Безумству храбрых...

               
   Эти слова Максима Горького из «Песни о Соколе» в полной мере можно отнести к диссидентскому движению в СССР.  Слово диссидент – это вовсе не ругательство и не ярлык, как нам хотели представить советские вожди. В переводе с латинского, оно означает всего лишь несогласный, инакомыслящий. Конечно, такие люди были всегда в России и судьба их, как правило, была довольно печальной – Радищев, декабристы, Герцен, народовольцы... Но после захвата власти в стране большевиками это движение постепенно затихло. Правда, и тогда были люди, осмелившиеся выступить против Сталина, но с ними очень быстро расправились. Так было с Львом Троцким в 1927 году, так было через 3 года с  Мартемьяном Рютиным, известным партийным и советским работником, который в своем рукописном обращении « Ко всем членам ВКП(б)» обвинил Сталина в извращении ленинизма и узурпации власти. Так было в 1939 году с бывшим балтийским матросом, дипломатом Федором Раскольниковым, который из Парижа в своем «Открытом письме Сталину» его обвинил в массовых репрессиях. Но, пожалуй, самый крупный разгром вождь  устроил своим инакомыслящим противникам после 17 съезда партии в 1934 году. Из 1961 «посланца партии»  848 были расстреляны и 260 отправлены в лагеря, а из 139 членов избранного на съезде ЦК – 98 были расстреляны. И это все из-за того, что они открыто высказали недоверие Сталину и  пожелали избрать новым генсеком партии Сергея Кирова (через некоторое время «злодейски убитого врагами народа»).
   После наступления хрущевской «оттепели» диссидентское движение началось снова. Недовольство волюнтаризмом  Хрущева, его неспособностью руководить страной вылилось в бурный расцвет устного народного творчества – анекдоты сочинялись не только на кухнях и распространялись со скоростью звука.Еще в 1956 году 14-летний Владимир Буковский, услышав доклад Хрущева о сталинских преступлениях, стал убежденным противником коммунистической идеологии. За призыв демократизировать комсомольскую организацию и за участие в издании рукописного журнала он был исключен из школы. Уже будучи студентом  МГУ, становится одним из организаторов регулярных собраний молодежи у памятника Маяковскому (так называемые «маяковки») и сначала был отчислен из университета, а потом арестован, признан на суде невменяемым и отправлен на  два года  для принудительного  лечения  в специализированную психиатрическую больницу. Там он познакомился с другим диссидентом  Петром Григоренко, боевым генералом, бывшим преподавателем Военной академии им.Фрунзе, который за критику политики партии  был переведен из Москвы на Дальний Восток. Затем, после того, как он создал «Союз борьбы за возрождение ленинизма», был лишен звания и наград ,   несколько раз подвергался арестам и принудительному лечению в психиатрической больнице (в 1977 году он был вынужден эмигрировать). Именно Владимир Буковский и Петр Григоренко по праву считается одними их первых советских диссидентов и правозащитников.
   В 1962 году в стране резко ухудшилось продовольственное положение. Впервые были произведены закупки зерна в Канаде, а цены на мясо-молочные продукты повысились на 25-30% («по просьбе трудящихся Ленинграда», как лицемерно заявили народу). В Одесском порту докеры наотрез отказались перегружать прибывшее из Канады зерно  на корабли, которые должны были это зерно переправить для «свободной Кубы». Вместо докеров эту работу  выполнили послушные солдаты.
   В первых числах июня того же года в городе Новочеркасске Ростовской области произошло первое массовое выступление рабочих против властей. Все началось с того,  что одновременно с повышением цен на  одном большом заводе дирекция увеличила на 30% нормы выработки и тем самым снизила зарплату рабочих. После безуспешной попытки повлиять на дирекцию была объявлена забастовка, а затем свыше 5 тысяч человек пошли к зданию горкома партии требовать восстановления справедливости. По личному указанию Хрущева  эта демонстрация была расстреляна солдатами. Было убито 28, ранено 87  и арестовано 240 человек. Потом состоялся суд, который приговорил  семерых  «зачинщиков» к высшей мере наказания, 105 человек получили от 10 до 15 лет заключения в колониях строгого режима. Сведения об этой трагедии долгое время держались в тайне и лишь в конце 80-х годов они появились в официальной прессе. Поэт Евгений Евтушенко по этому поводу писал:  «Тот город на крови – Новочеркасск расстрелянной свободы стал надгробьем».
