Великий Электронщик

 Десятки вертолетов, полных вооруженных солдат, взлетали с военных баз и летели в направлении мегаполисов. Солнце в небе горело в зените, сверкая на лобовых стеклах и лопастях винтов, превращая боевые вертолеты в машины из далекого будущего, в инопланетные корабли, явившиеся, чтобы истребить все живое на Земле. 

Эдик Потапкин нетвердой походкой вошел в кабинет. Усатый доктор за широким письменным столом оторвался от бумаг и поднял на него глаза. Застарелый шрам, протянувшийся от края губы через всю щеку, придавал его лицу устрашающее выражение. Однако взгляд был добродушным.
- Ну-с, как наши дела?
- У меня плохое предчувствие, доктор Херц. – Потапкин протянул ему папку с распечатками.
- Так-с, посмотрим, что показали анализы. Так. Да. Да. – Доктор Херц жевал кончик своих роскошных усов. – Мммм…увеличено…так…кхе-гм…расширено. Н-да. Все-таки положительный. Придется вам, Эдик, - он отложил распечатки и сочувствующе посмотрел на пациента, - ложиться на операцию.
Эдик вздрогнул, как береза под порывом ветра. Бледность покрыла его лицо в два счета.
- Не переживайте вы так, - попытался успокоить доктор. – Подумайте, еще тридцать лет назад, когда вы только родились, любой, у кого обнаруживали рак мозга, садился писать завещание. – Доктор ободряюще улыбнулся. – Вы должны благодарить Великого Электронщика, что в наши дни операция по удалению злокачественной опухоли стала не сложнее удаления гланд. И столь же эффективна, должен заметить. Медицина, не хуже прочих наук, мы все время движемся вперед. Иначе нельзя, от нас зависят жизни людей.
- Великий Электронщик, - повторил Потапкин, уныло глядя в пол.
- Именно он, - кивнул врач, - не забывайте, что это благодаря его изобретению мы теперь лечим, или вернее, ремонтируем человеческие тела без риска для жизни пациента.
- Да, - согласился Эдик вяло, - сестра моей подруги лечилась таким образом. Ей полгода назад заменяли желудок.
- Великий Электронщик, как его называют, и его команда прикладывают огромные усилия, чтобы мы жили в комфортном и как можно более совершенном мире. Хотя, если уж Бог не смог сотворить мир совершенным, то куда там Электронщику. Пусть даже Великому.
- Вы верите в Бога, доктор? – удивился Эдик. – Да вы – настоящий музейный экспонат.
- Когда-то я был священником. Потом ушел в медицину. Порой спасать жизни людей здесь и сейчас важнее, чем от того, что вовсе может не наступить.
- Знаете, по вашему лицу не скажешь, что вы были священником. Скорее – боксером-тяжеловесом.
Херц усмехнулся.
- Вы про шрам? До того, как принять сан, я служил в элитных войсках. Потом перешел в спецотряд «Янычары». Мы проводили множество операций в Непале и Индии.
- Да вы настоящий боевой монах, - улыбнулся Потапкин. - Доктор, - сказал вдруг он, и лицо его приняло отрешенное выражение, - а как вы думаете, этот наш Электронщик и все, что он затеял, - к добру или к худу?
Врач пожал плечами. Резкая перемена в разговоре его не смутила. Пациент нервничает, все-таки ему предстоит серьезная операция.
- Думаю, это естественный ход вещей, - сказал он.
- Не всем будет уютно жить, окруженным компьютерами, - сказал Эдик. – Мне вот, неуютно. Да и, может, все это враки? И нет никакого Электронщика, ведь никто даже не знает его ни имени, ни фамилии.
- Вам сейчас надо думать не об этом, Потапкин! У вас впереди операция.
- Я помню, доктор. Но я бы хотел традиционным способом. Проверенным. Без этого вашего Великого Электронщика. А то мне как-то не по себе.
- По-другому – нельзя! – доктор нетерпеливо отмахнулся. Этот разговор отнимал слишком много времени, у него было еще полно дел. – Возвращайтесь в палату, я проинструктирую медсестру, чтобы помогла вам подготовиться.
«Пусть введет ему успокоительное, - подумал Херц, когда дверь за Эдиком закрылась. – На каждые пять пациентов, которые лечатся технологией ОТ (Отделения Тела) спокойно, приходится один или два вот таких, которые проедят тебе плешь нытьем. С ума сойти. На дворе конец двадцать первого века, а они все никак не привыкнут».
Он снова принялся жевать ус и вернулся к заполнению бумаг.

