще она появлялась на пару часов, переодевалась, мылась и неслась к своей тусовке. Был у Славки старший брат – Митька, прозванный Донжуаном, - но он тоже дома почти не бывал. Мать их недавно вышла замуж…
- Эй, Славка! У тебя сотовый звонит! – окликнул ее уже изрядно накурившийся Амеба. Славка поморщилась, слезла с подоконника и подошла к груде сумок, сваленных возле журнального столика. Действительно, из ее маленькой поясной сумочки доносились отрывки песни группы «Ария» -  «Я свободен!».
- Отчим звонит! – определила девчонка, досадливо пнув сумки, и извлекла мобильник. Нажала «Прием» и приложила трубку к уху:
- Че надо?
- Женя, добрый вечер! – услышала она голос отчима – спокойный и слегка укоряющий.
- Добрый вечер! Че надо? – повторила Славка, двигаясь в сторону кухни.
- Ты ночевать приедешь или где? Мама переживает!
- Влад! – негромко, но отчетливо сказала она. – Мне тебя учить, что ли, как Марью Евгеньевну успокаивать? Переживет мамуля, если я не явлюсь.
- Да нет, учить не надо, - засмеялся отчим. – Просто Митька не придет, вот я и хотел узнать…
- Да не приду я, не приду! Неспокойной вам там ночи! – насмешливо сказала девчонка в трубку.
- Что, опять тусовка? – спросил отчим, прислушиваясь к шуму в трубке.
- Ага. Влад, ты мне потом денег на сигареты дашь?
- Конечно, Женя, о чем речь! – бодро отозвался отчим. – Пока!
- Пока, Влад!
Уже кладя трубку, Славка услышала:
- Ты что, всегда так общаешься с отчимом? – в дверях кухни стоял Тили, держа в руке бутылку «Кулера». Славка выключила телефон, засунула его в карман джинсов и ответила:
- По большей части. Мы с братом еще до их свадьбы договорились с Владом, что он будет нам помогать во всем и отмазывать нас от матери. Теперь и мы гуляем, где хотим, и отчиму неплохо. – Она рассмеялась. – Сегодня, например, наши соседи опять не уснут, скрип кровати мешать будет, - и  протянула руку:
- Тили, угости даму пивом!
Парень отдал ей бутылку и спросил:
- Хочешь, я за пивом для тебя сбегаю? А ты со мной поговоришь!
- А потом Динка придет и возмутится, что я у нее парня отбиваю, - продолжила иронично Славка. Тили мотнул головой:
- Не, она увлеклась спором о том, что женщины сильнее мужчин.
- Где же тут спор? – пожала плечами Славка. – Это истина.
Она порылась в сумочке, выудила пару мятых пятидесятирублевок, вручила их Тили и сказала:
- Мне тоже «Кулер». Или коктейль «Казанова», только не из дыни. Литра полтора.
Тили изумился:
- Ты же обычно меньше пьешь!
- А ты обычно общаешься только с Динкой, - отозвалась девчонка. – И вообще, я, может, у тебя твою Блондинку увести хочу!
- Да брось ты, она натуралка, - засмеялся парнишка. Услышав в ответ: «Я тоже когда-то была натуралкой», Тили смеяться прекратил, оделся и задумчиво вышел вместе с двумя парнями.
      Проводив приятеля, Славка заглянула в зал. Ребята сидели группками. Некоторые явно скучали.
- О, Славка! – обрадовался Чиж, увидев осторожно заглядывающую девушку. – Спой, птичка!
- Что конкретно спеть? – спросила Славка, аккуратно распаковывая гитару. Она считала, что является всего лишь неважным заменителем Тили, поэтому обычно пела на заказ.
- А, что хочешь, то и спой! – ему, похоже, было все равно, что слушать. Гитаристка спела песню Окуджавы «До свидания, мальчики!», но народ решил, что грустить они не хотят, в результате Близняшки затребовали переделку про «Титаник». Авторство этой песенки никто не знал, что не мешало всем дворовым гитаристам с успехом распевать ее.
- Когда корабль с ДиКаприо в огромный айсберг бьёт форштевнем,
  Когда ты дал кому-то в морду, и вдруг сбежалась вся деревня… - весело пели подростки. Те, кто не слышали эту песенку раньше, честно пытались не смеяться слишком громко.
- Кх - м! – послышалось в дверях. Славка, автоматически переставляя пальцы, покосилась в ту сторону: довольный Тили тишком помахал бутылкой «Кулера» и шмыгнул на кухню. Динка с воинственным воплем «Тили, стой!» рванула за ним.
После того, как песню допели, Славка попыталась собраться и уйти, но ребята потребовали:
- Музыку!
- Да ну, к вам сейчас Тили придет, - отбивалась Славка. Наконец она с трудом закрыла футляр и метнулась  к кухне, крича:
- Тили, спаса-а-й!
- Ой, мама! – сказал парнишка, выглянув из кухни, и попытался притвориться мебелью, спрятавшись за шкафчиком в углу. Конечно, ему это не удалось! Славка, которая взяла своё пиво сразу же, как влетела в кухню, теперь сидела на табуретке, пила и тихо хихикала, глядя, как Тили пытается отвертеться от роли гитариста.
      Наконец его дружно унесли. Славка прихватила бутылку и вернулась в комнату. Мрачный, как туча, Тили распаковывал гитару, народ пустил пиво и чипсы по кругу, в углу комнаты возились Близняшки, нарезая колбасу уютными домашними кружочками. Девчонка тихо пробралась за спинами тусовки и нежно цапнула три кусочка колбаски, пытаясь это сделать еще и незаметно. Увы, незаметно не получилось.
- Эй! Чего три, оставь и другим! – дружно возмутились девушки. Славка проскочила на свой любимый подоконник, спешно прожевывая колбасу и, уже влезая на подоконник, задумалась: «Интересно, а в постели они тоже в один голос орут?».
    Через некоторое время ребята уже хором пели: «Никто не услышит!», Славка потягивала пиво, сидя на подоконнике и ухмылялась, разглядывая накурившихся приятелей. Внезапно Амеба – тот самый длинный качок – сфокусировал взгляд на ней и громко сказал:
- Славка, а чего это ты сидишь там на подоконнике такая гордая и одинокая? Может, тебе парня не хватает? Такого, типа меня, полового гиганта!
- А в глаз не хочешь, гигантский потолок? – спокойно сказала Славка, делая очередной глоток. - У меня одна любовь, и это не ты!
- Ва-а-у! – произнесла Динка, отрываясь от губ Тили. – Наша Славка делится тайнами! И как его зовут, и почему он не тут, а там, за туманами?
- А это не он! – гитаристка ухмыльнулась, вспоминая теплые карие глаза и каштановую челку. Народ притих недоуменно.
- Не понял? – Кажется, даже Амеба понял, что это сказано серьезно. – Она, что ли?
-Она, - кивнула Славка. – И очень красивая ОНА!
- Да ну, любовь к женщине – это несерьезно! – неуверенно сказал Амеба. – Ты же не лесбиянка!
- Не – а! Я бисексуалка!
     Девчонка искренне развлекалась, наблюдая реакцию тусовки. Близняшки не удивлялись, но смотрели с интересом, девушка по имени Ташка брезгливо кривила губки, парни посмеивались, Динка смотрела с удивлением, широко распахнув глаза. Тили подмигнул ей и отложил гитару.
- Фигня это все! – сказал Амеба, поднимаясь. – Только строишь из себя заколдованную принцессу! Тебя поцеловать один раз – и ты растаешь!
Он решительно встал с места и пошел к «принцессе». Славка аккуратно отставила бутылку в сторону, вся напряглась и сказала:
- Предупреждаю!
« Да он обкурился!» - поняла Славка, глядя в мутные глаза качка. Там явственно читалось: «Мозги ушли погулять!».
    Подростки с интересом наблюдали, что будет дальше. Из всех парней только Тили пытался встать, но ему мешала Динка, которая вновь полезла с поцелуями.
    Дальше видно было только тем, кто сидел близко к батарее и, соответственно, к разыгравшейся сцене. Амеба полез целоваться, получил от Славки по самому уязвимому месту, согнулся, выдыхая: «У-ух-х-х-х!». Непроизвольно некоторые парни зашипели сквозь зубы, представив, каково это, но когда Амеба развернулся для сдачи, перед девчонкой уже стоял Тили, загораживая ее.
- Уйди! – просипел качок, но парнишка тихо попросил:
- Амеба, успокойся! Не трогай Славку, ты же первый полез!
Сама Славка сидела на подоконнике, нахохлившись, как мокрая сова. Согнутый Амеба мрачно попытался отодвинуть «заступничка», но Тили как-то очень ловко уворачивался.
- Тили, отойди! – Невыразительным с перепугу голосом сказала Славка. – Кажется, сейчас здесь будет кровь.
