Повесть Тридцать три. Гл. 15

 
 Через пару недель Анконов действительно приехал в Крестецкий район. Сам по себе приезд первого секретаря обкома в район нельзя отнести к великому событию. За минувшие два с половиной года он посещал район не менее пяти раз. Однако этот приезд оказался очень даже знаменательным, ибо жизнь района он поставил с ног на голову. Произошедшее событие, в результате приезда первого секретаря обкома в район, имело политическую окраску и, естественно, прогремело на всю область.


  В начале июня Туйманов, как и предполагалось, вышел из отпуска. В первый же его рабочий день, утром, поступил телефонный звонок из обкома. Туйманову было приказано сегодня же, к четырнадцати часам, прибыть в Новгород, в расчете надвое суток. Причину вызова не объяснили.

  – Я не понимаю, – недоумевал он, – почему сразу сегодня и почему надвое суток. Георгий, ты в обкоме работал. Как думаешь, с чем может быть связан такой звонок?

  – Трудно сказать. Может быть учебу, или семинар срочно наметили провести. А чаще всего в Обком вызывают, не объясняя причины по двум вопросам: кадровые перестановки, или разгромная жалоба.

  – А почему надвое суток?

  – Тогда, скорее всего, семинар. Может быть с выездом в Ленинград, или еще куда.

  – Ну, что ж. Приказ поступил – надо выполнять. Командуй дальше! Даю тебе еще двое суток. Доволен?!

  Георгий взглянул унылыми глазами на своего «шефа», с грустью в голосе признался:

  – За этот месяц я так измотался, что бухнулся бы сейчас на кровать и не просыпался эти двое суток.

  – Ничего! Ты за два с половиной года полтора отпуска отгулял, а я за пять лет – два. Вот и прикинь. Есть разница?

  – Не полтора, а один отпуск и одну неделю. За три года. Предыдущие полгода работы в Обкоме я тоже учитываю.

  – Будем считать, что договорились. Заказывай путевку. Возвращаюсь с семинара – ты идешь в отпуск. А если Обком тормознет, то уж неделю мы тебе сами выкроим, как в прошлый раз.

  – Вот это другой разговор! Сегодня я проеду в Зайцевский к Ивано-Франковцам, заодно за-гляну на картофельные поля. Последние полтора десятка гектаров картошки третий день добивают. Думаю, что в оперативных сводках они выдавали желаемое за действительное.

  – К Ивано-Франковцам и я мог бы заглянуть. Все равно мимо проезжать буду.

  – А я двое суток останусь без истиной информации? Вам в чистом костюме на стройку захо-дить не следует.
  – Договорились. Съезди обязательно. Тем более что Анконов грозился приехать к нам.
    

   На следующий день Георгий позвонил ребятам в Обком, пытался выяснить о Туйманове. Там его видели. Подсказали, что он заходил в орготдел, был у Первого. Другой информации не было.

   По счастливой случайности, около семнадцати часов Георгий находился в своем рабочем кабинете. Из Обкома по телефону поступила команда: завтра в пятнадцать часов собрать Пленум Райкома; для обсуждения на пленуме подготовить какой-нибудь контрольный вопрос, с докладом на пятнадцать минут, подготовить несколько выступающих. На пленуме будет присутствовать сам Анконов.

  Сомнений не оставалось: вторым вопросом на пленуме будет кадровый. Но где же Туйманов?

   Доклад Георгий написал быстро. Ребята из орготдела проработали вопросы явки членов райкома на пленум, определились с выступающими. Утром позвонил заведующий финхозотделом  обкома «товарищ МАО», подсказал, чтобы сегодня к шестнадцати часам приготовили обед. Пояснил, что обедать будут три человека из обкома и четыре районных руководителя – три секретаря райкома и председатель райисполкома. Никакого спиртного, ничего жареного и, просил особо проследить, чтобы не было пирожков с капустой.

   Георгий заказал обед в соответствии с требованиями МАО, но, зная, что Анконов пару рюмок пропустит с удовольствием, подсказал, чтобы на стол поставили бутылку шампанского и какого-нибудь сухого вина, а в секретер – водку «Московская». Он знал, что из всех видов горячительных напитков Анконов отдает предпочтение именно этой водке.

   За полчаса до начала работы пленума к Дому Советов подкатила обкомовская «Волга». Встречая гостей, Георгий ошалел. Из машины вышли Анконов, Туйманов, Васильев Виталий Ми-хайлович (заворг обкома) – этих он ожидал. Вместе с ними приехала молодая дамочка в новейшем нарядном, но строгом костюме. «Вот кого к нам привезли!!!».