Грузовики, наполненные вооруженными солдатами, с ревом мчались по ровным чистым дорогам в направлении мегаполисов. Каждый солдат включал электронные очки, в которые был встроен компьютер с автоприцелом и списком «помеченных». Необходимо было провести последнюю проверку перед операцией.
Идущие грузовики фиксировались сотнями установленных вдоль трассы камер, как и легковые автомобили, что обгоняли колонны грузовиков.

Выкурив в коридоре сигарету, Эдик вернулся в палату, где кроме него лежало трое стариков. Медсестра Сонечка сделала ему инъекцию, но нервы Потапкина были настолько возбуждены от того, что ему предстояло, что никакие седативные препараты не могли его успокоить. Он лежал, глядя в покрывавшие потолок экраны. Там  одна за другой сменялись обладающие успокоительным эффектом цветовые гаммы, мелькали и исчезали геометрические фигуры, ломаные, кривые и параллельные линии. Все это походило на скринсейверы уже выходивших из использования компьютеров и обладало успокаивающим эффектом.
  Старики рядом с Эдиком говорили в полный голос, и ему некуда было деваться, кроме как слушать их болтовню.
- Слушайте, а, правда говорят, что Великий Электронщик, это целый научный городок, а нам выдают его за одного человека, чтобы мы не разуверились в гениальности и уникальности человеческой мысли?
- Да что этот слух по сравнению с тем, что я недавно слышал от племянницы, которая поступила в будда-электро монастырь! Мы все живем в иллюзорном мире, мужики! Великий Электронщик погрузил нас в сон, чтобы мы были счастливы. С помощью электроники он выстроил для нас этот мир. Он один бодрствует, охраняя наш сон. Мы все должны быть ему благодарны. Ведь он – всегда на страже нашего покоя и счастья.
- Ну и ты счастлив, Авдал?
- Конечно. Война Индии и Китая нас, слава Электронщику, больше не затрагивает. Теракты, конечно, случаются, но ни я, ни мои близкие в них не попадаем. Конечно, я счастлив. А ты разве нет?
- Мир не будет прежним, - вздохнул другой старик. – Это медицинский факт, мужики. Гуманитарные науки и искусства больше не нужны. Музыку и картины уже давно создают на компьютерах. Теперь это сфера Великого Электронщика. Скоро в мире останутся одни аналитики, конструкторы и специалисты по IT и нанотехнологиям. Не с кем будет мне выпить. Да еще врачей оставят, хотя и всего горстку. Нас всех будут лечить…как их…нанороботы….наноботы…забыл. Они будут плавать у нас в крови и убивать всех микробов.
- А остальных людей куда ж денут?
- Стерилизуют, чтобы не размножался балласт.
- Дурак ты, братец, - сказал Авдал.
- Поживем увидим, - возразил старик.
За окном раздался грохот и шум.
- Что это? – спросил Эдик, вздрогнув.
- Да ничего. Вертолеты. Наверное, опять проводят учения.

  В палату вошла полноватая медсестра с двумя санитарами. Потапкин заметил, что это была не Сонечка, с которой он уже практически подружился. Но это не имело значения, потому, что седативное, которое ему вкололи, наконец, начало действовать. Однако беспокойство перед операцией по технологии ОТ его не оставило.
- Потапкин, - скомандовала медсестра, - на операцию.
Санитары вкатили носилки и переложили на них упавшего духом Эдика. В коридоре они скрылись в ординаторской, а Эдика повезла медсестра. Он рассмотрел, что женщина это была привлекательная. Не смотря на то, что толстая и лет на двадцать старше него.
- Сестра, - позвал он.
- Да, - отозвалась женщина и посмотрела на него, не переставая толкать носилки.
- У меня нервный срыв перед операцией. Помогите!
- Без проблем. Сейчас сделаю укол. Спустите-ка штаны.
- Не надо укол. Вы замужем?
- А вам-то что?
Потапкин сразу взял быка за рога.
- Видите ли, сестра…Может быть, сходим в кино, когда меня выпишут? Выпьем турбо-колы, похрустим поп-корном. Вы поп-корн любите? Ну что вы, с фигурой у вас все в порядке. Хорошего человека чем больше, тем лучше.. Правда? Ну, я поп-корн тоже как-то не очень. Знаете, мне очень нравятся ваши духи. И вам очень идет этот халат. – Эдик нашел взглядом бэджик с ее именем на лацкане халата – «Мария Сурикова». Медсестра катила носилки вперед, операционная неумолимо приближалась. Большие электронные часы на стене показывали 12.47.
- Маша, так мы сходим в кино?
На пороге операционной их ждал хирург. Из палаты донесся зычный голос доктора Херца:
- Завозите!
Внезапно Эдик поднялся и сел на носилках.
- Доктор, операцию придется отменить.