- Да чтоб вам! – взорвался наконец взмокший защитник. – Кто-нибудь может мне помочь остановить этот маленький танк или всем интересно посмотреть, как бьют Славку?!
После этих слов подростки зашевелились. Тили в компании уважали, кроме того, народ понял, что если не вмешаться, песен долго не будет. Правда, из толпы в основном преобладали вялые высказывания типа «Да уймитесь вы уже!» и «Амеба, сядь…». Славка допила пиво буквально тремя глотками, спрыгнула с подоконника и встала рядом с Тили, крепко держа за горлышко несчастную бутылку.
- Амеба, пошли, поговорим! – раздалось над ухом ошалевшего от боли качка, и обкуренный Амеба узрел перед своими очами физиономию Опера. Физиономия плыла и теряла резкость.
- Уйди, гнида! – пробормотал Амеба, пытаясь обойти приятеля. Опер оценил уверенность, с которой Славка держала бутылку, и упорство Тили, сграбастал Амебу за шиворот и повлек в ванную комнату. Амеба морщился, переставляя ноги, но вырваться не пытался: Опер носил свое прозвище не зря. Через некоторое время из ванной донеслось негодующее бульканье Амебы и успокаивающий голос Опера:
- А вот не будешь спьяну к Славкам лезть!
    Народ более-менее успокоился, некоторые ушли на кухню курить, оставшиеся забили новый косяк.
    Славка осторожно поставила бутылку от «Кулера» на пол у батареи, вытерла взмокший лоб и оперлась спиной о подоконник, чтобы не шататься. На ощупь взяла следующую бутылку и отправилась на слабых ногах в кухню за открывашкой.
    На кухне ей открыл бутылку кто-то из парней, небрежно зацепив зубчиками крышки о стол и дернув. Славка пробормотала: «Спасибо!», и вышла из кухни, поспешно насыщаясь пивом и приходя в норму.
   Видеть никого не хотелось. Героиня дня проскользнула через комнату на балкон, закрыла дверь, решив, что ей удастся посидеть в тишине и одиночестве хоть четверть часа… и услышала:
-Ваззап!
Славка обернулась и почему-то ни капли не удивилась, увидев Тили и Динку, сидящих в обнимку. Только оперлась рукой, держащей пиво, на балконные перила, извлекла сигарету, с трудом раскурила ее – руки еще дрожали – и сказала от души:
- Тили, ты мне жизнь спас!
- Не за что! – отозвался Тили бодро. И, фыркнув, признался:
- Я сам перепугался до чертиков!
- Нефиг в драки встревать! – ревниво встряла в разговор Динка, требуя свой поцелуй. Славка посмотрела на целующуюся парочку и ее взяла тоска.
- Хорошая вы пара! Динка, мне б такого парня, как у тебя!
- А ты найди! – ухмыльнулся Тили, а Блондинка быстро сказала:
- Своего не отдам, он мне еще пригодится!
- Не найду я своего, - Славка затянулась и  быстро сделала еще пять глотков, чувствуя, что быстро пьянеет. – Ну, что, Динка, смотришь? Да, я пьяная!
  Получилось это мрачновато, но Динка не обратила внимания.
- Ты правда влюбилась в девушку? – спросила она, с любопытством разглядывая Славку. Та невесело улыбнулась:
- Правда.
- В данном пункте поддерживаю Амебу: однополая любовь – это несерьезно! – подал голос гитарист.
- Ты пробовал? – Славка чувствовала, что хамеет с такой же скоростью, с какой пьянеет. Тили качнул головой, крепче прижимая к себе Динку. – Вот попробуй, а потом говори!
-Не пробуй, Ромка! – заверещала Динка. – Этого еще не хватало!
Славка вздрогнула. По имени в их компании друг к другу обращались только очень близкие люди. Пытаясь скрыть тоску, она сказала – почти весело:
- Вот так - так! А я почему-то думала, что ты Костя. Или Миша!
Парнишка покачал головой, но смолчал. А Динка спросила:
- А как это – любить девушку?
- А ты в каком плане спрашиваешь – в физическом или духовном? – спросила Славка, стараясь произносить слова без запинки.
- Ну… в обоих, наверное, - неуверенно сказала Динка. Ее собеседница немного помолчала. Потом ответила:
- В физическом – проще показать. А в духовном… я ей отдала свою жизнь, душу и убеждения. Вот ты ради Тили спрыгнешь со скалы, если понадобится?
- Никто от нее этого не требует! – быстро сказал гитарист. Девчонка глянула на друга, оценивая быстроту ответа – и сказала медленно:
- От меня тоже не требуют. Но ОНА вправе требовать от меня чего угодно, и я это выполню.
В глазах Тили она с удивлением заметила зависть, и решила, что ошиблась… «а впрочем, надо будет выяснить!».
- Динка, ты и впрямь натуралка?
- Ну, натуралка! – даже в неверном свете, падающем на балкон из комнаты, было видно, как девушка покраснела. – Не с кем же…
- А я пьяная… - негромко сказала Славка. – Со мной попробуй!
Динка покраснела еще больше, Тили укоряюще покачал головой. Гитаристка стряхнула пепел вниз и снова затянулась. Глотнула пива, ожидая Динкиного ответа.
- Тили, - неуверенно – вопросительно сказала Блондинка. Парнишка пожал плечами и отозвался:
- Твой выбор.
- Ну, я бы хотела, но боюсь и…
Славка понимающе воткнула сигарету в губы, докурила и швырнула бычок вниз, в листву. Отследила красный огонек до самой земли и сказала:
- Динка, тебя никто не торопит и не настаивает. Мне неважно абсолютно, как, когда и с кем это будет! Сегодня я пьяная. Предложение в силе до утра. Я – в «зал», а вы – как хотите!
Она шагнула в комнату – и зажмурилась от яркого света. Приложила руку к глазам и оглядела «местность».
- Народ? А где все?
Оставшиеся три человека, накуривающиеся по кругу, не прерывая треп на тему какого-то фильма, махнули ей рукой на соседнюю комнату. Славка аккуратненько перешагнула через три спящих на полу тела и сунулась в указанную комнату. То, что она увидела, заставило ее тихо нырнуть в уголок и замереть там.
    В комнате стоял странный запах, знакомый тем, кто уже начал половую жизнь, - запах тел, мужских и женских, похоти и пота. Было темно, горела только настольная лампа в углу. Тем не менее, Славка разглядела несколько тел, сплетшихся на кровати. Слышались вздохи, крики, стоны, бессвязное бормотание. Девушка смотрела, затаив дыхание. Она очень завидовала тем, кому сейчас было хорошо. В это время один из парней оглянулся в ее сторону – и Славка поняла, что попала. Она узнала Дила – известного бабника и любителя секса везде и по-разному.
- Слав-ка, - нетвердо выговорил он, - присоединяйся!
Вслед за ним оглянулась его нынешняя подруга Конфетка – и Славка поняла, что стоять просто так – это глупо. Нужно было или разворачиваться и уходить, или…
     Она неторопливо шагнула к кровати, нарочито медленно снимая и отбрасывая в угол рубашку. Вслед за рубашкой полетели джинсы, носки и лифчик. Трусики с нее кто-то снял уже потом, причем был это парень и девушка – Славке уже было неважно: пиво действовало.
     Проснулась она днем: солнца не было, за окном моросил дождик. Славка подняла тяжелую голову обеими руками – и с удивлением обнаружила, что лежит на кровати, прикрытая теплым одеялом. Тело ныло, голова болела и немного кружилась. Рядом лежал кто-то, но сил выяснять личность не было. На табуретке рядом с кроватью стояла кружка с пивом. Славка припала к ней и почувствовала, как быстро возвращаются силы. Она смутно вспомнила анекдот про иностранца, вздумавшего пить с русскими и жаловавшегося утром на то, что мир потерял краски, глотнула еще и свесила голову, разглядывая «полежалище» на полу. Впрочем, голова закружилась. Славка откинулась обратно и подождала, пока комната остановит свой бег.
    Одежду девчонка разыскивала по всей комнате, удивляясь, каким образом ее одежда так разлетелась. Заключительной стала рубашка в клетку, которую Славка, матерясь сквозь зубы, вытаскивала из-под головы Амебы. Вероятно, рубашка служила ему подушкой всю ночь.
   Наконец она вылезла из комнаты, мрачная и помятая, как Билл Гейтс после встречи с сисадминами, отхлебывая из кружки пиво и опираясь на стенку. В зале было почти такое же «полежалище», с той только разницей, что на этот раз Славка узнала и Тили с Динкой, и Опера, и Ташку, и еще нескольких. После кружки пива Славка чувствовала себя бодрее, видеть стала лучше. Доползла до туалета, затем с огромным чувством облегчения – до кухни.
    На кухне обнаружился Чиж. Он сидел за столом и макал пакетик с чаем в графин.
