Возвращение в палеолит

                Роман, мелодрама
                и частный прогноз будущего.




                Боже милостивый! Зачем ты дал неразумному
                существу в руки такую страшную силу? Зачем
                ты прежде,  чем созреет и окрепнет  его разум,
                сунул ему в руки огонь?
                В. Астафьев,
                «Прокляты и убиты"


                П р о л о г

     Огромное небесное тело, по массе в два раза больше Икара, приближалось к Земле. Мир ожидал, что местом падения астероида станет Северное море, но попав в атмосферу, он взорвался, и на западную Европу обрушился огненный дождь…
    Высокая температура привела к расплавлению топливных элементов АЭС, и тысячи ядерных реакторов выбросили в атмосферу радионуклиды стронция, плутония, цезия, америция, которые стали достоянием всех континентов. Вечными странниками биосферы оказались радиоактивные частицы некоторых несмываемых водой карбидов и оксидов. Радиация включалась в человека и животных в очень больших дозах, и это грозило «поломкой» ДНК  всех популяций животного мира. Очень скоро смертность землян от заболеваний, связанных расстройством эндокринного баланса, поднялась на небывалый уровень.  После всемирной переписи земляне не поверили цифрам. Сама катастрофа и повальный мор, вызванный её последствиями, смели с лица Земли более трети всего человечества, при этом более половины мужской части народонаселения планеты. Шёл 2045 год…
      Настало время, когда учёные сообщили миру о том, что при повторном «прочтении» человеческого генома обнаружены неправильные «буквы» в его генетическом тексте. Немного потребовалось времени для того, чтобы связать это открытие с началом вырождения вида «человек разумный». Учёным было о чём задуматься: быть или не быть человечеству уже в недалёком будущем. Спасение могла принести биотехнология, и поэтому были предприняты попытки получить на основе её достижений первозданный геном. Однако знание структуры наследственных клеток Homo sapiens без ключа к секрету их синтеза не решало проблемы. Его поиски могли затянуться на долгие годы, но временный выход из проблемы века имелся. К этому времени генная инженерия уже позволяла создавать репродукции любого человека.
      Прошло тридцать лет, когда учёные во весь голос заявили о том, что мир погрязнет в наркомании и скотоложестве, если в скором времени не прибегнуть к клонированию мужских особей вида Homo sapiens. После этого многие миллионы женщин дали согласие на имплантацию эмбрионов, выращенных из телесных клеток мужчин.
       Нужна была единая технология, одинаковый подход к проблеме, и к этой работе подключились учёные США, Англии, России и Франции. Они разработали единый проект. Особое внимание уделялось качеству доноров: их подбирали тщательно, при этом обязательно прослеживалось их генеалогическое древо. Поэтому от каждого донора планировалось произвести на свет по две-три тысячи абсолютных близнецов. Был принят закон, согласно которому дети-клоны передавались с пятилетнего возраста на воспитание государству, где специализированные школы-интернаты «выковывали» из них работников необходимых профессий…
      В конце двадцать второго столетия люди вернулись к относительно нормальному образу жизни. Мужчины-клоны ничем не отличались от «первомужчин», состояли в браках, любили своих жён и точно также изменяли им при удобном случае. Но абсолютно все клоны были бесплодными, и эта проблема волновала их жён…



                Перед войной.   

                Глава первая

      Семейная жизнь Огарёвых в последнее время не ладилась. Мария хотела ребёнка, а Герман возражал. Он не мог представить себе стройную красавицу Марию беременной. Женщины с огромным животом, особенно молодые, вызывали в нём неприятное чувство, и ему казалось, что он сразу же разлюбит жену, как только увидит её раздутой. К тому же из-за беременности должны были прекратиться на какое-то время интимные отношения, а он желал свою Машеньку повседневно и думал о ней даже на работе.   Мария же, наоборот, не мыслила семейной жизни без ребёнка, и они часто ссорились. Положение усугублялось ещё и тем, что Герман был клоном, и так как все клоны по какой-то причине были бесплодными, то Марии, чтобы забеременеть, нужно было ложиться на иплантацию.
     - Что-о-о? Ты хочешь вынашивать ребёнка от постороннего человека? – кипятился Герман и настаивал эмбриона, который можно было получить из его телесной клетки.
     - Ещё чего не хватало! – в свою очередь возмущалась Мария. – Родить тебя самого? Нет-нет, Гера, это безумие!
     Шёл 2121 год… Огарёвы жили в Дубенске, и в этом большом сибирском городе имелся один из лучших в России центров по имплантации пробирочных эмбрионов. Но супруги никак не могли договориться между собой, и нормальные семейные отношения у них не складывались.
     Наконец Герман устал спорить с Марией и решил действовать по-другому. Время от времени в доме стали появляться газеты и журналы со статьями о жертвах отравленной биосферы. Он подсовывал их жене, заводил об этом разговор и показывал ей картинки с уродцами.
     Но Мария и сама не хотела делать такой ответственный шаг с бухты-барахы, и судьба отблагодарила её как нельзя лучше. Она работала горничной в одном из самых фешенебельных отелей города – «Туристе». Там-то и встретился ей через полгода редкий по тем временам «первомужчина», способный подарить женщине ребёнка традиционным способом.
     Это был Столетов Николай Иванович, солидный чиновник из Москвы. Видно, сам Бог определил его в один из номеров, которые обслуживала Мария. Лет ему было под пятьдесят, но он был красив, элегантен, общителен и сразу же положил глаз на хорошенькую горничную. «Господи, вот бы родить ребёночка от такого человека», - подумала Мария, когда появилась в его номере в первый раз. Она одарила его ласковым взглядом, а он улыбнулся ей и обласкал глазами её фигурку.
      Столетов, как правило, появлялся в своём номере после пяти; потом ходил ужинать, потом сидел за столом и что-то писал, и наконец, ложился спать. Утром он уходил рано, в начале восьмого. Мария об этом знала, и однажды очень удивилась, когда застала его в номере в первой половине дня. Она вошла со стопкой чистого постельного белья и, покраснев от смущения, сказала:
      - Извините Николай Иванович, в таком случае я застелю вам позднее…
      Но Столетов тут же возразил:
      - Нет-нет, Машенька, проходи и занимайся своим делом. Сегодня я  никуда не пойду… 
      Она только сменила простынь, как он подошёл к ней сзади и обнял её за плечи.
       - Машенька, ты позволишь поцеловать себя? – вкрадчиво спросил он и когда прикоснулся губами к её миниатюрному ушку, оно покраснело у неё, как огонь.
       - Я… Вы… Нет… - залепетала она, а её руки повисли как плети. Но он уверенно повернул её к себе и, заглянув ей в глаза, спросил:
       - Машенька, ты хочешь, чтобы мы хорошо-хорошо поцеловались? – Его спокойный тон и доброжелательное выражение глаз подействовали на неё благотворно, и она, взяв себя в руки, спросила:
       - Николай Иванович, а вы не клон?
       - А почему это волнует милую девушку? – Он улыбнулся и чмокнул  её в алые  губы.
       - Я хочу ребёночка, - ответила она, и теперь покраснело, как огонь, всё её лицо.
       - Нет, Машенька, я не клон и для этой цели как раз подхожу.
       Он взял её буднично, как собственную жену, и, отпустив, попросил:
       - Как управишься со своими делами, приходи снова.
 
        *  *  *

       Леночка Огонькова была самой красивой девушкой в Дубенске, иначе она не победила бы на конкурсе красоты, состоявшегося летом прошлого года, когда ей только-только исполнилось семнадцать. С тех пор у неё была уйма поклонников, но ей нравились только двое. Юра Алёшин собирался стать биологом и уже заканчивал институт. Он был высок, строен, красив и знаменит своим отцом,  учёным-биологом и известным на весь мир политическим деятелем, последовательно выступавшим за полное уничтожение ядерного оружия. А о себе Юра мог сказать только то, что он значился в числе последних мальчиков, появившихся на свет естественным образом.
       Вторым молодым человеком, которого выделяла Лена, был Олег Рогов, тоже стройный и красивый, но ничем не знаменитый, обыкновенный клон, каких было, как говорят, пруд пруди. Олегу было двадцать пять лет, и он работал тренером по плаванию в спортивном клубе «Дельфин». У него почему-то всегда было много свободного времени, и он чаще, чем Юрий, поджидал её возле «Дома моделей» на Вознесенской, где она училась на курсах: Лена собиралась стать моделью. Олег часто провожал её домой, водил в театры и рестораны и однажды пригласил её поплавать в бассейне спортивного клуба. Лена согласилась, и когда они, побывав в раздевалках, встретились возле бассейна, она ахнула от удивления. Ей приходилось видеть волосатых мужчин, но такого «снежного человека» она увидела впервые. Курчаво-чёрная с рыжиной растительность покрывала его тело почти также густо, как на барашке. Это было так необычно, что Лена с трудом подавила в себе желание дотронуться до него рукой.
      - Тебе это нравится? – спросил он, заметив её восхищённый взгляд.
      - Очень! Олежка, ты прямо как плюшевый медвежонок, - ответила Лена.
      - А ты пойдёшь замуж за такого мишку?
      - Пойду, - сказала она просто так, шутки ради, и прыгнула в воду.
      Но через несколько дней Олег и в самом деле сделал ей предложение, и она опешила от удивления.
      - Ты сошёл с ума? Ведь я собираюсь стать моделью! – напомнила ему Лена о своём предназначении в жизни, но её довод был разбит в пух и прах:
      - Леночка, ты прекрасно знаешь что от меня не будет детей, а секс тебе только поможет в карьере. Ты станешь женственней и будешь так вертеть попкой, что все мужики попадают со стульев от восхищения.
      - Ты всё врешь! – сказала ему Елена, и её щёчки зарумянились, стали краше зарева.
      - Не веришь мне, спроси у своих преподавателей, - пожимая плечами, посоветовал ей Олег.
      На другой день она спросила об этом у молодой преподавательницы, и когда слова Олега подтвердились, Елена задумалась. Ей было жаль Юру, и ей даже казалось, что она его любит. Но Юра ни разу не сказал ей, как она хороша собою, а Олег говорил ей об этом каждый день, и Лена посоветовалась с родителями.
       - Леночка, но ведь рано или поздно тебе захочется родить ребёночка, а такие мужчины, как Юра, теперь встречаются очень редко, - сказала её мать, но Лена привела самый убедительный довод:
       - Мамулечка, мне сейчас нужно думать только о карьере! И именно этот брак поможет мне в достижении цели!
       Родители возражали недолго, и Елена объяснилась с Юрой Алёшиным. Её решение повергло студента в отчаяние. Он умолял её не выходить замуж за Олега и говорил, что давно сделал бы ей предложение, но боялся помешать её карьере. Лене было жалко Юру, и она даже расплакалась, но своего решения не переменила.
       - Юрочка, глупенький ты мой! Кругом столько красивых девушек, и им нужен, именно, такой как ты: правильный, умный и не клон! Поверь мне, скоро ты полюбишь по-настоящему и перестанешь обо мне думать, - уговаривала она отвергнутого студента, а он не хотел об этом слышать: он уверял её, что она допускает ошибку и что кроме него никто не будет любить её так, как он, но девушка была непреклонна. Перед тем, как им окончательно расстаться, Юрий предупредил:
        - Леночка, и всё же ты помни, что у тебя есть преданный друг!
        Вскоре же состоялась свадьба, и Олег перевёз молодую жену на Садовую улицу. Он оказался очень внимательным и любящим мужем, и то, что он вытворял с нею в постели, ей нравилось. Но Олег оставлял её в покое только глубокой ночью, и Елена постоянно не высыпалась. Во время практики на подиуме у неё нередко заплетались ноги, и ей делали замечания…
       Как-то Елена пожаловалась подруге на то, что после замужества ещё ни разу не выспалась как следует, и та сказала ей, что это всегда так бывает во время медового месяца, а потом потенциальные возможности её мужа начнут спадать.
       Но прошли медовый месяц и ещё два обычных,  а Олег по-прежнему был как огурчик и очень охочь до жены. Лена, конечно, не помышляла роптать и изо всех сил старалась быть в форме. Так проходили дни и месяцы…
       Однако пришло время, когда её мать заметила, как похудела дочь, и с тревогой спросила:
       - Доченька, ты случайно не заболела? Меня пугают чёрные тени вокруг твоих глаз…
       - Нет, мамочка, я вполне здорова и счастлива, - бодрилась дочь. – Просто немного не высыпаюсь…
       - Леночка, скажи матери правду, сколько времени у вас остаётся на сон? – поинтересовалась Валентина Алексеевна.
       Лена призналась, что они засыпают только под утро, и её мать пришла в ужас.  Вечером Валентина Алексеевна рассказала об этом мужу, и тот заподозрил неладное.
       - Что-то здесь не так, ведь они вместе уже около года, - сказал он и пообещал жене кое-что выяснить.
       - Валера, ты о чём подумал? – округлив глаза, спросила Валентина Алексеевна, хотя и сама уже догадалась, о чём подумал муж.
       - Валечка, я, конечно, не допускаю мысли, что наш зять подлец, но на всякий случай нужно проверить с кем он встречается и водит дружбу…