  На первом этаже больницы раздался звон разбитого стекла, застрекотали выстрелы. В жилые и правительственные здания по всему мегаполису врывались военные и отряды полиции. Люди падали с кровоточащими отверстиями в головах, не понимая, что происходит.
  Некоторых щадили. Тех, кто не был помечен в электронных очках-компьютерах. Эти люди пригодятся, а остальных нужно было ликвидировать. В том числе и всех стариков. От них не будет никакого проку.
  В операционную, куда только что ввезли Эдика, ворвались четверо в камуфляжной форме. Трое из медперсонала упали замертво, когда они спустили курки. Доктор Херц отступил к стене, хмуро глядя на вооруженных солдат и трупы санитаров и его ассистентки.
 Один из солдат стащил с головы маску. Ему было лет тридцать пять, полностью выбритая голова и лишенное бровей лицо выглядели отталкивающе.
  Солдат подошел к операционному столу, скользнул взглядом по Херцу, медсестре и двум хирургам. Женщина от шока упала в обморок.
- Эдуард Сергеевич, - солдат обратился к Потапкину, - с вами все в порядке?
- Да, - кивнул Эдик, - только успокоительным накачали. - Он нетвердо поднялся с операционного стола. – Полковник, принесите мою одежду и чего-нибудь выпить. Здесь в ординаторской, наверняка, найдется.
- Напрасно вы так рисковали, - покачал головой полковник Тарк, - ведь мы могли вас потерять. Мало ли, очки могли дать сбой.
Эдик посмотрел на него холодно.
- Ни одна разработка Великого Электронщика не дает сбой. Идите.
- Да, сэр. – Полковник помедлил. – Эдуард Сергеевич, позвольте спросить.
- В чем дело?
- Зачем вы это сделали? Зачем пришли сюда в облике гражданского? Вас ведь действительно могли убить.
- Мне нужно было услышать, что говорят обо мне люди. Готовы ли к принятию грядущих перемен. Но это уже неважно. Вы, - Потапкин посмотрел на доктора Херца, – были правы. Перемены наступают, не спрашивая, готов ты к ним или нет.
- Ради чего все это? – спросил доктор хмуро. – Ради власти?
- Ради нового мира, - огрызнулся Потапкин. – Мира, где изнурительный физический труд будут выполнять машины. Где нанотехнологии, усиленное развитие которых я давно финансирую, продлят человеку жизнь. Мир, где нет места всем подряд, а только тем, кто будет ему полезен. Все остальные должны уйти.
Эдуард Потапкин мультимиллиардер, идеолог и программист, известный миру как Великий Электронщик, давно уже распространивший свое влияние на весь мир и внедривший своих людей в правительственные структуры, вышел в пахнущий кровью и заваленный трупами коридор. Ему хотелось побыть в одиночестве хоть немного. Он встал у окна, за которым была улицы, брошенные автомобили и тела ненужных будущему людей.
Вытащив из кармана сигарету, он закурил и стал ждать, пока ему принесут одежду и алкоголь.

Хруст битого стекла под чьей-то ногой на полу заставил его отвлечься от обдумывания цены, которую заплатят люди за право жить в мире будущего.
- Прости мне Господи, что отнимаю чужую жизнь, - услышал он странную, архаичную фразу.
Рядом с ним стоял доктор Херц, бывший спецназовец и священник-расстрига. Только теперь взгляд врача не выражал доброжелательности, как при их разговоре тогда в кабинете. Потапкину снова бросился в глаза шрам на щеке доктора. Херц словно улыбался ему порванным и вновь зашитым ртом. Свет из окна падал так, что казалось, Эдику улыбается нечто ужасающее и всесильное.
Руки врача метнулись к нему привычным, хоть и немного подзабытым движением. Шею и подбородок Эдика сдавили тиски. Потапкин попытался высвободиться, но железную хватку врача разорвать было невозможно, мощные руки сдавливали гортань только сильнее. Затем резко крутанули его голову в сторону.
Хруста собственных позвонков Великий Электронщик уже не услышал.