   Но наибольший масштаб диссидентство приняло в «застойные времена», при генсеке Брежневе. Началом этого этапа движения можно считать «дело Андрея Синявского и Юлия Даниэля». Арест этих писателей в 1965 году за публикацию на Западе своих произведений вызвал широкую кампанию общественного протеста. Первый в советской истории правозащитный митинг с требованием открытого суда над ними прошел 5 декабря ( в день «Сталинской конституции») в Москве, на Пушкинской площади. Главным  организатором его был Владимир Буковский, который за это был арестован во второй раз и провел 6 месяцев в психиатрической больнице. После суда над Синявским и Даниэлем ( им дали  одному 5, а другому 7 лет лагерей) журналист Александр  Гинзбург на Западе опубликовал  сборник материалов  о суде над этими писателями – и сам был арестован и осужден вместе с тремя другими правозащитниками (Галансковым, Добровольским и Лашковой.   В это время в Москве и других городах страны  писалось и подписывалось много самых разнообразных писем протеста , в которых резко критиковались нарушения «социалистической законности» и содержались требования соблюдать демократические нормы. Каждое такое письмо было заметным явлением общественной жизни. Их слушали по «вражеским голосам», читали и передавали из рук в руки. И в январе 1967 группой молодежи была устроена демонстрация у памятника Пушкину с протестом против  «процесса четырех» и с требованием отменить статьи 70 и 190 -1-3 УК РСФСР как антиконституционные. Организатор этой демонстрации Владимир Буковский был арестован в третий раз. На суде он не только не признал себя виновным, но даже выступил с гневной обличительной речью – и получил 3 года лагерей  за «участие в групповых действиях, нарушающих общественный порядок»(т.е. по одной из этих статей).. А накануне окончания  этого «процесса четырех»  правозащитники Павел Литвинов ( внук бывшего наркома иностранных дел СССР Максима Литвинова) и  Лариса Богораз (бывшая жена Даниэля, кандидат наук) написали и передали на Запад для публикации  обращение «К мировой общественности». , в котором они обращались не к властям, не к партии, а к каждому человеку,  «в ком жива совесть». В этом обращении говорилось: «Граждане нашей страны!. Этот процесс – пятно на чести нашего государства, на совести каждого из нас. Сегодня в опасности не только судьба подсудимых – процесс над ними ничем не лучше знаменитых процессов 30-х годов, обернувшихся для нас таким позором и такой кровью, что мы от этого до сих пор не можем очнуться».
   К московским активистам протестного движения хлынул поток сообщений о самых разнообразных случаях нарушения прав человека. По этим материалам начал издаваться специальный машинописный информационный бюллетень   «Хроника текущих событий». Первый выпуск  его состоялся в апреле 1968 года, последний, 64-й – в октябре 1983 года.  Редакторами этого бюллетеня в разные годы были многие видные правозащитники: сначала поэтесса Наталья Горбаневская, потом  сподвижник Сахарова Сергей Ковалев ( нынешний депутат Госдумы России, Уполномоченный по правам человека). Кстати, именно он был основателем первой в СССР «Инициативной группы по правам человека» и в 1974 году получил 7 лет заключения и 3 года ссылки.  Редактором  был также член этой группы  правозащитник Анатолий Якобсон, высланный впоследствии за границу. С  возникновением этого издания акции протеста приобрели уже черты общественного правозащитного движения. Тематика правозащитных выступлений постоянно расширялась, в них освещались такие проблемы, как положение политзаключенных в СССР, борьба  за свои права  репрессированных народов, гонения на верующих, преследование за попытки  политической деятельности, свобода эмиграции из страны.