                *  *  *
       Огоньковы жили на улице Льва Толстого, и поэтому Валерий Иванович обратился к частному детективу Ивану Петрову, которого знал с детства, и чей офис находился поблизости.
       - Подозреваешь треугольник? – спросил Петров после того, как выслушал клиента, попросившего понаблюдать за зятем.
       - Нет, я подозреваю многоугольник, - ответил Огоньков.
       Петров Иван Семёнович был уже немолод, ему отстукивал пятьдесят первый год. Благодаря многолетнему опыту ему удавалось раскрывать даже самые запутанные дела, и поэтому он пользовался в городе большой популярностью. В тот же день Иван Семёнович установил наблюдение за Олегом Роговым и немало удивился тому, что тот по окончании рабочего дня остался ночевать в спортивном клубе «Дельфин».
       «Семейные неурядицы и другие женщины здесь ни причём»,  - подумал он и решил встретиться с Леной. На другой же день он нашёл её на подиуме, и у них состоялся короткий разговор.
       - Леночка, я работник спортивного клуба «Дельфин», Петров Иван Семёнович. Скажите, вы давно не в ладах со своим мужем? Дело в том, что ваши семейные неурядицы очень отражаются на его работе. – Как истинный детектив Петров не пренебрегал враньём.
       - Я не в ладах со своим мужем? О чём вы говорите, уважаемый Иван Семёнович? – очень удивилась Огонькова и молвила далее: - Нет-нет, мы любим друг друга и очень счастливы. Хотите верьте, хотите нет, но мы ещё ни разу не поссорились.
       Теперь настала очередь удивиться  сыщику, и он спросил:
       - В таком случае почему он сегодня не ночевал дома?
       - Да откуда вы всё это берёте? Сорока на хвосте приносит? – не скрывая своего раздражения, спросила Елена, но Петров продолжал в том же духе:
       - Лена, сегодня он ночевал в «Дельфине» и вы зря скрываете, что ваша семейная жизнь дала маленькую трещинку.
       На этот раз Елена едва не расплакалась и поклялась Петрову, что её муж ещё ни разу не ночевал вне дома и что он всегда был с нею мил и всё такое. Затем она сослалась на то, что ей уже пора переодеваться, и с обиженным видом удалилась.
       После этого разговора Петров поручил одному из своих помощников, Виктору Широкову,  не спускать глаз и с самой Елены.
       Через неделю выяснилось, что Елену Огонькову по очереди навещают трое разных мужчин, похожих друг на друга, как три капли воды. Разными у них были только фамилии и имена. Петров посчитал, что он выполнил поручение своего клиента и сообщил Огонькову следующее:
       - Валерий Иванович, вы не ошиблись насчёт многоугольника. Ваша дочь, не подозревая того, спит с разными мужчинами. Их трое, и это клоны от одного и того же донора.
       - Я так и думал, но решил проверить свои подозрения, - мрачно сказал Огоньков. Он щедро одарил детектива и поведал жене, в каком положении оказалась их дочь…
                *  *  *
       Клоны Олег, Пётр и Антон родились в Риме. Это значилось в их свидетельствах о рождении. Из той серии, к которой они принадлежали,  в Россию направили пятерых. Олег, Пётр и Антон попали в Воронежский ИЖЕКА-9,  в лицей-интернат,  где готовили профессиональных женолюбов.
       Говорили, что когда-то таких учебных заведений было очень много и так же много было «Домов свиданий», где великолепные молодые люди, выпускники ИЖЕКА, спасали женщин от безумия. Однако чем больше становилось на планете мужчин, тем меньше было нужды в услугах подобного рода, и подобные Лицеи постепенно закрывались.
       В Воронежском Лицее насчитывалось шестьсот мальчиков разных возрастов. Они учились по общешкольной программе, но главными предметами у них были физическая культура и половое воспитание.
       До поры до времени «ижековцы» считали, что они станут профессиональными спортсменами, но они росли, и им постепенно открывали глаза на проблемы века. Старшеклассники имели право знать,  о том, что они получат самую важную и при этом самую приятную профессию. Почти все занятия в Лицеях вели мужчины. Женщины преподавали только половое воспитание.
       Так как в ИЖЕКА девочки не учились,  то поголовно все мальчики были влюблены в своих «училок». Само собой разумеется, что этот предмет тоже был любим, и его уроков ожидали с большим нетерпением.
       С появлением первичных половых признаков Олег, Пётр и Антон обросли густой шерстью, и без одежды напоминал «снежных людей» из фантастических видеофильмов. Ребята гордились этим, явно мужским достоинством, но не зазнавались и тем снискали к себе уважение сверстников. В девятом классе  знаменитый «тиумвират» влюбился в молодую учительницу Ангелину Ландышеву.  Это было вполне естественно, двадцатитрёхлетняя красавица в неизменном «мини» и с неизменно глубоким декольте стоила того, чтобы в неё влюблялись. Ангелин вела свой предмет мастерски. Болтали, что она отличалась от других «училок» необыкновенной жертвенностью и однажды раздевалась на уроке в девятом «Б», чтобы продемонстрировать своё тело в качестве наглядного пособия.
        В конце концов влюблённые по уши Олег, Пётр и Антон решили заманить молодую «училку» в тёмный угол и там посмотреть, что у неё есть под платьем. Но такой вариант не сложился, и они преградили ей путь возле туалета, куда она забежала после последнего урока.
       - Вы что это, мальчики? Решили меня изнасиловать? – воскликнула Ландышева.
       «Смельчаки» виновато опустили головы. Но они окончательно растерялись, когда Ландышева далее сказала, что они могут изучить её тело только в том случае, если придут на практику в кабинет биологии.
       - Ангелина Ивановна, мы в вас влюблены, а вы над нами подсмеиваетесь, - уныло сказал Олег.
       - Почему вы так решили? Приходите туда через полчаса, там, по крайней мере, есть топчан.
      - И там не будет учителей? – удивлённо спросил Антон.
      - Разумеется, никого не будет, кроме нас, - ответила Ангелина и, вихляя соблазнительным «тазиком», пошла дальше.
      Эти полчаса показались ребятам вечностью, пока они стояли возле больших часов, висевших в фойе, и смотрели на стрелку. Учительница уже ждала их, когда они робко протиснулись в дверь.
      - Имейте в виду, я согласилась на это только потому, что вам уже пора проходить практику, - строго сказала Ангелина и, потупив взор, спросила, кто будет первым изучать внешнее и внутреннее строение её тела.
      Все трое выдвинулись вперёд, но Ангелина выбрала Олега, а остальным велела подождать за дверью. Когда остался один Олег, учительница полностью разделась, затем объяснила, что есть что и как пользоваться предметом, расположенным под её тёмным «островком». Олег тоже разделся…
     - О Боже,  какой ты, оказывается, медвежонок! – удивлённо воскликнула Ангелина и, порывшись правой рукой в густом меху на его груди, ласково воркнула:
     - Теперь ты знаешь, куда нужно поместить свой пенис…
     Олег оказался на редкость способным учеником и, повалив её на топчан, протиснул свой набухший член в её лоно…
      Не менее способными учениками оказались Антон и Пётр. Они всё сделали правильно, и все трое получили «зачёты» по практическим занятиям.
      Будущим женолюбам, проходившим практику в «Домах свиданий», доставались (не без умысла администраций) самые привлекательные клиентки, поэтому выпускники ИЖЕКА  охотно служили богу любви Эроту. Дружная тройка попала при распределении в Дубенск  и получила работу в «Доме свиданий» на Плац-Парадной.
      Это было на четвертом году беспечной службы, когда Рогова вызвала к себе хозяйка заведения и познакомила его с балериной Суздалевой. Это была женщина лет тридцати, но она была настолько хороша собою, что Олег ею увлёкся. Наташа часто приглашала его к себе, и он гостил в её уютном гнёздышке на Театральной улице. Однажды Пётр и Антон увидели Олега с Наташей, и она им тоже понравилась. Состоялось знакомство, и балерина кокетливо предупредила:
      - Вы абсолютно одинаковые, но не вздумайте подменять друг друга, я сразу же догадаюсь об этом!
      С тех пор они по очереди спали с Наташей, но она ни разу не заподозрила подлога…
      Олег, Пётр и Антон имели одинаковые привычки, вкусы, разделяли одни и те же взгляды по всем проблемам; у них всё было одинаковое до мелочей; они не отличались даже по родинкам: каждая родинка занимала одно и то же место на каждом из них. Как ипостаси одной и той же личности, они не могли не увлечься одной и той же женщиной. Понимая это, абсолютные близнецы хорошо ладили друг с другом и не помышляли о соперничестве.
      Балерина неизменно удивлялась «неистощимому» потенциалу своего «любовника» и, провожая его до дверей, всякий раз говорила:
      - Мишук, ты был великолепен!
      Это связь длилась около трёх месяцев, и однажды Наташа привела Олега в «Дом моделей» на Вознесенской улице. Привела на свою голову, потому что едва Олег увидел на подиуме Елену, он сразу же понял, что прежней его жизни пришёл конец. В следующий раз Олег пришёл туда вместе с Петром и Антоном. В тот день молодая практикантка была особенно хороша собою, и близнецы потеряли головы. Это было настоящее чувство, сильное, яркое, ни с чем несравнимое – это была первая любовь…
       Вскоре же они навсегда покинули «Дом свиданий». Все трое были мастерами спорта по плаванью и нашли себе работу в разных спортивных клубах.
       Наконец Олег нашёл предлог и познакомился с Еленой. Он красиво за ней ухаживал и лез из кожи, чтобы ей понравиться. Их свадьба уже была не за горами, когда ему позвонила Суздалева и воркнула в трубку:
       - Мишук, нехорошо забывать старых друзей. Может быть, заглянешь на мои именины?
       Олег прямо сказал ей, что он полюбил другую женщину, и попросил её больше ему не звонить. Когда балерина узнала, кто отбил у неё любовника, она приуныла. Практикантка Огонькова была истинным чудом, и городская пресса уже навеличивала её супер-моделью. Однако Суздалева не сдалась – она временно отступила…
       Наконец-то Елена досталась клонам, и эта счастливая «семья» купалась в блаженстве. Они любили её преданно и нежно, и она, не подозревая подлога, отвечала им тем же. Эта идиллия могла продолжаться многие годы, если бы не вмешались родители Елены.
                *  *  *
      В тот день Олег (или не Олег) как всегда вернулся с работы в шестом часу. У них было заведено: сначала он шёл под душ, а затем они садились ужинать. Повесив свой костюм в стенной шкаф,  Олег (или не Олег) снял с плечиков пижаму и отправился в ванную комнату. Пока он мылся, Елена вывернула карманы его пиджака и нашла водительское удостоверение на имя Петра Угольникова. Она положила его обратно, и когда Пётр вышел из ванной, сказала:
      - А теперь, Петенька, быстро оденься и сходи за моим мужем. Скажи ему, чтобы он пришёл немедленно! Петр понял, что их каким-то образом вычислили и начал её уговариать:
      - Леночка, может быть, не надо? Вспомни, разве нам было плохо вместе? Мы провели с тобой много приятных ночей и дней!
      - Да, много, особенно секса. Его было настолько много, что я еле-еле таскала ноги на подиуме, - гневно отвечала Елена.    
      - Леночка, но ты никогда не говорила об этом!
      - Поди вон! И мужа я приглашаю только затем, чтобы предупредить его о своём уходе!
      Олег прибежал через час и сразу же упал перед нею на колени. Он целовал её ладони, обнимал её ноги и клялся ей в любви, но Елену трудно было узнать.
      - Ты подлец и ты меня не любишь, раз отдавал другим мужчинам! – кричала она и в то же время плакала.
      - Нет-нет, Леночка я люблю тебя! – оправдывался Олег. – Но войди в наше положение! Мы больше, чем близнецы. Мы одно и то же. У нас всё в равной степени: привычки, душевные порывы. У нас один и тот же идеал женщины, одна жизнь и одинаковый век. Мы близнецы одной и той же серии, и своей смертью мы умрём в один и тот же день.
       Олег продолжал стоять перед ней на коленях, и его глаза молили её о прощении.
       - Это не оправдание! - воскликнула Елена. – А если бы вас были тысячи?
       - Нас и так тысячи, но в раннем детстве нас развозили по разным городам и странам, чтобы мы не мешали друг другу. Но мы всё равно стремились друг к другу, потому что мы любим друг друга больше, чем родные братья,  и в этом наша трагедия.
       - Олег, но я не могу жить вашей жизнью, поэтому я ухожу! – решительно заявила Елена.
       Олег клятвенно обещал ей, что Пётр и Антон уедут из города, и они останутся вдвоём, но Елена сказала, что он должен был подумать об этом раньше. В восемь часов вечера за нею заехал отец, и она покинула коварных мужчин, с которыми прожила около года.
        А через несколько дней один досужий журналист опубликовал в городской газете сенсационную статью «Гарем мадам Огоньковой», и Елене не стало проходу на улицах. Как же, красивейшая женщина города, супермодель, и так влипнуть. Неужели она не подозревала? За нею гонялись толпы репортёров  и засыпали вопросами:
        - Скажите откровенно, вам это нравилось?
        - А как к этому отнеслись ваши родители?
        -  А вы можете сказать, как это раскрылось?
        Елен вынуждена была бросить работу и целыми днями сидела дома. Её мать Валентина Алексеевна, хоть и жалела свою дочь, но поделилась  нею своими горькими мыслями. По её мнению газета сильно подмочила репутацию дочери, и её карьера на этом закончилась. Мать вспомнила правильного мальчика Юру Алёшина и посетовала на то, что её дочь не вышла за него замуж. А он, Юра Алёшин, был лёгок на помине и пришёл её навестить. Но едва Елена услышала его голос, как тут же умчалась в свою комнату и заперлась на крючок. Как её не уговаривала мать, Елена не вышла, и Юрий ушёл.
       Но через несколько дней он пришёл снова, и между ними всё-таки состоялся разговор:
       - Леночка, тебе нечего стыдиться, потому что ты ничего об этом не знала! – горячо убеждал её Юрий.
       - Юра, какая разница, знала или не знала? Главное, что я прошла через эту мерзость! – чернила себя Елена, а он её оправдывал:
       Ленуся,  для меня неважно, через что ты прошла. Я люблю тебя, вот что главное. Помнишь, что я тебе сказал, когда ты выходила за Олега замуж? Я сказал, чтобы ты вспомнила обо мне, когда тебе станет плохо.
       Но Елена не внимала никаким  уговорам и по-прежнему возражала:
       - Нет, Юрочка, нет! Тебе это только кажется, что об этом можно забыть. На самом же деле ты никогда не простишь мне того, что я тебя отвергла. Я не хочу и не могу вернуться к нашим прежним отношениям.
       Ладно, не будем к ним возвращаться, - согласился Юрий, но при этом спросил, можно ли ему приходить к ней на правах верного друга.
       - Приходи, – ответила она, и Юрий продолжал её навещать.