- Привет! – вяло сказала Славка: почему-то снова нестерпимо захотелось спать. Чиж одарил ее сияющей улыбкой и отозвался:
- Доброе утро!
- Утро добрым не бывает, - автоматически сказала Славка, открывая холодильник Близняшек. Со средней полки холодильника тут же метнулось что-то серое, с истошным «мя-а-а» пронеслось мимо нее и, судя по звукам, заныкалось под диван.
- Только не говорите, что меня даже колбаса боится, - пробормотала похмельная, тупо разглядывая пустой холодильник. Чиж рассмеялся и сказал:
- Не-а, это Тузик.
- Ну да? А что он в холодильнике делает?
- А он вчера всю колбасу съел, и Опер в наказание засунул его на место колбасы!
- Дела! – пробормотала Славка, потом она уселась на пол спиной к холодильнику и пробормотала: «Чиж, сбегай за колбасой!», на что получила вполне закономерный ответ: «Фиг!»
- Чижик, ты охамел! – девушка неудержимо засыпала. – Старших надо уважать, обожать и ублажать!
- Фигу! – повторил Чиж, вытаскивая пакетик из графина и кидая в мусорную корзину. Теперь содержимое графина имело весьма специфический цвет.
    Славка привалилась к дверце холодильника спиной, уткнулась лицом в ладони и пробормотала:
- Зачем же я так много пила вчера?! Ой, как мне плохо…
- Пить надо меньше, - ухмыльнулся Чижик. Славка отняла от лица руки, глянула на восьмиклассника и бросила:
- Сам, типа, не пил!
- Нет, не пил, - отозвался парнишка. – Скучно!
- Ты что, вообще не пьешь? – удивление было настолько сильным, что девчонка на миг даже забыла про похмелье.
- Не пью, не курю, девушек не люблю… - Он, кажется, начал злиться. Славка махнула рукой и снова закрыла лицо руками: её мутило.
    Так она просидела минут пятнадцать. Оба молчали. Потом у Чижа зазвонил телефон.
- Да, - сказал парнишка, и Славка снова изумленно вскинула голову: настолько мягким и теплым стал обычно резковатый голос Чижика. – На флэте. А в чем дело?
- Нет. Нет. Не пью, – в голосе восьмиклассника росло недоумение. – Вероника, что случилось? Ты раньше не спрашивала… ЧТО?
Славка увидела, как Чиж резко побелел, потом нажал на кнопку и запихал телефон в карман. Пару минут в кухне было тихо, затем парень поднялся и сумрачно сказал:
- Вот теперь, пожалуй, я действительно схожу за пивом. Тебе какого?
- Любого. Если будет, то «Т» -шку.
Чиж кивнул и вышел в прихожую, а девушка уронила голову на руки и отключилась. Очнулась она оттого, что услышала мрачный голос Чижа:
- Эй, вставай, Спящая Красавица! Пиво приехало!
- Поднимите мне веки! – пробормотала Славка, разлепляя и фокусируя взгляд. Перед ней стоял Чиж с двумя бутылками. Пакетик с горчицей, булка хлеба, колбаса и кефир лежали горкой на кухонном столе. – Неплохо! А мне можно?
  Чиж так же мрачно отдал ей бутылку пива, отрезал кусок хлеба, колбасу положил на хлеб и вручил это Славке, тут же жадно во все это вгрызшейся, а сам открутил крышку со своей бутылки – и удивление Славки возросло безмерно: бутылка была с водкой.
- Ты уверен, что тебе это надо? – осторожно спросила она, памятуя, что Чиж не пьет. Парень поднял на нее больной  взгляд, снова отхлебнул из горлышка – и ничего не ответил… если не считать ответом здоровый кусище хлеба с неменьшим куском колбасы и намазанный поверх нехилым слоем горчицы.
    Славка моргала, наблюдая, как Чиж ест горчицу. Лицо парнишки кривилось, он морщился, хлебая водку, словно чай, но ел. Через пятнадцать минут Чиж был пьян. К тому времени у входа в кухню молча, как на похоронах, стояла практически вся тусовка, и удивление на лицах было примерно такое же, как в прошлом году, когда Сэра Гея засняли на фотографию во время поцелуя с девушкой.
   Славка глотнула еще пива и мрачно сказала:
- Рассказывай!
- У меня брата увезли сегодня в больницу. Передоз.
-Чего? – изумились все.
- Передозировка. Он наркоман…оказывается.- Чиж откусил еще кусок своего жуткого бутерброда. В кухне царила мертвая тишина: народ обрабатывал информацию. Наконец Тили нарушил тишину:
- Никогда настоящего наркомана не видел.
- Какая оригинальная постановка вопроса, - пробормотала Славка, допивая бутылку. – Главное, что актуально… Лена – Таня, у вас на ночь как? Впишете одного человека?
- Проблемно, - хором сказали близняшки. – А тебе домой пойти слабо?
- Не для меня же! – неохотно отозвалась Славка. – Представьте, как этот товарищ сегодня домой поползет, - она драматически показала на восьмиклассника. – Не думаю, что доползет!
- А я доползу! – сказал Чиж. – Я трезвы-ы-ый!
- Трезвый, трезвый… пока. Это ненадолго, поверь моему опыту, - успокоила начинающего алкоголика девушка. – На тебя как сестра отреагирует, если ты пьяный придешь?
- Ой, как она на меня отреагируе-е-ет! – почти по слогам сказал Чиж, пытаясь схватиться за голову, но координация движений уже была нарушена, и головы он не нашел.
- Замечательно, - сказала мрачно Славка, доставая сотовый. Затем оглядела народ:
- Кто-нибудь знаком с сестрой этого героя?
   Молчание.
- Что, совсем никто? Чиж, тебя кто в тусовку привел?
- Сам пришел, - отозвался парнишка. Кажется, его мутило.
- Сам? – Славка запихала сотовый в карман, словно оружие в кобуру. – Ну, тогда и с сестрой сам будешь разбираться…
… - Эй, ты, соня! Подъем! – брат тряс Славку за плечи, пытаясь разбудить. Та пробормотала: «Я не Соня, я Славка!», и отвернулась к стенке. Митька оглядел мятую постель и вышел из комнаты. Вернулся он довольно скоро, но на этот раз трясти Славку не стал, а молча вылил на нее пригоршню ледяной воды.
   Резко сев на кровати, девчонка выдала громко все, что она думает о тех, кто будит людей таким варварским способом, после чего открыла глаза и уставилась на брата. Митька повел перед ее лицом ладонью, убедился, что сестра его видит, и произнес:
- Ну, как, проснулась?
- Твоими трудами, - буркнула Славка, протирая глаза. – Что тебе надо в три часа ночи?
- Сейчас гораздо раньше, - сказал брат серьезно. – Слушай, ты Близняшек знаешь?
- Смотря каких, - осторожно произнесла девушка.
- Ваших. Таню – Лену.
- Допустим, знаю, - Славка пыталась сообразить, с чего брат начал ее спрашивать. – А что случилось?
- Слушай, у моей девушки где-то в том районе сейчас братец обретается младший, Егоркой зовут. Она беспокоится, у них… проблема в семье. Может, ты знаешь, где они живут? Вероника ему позвонила, говорит, что Егор впервые напился, сказал ей, что он  у Близняшек, а она беспокоится…
- Сейчас! – Славка прошла в ванную и  подставила голову под холодную воду, соображая.
- Как, говоришь, девушку твою зовут? Вероникой? Это не у нее брата – наркомана в больницу увезли? – хмуро уточняла она у Митьки, вернувшись в комнату. Брат мрачно кивнул. Славка уселась на кровать. – Тогда советую вам Егора в покое оставить. Он при мне напивался. У них что, семья такая дружная?
- Дружная… раньше была. – Митька, поняв, что самое грустное уже известно, стал более разговорчивым. – Единственное, в чем раньше в семье разногласия были – это как раз по поводу Егора. Если учиться на виолончели мать его уговорила, то после школы продолжать играть он четко отказывается. Вероника стояла за младшего, мать с отцом настаивали.
- На виолончели? – Славка поперхнулась воздухом. – А Чиж не маленький по росту для виолончели?
- Не знаю, не вмешивался, - сухо ответил брат. 
- Ну, в общем, с ним все в порядке. И вообще, пусть пока оставят его в покое, ему сейчас скандалы не нужны, - произнесла Славка. Брат кивнул, поднялся на свой ярус кровати, и через минуту девчонка услышала, как он по телефону говорит с Вероникой.
  Сама Славка проснулась, и больше спать не хотелось. Она улеглась на кровать и попыталась представить Чижа с виолончелью, но после пяти неудачных попыток сдалась.
- Да, чуть не забыл, - свесилась сверху лохматая голова братца. – Тебе сегодня Медея звонила вечером, просила передать, чтоб ты ей перезвонила или смс написала.