   Одно из самых ярких выступлений правозащитников – «демонстрация семерых» на Красной площади 25 августа 1968 года, через несколько дней после  вторжения войск стран Варшавского договора (в основном, советских) в Чехословакию для подавления так называемой «пражской весны».  Этим термином называется период политической либерализации и демократических  преобразований в ЧССР  в январе-августе 1968 года. В связи с нарастающим спадом в экономике и подавлением инакомыслия  возникло  реформистское  течение в коммунистической партии Чехословакии, основным лозунгом которого  стало построение «социализма с человеческим лицом». Вместо прежнего руководителя партии и страны Новотного лидером  партии стал Дубчек, представитель либерального ее  крыла  (впоследствии он был исключен из партии и лишь в 1989 году реабилитирован и возвращен в политику). Боевой генерал Свобода стал президентом страны. Радикальные  перемены в стране вызвали крайне отрицательную реакцию со стороны советского руководства, которое неоднократно предупреждало « чехословацких товарищей», что «все это чревато контрреволюцией» и требовало свернуть процесс реформ. Но так как  политическое давление не дало результатов, 21 августа на территорию Чехословакии вошли советские танки, чтобы, как было тогда написано в газете «Правда», «служить делу мира и прогресса». В это же время усиленно муссировались слухи о том, что якобы у границы  Чехословакии было замечено передвижение  танковых подразделений ФРГ. Еще за несколько месяцев до этой агрессии правозащитник, русский писатель Анатолий Марченко написал и передал на Запад для публикации открытое письмо в поддержку  нового направления демократизации   Чехословакии. За свои взгляды Марченко был пять раз осужден по политическим обвинениям,  около 19 лет провел  в заключении и умер в тюрьме уже в разгар перестройки. И вот 25 августа 1968 года семеро смельчаков пришли на Красную площадь,сели у Лобного места  и развернули плакаты  с  текстами: «Руки прочь от ЧССР!», «Долой оккупантов!», «Да здравствует свободная и независимая Чехословакия!», «За вашу и нашу свободу». Этими мужественными людьми были: Лариса Богораз, ученый и жена Марченко; Константин Бабицкий, математик и филолог, ученый; Вадим Делонэ, поэт; Павел Литвинов, физик; Владимир Дремлюга, бывший студент, исключенный из университета за политику; Наталья Горбаневская, поэтесса; Виктор Файнберг, искусствовед. Моментально вокруг них образовалась  небольшая толпа любопытных. Но уже через пару минут  к ним подбежали две группы молодых мужчин с военной выправкой и стали вырывать   плакаты,  обзывать и избивать  смельчаков. При этом Виктору Файнбергу выбили зубы, а Константину Бабицкому разбили до крови лицо. И это не были люди из толпы, как пытались потом доказать на суде («благородный гнев народа»), а настоящие сотрудники КГБ и МВД. Тут же подъехали крытые машины  типа «воронка» и всех семерых увезли в Лефортовскую тюрьму. Следствие по их делу было проведено в невиданно короткий срок – всего за две недели. Таково было указание сверху – из ЦК  КПСС и КГБ. За это время следователи не только  завершили допрос обвиняемых и более 30 свидетелей, но и обеспечили проведение психиатрической  и судебно-криминалистической экспертизы. Их судили не за демонстрацию – это не было запрещено законом, а « за нарушение  общественного порядка  и препятствие нормальной работе транспорта, а также за изготовление и распространение клеветнических измышлений , порочащих советский государственный и общественный строй». Выступая на суде, Лариса Богораз заявила: «Обвинения против нас считаю несостоятельными, само выражение протеста не нарушает общественного порядка, лозунги не содержат клеветнических измышлений, а выражают критическую точку зрения по конкретному вопросу. Если бы я этого не сделала, я бы считала себя ответственной  за действия правительства». А Константин Бабицкий сказал, что  «ввод советских войск в Чехословакию наносит вред престижу Советского Союза». Согласно приговору, по статьям 190-1 и 190-3 Уголовного Кодекса РСФСР,  Павел Литвинов  был приговорен к 5, Лариса Богораз – к 4 и Константин Бабицкий – к 3 годам ссылки; Владимир Дремлюга и Вадим Делонэ  к 3 годам лишения свободы; Виктор Файнберг был отправлен на лечение в психиатрическую больницу, где пробыл 5 лет; Наталья Горбаневская была признана не способной отвечать за свои поступки и ее отдали под опеку матери. Позднее Анатолий Якобсон написал по поводу «демонстрации семерых», что «это явление не политическое, а нравственное. Семеро героев спасли честь советского народа, честь своей страны – потому что с библейских времен известно: не погибнет город, в котором есть праведники».
   В начале 1971 года Владимир Буковский обратился с открытым письмом  к зарубежным врачам-психиатрам  и Всемирному конгрессу психиатров , представив им материалы об использовании в СССР  методов психиатрии в политических целях. К письму были приложены  копии  заключений судебно-психиатрических экспертиз  известных диссидентов, признанных  в СССР невменяемыми: Петра Григоренко, Натальи Горбаневской и Валерии Новодворской.  В результате советское общество психиатров было надолго исключено из  членов Международного общества психиатров, а Владимир Буковский  был арестован в четвертый раз и приговорен к 7 годам заключения. Перед его арестом в газете «Правда» была напечатана статья, в которой он был назван «злостным хулиганом, занимающимся антисоветской деятельностью». Видимо, поэтому, когда Буковского обменяли в 1976 году на лидера чилийских коммунистов Луиса Корвалана, появилась песенка: «Обменяли хулигана на Луиса Корвалана». А Владимир Буковский после освобождения был выдворен из СССР, поселился в Англии, закончил Кембриджский университет и стал  ученым-нейрофизиологом. Но продолжал заниматься политикой – организовал кампанию протестов против советской агрессии в Афганистане, призывал российских демократов к  переходу в радикальную оппозицию Путину. При встрече с  лидером правых сил в России Борисом Немцовым Владимир  Буковский  подчеркнул, что «единственное спасение  от зарождающегося в стране тоталитаризма – это создание сильной демократической оппозиции нынешнему режиму. Без этого никаких перспектив у России просто нет». В 2007 году Буковского даже выдвигали кандидатом в Президенты России, но  «почему-то» Центральная избирательная комиссия отказалась его зарегистрировать. Кстати, сведения о принудительном психиатрическом лечении инакомыслящих передал на Запад и солагерник Буковского, киевский врач-психиатр Семен Глузман. После освобождения он не мог устроится по  своей специальности ни в одно лечебное учреждение города – такой циркуляр был спущен всем главврачам Киева.