                Глава вторая.

      Юстина Добрынина  стала президентом Российской Федерации в 2119 году, после того как народ выразил недоверие её предшественнику Чернокозову. Было за что… Чиновники казнокрады вывезли за границу весь алмазный фонд государства, а бездарное правительство продало Ирану, причём за бесценок,  два искусственных спутника Земли, не устаревших ни физически, ни морально. В Государственной Думе разразился скандал. Депутаты хотели знать, заем понадобились Ирану космические объекты, но представитель президента ничего вразумительного не сказал. Некоторые политические деятели считали, что иранские специалисты не смогут спустить с орбиты спутники, когда придёт время, и это может привести к тяжёлым последствиям. В то время Добрынина работала министром экологии и, так как за нею уже числилось немало полезных дел, была популярна как в России, так и за рубежом.
       Добрынина была единственным министром, проголосовавшим против продажи космических объектов Ирану. Она назвала действия правительства недальновидными и непродуманными и покинула заседание кабинета. Её смелый поступок высоко оценили россияне, и когда началась избирательная компания по выборам главы государства, её кандидатуру выдвинули несколько политических партий. Став президентом, Добрынина подобрала себе надёжную команду и несколько министерских портфелей отдала экологам.  В этом общественном движении, носившем название «Гринпис», она состояла с юных лет, и когда-то сама участвовала в причудливых демонстрациях, над которыми потешался ко всему равнодушный обыватель.
       Планета переживала трудные времена, связанными с экологическими проблемами, но человеческий мир, очень разный, неединодушный и непредсказуемый, по-прежнему бряцал оружием. Не прекращались локальные войны, и давали о себе знать боевики Алькаиды, воевавшие за веру, которую у них никто не отнимал.
       Главы государств колесили по всему миру, договаривались, клялись жить в мире, жали друг другу руки, лобзались, но международная напряжённость по-прежнему желала быть лучшей.
       Юстина Добрынина придавала большое значение разным общественным движениям, как российским, так и зарубежным, и видела в них реальную силу, которая могла спасти мир от всесветного пожара.
       Её связывала давняя дружба со всемирно известным гринписовцем Алёшиным Николаем Степановичем. Знаменитый учёный-биолог последовательно выступал за полное уничтожение ядерного оружия. Он видел в нём, в отличие от большинства глав государств, не спасение, а смертельную угрозу. Он не оставлял камня на камне от вредной идеи, которой поверили народы, и писал: «Столько времени, сколько мы будем оставаться с мнением, что концепция равновесия ядерного устрашения является средством обеспечения мира, столько наши шансы на будущее останутся тёмными и непредсказуемыми». Свои самые большие надежды Добрынина возлагала на женское движение «Международный конгресс женщин», центр которого находился в Стокгольме, и была дружна с его лидером Инессой Пальме. Там же, на одной из сессий Совета конгресса, она познакомилась с другой выдающейся женщиной планеты Лидией Симпсон – новым президентом Австралии.               
     *  *  *
       Шёл 2122 год и четвёртый год президентства Юстины Добрыниной. В этот день она находилась в Кремле и, сидя за своим рабочим столом, просматривала газету «Московские новости». На третьей странице сообщалось о чудовищном преступлении, совершённом маньяком в одной из средних школ. Итог кровавого побоища – тридцать семь убитых  и пятьдесят девять раненых школьниц. Убийца полностью израсходовал диск и затем сдался полиции. 
       Газета писала, что в этот же день были совершены аналогичные преступления во многих городах мира. Безжалостные убийцы, их насчитывалось около двух тысяч, будто скопировали друг у друга свои поступки и договорились убить и ранить одинаковое количество детей.
      Это был не первый сюрприз, преподнесённый миру односерийными клонами. Тождественные преступления в один и тот же день и час. Но в то же время миру были известны и другие казусы. Тысячи учёных-физиков сделали одинаковые научные открытия, а тысячи художников и композиторов создали одинаковые шедевры.
      «Но разве может быть иначе?» - размышляла Юстина Добрынина. – Одни клоны создают похожие шедевры, другие копируют друг у друга преступления. Это плохо в каждом случае, но что делать? Разве у человечества есть иной путь?»
      Президент знала о проблемах биотехнологии. Вырождение первомужчин продолжалось, и это порождало дефицит полноценных доноров. В этих условиях приходилось раздувать серийность, чтобы уменьшить производственный брак.
      Добрынина убрала со стола газету и включила компьютер. Открыв файл «Моя речь в ООН», она продолжила работу над предстоящим выступлением. Приближалась чрезвычайная ассамблея, на которую были приглашены все главы государств. Предстоял очередной бесполезный договор о всеобщем и полном ядерном разоружении. К этой ассамблее основательно готовились Инесса Пальме и Лидия Симпсон. Эти три женщины, хорошо известные мировой общественности, собирались лететь в Нью-Йорк не ради пустопорожней болтовни. На предварительной встрече, которая состоялась в Москве, они договорились «дать бой» консерваторам-мужчинам – решили сказать от имени «Международного конгресса женщин» о том, что женщины знают, как можно покончить с войнами и что они готовы придти к власти в каждой стране.
      Через две недели начала вою работу чрезвычайная ассамблея ООН, и все газеты запестрели сенсационными заголовками: «Женщины не хотят доверять будущее планеты мужчинам-банкротам!» - «Ядерное разоружение или вон из правительственных кабинетов!»- «Женщины претендуют на полную власть!»
      Ассамблея проходила бурно, и выступление Юстины Добрыниной прозвучало серьёзным предупреждением сильному полу:
      - Мужчины уже полтора столетия толкут воду в ступе, а тем временем ядерное оружие расползается по планете, и его скоро будут иметь даже папуасы! На Земле не прекращаются локальные войны, и где гарантии, что одна из них не перерастёт в третью мировую войну? Где гарантия, что в одной из многочисленных ядерных стран не придёт к власти фанатик, подобный Адольфу Гитлеру? Разве он будет долго размышлять, как ему распорядиться «ядерным чемоданчиком»? В ряде стран проходят военное обучение многие тысячи односерийных клонов, копий Шамиля Басаева, хорошо известного истории. Люди, вы в самом деле, хотите мира и разоружения? В таком случае пусть в каждой стране придут к власти женщины! Испокон веку все войны затевали мужчины. Держать в руках ружьё одинаково нравится как простолюдину, так и интеллигенту. Не каждый из них может убить человека частным порядком, зато каждый из них может это сделать, если организовать общественные убийства, которые мы называем войнами (на эти слова зал отреагировал ропотом). Война всегда отдавалась болью в сердце женщины, потому что на войне убивали её детей. Женщине не нужна война. Природа создала женщину для того, чтобы давать жизнь, а не отнимать её! Если женщины придут к власти на всей планете, то люди скоро забудут, что такое война. Мы похороним её вместе с хозяевами войны. Нет места войнам в двадцать втором веке! Это достоинство пещерных людей и позор для Человека разумного!
    Никого не оставили равнодушными выступления Инессы Пальме и Лидии Симпсон. Они говорили об опасности, которая может придти из стран «третьего мира». Европейская катастрофа не позволила развивающимся странам достичь высокого уровня жизни, и там по-прежнему царит нищета и сплошная безграмотность. Неимущие слои населения настроены агрессивно, фанатично и рвутся в бой с «неверными». В эти страны нужно нести просвещение и культуру, создавать у них рабочие места, чтобы люди могли трудиться и жить достойно. И если этого не сделать, то Европе будет грозить новый поход «гуннов», который сметёт с лица Земли европейскую цивилизацию.
     После речей президентов ста девятнадцати ядерных «держав» Чрезвычайная Ассамблея ООН приняла заранее подготовленное постановление о всеобщем ядерном разоружении, и это было встречено громом аплодисментов.
     Но «Международный конгресс женщин» на этом не успокоился. Его совет опубликовал обращение к народам мира, и мужская половина человечества заволновалась. Что-о-о? Матриархат? Но это безумие! На активистов женского движения обрушилась яростная критика, и им припомнили «грех», совершённый прародительницей Евой: «Разве не она обрекла людей на вечные страдания? Этого не случилось бы, если бы Адам не поддался её влиянию!»
      Но в одной из газет женского движения появилась великолепная статья Инессы Пальме. Она писала: «Господь отнюдь не считал, что женщина обделена серым веществом, иначе он не доверил бы ей такого ответственного дела, как рождение Иисуса Христа. А что касается Евы, то ей нужно поставить памятник. Она пренебрегла своим благополучием ради нас, ради того, чтобы все мы были на этом свете, и чтобы мы постигли цель и вершину любви, в которой сливаются воедино наслаждение души, разума и тела…»
      Жизнь продолжалась, но редко в какой стране победа на президентских выборах доставалась женщине. Мир не желал иного пути. Но страшнее было другое: неумолимо возрастала деградация человеческой личности. Люди делали всё себе во вред и не видели в этом вреда. Нарастали всё те же проблемы и порождались новые. В недра Земли закачивались отходы ядерного производства, горели леса, мелели реки. Атмосфера, пересыщенная углекислым газом, создавала на поверхности Земли парниковый эффект, и некоторые островные государства уходили под воду. Всё больше появлялось зон радиоактивного заражения, где запрещалось ходить, купаться и дышать. Люди боялись дождей, речной воды и даже зелёной травы. Неумолимо возрастал контингент психически нездоровых людей…
               