- Зачем, не сказала? – голос сестры прозвучал напряженно. Митька, зевнув, ответил:
- Сказала, что она во Францию на днях уезжает, хотела о чем-то с тобой поговорить.
-Зашибись! - Славка медленно вытянула сотовый из кармана. На экране была надпись: «Три пропущенных вызова». Все три были от Медеи. «Видимо, не дозвонилась, пока я спала, решила на домашний звякнуть», - подумала Славка и обреченно нажала кнопку вызова.
- Женя, привет! – раздался в трубке мягкий голос подруги. – Чего трубку не берешь?
- Спу я! – Голос Славки мгновенно стал сонным. – Если бы брат не разбудил, до утра бы спала.
-  Мы тут с Анджеем собираемся во Францию на неделе к его родне махнуть…
- Я за вас рада, - вяло отозвалась Славка. – А чего звонишь-то?
- Да вот, повидать тебя хотела. Сможешь завтра приехать? А то у нас билеты на четверг…
- Ну, разве только после учебы… - с сомнением сказала Женя.
- Приезжай! Поболтаем, чаю попьем… Анджи вон тоже тебя приглашает.
- Ну, раз Анджей приглашает, то приеду, конечно! – развеселилась девушка. – Ждите часов в пять вечера.
- Лады. Если дверь подъезда будет закрыта, позвони, кто-нибудь из нас откроет.
- Ага. Ну, до завтра тогда?
   Услышав в ответ веселое «пока», она нажала «завершение вызова» и уткнулась в подушку – хотела снова попытаться заснуть…
… - Всем привет! – Славка подлетела к компании веселая и с гитарой. Учебная неделя в ВУЗе закончилась, Медея уехала – и гитаристка была свободна, как ветер. – Как дела?
- Народ пробурчал что-то невнятно – положительное. Славка поприветствовала отдельно приятелей – Тили, Опера, Чижа, теперь уже вечно пьяного,  – и влилась в общую массу.
    Пока людей было немного, ребята поджидали остальных и лениво переговаривались. Славка подошла к Тили:
- Сыграем в паре?
- Тебе уж самой пора играть, - Тили расчехлял инструмент. – Когда я, наконец, обрету покой?
- Когда помрешь, - бросила Славка, откровенно любуясь черными длинными волосами гитариста.
- Что играть будем?
- Цоя, естественно. «Муравейник».
- Ну, давай, - гитарист повел вступление, Славка приготовилась подыгрывать. Дело было нехитрое для тех, кто знал аккорды, - два – три гитариста вставали напротив друг друга, вел музыку тот, кто знал песню лучше всех, - чаще всего это был Тили, ведь он даже знал ноты, а остальные зеркалили аккорды. Для Славки это было привычно.… И приятно. Хотя сама она все еще играла лишь по просьбам.   
- Всем привет! – весело пробежала Динка. Гитаристка кивнула ей и продолжала играть, а вот обнятый Тили перестал делать даже попытки – это было бесполезно.
  Народ подходил, здоровался. Славка, войдя в какой-то экстаз, вдохновенно пела о волках, стае в ночи, - такие песни подростки всегда слушали внимательно: одиночество не радовало, поэтому многие убеждали себя, что оно нормально.  Девушка ликовала: свобода и друзья – все это было рядом.
- Купите мне пива, - попросила она Ташку и Опера, идущих к киоску, - я отдам, - и продолжила играть. Сначала о ворожее, потом – «Весеннюю»… Все эти песни она сочиняла сама. Затем - «Русалочку»…
- Делаю шаг вперед по золотому паркету,
 Отблесками на нем пламя сотен свечей.
 Там, где лежит моя тень, меня давно уже нету,
 И этот безумный вальс – снова ничей!
   Она писала эту песню два года назад, слушая ночные стоны Медеи из палатки и не смея туда войти. Именно в тот день Медея обрела Анджея…
- Делаю шаг вперед, глядя в своё отраженье,
 И на стене зеркала капли сапфирами льют,
 Шаг – это боль, но любовь, боль – это кровь, но движенье.
Кровь отмечает дорогу прямую мою.
   
Ныне – шаги вперед, и пелена пред глазами,
Кажется мне – бесконечен сияющий зал,
А зеркала на стене кажутся не зеркалами,
А Безразличием, тем, что мой принц избежал…
   С той поры она так и жила – словно русалочка в песне, шла через весь зал – к Медее – и не могла дойти, и нельзя было плакать. Русалочка побеждала слезы танцем – Славка любила рассказывать смешные истории и играть на гитаре…
- Шаг, снова шаг вперед – букет подношу невесте.
 Ныне – последняя ночь, когда я могу танцевать.
 С этой ночи, мой принц, вы будете с нею вместе,
 А я буду сверху вас наблюдать…
  У нее зазвонил телефон. Странно, но гитаристка услышала его совершенно четко, несмотря на шум машин вокруг, на голоса…
 - Тили, замени меня! – она сдвинула гитару за спину, доставая сотовый из кармана. – Да, слушаю!
- Добрый день. Это Женя?
- Да. Кто это? – номер был незнаком, дрожащий голос напоминал кого-то…
- Это Мария Светлова, сестра Ани.
- Здравствуй, Мария! – Славка мысленно удивилась. Аней звали Медею, с Марией, ее сестрой, они пару раз встречались, не более. – Что-то случилось?
- Анин самолет разбился. Послезавтра похороны Ани и Анджея. Приезжай в десять утра, она тебе письмо оставила.
… Вот же – последний шаг, шаг к долгожданной кончине,
    А дальше мне пеною за кораблем уплывать…
Славка растерянно опустила руку с телефоном, не слушая гудков, не понимая смысла звонка. Рефлекторно обернулась к своим, сделала пару шагов.
… Я никогда не вернусь к отцу и сестрам в пучину,
    Но жаль, что уже никогда не смогу танцевать…
- Славка, ну, что, ты играть будешь? – Опер потормошил неподвижную девушку за плечо.
- Нет, Опер. Извини, я, видимо, теперь долго играть не буду. – Монотонно сказала она, не слыша своего голоса. Так же на автомате она упаковала гитару, приняла свои две бутылки пива. Взвесила их, пытаясь определить, какая легче; так и не определившись, залпом выпила сперва одну, затем другую. «Ой, как мне нехорошо вечером будет!» - мелькнуло в голове, но девушка отбросила эту мысль, ответив сама себе: «В конце концов, я и напиваюсь затем, чтобы физически было хуже, чем душевно!».
   - Тили, спой «Арию»! – хмель уже начал наполнять Славку, но тоска не уходила, и она понимала: даже самое безудержное веселье вряд ли прикроет эту тоску.
- Арию кого?
- Группу «Ария»! Песню «Ангельская пыль»! А потом – «Я свободен»! И «Жанну»!
- Славка, а почему это ты столько песен сразу заказываешь? – возмутилась Ташка. – Может, эти песни никто и не хочет слушать?
- Имею право потому что! – девушка обернулась и улыбнулась Ташке, словно лучшей подруге. – Хочешь оспорить?
  Взглянув ей в глаза, Ташка поежилась и смолчала, хотя не смогла бы никому объяснить, почему, а гитаристка вновь повернулась к Тили:
- Играй, маэстро! Видишь, народ не возражает!
 - «На краю обрыва, за которым Вечность, Ты стоишь один во власти странных грез…»
Остаток вечера размылся в сознании девушки: она заказывала песни, азартно подпевала, потом, когда вся компания перешла на кладбище, пыталась танцевать и, кажется, даже не одна, а с Чижом. Потом они зажгли костер, и Славка прыгала через него, смеясь и чуть ли не подвывая -  от восторга? от боли? Кажется, потом звонил брат, и она ему по телефону пела «Боже, царя храни!»… Потом – снова беготня по городу и они втроем – Славка, Чиж и парень по кличке Рататуй – будили людей песней: «Джингл белл, джингл белл, джингл оф зэ вэй»…
    Хмель у Славки прошел за полчаса. Она огляделась: небо светлело, они сидели у костра в городском парке.  Славка лежала головой на руке и рассказывала Рататую:
- Мы с ней знакомы семь лет были. Случайно встретились, когда брат меня с собой в турпоход брал. Так как-то общались… Она меня уважала за силу и выносливость, за неприхотливость.… Только она очень любила нравиться парням. Ну, и девушками периодически увлекалась… - Славка горько усмехнулась. – Помню, я дико ревновала ко всем девушкам, с которыми она общалась – долго пыталась вычислить, с кем из них она была хоть раз.
   Рататуй безмолвно помешивал угольки, подкидывал ветки – и молчал. Слушал.
- Потом она себе нашла настоящего Человека. С большой буквы. Тут я и поняла – ВСЁ. С полгода подрыгалась, поняла, что прежних отношений не будет – и пришла в тусовку. Только она для меня всегда богиней была. Кажется, она умела все…
- А хотела б ты, чтобы она не погибала?