   В 1972 году КГБ арестовал доктора технических наук, специалиста  в области ракетостроения Александра Болонкина. Талантливый ученый и изобретатель, он создал довольно простую конструкцию множительного аппарата. По просьбе правозащитников он изготовил  8 экземпляров такого аппарата, на которых было отпечатано 150 тысяч страниц диссидентской литературы – статьи Сахарова и Солженицына, подпольные журналы и листовки. Александр Болонкин выпускал и свой собственный журнал «Свободная мысль», в котором печатались материалы, посвященные сравнительному исследованию уровня жизни в СССР и на Западе. Некоторые статьи из этого журнала были перепечатаны за границей – и Болонкин получил 4 года концлагерей строгого режима и 2 года ссылки. Однако освободили его только через 15 лет. Более трех лет его держали во внутрилагерной тюрьме и свыше 400 дней – в холодном карцере, на хлебе и воде. Его имя стало известно за рубежом, о нем передавали радиостанции «Голос Америки» и «Свобода», в его защиту выступал Сахаров. После выхода из заключения он сразу же был выдворен из страны. Поселился в США и работал в авиационных и космических центрах над важнейшими оборонными проектами. Но свою правозащитную деятельность не оставляет и там – он избран президентом Международной Ассоциации бывших советских политзаключенных и жертв коммунистического режима, требующей суда над преступными организациями КПСС и КГБ.
   В 1976 году доктор физико-математических наук Юрий Орлов организовал общественную группу содействия выполнению  в СССР Хельсинских соглашений («Московская Хельсинская группа») и стал ее первым лидером. Это положило начало новому этапу правозащитного движения. Репрессии не замедлили возникнуть – и Юрий Орлов, работавший много лет в закрытой лаборатории  «Атомного проекта СССР» , был уволен за выступление на партийном собрании с требованием демократии на основе социализма. Затем он был исключен из партии  и отдан под суд. В заключении он провел 7 лет и 2 года в ссылке и был выслан из страны в обмен на арестованного в  Америке советского разведчика. Юрий Орлов живет в США и в 2006 году стал первым лауреатом премии Андрея Сахарова, учрежденной Американским физическим обществом за заслуги ученых в вопросах защиты прав человека. С созданием Хельсинской группы вопрос о нарушениях прав человека в СССР приобрел международный резонанс и оказал существенное влияние на политику разрядки. На Украине, в Литве, Грузии, Армении возникли собственные Хельсинские группы, были созданы новые правозащитные организации: «Фонд помощи политзаключенным и их семьям», «Рабочая комиссия по расследованию  использования психиатрии в политических целях» и другие. Выходили независимые литературные, религиозные, философские, исторические, социально-политические журналы, альманахи, сборники.
   К началу 80-х годов диссидентская активность в стране заметно снизилась. Приток новых активистов уже не мог компенсировать их убыли из-за непрерывных репрессий и эмиграции. В января 1980 года был сослан в Горький академик Сахаров. Через два года оставшиеся на свободе три члена Московской Хельсинской группы объявили о самороспуске, затем вынужден был отказаться от легальных форм  деятельности «Фонд помощи политзаключенным». Большинство других диссидентских ассоциаций и редакций самиздатовской  литературы уже были разгромлены или свернули свою работу. Затем наступила перестройка и началось постепенное освобождение политзаключенных.
   Несомненно, деятельность советских диссидентов и правозащитников сыграла огромную роль в демократизации общества. В одном из бесчисленных мифов о Ленине говорилось, что во время первого ареста полицейский офицер сказал ему: «Молодой человек, куда вы лезете! Ведь перед вами стена!» - на что юный Володя Ульянов ответил: «Стена, да гнилая. Ткнешь – и она развалится». Да, советская тоталитарная стена, во многом благодаря правозащитному движению, в конце концов развалилась и рухнула. «Но счастлив ли народ?!» - на смену коммунистическим монстрам незамедлительно пришли другие, точно так же ненавидящие свой народ, бывшие (и оставшиеся в душе) сотрудники зловещей организации КГБ.
   «Безумству храбрых поем мы песню! Безумство храбрых – вот мудрость жизни!»