                2
      Вскоре же после того, как от Олега ушла Елена, ему напомнила о себе Наташа Суздалева, и он рассказал о её звонке своим братьям.
      - Наташка – бабёнка, что надо, и пока наша Ленка кочевряжится, можно поиграть с нею в старые игры, - заметил Антон.
      - Я не возражаю, - согласился Пётр, - но будет лучше, если мы ей откроемся.
      На другой день Олег навестил балерину, и после того, как они переспали, он признался ей в том, что она тоже была удостоена участи Елены.
      - Мишук, милый… Разве я похожа на нежную девочку Огонькову? Да я давно заподозрила, что вы подменяете друг друга, но молчала. Гораздо интереснее об это догадываться, чем знать.
      - А ты различала нас? – поинтересовался Олег.
      - Пыталась, но не получалось – призналась Наташа.
Они продолжали навещать балерину по очереди, и однажды Олег у неё спросил:
      - Наташка, а ты не считаешь, что это аморально?
      - Аморально иметь троих мужей, а не троих любовников, - покатываясь со смеху, ответила Наташа.
      И всё же клоны очень скучали по целомудренной Елене, и Олег принял решение навестить жену. Он выбрал время, кода Елена сидела дома одна, и едва она открыла ему дверь, сказал:
      - Ленуся, голубушка моя нежная, может быть, поговорим?
      Елена постояла в раздумье, а потом спросила:
      - А ты кто? Олег, Пётр или Антон?
      - Да Олег я! Клянусь тебе всем святым и даже Антонием Маринетти! – воскликнул он.
      - А это ещё кто такой? – удивилась Елена.
      - Это человек, который дал жизнь нескольким тысячам таких людей, как я, Пётр и Антон. Мы его копии, но он уже не такой, как мы, потому что ему пятьдесят шесть лет.
      - Ладно, проходи, - наконец пригласила его Елена, и когда он вошёл, предложила ему кофе.
      - Леночка, зачем мне кофе? Мне нужна ты!
      - Тебе или вам? – едко спросила Елена.
      - Ладно, пусть нам, но разве мы в этом виноваты? Разве мы хотели придти на свет клонами?   
      Елена заметила, что начинается старая песня, которая ей совсем не нравится, и попросила у него развод. Он сразу же вскочил с места, затем пробежался из угла в угол и сказал, что развода не даст, потому что он и его копии-братья любят её больше своих жизней.     
      - Если любите, то поймёте меня. А не поймёте мы сойдёмся с Юрой без регистрации! – резко казала Елена.
      - Леночка, вернись Христа ради! Хочешь, я встану перед тобой на колени?
      - Я не чокнутая, и гарем мадам Огоньковой больше не повторится!
      - Ленуся, этот старый доходяга-журналист уже приходил ко мне извиняться, потому что кое-кто разъяснил ему, что никакого гарема не было! – продолжал говорить Олег.
      - А что же, по-твоему, было?
      - Обыкновенная житейская ситуация. Ты имела мужа и двоих любовников. Между прочим, это сейчас модно!
      Елена была готова что-то сказать, но вдруг осеклась и задумалась над его последними словами.
      - Ловко ты повернул! – наконец сказала она. – Сам додумался или кто-то научил?
      Он признался, что такое объяснение нашла одна знатная дама. Когда Елена их бросила, она стала их любовницей, и ей нравятся такие отношения.
      - И кто же она? – опустив голову, спросила Елена.
      - Балерина Суздалева, - ответил Олег.
      Несмотря ни на что, его признание больно задело Елену,  и она с раздражением сказала:
      - Вот и живите с этой старушкой, а обо мне забудьте!
      - Значит, ты не подашь нам никакой надежды?
      - Не подам, потому что вы бабники. Олег, разве так любят? Сразу же побежали к другой женщине!
      Олег понял, что совершил непоправимую ошибку, рассказав ей о балерине, но уже было поздно что-то исправить. Елена больше не стала его слушать и ушла в свою комнату. На другой день она рассказала Юрию о его визите, и тот вскипел:
      - Леночка, я должен поговорить с ним, или эти хождения не прекратятся!   
      - Юрочка. Брось! О чём вы будете говорить? У тебя одна правда, у него – другая, и вы ничего не докажете друг другу. Между прочим, мне жаль их…
      Юрий внимательно посмотрел на Елену и  спросил:
      - Лена, а ты, случайно, не надумала вернуться обратно?
      - Не случайно а всерьёз думала об этом. Хотела проучить их как следует за обман, а потом вернуться. Они не виноваты в своей судьбе. Но вчера я узнала о том, что они уже нашли другую женщину. Теперь между нами всё кончено!
      - Тогда я пойду к нему! – решительно заявил Юрий.
      - Ну, сходи, если у тебя много времени, и тебе больше нечем заняться, - согласилась Елена.
      …Юрий негодовал и чувствовал, что если он не переговорит с Олегом, то не сможет спокойно жить и быть уверенным в том, что Елена не вернётся к клонам. На следующий день он ушёл с последней лекции, чтобы застать Рогова в «Дельфине», и доехал на метро до Краснодарской. Но ему не повезло. В спортивном клубе сказали, что Олег рано освободился и ушёл домой. Ничего не оставалось, Алёшин поймал такси и доехал до Садовой. Было около четырёх часов дня, когда он вошёл в подъезд старинной пятиэтажки и поднялся на третий этаж. Перед дверью он остановился, чтобы унять волнение, а потом решительно надавил на кнопку звонка. К двери никто не подошёл, и тогда он позвонил несколько раз. В квартире стояла тишина, и стало ясно, что Олега нет дома.  «Интересно, где он шатается?» - подумал Юрий и вдруг заметил, что дверь закрыта неплотно, явно не до щелчка. Решив, что Олег сидит в туалете или принимает душ, он толкнул дверь и вошёл.
      - Можно? Олег, откликнись! – громко позвал он, но ему никто не ответил. – «Что за чертовщина? – размышлял Юрий. – Может быть, он прилёг отдохнуть и заснул?»
      Он прошёл дальше, а когда заглянул из прихожей в гостиную, то тут же замер от страха. Олег лежал ничком на полу. Из его спины торчала рукоять отвёртки, и вокруг неё расплывалось алое пятно. Юрий машинально попятился назад, но вдруг подумал о том, что Олег не убит, а только ранен, и ему нужна помощь. Покончив со своими сомнениями, он быстро прошёл в гостиную, присел на корточки и попытался найти у него пульс. Но пульса не было, хотя его рука была ещё тёплой. Юрий поднялся на ноги. Он осмотрелся по сторонам, надеясь увидеть телефон, но не увидел и решил уходить. Как раз в это время громыхнули двери лифта, и когда в прихожей послышались голоса, Юрий отчётливо понял, что крепко влип…
        - Стоять! – увидев его закричал полицейский, и гостиная тут же наполнилась множеством людей. Его обыскали, затем ему надели наручники. Взяв себя в руки, Юрий спокойно сказал, что он ни в чём не виноват и отвечать на вопросы будет только в присутствии адвоката.
       …Академик Алёшин не очень доверял полиции, и когда узнал, в какую историю попал его сын, сразу же связался с частным сыском и попросил детектива Петрова начать параллельное расследование по делу об убийстве.    
      Петров покинул свой офис сразу же после звонка академика, и когда прибыл на место преступления, узнал о том, что убит не Рогов, а Гривцев. Это следовало из документов, которые нашли в кармане убитого. Сам же Олег уже был дома и сидел перед следователем. 
       - Кем вам приходится убитый? – Шёл допрос.
       - Мы односерийные клоны.
       - Почему он оказался в вашей квартире?
       - Антоша отдал ключ от своей квартиры приятелю, чтобы тот мог провести время со своей девушкой.
       - Расскажите с самого начала, как всё было…
       -  Когда я вышел из лифта, то наткнулся на какого-то странного субъекта. Он хотел войти в лифт, но, увидев меня, вдруг истошно завопил и бросился бежать вниз по лестнице. Обнаружив убитого Антона, я понял, что повстречал возле лифта убийцу, и решил его догнать. Я увидел его возле автобусной остановки. Он уже входил в автобус, и мне пришлось вернуться назад. 
       - Опишите его подробно.
       - Крепкого телосложения, коротко острижен, в спортивном костюме синего цвета.
      Выслушав его, следователь кивнул головой на Юрия и спросил, знает ли он этого человека. Олег ответил, что они любят одну и ту же женщину, и поэтому знакомы.
      - Соперники? Значит, он хотел убить вас, а тут подвернулся Гривцев? – сразу же сделал вывод следователь.
      - Глупости говорите. В случае чего Антоша прихлопнул бы этого мальчишку, как муху. К тому же он пришёл после меня.
      -  А вдруг он прятался, пока вы стояли возле убитого?
      -  Я в этом очень сомневаюсь…
      Затем начался допрос Алёшина, и детектив Петров очень скоро убедился в том, что сын академика абсолютно не причастен к этому убийству. Наконец Юрия отпустили. А через несколько дней Петров и его помощник Широков предъявили следователю настоящего убийцу. Им оказался отвергнутый любовник балерины. 

                3
       Надя Румянцева была современной девушкой. До шестнадцати лет она обожала разные тусовки, носила причудливые причёски и причудливо одевалась. Но потом ей это всё надоело, и она решил заняться спортом. Надя сносно плавала и не пропускала тренировок в «Дельфине». Она уже дружила с Колей Сомовым, когда её перевели к юниорам, с которыми занимался Рогов. Он сразу же обратил на неё внимание, потому что она напоминала ему Елену. Однако Олег очень скоро понял, что Надя, как спортсмен никуда не годится. Она не любила утомительные тренировки, нарушала дисциплину и пререкалась с ним и пререкалась с ним, когда он делал ей замечания. В то же время она всё более и более интересовала его  как женщина, и он ей всё прощал.               
       Однажды, когда Олегу было особенно грустно из-за разрыва с Еленой, он предложил ей отобедать с ним в ресторане, но она его отшила:
       - Олег Антонович, если я заинтересовала вас как женщина, то сразу скажу, что вы, как мужчина, меня не волнуете. К тому же у меня есть друг, с которым я сплю, и он вполне меня устраивает.
       Задетый за живое, Олег не остался в долгу и сказал ей, что он думает относительно её спортивных способностей. Но Надя неожиданно расхохоталась ему в лицо и ответила, что она давно знает об этом и ходит в спортивный клуб только затем, чтобы в своё удовольствие поплавать и покрасоваться перед мужчинами.
       - Надя, в таком случае тебе нужно уступить место более способным девушкам, и это будет справедливо, - заметил тренер.
       Надя ничего не ответила и перестала ходить на тренировки, а примерно через месяц ей вдруг вздумалось родить ребёнка, чтобы тратить на него своё свободное время. Узнав об этом, коля Сомов стал её отговаривать:
       - Надя, ну зачем нам ребёнок? Только одна морока будет с этим ребёнком! А обо мне ты подумала?
       - А что тебе сделается? – беспечно спросила Надя.
       - Как что? Думаешь, я вытерплю столько времени без секса?
       Его ответ очень и очень не понравился Наде, и она сказала ему, что даже нисколечко не расстроится, если он её покинет. После этого Николай сразу же присмирел. Такую пригожую девчонку не сразу найдешь. Да и найдёшь ли?
       Зато порадовалась её мать, Татьяна Васильевна, и через месяц Наде имплантировал эмбрион, выращенный в пробирке.

              4.

        Лето было в разгаре, и Юрий теперь каждый день увозил Елену куда-нибудь на природу. В тот незабываемый для них день они загорали возле небольшого озера на Плодово-ягодной станции, и Елена, как бы меду прочим, сказала:
        - Юрочка, а я уже развелась с Олегом…
        - Да ты что? – радостно воскликнул Юрий и сразу же предложил ей расписаться.
        Лена лежала на спине и её лицо закрывала соломенная шляпа. «Юрочка, а ты хочешь стать моим мужем прямо сейчас?» - едва слышно спросила она. Юрий почувствовал, как у него перехватило дыхание, и он с хрипотцой в голосе спросил: «Леночка, ты не шутишь?»
        - Не шучу… - отвечала она. – Пусть нас обвенчают Небо и Солнце, а наша палатка станет нам Дворцом бракосочетаний…
        Они, не сговариваясь, сели и посмотрели в глаза друг другу.
        - Я люблю тебя и не разлюблю, пока буду жив. Я никогда не изменю тебе с другой женщиной. Клянусь тебе в этом!
        - Я тоже люблю тебя, желанный мой, и буду верна тебе до конца своей жизни. – сказала она.