-  Спрашиваешь! Хотела бы, конечно! Может, я не вела бы себя с ней так глупо… - Славка вздохнула. – Только это теперь зряшные разговоры. Она ведь не вернется.… Оттуда не возвращаются. Кстати о возврате: пойду-ка я домой!
- Я тебя провожу. – Рататуй поднялся, аккуратно затушил костер и протянул собеседнице руку, предлагая подняться…
  … «Милая моя, дорогая Женечка!»…
Больше из письма Медеи, отданного ей Марией, Славка прочитать не смогла ни слова: глаза заволокло туманом, голова наполнилась гулом взлетающего самолета. Славка лежала и тупо смотрела в пространство, комкая в руках письмо. Она ничего не понимала. Как так может быть, чтобы в один миг исчез из мира самый дорогой и любимый человек? И может ли быть?
   Может. Письмо было доказательством этого…
… - О, привет! Как дела? – оживился Амеба, увидев девушку. Та одарила качка довольно мрачным взглядом, потом буркнула:
- Никак. Считай, что я исчезла из этого мира, - и двинулась дальше, настороженно оглядывая тусовку. Тили, увидевший ее, сперва не узнал свою партнершу по гитаре, - она была мрачной, во всем черном.… Казалось, даже глаза из серо – зелёных стали черными, бездонными, словно видели пустоту. Когда же он пригляделся внимательней, рванул за Славкой так быстро, что даже Динка не смогла его ни удержать, ни догнать.
- Не понял! – сказал он, останавливая девушку. – Ты куда гитару дела?
- Гитару? Кажется, дома забыла.… Какая разница.
   И Тили молча отошел. Оглянулся на Динку и сказал изумленно:
- Она же ни разу сюда без гитары не приходила…
…  Славка пила. Пила много, долго, и водку. Иногда она поднимала голову и смотрела куда-то в угол комнаты, в пространство, как считали остальные. На самом же деле Славка видела там размытый образ Медеи. Медея хмурилась и была явно огорчена. «Что ж я могу сделать», - мысленно говорила Славка - и продолжала пить…
… Призрак Медеи появился наутро после того, как Славка уснула, так и не дочитав письмо – не хватило сил. Она уснула, словно провалилась в черную пустоту. И там, во сне, ей казалось, что она бежит за самолетом, пытаясь его остановить, предупредить Медею и Анджея…
   И проснувшись, она резко вскочила с кровати… и тут же осела на пол: в воздухе, скрестив ноги, парила Медея. Прекрасная, ослепительная…но печальная.
- Доброе утро! – свесил с кровати голову брат, разбуженный шумом. – Ты чего на полу сидишь? – спросил он, пытаясь увидеть то, что видела сестра. Славка молча, закусив губы, швырнула в образ подруги тапочек. Потом металлическую кружку. Потом косметичку. Каждый предмет Медея прослеживала задумчивым взглядом. Предметы летели в неё, пролетали насквозь и падали в другом углу комнаты, ударившись о шкаф. Косметичка была последней; ударившись, она радостно рассыпала по полу своё содержимое – карандаши, крема и ватные палочки. Медея сожалеюще покачала головой.
- Женька, ты что творишь? – Митька уже спустился сверху и теперь тряс сестру за плечи. Славка отстранилась, встала с пола и принялась старательно собирать все, что раскидала. На сороковой ватной палочке у неё кончилась выдержка, и девушка оглянулась: Медея всё так же висела в воздухе. Увидев, что Женька на неё смотрит, Медея виновато развела руками и что-то сказала, но не было слышно ни звука. Славка, не глядя, собрала остальные палочки и сгрузила все вещи на тумбочку у кровати. Молча развернулась и почти побежала на кухню…
…-  Да видел я его! Он собирался в Красноярск автостопом махнуть! – донесся до Славки громкий голос Сэра Гея. Девчонка встрепенулась, перехватила водку поудобнее и повернулась в сторону говорившего:
- Ты о ком?
- Да о Лисе. Он два дня назад с народом прощался, квасил безбожно, кричал, что уезжает…
- О Лисе? Ну-ну! – насмешливо кивнула начинающая алкоголичка. -  А ты ТЕЛО у камня видел?
- Какое тело? – спросил парень, оборачиваясь. У большого камня, где обычно собиралась тусовка, накрытый чьей-то курткой, лежал Лис и спал. По торчащей дыбом во всех направлениях рыжей шевелюре любой мог понять, что автостопщик доотмечался.
- Ну, вот, а он себя пяткой в грудь бил, что скоро уезжает! – разочарованно сказал Сэр Гей, но вдруг оживился, подошел к Лису и залепил щелбан игрушечному лисёнку, которого спящий держал под мышкой. Лисёнок засмеялся дурным смехом прямо в ухо его счастливому обладателю, так что парень подскочил на месте лёжа далеко не как лис. Скорее, он напоминал кузнечика: большие перепуганные глаза, цвет лица бледно-зеленый и выгнутые колени….
- Какого черта? – заорал автостопщик, поняв, что произошло на самом деле. Сэр Гей отступил на шаг и сказал:
- Доброе утро, спящий красавец! Я – твой любимый принц! – и похлопал ресницами. Лис зарычал и кинул в надоеду лисёнком. Игрушечный зверёк пролетел мимо и угодил в ветви одного из деревьев. Славке стало жалко лисёнка, - ведь это она дарила когда-то игрушку Лису на день рождения… Девушка огляделась по сторонам, нашла Князя, подошла и вручила ему свою бутылку водки со словами:
- Тебе на сохранение. Никому не давай, а то убью! – после чего развернулась и подошла к дереву. Осторожно попробовала ногой ветки – вроде нормально. «Два раза не пропадать, больше нечего терять» - пронеслась в её голове мысль, и скалолазка начала свой путь. «Упадешь!» - крикнули ей снизу, но Славка упорно лезла.
    Вот, наконец, и лисенок. Девушка дотянулась до игрушки, повисшей вверх тормашками, и случайно глянула вниз. Там наматывали уже который круг по площадке Лис и Сэр Гей. Второй постоянно отпускал шуточки типа: «Дорогой, а ты меня поцелуешь, когда догонишь?», и эти комментарии ещё больше злили Лиса. Славка ухмыльнулась, нащупывая игрушку: каждый развлекается по-своему. Но тут под ногой хрустнула ветка. Славка повисла на одной руке, второй крепко держа несчастную мягкую игрушку. Пару секунд она висела, затем притяжение перевесило крепость ветки. Земля радушно приняла девушку в объятия.
 -Й-ё!.. -  сказала Славка, глядя в синее небо. Потом она увидела встревоженное лицо Медеи – при этом небо, естественно, никуда не исчезло -  и закашлялась, пытаясь выдохнуть. В следующую минуту над ней уже склонялся Князь, заслоняя призрак подруги.
- Ты жива ещё, моя старушка? – спросил он, помогая девушке подняться.
- Это не твоя реплика, - пробормотала девушка, прижимая к себе лисенка, уже грязного, как поросенок. – Это вопрос Есенина после первой брачной ночи… Живая я, живая!
Она встала, сунула лисенка под мышку, как та ворона - сыр, и протянула руку вперед. Князь, старательно отводя глаза, пожал её.
- Не поняла? – нахмурилась девушка, разглядывая пустую ладонь. – Где моя водка?
- Я её…сохранил, - тусовщик невозмутимо похлопал себя по животу. Минуту Славка молча глядела на него – видимо, пытаясь найти остатки совести… Совесть у Князя отсутствовала как вид.
- Понятно. – Сказала она наконец. – Тогда возмещай ущерб.
- Чем?
- Деньгами! – сделала страшные глаза девушка. – Шутка… Пивом, естественно!
- Каким?
- А какое есть?
- Хм. «Балтика» - тройка.
- У, человек, как у тебя все грустно! Тогда не надо пивом…
… Через три часа она сидела на парапете, попивая пиво «Балтика-3», болтая ногами и слушая рассказ Князя:
-…Она меня бросила из-за одного парня, практически сразу, как я её в тусовку привел. Я об этом узнал, купил бутылку пива полуторалитровую. Тут же у киоска её залпом выпил. Продавщица, которая мне пиво продала, челюсть уронила, когда это увидела. А я потом вторую попросил. Так эта продавщица единственное, что смогла сказать, - «Вы и её так же?...»
- И как? Так же? – насмешливо спросила Славка.
- Нет. С собой.
- А дальше?
- А дальше получилось весьма забавно…
- Здорово, Князь! – вновь подошедший пожал руку рассказчику, чмокнул в щечку Славку и сообщил:
- Князь, тебя там Моро ищет. Убивать за что-то собирается…
- Й-ё! – молодой человек схватился за голову и быстро смылся в неизвестном направлении.