   Сопровождая прибывших на третий этаж, Георгий пытался вспомнить, где же эту мадонночку ему приходилось видеть. Мысленно перебирая варианты, вспомнил и ужаснулся: «Да ведь это бывшая заворг одного из райкомов. Как зовут – не помню, но знаю, что «баба с яйцами». Её мужа неплохо знал. Он работал главным инженером районного управления сельского хозяйства. Жаль парня. Она довела его до дурдома в полном смысле слова. Была страшно недовольна тем, что он слишком медленно продвигается по службе. На этой почве и доконала мужика. А если у мужа не получилось – пришлось самой. По случаю попала инструктором в райком, затем её сделали заворгом, затем не знали, как избавиться. Нашли выход – направили учиться в ВПШ на очное отделение. Но два года пролетели, и она снова вернулась назад, на свое место. По осени её поставили третьим секретарем. Одним словом – скороспелка. Но, «с яйцами». И как не крути, а придется с этой бабой работать».

  И пришлось работать. Более трех лет. Любой ад мог бы показаться сносным по сравнению с такой работой. Но об этом чуть позднее, в следующей части повествования. А сейчас хотелось бы рассказать об одном, довольно чудном эпизоде того дня.

  Пленум освободил Туйманова от обязанностей первого секретаря, в связи с переводом его на работу в Новгород, а первым секретарем избрал Сидорову Варвару Ивановну, которую привезли в район на обкомовской «Волге».

  После окончания работы пленума Георгий предложил прибывшим гостям пообедать.

  – Вот сейчас не откажусь, как в прошлый раз, – подметил Анконов, – тем более что такое важное дело сделали. Возобновили традицию. Теперь у нас есть среди первых секретарей женщина!

  – Остается на место председателя райисполкома женщину подобрать… – озабоченно произнес заворг обкома.

  Георгий с Леской невольно переглянулись. «Неужто и предрика заменят? – промелькнула у Георгия мысль, – тогда мне среди женщин…, одним словом «кранты».

  – Нет. Леска нас устраивает. Пусть работает… – почти молниеносно отреагировал Анконов.

   Только после реплики Анконова Георгий понял, что Васильев имел в виду не именно Кре-стецкий райисполком, а в любой райисполком Новгородской области председателем избрать женщину.


   Погода стояла теплая, солнечная. Три сотни метров до ресторана прогулялись по чисто подметенному тротуару, пешком.

   В малом зале ресторана огромный стол был накрыт по всем правилам кулинарного искусства. Холодные закуски прекрасно сочетались с хрустальными графинами, наполненными красивым клюквенным напитком – фирменной гордостью кулинаров крестецкого ресторана. Двумя ровными рядами в окружении блестевших вилок и ножей стояли красивые тарелки. И как бы на страже их возвышались хрустальные рюмки, фужеры, стаканы.

  – Командуй, Назаров. Ты хозяин. Туйманов теперь здесь, как и мы – гостем считается… – распорядился Анконов.

   Взяв один из графинов. Георгий предложил отведать для начала по глотку нежнейшего, в меру охлажденного клюквенного напитка, наполнил гостям высокие стаканы.

   Отпив несколько глотков, Виталий Михайлович поставил стакан, взял в руки стоявшую на столе бутылку сухого вина, несколько секунд рассматривал на этикетке мало кому понятные иностранные надписи и как бы невзначай уточнил:

  – Георгий Иванович, а что это за микстура у тебя на столе стоит? Сегодня можно что то и посерьезнее на стол поставить. Клюквенным напитком хорошо запивать.

   Видя, что Анконов не возражает, Георгий встал, подошел к секретеру, открыв его, неторопливо произнес:

  – Могу предложить водку «Столичная», «Московская особая», «Русская».

  – Вот с того и начинать надо. Выставляй на стол «Московскую». Теперь вижу, что ты в районе стал почти настоящим хозяином… – подметил Анконов.

  – Но опыта пока маловато. Ждал подсказки… – вставил заворг.

  – Опыт придет. Наливай, Назаров по рюмке под холодные закуски. Потому они закусками и называются, чтобы им закусывать… – подытожил Анконов.

  – А когда водка кончается, то закуска превращается в обыкновенную еду… – шутливо доба-вил Васильев.

   Всё шло, как нельзя лучше. Обед приготовлен по крестецким меркам, на высшем уровне. Заворг обкома, по натуре очень общительный и компанейский собеседник, задавал тон, поддерживал бодрый всеобщий настрой. Анконов был в прекрасном настроении. Он даже отступил от своей традиции и выпил за обедом не две, как обычно, а три рюмки. Дополнительную третью рюмку – за присутствующих двух женщин: вновь испеченного первого и третьего секретарей Крестецкого райкома. Пошутил, что из всех секретарей области Назарову повезло больше всех – ему одному из всех секретарей райкомов области посчастливится работать среди двух, очень приятных и симпатичных женщин.

   Никто не мог и предположить, что за этим обедом может появиться та ложка дегтя, которая, как в народе говорят, может испортить бочку меда.

   В заключение обеда официантки поставили на стол шипящий самовар, заварочный чайничек, банку растворимого кофе, ватрушки, пирожки и все прочее к чаю. Наполнили чашки ароматным индийским чаем, предложили сахар, песок, лимон, варенье. На столе появились вазочки с крупной свежей клубникой, что для начала июня вызвало у всех величайшее изумление.