                Глава третья

                1.
      13 октября 2121 года Интервидение сообщило о том, что по Азорским островам, принадлежавшим Португалии, был нанесён ядерный удар, и из-за этого едва не разразилась третья мировая война. Человеческий мир содрогнулся от ужаса.
        …Джон Фарадж был выдающимся специалистом в области прикладных знаний об автоматически действующих устройствах и их системах. Молодой учёный разработал несколько гениальных программ, которые предусматривали использование космоса для нанесения ракетно-бомбовых ударов по противнику, но на вооружение была принята только одна, менее безумная и бесчеловечная.
       Эту программу показали президенту Уильяму Джефферсону и, так как она ему понравилась её утвердили. Но через несколько лет президентом стал Эдвард Брайтон, и он, узнав строго засекреченного спутника под кодовым названием «ПРОРОК-13», возмущённо сказал, что нормальные люди не придумывают такого оружия.
       После этого Джону Фараджу было предложено пройти тестирование, и он заполнил специальный бланк. Получив данные о Джоне, компьютер беспристрастно заключил, что он сумасшедший, и это не очень понравилось сторонникам его проектов. Они потребовали, чтобы с молодым учёным провели беседу психоаналитики, но первые же вопросы показали, что компьютер не ошибся.
       Психоаналитики пришли к выводу, что Джон Фарадж страдает рекуррентной шизофренией, но не будет представлять опасности для человеческого общества, если его уволят из Пентагона. Через три месяца Джона уволили за малозначительный дисциплинарный проступок. Немногие знали истинную причину увольнения молодого учёного, и его сослуживцы долго обсуждали это событие.
       Джон Фарадж был американцем арабского происхождения, и исповедывал ислам. Поэтому он сразу же сделал для себя вывод, что это является главной причиной его изгнания из военного ведомства. В этой стране хорошо помнили 11 сентября 2001 года, названное историей чёрным днём. Об этом писали в книгах и в школьных учебниках. Джон с трудом продвигался по служебной лестнице, но он был талантлив и не только сделал себе головокружительную карьеру, но и стал богатым.
       Отец Джона Абдулла Фарадж часто рассказывал сыну, прилежному школьнику, о том, в каком положении находились развивающиеся страны до и после колониализма. Это запало ему глубоко в душу, и в юности он много думал о том,  как изменить мир в лучшую сторону. Он пытался найти ответы на этот вопрос у Маркса, Ленина и даже у Бакунина.
       Европейская катастрофа ещё более усугубила трудное существование стран, принадлежавших к третьему миру, и их положение представлялось Джону безнадёжным.
       После того, как Джон был уволен из Пентагона, он погрузился в депрессию и нигде не работал. Он отказался от книг, телевизора и целыми днями думал о том, каким образом можно исправить несправедливый мир…
       И однажды утром, когда Джон едва отошёл от сна, он вдруг почувствовал себя человеком, способным изменить мировой порядок. Теперь он знал, почему Аллах надоумил его создать спутник военного назначения, оснащённый тринадцатью ядерными ракетами «Кобра», под кодовым названием «ПРОРОК-13». В этот же день в его дневнике появилась лаконичная запись «Захватить «Кобру» и продиктовать свою волю сверхдержавам. Для этого нужно завладеть резервным технологическим оборудованием, получить пароли вхождения в «НАСА» и коды наведения на все цели ».
        Для того, чтобы совершить нападение на подразделение «Поиск и защита», нужно было найти отряд Исмаила Мамуны, скрывавшийся в Кордильерах. Набив долларами свой кейс, Джин вылетел в Мак-Кинли, чтобы любой ценой разыскать лагерь неуловимого авантюриста арабского происхождения. Он нашёл его через неделю и сразу же был захвачен в плен. Представ перед Мамуной, Джон Фарадж сказал:
         - Я привёз тебе миллион долларов, это аванс за работёнку, которую я хочу предложить.
         Но Мамуна обескуражил:
         - То, что у тебя отобрали мои парни, это наша добыча. Выкладывай, старина, ещё столько же, и тогда поговорим о твоём деле!
         Но Джон был большой мастак красиво трепаться, и когда он изложил главарю свой план, тот поверил в удачу. Однако пройдоха Мамуна всё же задал Джону справедливый вопрос:
         Джон, я только не возьму в толк, зачем нужно наносить удар по Пентагону, когда деньги будут переведены на наши счета?
        - Исмаил, кроме денежного у нас есть ещё и моральный счёт за братьев мусульман, находящихся в бедственном положении! – ответил Джон.
        Исмаил Мамуна думал целую неделю и наконец дал согласие на проведение опасной операции.
        В назначенный день численностью в двадцать семь человек совершил дерзкое нападение на подразделение «Поиск и защита» в штате «Северная Каролина» и перебил всю охрану. Затем наёмники выгнали из помещений весь служебный персонал и, окружив его со всех сторон, выдвинули свои требования. В то же время на территории военной базы приземлились два вертолёта Исмаила Мамуны, и началась погрузка ящиков с технологическим оборудованием. Однако наёмники сразу же столкнулись с трудностями. Служащие базы не захотели сказать, где находится диск с кодами наведения на цели. Молчали, не желая назвать пароль в НАСА, капитаны системы атаки Джек Бомон и Фрэнк Бахман, и их немедленно посадили в вертолёт. Остальной персонал был выстроен в одну шеренгу, и Исмаил Мамуна, вынув из кобуры пистолет, выступил с короткой речью:
      - Я расстреляю каждого второго, если не будет указано место нахождения диска с кодами наведения!
      Диск отдали. После этого треск автоматов смешался с дикими криками о помощи, но это длилось недолго. Наёмники Мамуны никогда не оставляли в живых свидетелей и добили раненых. Они действовали слаженно и чётко. Едва закончилась погрузка, вертолёты поднялись в воздух. Один взял курс на восток, другой – на север.
      Подводная лодка с Джоном Фараджем и его технической командой курсировала в назначенном месте. Когда на её борт поступила лаконичная радиограмма с вертолёта, она всплыла. Приняв на борт десять наёмников, пленников и ящики с технологическим оборудованием, подводная лодка скрылась в пучине океана, и на ней закипела работа. Джон Фарадж и его команда разворачивали систему управления спутником, а Исмаил Мамуна «добывал» пароль в «НАСА». Фрэнк Бахман сломался после того, как бывалые парни Мамуны просверлили электрической дрелью его коленный сустав. Тут же назвал вторую половину пароля  и Джек Бомон.
       Через несколько минут Джону Фараджу доложили о том, что система атаки налажена и управление спутником переведено на подводную лодку.
       В то же время генералитет Пентагона уже объявил тревогу третьего уровня и совместно с ФБР принимал меры по розыску преступников, захвативших резервное оборудование по управлению спутником военного назначения. Но налётчики скрылись, и кроме одного вертолёта, брошенного на автостраде близ Ричмонда, никаких других следов не оставили.
       Генерал Беккер был взбешен.На экстренном совещании, которое длилось всего несколько минут, он дал всем понять, что инцидент будет стоить многих погонов, если преступники не будут найдены. Затем он потребовал установить связь со спутником, но ему доложили, что система не работает и что спутник не появляется на дисплее. 
      - Что там у вас за капитаны в системе атаки? Как может не работать чётко отлаженная военная система? – бушевал генерал.
      Он немедленно покинул свой кабинет и спустился в бункер управления системами военных спутников, где уже собрался почти весь генералитет. Все взволнованно обсуждали случившееся, когда вдруг включился большой экран, и на нём появился Джон Фарадж.
      - Вы, кажется, удивлены исчезновением Пророка? Так вот, теперь он находится в моём распоряжении, и я могу вам наделать кучу неприятностей! – сказал он и далее сделал пространное заявление для правительства Соединённых Штатов. Суть его сводилась к тому, что человеческий мир плохо устроен, что многие народы находятся в бедственном положении, и это результат колониальной политики, имевшей место в прошлом. Поэтому богатые страны  должны помочь бедным. Правительству США нужно перечислить пять миллиардов долларов на специальный счёт в Берне, на котором будут формироваться средства для оказания экономической помощи странам третьего мира.
       - Старина Джон! – перебил его генерал Дэн Харви. – Ты плохо знаешь историю. В проблемах третьего мира американцы виноваты меньше всего. И скажи нам, что ты собираешься делать дальше?      
       - Те же самые требования я сейчас предъявлю Великобритании и Франции. Не забуду и русских. И когда мои требования будут выполнены, я верну «ПРОРОКА».
       - Сколько ты даёшь нам времени?
       - Два часа!
       - Джон, если все правительства этих стран согласятся выполнить твои требования, то как и где будет возвращено технологическое оборудование? – вступил в разговор генерал Беккер.
       - Я скажу Вам об этом только после того, как получу факсы из Берна! – ответил Джон далее сказал, что превратит Пентагон в руины, если его требования не будут выполнены.
       - Джон, где гарантии, что ты не обманешь нас? – спросил генерал Беккер. Джон отвечал, что Америке и другим сверхдержавам придётся поверить на слово, а чтобы никто не думал, что он блефует, он нанесёт первый ядерный удар по Азорским островам. После этого на экране появился «ПРОРОК-13», ив бункере наступила тишина.
       …Подводная лодка продолжала идти на восток. Переговорив с Пентагоном, Джон Фарадж предъявил такие же требования Великобритании, Франции и России, но там сказали, что переведут деньги после американцев. После этого он спустил в карман процессора диск наведения на цели и сел за пульт управления. Но пройдоха Мамуна, внимательно следивший за разговором, недовольно заметил:
        - Эй, приятель, мы не договаривались насчёт Азорских островов!
        - Исмаил, разве я говорил, что эту работёнку придётся делать тебе? Теперь дело за мной, а ты отдыхай и прикидывай, как потратишь свои миллионы, - сказал Джон и с лихорадочным блеском глаз продолжал: - Теперь я переделаю мир. Сильные во все времена обижали слабых, так пусть им тоже станет плохо! Пусть они узнают, каково быть слабым!
       Пальцы Джона уже скакали по клавиатуре пульта и на его лбу выступили капельки пота.  «Сначала цель - Сан-Мигел, а потом будет видно!» - решил он.
       …Пентагон внимательно наблюдал за экраном и лихорадочно соображал, как предотвратить катастрофу. У него имелась система, предназначенная для уничтожения спутников, но генералы не могли её использовать, потому что «ПРОРОК», до отказа напичканный ядерным оружием, в данный момент находился над Евразией.
      После выхода на связь Джона Фараджа начался поиск его места нахождения, но маньяк всё продумал заранее и сумел использовать фантомную защиту. Не прошло и десяти минут, как на экране включился таймер, и начался обратный отсчёт времени к старту ракеты…
      - О, Матерь Божья! – Да он сумасшедший! – Будь он проклят, что он делает? – раздались возгласы в бункере.
     Ядерная ракета уже неумолимо выползала из жерла ракетной установки, и затем всеобщий крик негодования сопроводил её полёт. В бункере неожиданно раздался выстрел, это покончил с собой полковник Браун, консультант Джона Фараджа по проекту «ПРОРОК». Пока его выносили из бункера, генерал Беккер поручил Дэну Харви доложить о случившемся Президенту, и тот спросил:
      - Сказать господину Президенту о выдвинутых требованиях?
      - Да, но скажите ему, что с маньяком мы скоро покончим.
      В тоже время все наблюдали за полётом ракеты, и когда вырос гигантский «гриб», кто-то воскликнул «О Боги! Это может стать началом последней мировой войны!»
      Но генерал Беккер призвал всех к спокойствию. Заседание продолжалось, и далее он сказал, что выход из этой ситуации имеется. Три дня назад из военного арсенала была доставлена противофантомное обородувание.
      - Но на его развёртывание потребуется не менее двух часов! – заметил полковник Олдридж.
      - А нам нужно установить его за пятьдесят минут, - продолжал генерал Беккер, - и именно вы, полковник Олдридж, возглавите работы по его монтажу! Бригада уже на месте, поэтому немедленно приступайте к выполнению боевой задачи!
      Полковник едва вышел из зала заседаний, как туда заглянул капитан Робинсон и сказал, что Джон Фарадж снова вышел на связь и зовёт шефа Пентагона на переговоры. Включив монитор в зале заседаний, генерал Беккер спросил:
      - Джон, ты хочешь нас чем-то порадовать?
      - Вы видели? – спросил маньяк.
      - Да, видели, - спокойно отвечал генерал, - теперь мы не сомневаемся в серьёзности твоих намерений и принимаем меры по перечислению денег на твой счёт в Берне. Только ты дал нам очень мало времени. Джон, хочешь ты этого или нет, но факс придёт к тебе не раньше, чем через час двадцать минут.
       - Но я не согласен столько ждать! – завопил Джон.
       - Мы делаем всё возможное, но если тебе не терпится, то поступай так, как тебе выгодней!
       - Через полчаса я свяжусь ещё раз! – явно нервничая, предупредил Джон.
       - В это время меня не будет, выйдешь на связь, как я сказал, - закончил разговор генерал.
       Во время следующего выхода в эфир Джон Фарадж был запеленгован, и в Атлантический океан была выпущена «Серая Акула». Эта миниподлодка-торпеда, оснащённая электронным оборудованием, предназначалась для потопления неатомных подводных лодок. В назначенное время маньяк получил факс не из Берна, а из Пентагона.  «На том свете не повтори этой глупости. Игра с огнём всегда опасна», - прочитал он и похолодел от страха. В следующее мгновение подводная лодка содрогнулась так, будто она наскочила на риф, и Джона оторвало от пола…
        Теперь генерал Беккер сам позвонил Президенту, и тот сразу спросил: «У вас есть уверенность в благополучном исходе?»
        - Господин Президент, маньяк уже держит ответ перед Всевышним! – ответил генерал.
        - Молодцы, но и одновременно болваны! – сказал Президент и после небольшой паузы снова спросил: - Проектом предусмотрена стыковка этого спутника с грузовым кораблём?
        - Да, господин Президент!
        - Немедленно посылайте «грузовик» за ядерными ракетами. Позор! Едва не погубили Америку своим же оружием!
        - Будет исполнено, господин Президент!
               