- Куда это он? – озадачилась девушка. Собеседник только хихикнул:
- Он всем должен. Его ж только ленивые не бьют! Ты что, не слышала баек про Князя?
- Какая радость в том, чтобы избить слабейшего?
  Парень пожал плечами, пробормотав под нос: «Если слабейший при этом всем должен…»
- А даже если и должен! – Славка не понимала этой готовности бить тех, кто слабее. Сама она дралась только когда ее обижали – но уж тогда она стояла насмерть.… Впрочем, был у неё единственный случай, когда сопротивляться было нельзя. Тогда она просто ушла, стараясь не падать и не подставлять под удары ту часть груди, где безмятежно дрых серый месячный котенок со смешным именем «Пирожок», которого она час назад взяла у подружки…
- Он хоть сопротивляется, когда его бьют? – спросила Славка, не  глядя на парня, чьего имени она не могла вспомнить. Тот усмехнулся.
- Нет, убегает.
   Славка уже знала ответ – за минуту до ответа собеседника она видела, как Медея мрачно покачала головой.
- Забавно. А ты знал девушку именем Медея? – спросила она у парня. Тот пожал плечом:
- Может, и встречались.… Разве здесь, в тусовке, всех запомнишь...
… Шёл дождь. Славка сидела на парапете и пила коктейль. Какая это была по счету бутылка – она не знала. Эти дни – месяцы? годы? – с тех пор, как она узнала о гибели Медеи, она пила. Каждую минуту…
  Зазвонил сотовый. Девушка нехотя вытащила его и посмотрела на экран. Вызов был от брата. Славка сунула телефон в карман, не отвечая. Между ними всё было сказано уже давно. Женя знала, как брату не нравится, что она пьёт – но он всё понимал. Он достаточно хорошо знал Медею, чтобы помнить, сколько мужчин любили её искренне и страстно, как он сам однажды по пьяне звал эту женщину замуж… Славка знала это. И помнила – она сама была при этом. Сейчас…
  Звонок оборвался. Славка нажала на три кнопки. На экране телефона засветилось: «Режим «В Самолете». Девушка усмехнулась, вспомнив, как Лили однажды, увидев эту надпись, спросила: «Куда летим?». Она спрыгнула с парапета и побрела по аллее – просто так, куда глаза глядят. Вокруг не было никого, ведь в дождь гуляют…
«Только безнадежные дураки!» - усмехнулась Славка, покосившись на Медею. Та тихо вышагивала рядом, упрямо и пристально глядя на свои ноги в кроссовках.
- Mell! Пойми, это всё ненастоящее, – тихо произнесла Славка, глядя на асфальт. – Ты можешь вообще передвигаться по воздуху в позе лотоса или бежать по облакам в образе кошки.
   Образ подруги упрямо сжал губы и сделал очередной шаг по асфальту. Женя вздохнула. Она отлично знала, какой упрямой была Медея при жизни, хотя подруга называла это не упрямством, а упорством… и целеустремленностью. Похоже, смерть не изменила её.
  - Эгей! Привет бардам! – услышала девушка. Обернувшись, она увидела Князя в компании с Рататуем, Колобком, Арагорном и девушками Виллой и Домовым. Славка улыбнулась, помахала рукой, подходя ближе.
- Вообще-то я не бард…
- Угу. – Рататуй ухмыльнулся. – Ты ещё мне скажи, что на «Бардаке» не ты пела.
- У, что вспомнил! – Девушка махнула рукой. – На «Бардаке» я пьяная была в зюзю. Может, и пела.…Но не со сцены, надеюсь?
- Со сцены. – Рататуй веселился. – Я помню, потому что в тот вечер Дилли и Кел  изображали орлов Манвэ и врезались в сцену сразу после твоей песни.
- Дилли! – Славка фыркнула. – Да пьяный Дилли мимо сосны не пройдет, не задев её. Небось, его из кустов извлекали?
- Вы вообще о ком? – вмешался Князь, недоуменно глядя на них. Домовой объяснила ему:
- Есть такие нефора - «Три утёнка» - Билли, Вилли и Дилли…
- Вилли мне вроде названым сыном приходится… - поскреб макушку Князь. Славка улыбнулась:
- Может, у тебя и совесть есть?
- ИО моей совести – Радомир, - отозвался парень. – Поэтому лучше не просить меня «поиметь совесть».
Славка и Вилла дружно фыркнули, Домовой пожала плечами:
- А что такого? По – моему, когда двое мужчин любят друг друга, это прекрасно…
-  Одно дело - когда любят, - отозвалась Вилла. – Другое - когда банально некуда вставить.
Медея морщилась. Славка улыбнулась и тихо сказала в пространство:
- Души – они ведь не мужские и не женские. Душа не имеет пола. Любая душа может однажды полюбить другую душу, и пол не будет иметь значения. Но если не любишь, а хочешь – тут пол важен. Тело хочет брать. Душа – отдавать…
- Харе банальности извлекать! – Ухмыльнулся Князь. Медея беззвучно вздохнула и возвела глаза к тучам. Славка покосилась на неё:
- Пойду я, ребята!
- Куда?
- От вас подальше. За вкусной водкой, - ухмыльнулась девчонка. Князь поправил куртку и сообщил:
- Я с тобой…
…- Купи мне пива, а? «Охоту», например…
- Вообще-то, по правилам вежливости, я тебя должна просить купить мне пива. Или водки. Или шоколадку. Кто тут девушка – ты или я?!
- Ну… будут у меня деньги – куплю.
- Не отмазывайся, - ухмыльнулась Славка, роясь в кармане. Она купила себе водку, Князю пиво, и присела на скамейку, отвинчивая крышку.
- Ты бы знал, как все надоело до чертиков! – с тоской сказала она, глядя в прозрачную, словно хрусталь, бутылку и делая глоток. – Ф – фе! Гадость!
- Мне тоже. Ну, а что делать? Мы ж никому не нужны.
- Пойти и прыгнуть с крыши, - буркнула собеседница.
- Глупо. Все равно выживу.
Князь присел рядом, и девушка замерла, глядя в теплые серые глаза.
- Ты знаешь, что у тебя глаза красивые? – спросила она искренне.
- Знаю. А толку? – пожал плечами молодой человек.
Полчаса они просидели на скамейке, пили, попутно болтали. Славка не помнила, о чем. В голове плавала мысль: «Как же все надоело!»
… - Ладно. Я домой. – Она решительно встала со скамейки, быстро глянув на Медею. Та молчала, отвернувшись. Нетрезвый Князь резко схватил её за руку.
- Ты меня ждешь!  Я с тобой.
- Нет, я одна пойду.
- Не выеживайся. Сказал – провожу, значит, провожу!
- Я. Дойду. Сама. – Четко сообщила девушка, хмурясь, готовая ударить, если собеседник будет чересчур настойчив. Кажется, теперь она понимала, за что так не любят Князя в тусовке. Впрочем, его не могли выгнать: тусовка принимала всех, независимо от пола, возраста и характера…
… Брат ходил по комнате, изредка поглядывая на Славку. Та лежала на кровати, подложив под щеку ладонь, и смотрела куда-то в пространство. Растрепанные волосы падали ей на лицо, и Славка смотрела сквозь них.
- Жень, - Митя присел рядом, осторожно положил ладонь на её плечо, - сестрёнка… надо как-то с этим жить.
- Ты не понимаешь, - девушка глядела сквозь распущенные волосы, сквозь брата, - каково это – каждый день идти – и видеть её рядом с собой, и помнить, что она неживая, и желать…
Ее, наконец, затрясло в рыданиях. Брат сидел рядом, обнимая Женю за плечи, и руки его мерзли. Митя не знал, что его руки лежат поверх рук Медеи, тоже тихо обнимающей подругу…
…Был день. Солнечный, сухой… Осенний. Листья на деревьях давно стали желтыми. Все это Славка отмечала вполне осознанно: сегодня она была трезвая. Хуже того: она сняла свой траур, и полосатый свитер с высоким горлом очень хорошо смотрелся на ней. Было тепло. Славка шевельнула лопатками и улыбнулась, услышав, как прозвенела гитара в футляре. Она покосилась на Медею: подруга уже не выглядела такой печальной, и глаза её были теплы, как раньше… при жизни…
  Славка встряхнула головой. Все отлично, строго  приказала она себе, жизнь прекрасна и удивительна. И никак иначе.
 Тусовка была уже полна. Славка разулыбалась всем, кого видела.
- А ты пропустила все интересное! – прозвучал над ухом голос Тили. Девушка обернулась:
- И тебе добрый день. Что, например?
- Мы заявление подали. Через месяц свадьба! – сияющая Динка закружила Славку по асфальту под вопли Тили: «Йо-хо-хо, и бутылка рому!».
- Круто вы! А не боитесь?
- Чего? – удивилась Динка.