  Отведав ягод, приступили к чаепитию.

  – Послушай, Назаров, – обратился к Георгию Анконов, – обед у тебя женщины приготовили отменный, лучше не бывает. Молодцы! А ведь пирожки испекли наверняка с капустой?

  – Нет, нет, – в один голос защебетали неоднократно предупрежденные официантки, – сегодня пирожки у нас с рисом и яйцом. С капустой завтра будут.

  Георгий взял пирожок, разломил его, убедившись, подтвердил:

 – Да, действительно, с рисом и яйцом.

    Анконов потянулся к тарелке.

  – Какой же мне выбрать? Вот, кажется, самый красивый. Прямо на меня смотрит.

  Взяв пирожок, осмотрел его, похвалил, и смело откусил добрую треть. Георгий видел, как с каждым движением челюсти, у того менялось выражение лица. Создавалось впечатление, что он нечаянно схватил в рот целую горсть недозревшей клюквы. Прожевав, он с огромным напряжением проглотил, запил чаем. Повернул к Георгию пирожок откушенной стороной, с трудом произнес:

  – А у меня – с капустой…

  Несмотря на все уговоры, он «добил» тот несчастный пирожок. У Анконова, как у бывшего фронтовика, для себя существовало строгое правило: ничего начатого на столе не оставлять.


   Провожал гостей Георгий в крайне угнетенном состоянии. Внешне Анконов старался не по-давать вида о произошедшем случае с пирожком, но приподнятое за обедом его настроение резко ухудшилось. Из его уст более не прозвучало ни единой шутки. Строго официально попрощавшись со всеми за руку, сел в машину и умчался в сторону Новгорода. Вместе с ним уехали и заворг Обкома, и новоиспеченная первый секретарь райкома, которая должна была приступить к работе в понедельник, через два дня.

  – Вот как бывает, – съязвил Леска, – всего единственным пирожком настроил ты против себя Анконова, если не сказать большего – может быть, и приговор себе подписал.

  – Да, уж… – только и смог выдавить Георгий.

  Туйманов поведал, что ему за эти дни довелось побывать в Москве, где его назначили на должность руководителя областного производственного объединения. Георгий был искренне рад за успешное передвижение по службе своего, теперь уже бывшего руководителя. Поздравил, пожелал успехов на новом поприще.
   Рабочий день подходил к концу, поэтому Туйманов попросил администрацию ресторана в этом же малом зальчике, через тридцать минут, накрыть стол повторно, на всех работников аппарата райкома, за его собственный счет. Такое удачное передвижение по службе следовало отметить, как, и заведено на Руси, ибо случалось подобное не у каждого из пер-вых секретарей райкомов.

  – Не далее, как в понедельник, всё начнется сызнова… – с небезосновательной тревогой задумчиво промолвил Георгий.

  – Это точно, – подтвердил бывший Первый, – новая жизнь начнется с понедельника для нас обоих. Два с половиной года нашей совместной работы пролетели, как один день, в работе, в работе, в работе. Может быть, я был и не прав, установив жесточайший режим работы, без выходных для нас обоих. А, если подумать серьезно, то иначе и нельзя было. По иному наших сельхозников было бы не расшевелить. Главное, Георгий, дело сделано. Впервые за два десятка лет сельское хозяйство района выполняет плановые задания по всем показателям, и в животноводстве, и в растениеводстве. Жаль, конечно, что ты отпуск в этом году снова не успел отгулять. Работа на износ ни к чему хорошему не приведет. Я с новой Первой переговорю, чтобы дней десяток тебе для отдыха выкроила.

  – А стоит ли Вам теперь вмешиваться в райкомовские дела? Я и сам в состоянии постоять за себя.

  – Если честно, то я планировал для нас с тобой в этом году, после уборки урожая, перейти на шестидневку. Один из нас отдыхает в субботу, второй – в воскресенье. Предложи такой вариант Сидоровой, может быть согласится. При сегодняшней обстановке это уже возможно.

  – Меня, Анатолий Николаевич, больше беспокоит другое: она ведь тоже сельхозник, потребует перераспределения обязанностей. На меня промышленность взвалит, а как наш леспромхоз вытащить из прорыва – я сегодня не в состоянии найти выход. Что с ним делать? Не знаю. Чтобы досконально разобраться в положении дел, придется переквалифицироваться в лесовика. В сельском хозяйстве для меня всё известно, поэтому мы и нашли правильные пути.

  – Да! Пришла она на всё готовое. Будет царствовать, не задумываясь, каких трудов всё это нам с тобой стоило. А по леспромхозу – особо не расстраивайся. Над этой проблемой не только мы, а весь институт ЦНИИМЭ головы ломает. В нем лучшие специалисты страны собраны, должны найти выход из создавшегося положения.

                Конец первой части.

                Продолжение следует.