                *  *  *               
        Трагедия, постигшая Азорские острова, всколыхнула весь мир. Идея блага через взаимное ядерное устрашение подвергалась яростной критике, и её впервые оценили по достоинству. Локальная катастрофа унесла 260 тысяч человеческих жизней. Опустевшие Азорские острова сказали всему миру о том, что ядерная опасность предельно близка из-за несовершенства человеческого фактора. На другой же день улицы почти всех городов планеты заполнили многочисленные демонстранты. Они требовали полного и повсеместного уничтожения ядерного оружия. Колонны демонстрантов возглавляли представители самых мощных общественных движений – Гринписа и Международного конгресса женщин. Их наспех написанные транспаранты дышали экстремизмом: «Разговоры о мире через взаимное ядерное устрашение – бред сумасшедших!» - «Мало предать позору войну! Её нужно убить!» - «Долой с высоких постов вояк-мужиков! Виват матриархату!»
        С амвонов православных церквей и с мусульманских минаретов священнослужители предавали анафеме военщину ядерных держав. Милитаристов гневно поносила мировая пресса. Особенно дерзкими и непримиримыми были выступления академика Николая Алёшина. Он писал, что мировых запасов ядерного оружия уже столько, что ими можно устроить шесть миллионов Хиросим и тридцать тысяч таких войн, как  вторая мировая. «Мы что, собрались завоевать Вселенную? Или мы мнили себя бессмертными и собирались убить друг друга многие тысячи раз? У нас нет рационального мышления! У нас не хватает извилин понять, что мы уже на пороге всесветной катастрофы. Какие же мы после этого homo sapiens? Нет-нет, это враньё! Мы безмозглые и трусливые обезьяны-самозванцы!» 
     «Только круглый идиот может не замечать роста контингента психически нездоровых людей, - писал академик в другой статье. – И это представляет большую опасность в условиях расползания ядерного оружия по всей планете…»
      Через месяц ООН в очередной раз вернулось к вопросу о всеобщем ядерном разоружении и в принятом постановлении были предусмотрены как сроки о поэтапном разоружении, так и персональная ответственность глав государств за его выполнение.

                2.
       Мария, Елена и Надежда познакомились в роддоме. Они лежали в одной палате и не могли нарадоваться на своих дочурок. К Елене приходил муж и её родители, к надежде - её мать, а Марию навещала старшая сестра Таисия. Они уже почти всё знали друг о друге, и Маша с Надей немного завидовали Елене.
        - Леночка, ты у нас самая счастливая, твой муж рядом с тобой, и твоя Ниночка будет знать своего отца, - в тот день начала разговор Мария. – А у моей Лидочки папа живёт в Москве. Он просто погулял на стороне, а мне и хорошо, у меня появилась дочурка.
        - А моя Ольга вообще никогда не увидит отца, потому что он умер ещё до того,  как родились мои дедушка и бабушка, - заметила Надя, и женщины поняли, о чём идёт речь
        - Зато твоя Оленька будет самым здоровым ребёночком, потому что в то время всё было чистое: и воздух, и вода, и всё остальное, - сказала Мария.
     Юрий навещал жену каждый день и всегда приносил цветы. Всякий раз он непременно просил подержать на руках кроху-дочурку, и был счастлив, когда ему это разрешали. Их уже готовили к выписке, когда к Мари пришёл с цветами и гостинцами её муж Герман.
     - Вот, случайно узнал, что ты родила и решил навестить, - виновато улыбаясь, сказал он.
     - Знакомьтесь, девочки, это мой муж, который объелся груш, - представила его Мария. – Он позорно сбежал от меня, когда узнал, что я беременна. Каков фрукт, не правда ли?
     - Машенька, зачем ты так? Если хочешь знать, мне всё время тебя не хватало, - оправдывался Герман. Но Мария дерзила, говорила, что не хочет его видеть и что никогда его не пустит на порог своего дома.
      Наде тоже очень хотелось, чтобы и к ней пришёл Николай. Надя даже послала ему записку, но он не явился, и она возненавидела его на всю жизнь.
      Но наконец всех троих выписали из роддома, и их пут разошлись…
               
                *  *  *    
      Герман продолжал приходить к Марии, и она уже пускала его на порог. Лидочке шёл шестой месяц, когда Мария наконец-то простила мужа и сказала:
      - Ладно уж, возвращайся, только не думай, что тебе сразу же отломится. Пока я буду кормить свою Лидочку грудью, будешь спать на диване.
      - Машенька, но почему? – удивился Герман.
      - Шлялся неведомо где целый год. Вот и отмойся сначала от грязи.
      Герман терпеливо сносил упрёки, и настал день, когда она сказала, что ей надоела лишняя стирка. Вечером она не постелила ему на диване, и Герман понял, что он прощён. После того, как у них наладились нормальные супружеские отношения, Герман решил удочерить Лидочку. Мария не стала возражать, и у её дочери появился отец.
      К Марии часто наведывалась Таисия чтобы «потетешкать» маленькую племянницу и заодно посетовать на нескладную жизнь. Рассказывала о «проделках» дочери Виктории, не единожды уличённой в жестоком отношении к домашним животным. Семилетняя Виктория умудрилась утопить в ванне котёнка, а кудрявую болонку Моську продержала весь день в тумбочке, где собачонка и обделалась по-большому…
       Огарёвы теперь жили дружной семьёй. Заставив мужа помучиться за предательство, Мария затем наградила его самой нежной любовью, и Герман был на седьмом небе от счастья. Он продолжал работать на Сибтяжмаше, любил отдыхать вместе с семьёй на загородных озёрах, но и не забывал Енисей, хотя его родная река давно болела, и в ней нельзя было купаться. Но Герман любил реку за другое – за то, что её просторы позволяли ему носиться с бешеной скоростью на моторной лодке. Он забывал обо всём на свете, когда ветер бил ему в лицо, колотил на нём рубашку и забивался во все поры его сильного тела.
       Енисей заболел в 2093 году, когда в Дубенском водохранилище были обнаружены смертельно опасные радионуклиды. Не сразу прислушались люди к запретам местных властей и, бывало, купались как в море, так и на реке. Для того, чтобы все осознали опасность потребовалось время, в течение которого погибли тысячи людей, преимущественно дети. В те годы газеты писали о том, как заболела река, и крепко ругали предков, допустивших размещение отходов ядерного производства в недрах своего края. Их начали свозить сюда в конце двадцатого века, и средоточием глубокого захоронения радиоактивной грязи стал Атомград. Предки, заботясь о потомках, приняли надёжные меры по её консервации, но «могильники» протекли раньше, чем произошёл её полный радиоактивный распад. Одному Богу известно, как эта смерть встретилась с подземными водами и нашла путь даже к Дубенскому водохранилищу.
       Со временем за чертой города появились новые места отдыха с искусственными озёрами и песчаными пляжами, где не только можно было поплавать и погреться на солнце, но и поймать мясистого карпа. Но старшее поколение дубенцев всё равно тосковало по прежнему Енисею и вспоминали о былых временах, когда можно было сварить на костре тройную ушицу и побаловаться солёным хариусом.
       Мария не одобряла увлечений мужа и однажды выразила беспокойство:
       - Гера, ты носишься на реке, как торпеда и не ровен час искупаешься!
       Герман был молод, самоуверен и не разделял её опасений. Он сказал, что хорошо знает реку, и с ним ничего не случится. Мария будто предчувствовала беду и посоветовала ему прочитать свежую газету. Он спросил, о чём в ней пишут, и она рассказала о предивенских девочках, которые перевернулись на самодельном плоту в одной из проток. Девочек спас один юноша, но в скором времени девочки и их спаситель умерли.
       В тот день стояла знойная жара, и Герман отправился на лодочную станцию, что находилась на Чёртовом острове. Так теперь называли остров Отдыха. Примерно, через час Герман привычно вырулил через Абаканскую протоку на просторы Енисея и дал полный газ. Мотор тут же взвыл, и лодка, задрав нос, понеслась вниз по течению. Встречный воздух приятно щекотил лицо, трепал кудри, и Герман счастливо улыбался. Лодка, что птица пролетела до Октябрьского моста, и он, лихо развернувшись, устремился назад. В такие минуты его душа хотела песен. «Взвейтесь, соколы, орла-а-ми! – громко запел он, радуясь хорошей погоде. – Полно, паря, горева-а-ать!» - Лодна неслась так же легко, так же свободно. Он пролетел под Коммунальным мостом и приближался к железнодорожному. И вдруг Герман почувствовал, что его оторвало от лодки, и он, обгоняя её, летит вперёд. Он не успел опомниться, как с головой ушёл под воду, а когда вынырнул и отфыркался, ему бросился в глаза коварный «топляк». Почерневшая от времени двухметровая тюлька поплясала на воде, затем скрылась. «С Маны принесло, видно опять чистят русло и не заметили плывущее под водой брёвнышко», - подумал Герман. Лодка стремительно описала дугу и повреждённой кормой осела в воду. Взрыкнул недовольно мотор, впервые испробовав на вкус речную воду, и умолк. Германа относило к Чёртову острову, где уже вместе собрались несколько человек. «Коль уж довелось искупаться, то покажу высший класс», - снова подумалось Герману, и он поплыл к острову сначала кролем, а потом брассом.
      На берегу он полностью разделся, затем добежал до своей машины и так, нагишом, приехал домой. Мария, услышав о том, что случилось, взвыла белугой. Она последовала за ним  в ванную комнату, чтобы его отмыть. Там он принял душ, а затем она намылила его с ног до головы. Эту процедуру они повторили несколько раз.
       - И что же теперь будет? – спросила Мария, когда он сел за стол.
       - После такого отмывания никакая хвороба не пристанет! – бодрился Герман.
       Через несколько дней у него начала шелушиться кожа, и однажды утром он обнаружил на своей подушке клочки выпавших волос. «Не пронесло!» - с горечью в душе подумал Герман, и на него навалилась тоска. Он облысел повсеместно и также повсеместно покрылось старческими морщинами его тело. Он уже несколько месяцев не ходил на работу, а когда его морщины стали намокать, его положили в больницу. Настало время, когда его тело покрылось сплошной коростой, и он умирал в муках.
    - Какого чёрта вы со мной водитесь? – кричал он на медицинских сестёр. – Неужели у вас нету  какой-нибудь отравы?
    Он просил, он умолял избавить его от мучений, но ему не вняли. Из милосердия.

                3.
     Молодые Алёшины жили в Академгородке. Юрий работал в Институте биофизики и часто увлеченно рассказывал Елене, как они работают над созданием живых кормов для рыбоводного хозяйства.
      По воскресеньям Алёшины собирались в Черемшанке, на даче Николая Степановича. Это был поистине райский уголок с садом и огородом, и здесь всё росло будто на дрожжах. Говорили, что когда-то в этой местности были сплошные поля, принадлежавшие фермерским хозяйствам. Но фермеры постепенно разорились, и на их полях начали вырастать роскошные дачи именитых горожан. До обеда все Алёшины, как правило, работали в саду или огороде, а потом отдыхали.
       В этот день беспощадно палило солнце, и они попрятались от жары. Тамара Ивановна и Елена заняли беседку и там водились с маленькой Ниной. А Николай Степанович и Юрий ушли в коттедж, и у них зашёл разговор о том, о чём не умолкала мировая пресса. Теперь было модно рассуждать о матриархате, и Юрий спросил у отца, что он думает по этому поводу.  
       - Положительно думаю, - сказал Николай Степанович и продолжал далее: - Разве матриархат не сыграл своей положительной роли в прошлом? И сколько можно отодвигать .женщину на задний план?
       - Отец, как ты думаешь, почему большинство мужчин недооценивают женщин? – поинтересовался сын.
       Вошла Тамара Ивановна – принесла в кувшине холодный квас и поставила его на стол.
       - Всё талдычите о мировых проблемах? – спросила она нарочито ворчливо.
       - Да, мать, говорим… Мы живём в такое время, когда невозможно об этом не говорить, - сказал Николай Степанович. Тамара Ивановна вышла, и академик ответил сыну: - По Библии все неприятности человечества начались с Евы, и это служит удобным поводом для того, чтобы не допускать женщину к власти.
       - В наше-то время, и такая дремучесть! – заметил сын.
       Николай Степанович налил себе квасу и, сделав несколько осторожных глотков, сказал:
       - Прискорбнее осознавать другое, что мы так и не стали Homo sapiens…
       Юрий внимательно посмотрел на отца и позволил себе не согласиться с его мнением. Тогда отец спросил:
       - Юра, а ты задумывался о том, почему люди пошли по пути развития атомной энергетики? Почему они не занимались серьёзно ни солнцем, ни ветром, ни геотермальными ресурсами?
       - Наверно потому, что достижения в этой области не отвечали экономическим требованиям? – заметил Юрий.
       Но академик думал иначе. Далее он сказал, что достижения приходят тогда, когда над чем-то работают. А человечество занималось другими делами – оно «расщепляло» атом. И когда это удалось, то сначала появилась атомная бомба. Так называемый Homo sapiens опомнился через девять лет, и чтобы оправдаться перед Богом за чудовище Сциллу, заставил её сестру Харибду служить мирным целям. Но чудовище есть чудовище! 
        Академик выплеснул в окно недопитый квас и задумчиво добавил к сказанному:
       - Нет, сынок, Человек разумный не позволил бы, чтобы в нашу жизнь вторглись как атомная бомба, так и самая грязная энергетика! И этот вид похож на незадачливую обезьяну, которая забавляется с гранатой и не отдаёт её ни за какие коврижки.
       Они какое-то время молчали, а потом академик предложил прогуляться в саду. Уже вечерело, и со стороны Енисея тянуло прохладой.
       - Папа, а люди когда-нибудь поймут, что воевать нельзя? – просил Юрий.
       - Люди поймут но на Земле пока ещё нет людей, - ответил отец, и Юрий застыл от удивления. Придя в себя, он ослабевшим от волнения голосом задал новый вопрос:
       - А кто же, по-твоему, есть?
       - Не знаю, продолжал Николай Степанович, - но если судить по поступкам данных существ, то они по жестокостям и кровопролитиям превосходят даже зверьё. О каком Человеке разумном можно говорить после Бухенвальда, Хиросимы и Сонгми?
       В это время Тамара Ивановна позвала их ужинать, и на этом они закончили свой диалог.
         