- Ну, говорят же: «любовь разбилась о быт…».
- Говорят, что кур доят, - Тили усмехнулся. – Мы же не дети, понимаем, что мы абсолютно разные с Динкой! Будем притираться друг к другу.
- Ну… счастья вам… - неловко сказала Славка. Ну, не знала она, что желать в таких случаях…
-  Ну, братцы – кролики, - кровожадно улыбнулась девушка, распаковывая гитару, - а вот теперь я вам спою, пожалуй. И не на заказ.
Тили изумленно отложил инструмент и приготовился слушать.
И Славка спела в этот раз все, что знала.
- Слушай, а как тебя на самом деле зовут? – поинтересовался Тиль, когда она убирала гитару в футляр. Девушка взглянула на него с удивлением:
- Ну, допустим, Женя. А что?
- Да ничего. Просто решил узнать имя друга, - Тили улыбался довольной улыбкой Чеширского кота. Славка в ответ мило улыбнулась:
- Не кидался бы ты такими словами, Тили! Это не шутки…
- Так и я не шучу, - Рома - Тиль смотрел спокойно и уверенно…
… - Здрасте! – прозвучало вблизи, и все обернулись. И Славка поняла, что окружающий мир качнулся и исчез: возглас исходил от Медеи. Славка перевела глаза вправо: там стояла призрачная Медея и с удивлением разглядывала своего двойника.
- Аня? – с трудом выдохнула гитаристка. Живое воплощение Медеи обернулось удивленно.
- Мы знакомы?
- Нет…я просто ошиблась, - пробормотала Славка, потому что знала: настоящая Медея бы её узнала. Улыбнулась бы. Обняла…
Девушка видела, как призрачная Медея задумчиво обходит по кругу Аню, разглядывая её с удивлением. Славка тоже рассматривала Аню со вниманием – и не находила изъянов. Они были похожи с Медеей, как близнецы – и все же эта девушка была Славке чужой. Медея по-другому двигалась, по-другому одевалась, по-другому смеялась.
- Ты чего так меня разглядываешь? – с улыбкой поинтересовалась новая знакомая.
- Ты похожа на девушку, которую я люблю, - честно сказала Славка. – Она погибла. Но ты удивительно похожа на нее, даже имя носишь такое же!
- Бывают в жизни совпадения, - равнодушно пожала плечами девушка, и Женя – Славка снова мимоходом удивилась, как она похожа на Медею внешне – и не похожа внутренне. Медея бы удивилась, стала расспрашивать… возможно, захотела бы познакомиться…
… - Славка, тебе пива купить? – окликнул ее Опер. Девушка улыбнулась призраку Медеи и сказала:
- Нет, спасибо! Я не пью больше.
- Уверена? – поинтересовался парень. Гитаристка снова улыбнулась, расчехляя гитару и подмигивая Тили:
- Ну, что, Роман Батькович, нынче поем по очереди!
- Ты как-то  вдруг изменилась, - протянула Ташка. – Что с тобой случилось?
- Ничего. Просто поняла некоторые вещи.– Глаза гитаристки стали бездонными. 
 - Поделись?! – предложила Аня с ухмылкой. Женя помотала головой.
- Такое каждый должен сам понимать. Чужие слова ничего не дадут.
- Тогда спой песню! Такую…
- Я не пою на заказ! – Славка улыбнулась удивленной собеседнице и взяла первый аккорд. –  « Жить, как все, на этой помойке чувств, рыться в отбросах, словно последний нищий.
Но убежать отсюда я так хочу, чтобы исчезнуть так, что никто не сыщет.
И с каждой ночью сгусток души во мне жжет мою плоть все ярче и все больней.
Ночь-это время души подводить итоги, Сумерки мира…»
- Твоя? – спросил Тили, когда гитаристка доиграла.
- Моя. Это  новая песня. Я хотела закончить ее куплетом об ангеле и надежде, но все равно получилось грустно, - Славка поморщилась недовольно. Парень улыбнулся в ответ:
- Брось, хорошо получилось! Такие песни хорошо идут…
- Хорошо, потому что они о плохом, потому что каждый чувствует то же самое! - гневно отозвалась девушка. – А так не должно быть! Мы должны возвращать надежду, восстанавливать хрусталь разбитых душ…
- Песню! – потребовали подростки. Тили коснулся струн, с улыбкой глядя в глаза Славке:
- «Я жду чуда, и чудо придет, Будь то закат или восход,
Прилетит на семи ветрах, Словно конь о семи крылах,
И семью голосами радуги запоет...»
Славка признательно наклонила голову.
- … в выходные. Возьмем тушенки, макарон, ну, водки, пива, короче, кто что хочет… - услышала она разговор рядом.
- Куда собираетесь? – оживилась гитаристка. Ей ответил Рататуй:
- На электричке до Турбазы, а там наверх, до скальников.
- А… это там, где отличное плато?- сообразила девушка. – Именуемое в народе Бродиловом?
- Ага, оно, - кивнули Аня и Опер вместе. – Так как, едешь с нами?
- Еду. В пятницу?
- Кто-то в пятницу едет, кто-то в субботу. Мы с Динкой заезжаем в субботу с утра, - отозвался Тили. – А ты?
- Я с вами. И брата попытаюсь захватить, - откликнулась уверенно девушка. – Кстати… а почему Чижа давно не видно?
- Он болеет, - насмешливо отозвался Сэр Гей. – На флэте у Льюса целыми днями сидит, и редко – редко выходит за дозой.
- Он что, наркоманом стал? – трудно выдохнула Женя. Парень удивленно уставился на нее:
- А ты не знала? Давно уж, месяц как!
- И что, никто не пробовал его спасти?
- Каждый человек сам выбирает свою судьбу, - равнодушно отозвался Сэр Гей. Славка посмотрела в сторону Медеи, понимая, что делать этого не надо.
Подруга смотрела на нее. Без улыбки, с тем самым вопросом в глазах, который она нередко задавала подруге при жизни: «Ты ничего не попытаешься сделать? Значит, тебе все равно?». Славка сжала кулак:
- Нет. Не все равно.
- Ты чего? – спросил Опер, услышав ее голос. Девушка покачала головой:
- Ничего. Я подумаю над этим завтра. В смысле, после поездки…
… Славка глядела в окно, любуясь природой. Ей нравился стук колес электрички, нравились пробегающие мимо деревья…
- Что молчишь? – окликнула ее Аня. Славке весь день казалось, что новая знакомая как-то чересчур внимательно приглядывается к ней.
- Задумалась о роли зеленых человечков в экологии мира, - ухмыльнулась гитаристка, отбрасывая прочь все свои грустные мысли. – А что, я должна вечно шутить?
- Спой, птичка! – потребовала собеседница. – Что – нибудь этакое…
- Я не пою на заказ! – твердо напомнила Славка. – «А собственно, кто ты такая, что в жизнь так ворвалась мою…».
  Тили молчал, слушая, улыбаясь, сидя в обнимку с Динкой. Даже тень Медеи просветлела, глядя на Женю. Все было прекрасно…
…- Песню!! Про Титаник! – потребовал уже глубоко нетрезвый Амеба. Славка, поправляющая мокрую челку на лбу, перепугано дернулась в сторону – и рухнула с бревна, на котором сидела, спиной назад в темноту ночи.
- Хватит! – шутливо – перепугано завопила она, пузом ловя гитару и уползая по направлению к палаткам. – Достали, гады-ы-ы!
Её вопль потонул во взрыве хохота. У костра послышалась возня, потом Тили запел.
- Бедняга! – ухмыльнулась Женя, засовывая гитару в пространство между тентом и палаткой, и расстегнула молнию входа, собираясь залезть внутрь. Она ночевала в палатке Ташки. Сначала её звали к себе Тили с Динкой, но Женя отказалась: ей уже было более чем достаточно ночевки с влюбленными парами.
- Кто там? – послышался испуганный голос изнутри.
- Славка, - отозвалась девушка, пытаясь сообразить, точно ли она лезет в свою палатку. – Это же Ташкина палатка?
- Ташкина, Ташкина, - отозвался Анин голос. – А ты что, уже ложишься или что-то взять?
- Ложусь, - коротко отозвалась Женя, скидывая обувь и проползая внутрь. Закрыла молнию, поползла на ощупь к своему спальнику направо – и нащупала чью-то конечность. Причем не одну. Уловила запах: похоть и пот.
- Какой нехороший человек лежит на моем спальнике? – медленно и мягко спросила она воздух, но это была обманчивая мягкость: в тусовке уже знали эти Славкины интонации. Они означали, что гитаристка начинает злиться и готовиться бить.
Вспыхнул свет фонарика.
- Все – все, уже уходим, - перепугано сказала Динка. Славка готова была провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть этой картины: Динка, Аня и Митька, все голые.… В палатке все было разбросано.