                4.
      Надя Румянцева прогулялась с дочерью по набережной Енисея и теперь возвращалась домой. Она осторожно катила впереди себя коляску и время от времени разговаривала с Оленькой. Она задавала ей вопросы, а её  дочурка отвечала ей однозначно «гу-гу…». Возле перекрёстка Надя остановилась, ей нужно было пересечь Садовую улицу, и она дожидалась зелёного света.
       - Ба-а-а! Какая встреча! – вдруг рядом с нею послышался знакомый голос, и она подняла глаза на мужчину.  Не узнать своего бывшего тренера было невозможно, и Надя тоже улыбнулась.
        - Наденька, это ваша дочурка? А что вы здесь делаете? – спросил Рогов.
        - Мы гуляли, а теперь возвращаемся домой, - ответила она.
        - Позвольте, но ведь вы жили на проспекте Металлургов! – удивился он.
        - Здесь жили мамины родители, но они давно умерли, и мы с мамой живём то здесь, то там.
        - И в каком доме вы живёте, если не секрет? – продолжал интересоваться Рогов, и Надя показала дом, находившийся на противоположной стороне улицы.
        - Это надо же, я тоже живу на Садовой,  и наши дома почти напротив друг друга, - заметил Олег.
        Дали зелёный свет, и Надя покатила впереди себя коляску. Рогов пошёл рядом с ней, и они продолжали разговаривать.
        - Я провожу вас, если вы не возражаете, - оживлённо болтал её бывший тренер. – А знаете, Наденька, вы стали намного привлекательней, да вы просто прелесть, и мне очень жаль, что я не в вашем вкусе.
        Надя сразу же вспомнила их последний разговор в спортивном клубе и немного смутилась, потому что в действительности всё было наоборот, и сказала она ему так - в отместку. Как тренер он от неё многого требовал, гонял в полном смысле этого слова; и тем сильнее она на него злилась, чем больше он входил в её сердце. Вспомнив об этом, Надя подумала о том, не сказать ли ему  правды, но что-то удержало её, и она спросила, как идут его дела и женат ли он. Олег отвечал, что работает там же и тем же, что не женат и поинтересовался её семейным положением.
         - Живём втроём: я, мама и Оленька, - пряча глаза, ответила Надя.
         - То есть, позвольте… А где же ваш Николай? Или вы разошлись?
         - Он сбежал от меня, как только узнал, что я беременна, и я никогда ему этого не прощу!
         Он проводил её не только до подъезда, но и занёс коляску на третий этаж, потому что их лифт не работал. Возле её дверей он спросил:
          - Надюша, может быть, мы снова встретимся и как старые знакомые посидим в ресторане?
          - Нет, Олег, не стоит, - ответила она, продолжая избегать её взгляда.
          Они попрощались, и Олег стремительно спустился вниз. Не смотря на то, что она не проявила особой радости при их встрече, у него поднялось настроение, и он решил за нею поволочиться. Была ни была, эта женщина стоила даже того, чтобы просить её любви на коленях.
           Через несколько дней он снова нашел её на набережной, где она опять прогуливалась с дочерью.
           - Олег, вы меня подкарауливаете? – спросила она без улыбки, хотя в душе порадовалась, что увидела его снова.
           - Грешен, - признался он и продолжал: - Знаете, Наденька, после нашей встречи я почему-то потерял покой и плохо сплю…
          Этот известный «приём» был хорош для пятнадцатилетней девочки, и он ничуть не подействовал на Надю.
          - Олег, насколько я понимаю, сейчас рабочее время, вас не выгонят с работы за прогулы? – спросила она, чтобы перевести разговор на другую 
тему.
          - Ради вас я готов на любые жертвы, - сказал он другим тоном, желая показать, что шутит, потому что понял, что ей не нужны пустые слова, повторённые тысячи раз  в разных романах. Они поговорили о погоде, потом он снова пригласил её в ресторан, и она снова отказалась. И вдруг Олег вспомнил о её привязанности к плаванию и предложил ей побывать в «Дельфине».
         - Но разве это возможно? – живо спросила она, и у неё заблестели глаза.
         - Возможно, если ты согласишься пойти в воскресенье. Твоя мама может остаться с Олей до обеда? – Он сам не заметил, как перешёл на «ты», но она ничуть не обиделась.
         - Конечно, может, а ты не будешь гонять меня, как раньше? – спросила она, тоже переходя на «ты», и, прищурив смеющиеся глаза, добавила: - Между прочим, я тебя из-за этого не взлюбила… 
        - Так вот оно что! Теперь всё понятно. Нет-нет, Наденька, такое больше не повторится, никогда не повторится, обещаю тебе! – сказал он, обрадованный её словами. Но в это время он увидел свой автобус  и, наскоро попрощавшись с нею, поспешил на остановку.
        В воскресенье Олег зашёл за ней, как они договорились, в девять, и Надя представила его матери:
        - Мама, это мой бывший тренер, его зовут Олегом.
        Татьяна Васильевна тоже представилась и начала расспрашивать Олега о его работе. Сложив в пляжную сумку всё необходимое, Надя пообещала матери вернуться к обеду, и они ушли.
        В плавательном бассейне народу было немного – отдыхали в основном работники спортивного клуба и их семьи. Олег всё время был рядом с Надей; он вполне по-тренерски лапал её в воде и вполне как ловелас  безумолку молотил языком.
         - Надя, укажи мне на мои недостатки, и я немедленно их исправлю, - сказал он, когда они вылезли из бассейна, чтобы немного передохнуть.
         - Отстань, Олег, я не вижу у тебя недостатков! – сказала она и, хохотнув в ладошку, добавила: - Ты плохо знаешь женщин. Они иногда думают одно, а говорят другое.
         Теперь они каждый день встречались во время её прогулок с дочерью; каждое воскресенье ходили в «Дельфин», чтобы поплавать и иногда посещали какой-нибудь ресторан.
         Однажды Надя увидела Олега на Благовещенской, но тот прошёл мимо неё и даже не поздоровался.
         - Олег! – остановила она его и когда подошла к нему поближе, спросила: - Что случилось?  Ты почему ко мне не подошёл?
         Она заметила, как Олег растерялся и замешкался, но затем стал энергично оправдываться:
         - Ой, прости,  пожалуйста! Со мною иногда такое случается, если я думаю о чём-нибудь во время ходьбы. Надо же, как нехорошо получилось…
         - Господи, а я-то подумала, что ты вчера обиделся на меня за то, что я не захотела к тебе зайти, - взволнованно продолжала Надя, - Олег, я не маленькая и знала, чем всё закончится у тебя дома. Но знаешь, вечером я много думала о наших отношениях, и поняла, что от судьбы всё равно не уйти…
         Услышав об этом, он сразу же взял её за плечи и повелительно сказал:
         - В таком случае мы сейчас же пойдём ко мне!
         - К тебе? Ни за что! – воскликнула Надя и с упрёком добавила: - Разве можно, вот так,  сразу? Давай встретимся завтра?
         - Нет, я уже устал, или сегодня или никогда! – решительно сказал он, затем взял её твердой рукой за локоток и повёл. Он шёл широким шагом, а она семенила рядом и просила:
         - Олежек, только не иди так быстро, а то я поломаю свои каблуки!
         На Садовой они подошли к той самой пятиэтажке, которую показал ей Олег во время их первой встречи.
         …Она шла сбоку, когда Пётр увидел эту женщину на Благовещенской. Увидел и обомлел – до того она была хороша собою. Он тут же немного отстал, чтобы рассмотреть её сзади, и совсем потерял голову. Пётр продолжал идти за нею следом, но вдруг ускорил шаги и заскочил в отходящий автобус. Проехав одну остановку, он направился в обратную сторону. Ему повезло, она продолжала идти в этом же направлении, и когда Пётр разглядел её спереди, он подумал: «Природа ещё не создала ничего прекраснее этой женщины». Он медленно прошёл мимо неё, и когда она назвала его Олегом и подошла к нему, он  мысленно поблагодарил судьбу за то, что он и Олег были клонами от одного и того же донора.  «Что это? Бог или дьявол подсунул мне эту сказочно красивую женщину и к тому же вложил в её уста эти слова? Такая удача приходит один раз в жизни!» - ликовал Пётр. Но нельзя было медлить ни минуты, и он тут же пошёл на приступ…
        Лифт работал, они поднялись на третий этаж и прошли в квартиру Олега.
         - Ну, как тебе моя берлога? – спросил Пётр и тут же посетовал на то, что в этом доме нет хозяйки.
         - Но вообще-то ничего, чистенько у тебя, - сказала Надя и осмотрелась вокруг.
         Он позвал её на кухню и, показав ей, где что лежит, попросил приготовить кофе.
         -  Будь, как хозяйка, а я освежусь под душем, - предупредил он. Но она тоже выразила желание освежиться, и он предложил ей пойти первой.
         Едва Надя закрылась в ванной комнате, как Пётр тут же поспешил в гостиную, где на круглом столе лежала её сумочка, и, порывшись в ней, нашёл её паспорт…
         Через полчаса они уже сидели за столом, и он, разлив по рюмкам коньяк, сказал:
        - Наденька, сегодня сам Бог велел нам выпить на брудершафт!
        - Может быть, Богу как раз и неугодно то, что мы собираемся сделать. Олежек, давай не будем сегодня, а? У меня почему-то неспокойно на душе, что-то говорит мне, что мне нельзя ложиться с тобой в постель, по крайней мере сегодня…
        - Нет, Надюша, будем! Я просто сгораю от желания,  я хочу тебя зверски!
        От выпитого коньяка у Нади уже кружилась голова, Пётр это заметил и поднял её на руки…
        - Ой, что ты делаешь? Лучше не надо, - слабо протестовала она, когда он нёс её на руках в спальню Олега…
       Часы показывали половину третьего, когда они покинули спальню. В гостиной Пётр сразу же выхватил из вазы самое крупное яблоко и впился в него зубами, а Надя подошла к зеркалу и стала приводить себя в порядок.
       - А ты и в самом деле зверюга, - неожиданно сказала она, а он покраснел и спросил:
       - Наденька, в каком смысле?
       - Потом было неплохо, а при первом сближении у меня затрещали косточки,  Олежек, так нельзя…
       Пётр извинился, и Надя пообещала об этом забыть.
       - Тебя проводить? – предложил он.
       - Нет-нет, это лишнее. Через дорогу я как-нибудь перебегу сама, - сказала она и, закончив свой туалет, ушла.
      …Пётр решил дождаться Олега, чтобы рассказать ему о том, что
 произошло. Но до его прихода оставалось ещё два часа, и он, прибрав постель, решил полежать на диване.
       Олег разбудил его в шесть, и Пётр подскочил:
       - Что такое? Кажется, я заснул? А сколько я спал?
       - Ты лучше расскажи,  кого ко мне приводил, - сказал Олег и прошёл на кухню.
       - Олег, это совершенно уникальный случай, и я благодарю Бога за этот подарок! – ответил Пётр и, стряхивая с себя остатки последремотного состояния, помахал в разные стороны руками.
      Олег в это время нарезал большими ломтями хлеб. Затем налил две тарелки борща и позвал:
      - Петя, иди сюда, перекусим!
      За столом разговор продолжался:
      - Олег, ты что-то давно уже не заходишь ко мне…
      - А ты заходишь? – парировал Олег.
      - Ну вот, зашёл, - ответил Пётр и спросил: - А почему ты не показываешь мне свою Надю?
      - А ты откуда знаешь про Надю?
      - От верблюда…
      - Послушай, Пётр, что я тебе скажу. Надя не про тебя. Понял? История с Еленой больше не повторится. Эта женщина особая. Природа ещё не создала ничего прекраснее этой женщины, и я не хочу её потерять!- излишне громко вещал Олег. Он и в самом деле был глубоко убеждён в том, что никогда не разделит с Петром свою несравненную Надю.
      - Мне жаль тебя, Олег, - уныло заметил Пётр.
      - Что такое? Почему ты так сказал? – насторожился Олег.
      - Потому что я только что переспал с нею…
      В тот же момент Олег выплеснул ему в лицо свою тарелку борща, а его тарелку надел ему на голову. После этого клоны сцепились и, переворачивая стулья, покатились по полу. Они дрались долго и одинаково ловко валтузили друг друга.  Наконец они одновременно выдохлись. Запыхавшиеся, с красными лицами они сидели на полу по разным углам и сопели. Всё, что стояло или висело, теперь валялось на полу или было опрокинуто.
       Начинать перемирие предстояло обиженной стороне, и Олег, немного отдышавшись, сказал:
       - Ладно, у нас судьба такая – любить одних и тех же женщин. Но как ты посмел вперёд меня? Ты знаешь, сколько я её обхаживал, пока она дозрела?
       Пётр рассказал, как встретил Надю на Благовещенской, как влюбился в неё с первого взгляда и про всё остальное…
      - Как она в постели? – сквозь зубы процедил Олег, но уже без злобы.
      -  Она божественна! Ну, и как мы будем с ней жить?
      - Будто не знаешь, но чтобы не потерять её, не следует увлекаться. А то заездим как Ленку, и снова начнутся вопросы…
      - Ты когда перетащишь её к себе?
      - Как распишемся, но кто её знает, согласится ли она выйти за меня замуж.
      На другой день Олег пригласил Надю к себе, но она заартачилась:
      - Олег, ты намерен таскать меня к себе каждый день?
      - А почему бы и нет? Разве тебе было плохо со мной? – спросил он.
      Надя покраснела, как зарево, но сказала правду:
      - Нет, я не буду лгать, мне было приятно с тобой, но у меня есть семья, и обо мне плохо подумает мама.
      - А ты не хочешь создать свою семью? – снова спросил он и посмотрел ей прямо в глаза.
      - Олег, ты делаешь мне предложение?
      - Да, я люблю тебя и хочу, чтобы ты была со мною всегда!
      - Ладно, я об этом подумаю, - пообещала Надя.
      Но Олег не отставал, продолжал звать её к себе домой, и Надя в конце концов сдалась. У себя дома он набросился на неё как безумный, и когда отзвенел первый акт любви, она с удивлением призналась:
      - Знаешь, Олег, это, конечно, глупо так думать, но меня, честное слово, не оставляет такое чувство, что мы легли с тобою в постель впервые. Ты ведь обещал мне больше не быть зверюгой. Ну, честное слово, я едва не  задохнулась…
      Через две недели они поженились, и она переехала к нему. Татьяна Васильевна сама настояла на том, чтобы Оля пожила у неё, пока у них будет длиться медовый месяц, и Надя охотно согласилась.
       Женитьба принесла Наде много приятных ночей. Ей открывались новые элементы сексуальной грамоты, но более всего её поражала неистощимая энергия мужа. Бывало, что она мысленно сравнивала его с Николаем, и тот настолько проигрывал в её глазах, что не тянул даже на малохольного мужичонку.
        Надя с каждым днём хорошела, и клоны перестали тревожиться за её здоровье. Ночи любви ей были только в радость, да и на другой день она отсыпалась до двенадцати. Потом она уходила к матери и там угощалась её обедом. Побыв с дочерью до трёх часов дня, она не спеша возвращалась домой и готовила «мужу» ужин. С его приходом она сразу же преображалась и чирикала, как беспечная пташка, пока Олег или Пётр не закрывал ей рот поцелуем…
        Однажды Надя загостилась у матери немного дольше обычного и когда вернулась домой, то увидела, что её «муж» уже дома.
        - Ой, а у меня ещё ничего не сварено! – воскликнула Надя и, чмокнув его в губы, заторопилась на кухню. Каково же было её удивление, когда на кухне она снова увидела Олега. – Ой, что за чудеса? Как ты можешь находиться и там и здесь? – спросила она и тотчас вернулась в гостиную, чтобы убедиться в том, что первый Олег ей просто привиделся.
       Но тот стоял там же, где стоял, и также широко улыбался. А когда рядом с ним появился «второй Олег», который вошёл в гостиную следом за ней, у Нади закружилась голова, и она ухватилась за спинку стула.
       - Господи, мне, наверно, пора в психушку! – чуть не плача промолвила она, и тогда один из них сказал:
       - Надя, с тобой всё в порядке: я – Олег, а рядом со мной стоит Пётр, и мы решили тебе открыться.
       Надя была очень взволнована случившимся, поэтому она не всё поняла из того, что ей рассказали, и, поморгав глазами, спросила:
      - Вы близнецы, и Пётр приехал к нам в гости?
      - Надюша, мы больше, чем близнецы, - продолжал Олег, - мы ипостаси одной и той же личности.
      В этот день Наде открылось всё. Она узнала о том, что с самого начала она жила с ними обоими и что первым у неё был Пётр.
     «Боже мой, как это можно? У меня фактически двое мужей, а если узнает мама, узнают люди?» - горевала Надя; её мысли скакали, и она не могла выстроить из них логическую цепочку. В то же время они  убеждали её в том, что в этом нет ничего плохого, что этого не нужно стыдиться и что такие браки более выгодны женщинам, нежели мужчинам, и так далее.
      Надя их слушала, но плохо слышала, а затем она вдруг расплакалась. А наплакавшись вволю, она собрала свои вещички и ушла к матери. Татьяна Васильевна, не ведая об истинной причине размолвки молодожёнов, ничему не удивилась. Милые ссорятся – только тешатся. Сама такая была, а приструнить мужика всегда к пользе – впредь будет заботливее, и ума прибавится.
       На другой же день Надя решила навестить свою школьную подругу Файку Петрову. Эта Файка была самой ушлой девчонкой в их классе; она всё знала, и у неё всегда были готовы ответы на все случаи жизни. На своё счастье Надя застала Файку дома и начала осторожно выведывать у неё насчёт того,  прилично ли будет для женщины иметь несколько мужчин.
        - А что тут такого? - сразу же перебила её Файка, потому что тут же поняла, в чём дело. Мужики меняют баб, как перчатки, а нам что, нельзя? С такой внешностью, как у тебя, можно иметь целый гарем!
        Файка, можно сказать, попала в точку, и Надя густо покраснела.
         - А ты вышла бы замуж хотя бы за двоих? – спросила она и низко опустила голову.
         - Дурёха, для этого необязательно выходить замуж, - отвечала Файка. – Можно пожить сначала с одним, а потом с другим и с третьим. Но только – не групповуха! Однажды я попала в такую компанию, противно стало!
         Надя вернулась домой и, заперевшись в своей комнате, не выходила до вечера – думала…
         Но после ужина она ожила и даже поиграла с дочуркой. Заметив в ней перемену, Татьяна Васильевна порадовалась:
         - Ну вот, так-то лучше. Только непременно выдержи свою марку, чтобы твой муженёк сам прибежал!
         - Выдержу, мамуля хоть сколько!
         Муженёк объявился спустя неделю после размолвки, и Надя без лишних слов вернулась домой. Пётр уже поджидал их, посиживая на диване с книгой в руках, и когда увидел её, радостно вскочил с места.
          - Вот что, дорогие мои муженьки, я вижу вас вместе в последний раз! – деловито распорядилась Надя и, поместив в платяном шкафу свой плащ, продолжала: - Раз вы оба в меня влюбились, я не могу сделать больно одному из вас. Но я не хочу знать о том, что вас двое. Я также не собираюсь вас различать, потому что вы неразличимы, и каждого буду называть Олегом. Вам всё понятно? – закончила она «монолог», затем  сказала, что в этот день с нею останется тот, кто за нею пришёл…
       Всё вернулось на свои места, и Надя по-прежнему была красива, мила и одинаково желанна обоим мужчинам. Она тщательно скрывала от людей, в том числе и от матери, наличие двоих мужей, но существовала женщина, которой всё было известно.
       Балерина Суздалева очень досаждала Олегу и Петру и однажды поставила им условие: или он будут изредка уделять ей внимание, или «Городские новости» поместят сенсационный материал о гареме мадам Румянцевой. После этого абсолютные близнецы решили переехать в Новониколаевск, и Надя, оставив Олю на попечение матери, уехала вместе с ними…   
            