- Свет выключите. – Славка отодвинула с дороги Динку, ощущая усталость. – Бардак такой устроили!
Она проползла на свой спальник, стянула грязную одежду и натянула все чистое и теплое. Затем заползла в спальник и закрыла молнию. Все это она делала автоматически. Ухода ребят она даже не заметила: ей было все равно. В сознании вертелась только одна мысль: «Что теперь будет с Тили?».
 Сколько она лежала – Славка не знала. Время словно остановилось.
 В темноте что-то зашуршало.
- Спишь? – послышался над ухом вкрадчивый  голос Ани. Славка вздрогнула.
- Нет, - буркнула она настороженно. – Думаю.
- Хватит думать, - послышался смешок, и Славка почувствовала, что ее обнимают. Напряжение сковало ее тело. А рука Ани проводила по складкам спальника, стремясь добраться до её тела…
Славка рывком села, нащупывая одежду. Она не хотела повторения тех ночей, пусть даже Аня была так похожа на Медею.
- Пойду, - сказала она быстро, натягивая футболку и делая огромный прыжок к выходу с джинсами и кофтой в руке.
   Воздух оказался прохладным, и девушка поежилась. Костер неподалеку все еще догорал, оттуда слышались шуточки, но Славке не хотелось туда. Она вытащила гитару в чехле, отошла подальше от костра и палатки и оделась. Потом поглядела туда, где стояла слегка напряженно Медея.
-Ну, что, пошли? – усмехнулась она. – Буду изображать гусеничку.
Девушка двинулась туда, где обычно начинался подъем на скалы. Страха она не чувствовала: была уверена, что справится. Она надеялась на руки, которые в темноте отлично разбирались на ощупь.
  Подножие скальника она нашла головой: стукнувшись об него. Потирая лоб, Славка пробормотала:
- Ой, как сейчас весело будет!
Тень Медеи, едва видимая теперь, вдали от костра, беззвучно и быстро двигалась вокруг Славки, но та лишь улыбнулась:
- Ничего, Петька же как-то лазил здесь даже без страховки!
Возможно, если бы Медея могла говорить, она возразила бы, что Петька – сын спелеолога, и с детства торчал на скалах, но Медея говорить не могла. Славка порадовалась тому, что Медея даже не могла влиять на материальный мир, и ухватилась за первый выступ. Гитара за спиной жалобно звякнула…
… Она, наконец, подтянулась последний раз и села на краю скалы, тяжело дыша и глядя туда, где она только что поднималась. Девушке казалось, что подъем длился вечно, но, взглянув вокруг себя, она поняла, что едва ли настало семь часов утра: местность вокруг нее была отлично видна, но на расстоянии десяти шагов уже был туман. Внизу несколько человек еще сидели у костра. Славка бережно стащила футляр с гитарой и положила рядом с собой. Поднялась. Посмотрела на тень Медеи.
   Та улыбалась так ясно и радостно, словно была живой. И Женя, глядя на радость, отражающуюся на лице подруги, тоже улыбнулась так, как умела: за миг до улыбки отбросив и забыв все беды и печали. Поэтому улыбка у нее была радостной, легкой и открытой.
   А затем Медея качнула рукой в прощальном жесте и шагнула в туман.
Славка непонимающе смотрела туда, где только что исчезла Медея. Почему-то ее начала бить дрожь. Обняв себя руками за плечи, Славка поняла, что футболка и кофта промокли от пота. Пока новоявленная скалолазка поднималась, она не чувствовала холода, но теперь туман тянулся к ней холодными пальцами призрака.
   Девушка вздохнула, улеглась там же, где сидела – на хвое, сухих травах, пробивающихся сквозь камень – обняла себя руками. Когда это не помогло, поджала ноги и попыталась согреться. Не получалось. Славка съежилась еще больше и вспомнила подъем. Она дважды чуть не сорвалась, повисая на одной руке. Один раз с ее плеча соскользнула гитара, и девушка замерла, чувствуя, как сердце улетает вниз быстрее камня и вот–вот разобьется.… Тогда она осторожно потянула ремешок обратно, надела на плечо – и, наконец, выдохнула: ее сердце было на месте.
Холод сковывал, причинял боль – и отпрянул удивленно, когда Славка неожиданно рассмеялась. Она легла посвободнее. Расслабилась. Обняла футляр с гитарой.
И уснула.
  Проснулась она от крика ну, очень знакомого голоса: «Если Тили не будет со мной, я все равно сброшусь отсюда!», причем оттенок у голоса был явно истерический.
   Славка выглянула из-за камней туда, откуда слышался голос. Напротив, на выступе спиной к ней стояла Динка. Это она кричала. Славка пригляделась: девушку Тили нехорошо пошатывало.
   Наблюдательница осторожно, стараясь не шуметь, поднялась на ноги и тихо подошла к Динке. Захватила ее так, чтобы правая рука обхватывала девушку, держа ее за левое плечо.
Динка дернулась, почувствовав чужую руку. Славка вцепилась в подругу обеими руками, да покрепче, и поинтересовалась:
- Из-за чего помирать решила?
-  Пусти!- ещё раз рванулась истеричка, забыв о том, что перед ней обрыв. Славка изо всех сил держала это явно нетрезвое существо.
- Не пущу, обойдешься! Разве что вместе полетим, но я помирать не хочу.
Динка рванулась снова, ноги ее соскользнули. Славка рефлекторно дернулась назад, упала на спину, попутно приложившись затылком об камень. Выматерилась, все еще держа Динку.
   - Девочки, вы тут долго будете обниматься? – над ними склонился Опер. Где-то за его плечом маячил Тили. Неудавшаяся самоубийца разревелась. Славка попыталась разжать пальцы. Еще раз попыталась.… После пятой попытки и судорожных подергиваний она рассмеялась:
- Слушай, Опер, отцепи меня от нее, а? Я не могу пальцы разжать.
Парень молча начал разгибать ей пальцы. После четвертого пальца он выдохнул:
- Слушай, тебе с такой хваткой спасателем работать надо!
Славка захохотала, глядя в небо. Она не могла остановиться, смеялась и смеялась, пока не заболел живот, но и тогда смех продолжался. Опер со словами: «Это у нее нервное!» полил гитаристку водой из походной фляжки.
   Женя судорожно вздохнула. Смех пропал. С мокрых волос капало. Рядом всхлипывала Динка,  что-то говорил Тили. Гитаристка откинулась на спину и стала смотреть в небо – самое синее небо на свете. Болела голова, но тело было легким.
- Я больше не буду, - рыдала рядом Динка.- Только не бросай! Я ни с кем не буду, мне нужен только ты…
-Тиль. – Сказала Славка без выражения. – Что там у вас случилось?
- Да вот, - буркнул друг, – она и братец твой…
- У братца моего ник – Донжуан. – Все так же невыразительно сказала девушка. – Ты это вроде знал… - Она скосила глаза на парня. Двигаться было лень.
- Знал. – Тили обнимал Динку, покачивая девушку, чтобы она успокоилась. – Но не знал, что до такой степени.
   Славка молча уставилась в небо. Теперь, когда беспокоиться было не о чем, в голове вертелось одно: «Этой ночью Медея ушла. Вероятно, к Анджею».
- Эй, спасательница, ты в порядке? – Потряс ее Опер. – У тебя вид какой-то…
- В порядке. Только головой долбанулась, - лениво отозвалась Славка. – Кстати, Динка, ты как сюда залезла?
- Дай, посмотрю голову, - Опер осторожно поднял гитаристку за плечи. – Мало ли…
- Не взбиралась я. – Динка уже перестала плакать и теперь вытирала лицо рукавом Тили. – Там тропинка есть сбоку…  Ты не по ней разве зашла?
- Нет, - усмехнулась Славка, чувствуя теплые пальцы Опера на макушке. – Я ночью тут по скалам с гитарой лазила. Как не сорвалась – без понятия. Наверно, высшие силы помогали.
   «И впрямь высшие силы!» - пробормотал Опер, убирая руку. – «Даже шишки нет»…
   Славка улыбнулась.
- Кстати, Опер, Тили, мне будет нужна ваша помощь в среду.
- На тему?
- Нужно Чижа вытащить из наркомании. Он у Льюса на хате, я хочу на недельку его изолировать от всех, вдруг опомнится?
- Хм. – Опер разглядывал ее. – Можно попробовать, конечно, если оно тебе действительно надо.
- Надо, - кивнула девушка, извлекая из-за камня свою гитару и надевая лямки на плечи. – Я обещала одной «высшей силе», что не буду проходить мимо тех, кому все еще могу помочь.
- Высшей силе? Это кому?
- Можешь посчитать эту высшую силу любовью, - улыбнулась гитаристка, делая первый шаг на тропу, спускающуюся к проснувшемуся народу. – Не все ли равно?
Начиналась иная жизнь, и она  была  прекрасна!