                Глава четвёртая.

                1.
       Наступил 2123 год. На планете Земля продолжался бесконтрольный рост производства. Промышленность всё также съедала и без того скудные запасы кислорода в атмосфере и загрязняла моря и океаны губительным сероводородом. После того, как были закрыты захоронены все атомные электростанции прошло восемьдесят лет, но чудовище Сцилла всё ещё служила человеку, и радиационный фон биосферы продолжал находиться выше урочвня порогового показателя.
        После исторического постановления ООН о всеобщем и полном ядерном разоружении прошло два года, но разоружение не пришло – ни полное, ни частичное. Предусмотренная персональная ответственность глав государств не срабатывала. Меньшинство не могло учинить спрос с большинства, состоящего из ста девятнадцати ядерных стран. Президент России Юстина Добрынина понимала, что не так-то просто искоренить веками сложившееся недоверие народов друг к другу, тем более, что теперь оно подогревалось военно-промышленными комплексами сверхдержав, обогащавшимися за счёт нагнетания международной напряжённости и локальных войн. Она могла судить об этом на примере России, ставшей в двадцать первом веке главным экспортёром оружия на мировом рынке. Министерство обороны, холдинги и другие акционерные объединения оборонной промышленности и все, кто имел отношение к ВПК, стояли плотной стеной на пути ядерного разоружения, чтобы не потерять заказы на модернизированное ядерное оружие.
        Но Добрынина надеялась на поддержку простых людей, которые должны были сказать своё слово на всенародном референдуме, назначенном на 22 июня текущего года.
        Мир бурлил. Журналисты европейских государств уже затаскали имя Джона Фараджа и требовали, чтобы Америка начала разоружаться первой. Но Соединённые Штаты выражали серьёзное беспокойство по поводу того, что до сих пор не найден ядерный чемоданчик, похищенный неизвестными лицами у президента Эфиопии, и поэтому никуда не спешили. Африканские же страны читали, что ядерный чемоданчик похищен у эфиопов спецслужбами США и исключительно ради того, чтобы сорвать мирную инициативу ООН.
       По поводу ядерного разоружения Китай хранил мудрое молчание. Австралия настаивала на том, чтобы первой начала разоружаться Франция, так как она внесла самый весомый вклад в заражение биосферы во время природного катаклизма, постигшего планету в прошлом.
       Народные возмущения в ряде стран достигли своего апогея, и людские массы выражали свой протест в непрерывных выступлениях, которые нередко заканчивались погромами правительственных учреждений. Умные люди понимали, что ядерное оружие – это ловушка, устроенная человеком для человека, и если она захлопнется, то навечно. Но этого не понимали или не хотели понимать властители…
                *  *  * 
      Наконец-то в России прошёл референдум, и народ поручил своему президенту избавиться от чудовищного оружия без оглядки на другие страны. Добрый пример предполагал растопить лёд недоверия народов друг к другу.
      Юстина Добрынин как Президент издала Указ, а как Главнокомандующий вооружёнными силами подписала приказ о полном ядерном разоружении страны. С этими документами был тотчас ознакомлен министр обороны маршал Пушкарёв, и затем его пригласили к Президенту. Министр был бледен, очень волновался и ломающимся языком сказал:
      - Юстина Петровна, вы женщина и, возможно, не представляете себе, что будет, когда американцы узнают, что мы сняли с боевого дежурства все межконтинентальные баллистические ракеты. Давайте оставим хотя бы ядерный зонтик!
      - Нет, мы ничего не оставим! Современная мировая война – это сплошные «хиросимы, и никакие зонтики не спасут человечество от радиации!
      Далее Добрынина сказала, что в мире ещё достаточно много государств, не имеющих на вооружении ядерного оружия, но их никто не поработил и не проглотил, потому что настали другие времена. Однако маршал Пушкарёв не внимал никаким доводам. Он считал, что только паритет, только взаимное ядерное устрашение являются залогом надёжного мира, и Добрынина не без иронии спросила:
       - Игорь Николаевич а не похожи ли мы с этим пресловутым паритетом на идиотов, которые не перестают целиться друг в друга из заряженных ружей? А если Джона или Ивана нечаянно толкнут под руку  и он выстрелит?
       Но маршал продолжал заученно говорить о том же, и Добрынина, повысив голос, сказала:
       - Игорь Николаевич, я вас внимательно выслушала, а теперь идите выполнять приказ Главнокомандующего!
       На другой день министр обороны не вышел на работу, и Президенту доложили, что он заболел. Дружинина всё поняла и записала в своё ежедневнике: «Как только поправится – освободить. Назначить на его место умную бабу, и Россия убедится, что без ядерного оружия вполне можно жить».
       Вечером ей позвонила Лидия Симпсон, и телефонный разговор затянулся. Женщины-президенты посетовали на дружный саботаж мировой военщины,  решили, что настало время для новых массовых выступлений женщин  и всего здравомыслящего человечества. Затем у них состоялся разговор с Инессой Пальме…
    Через неделю по всему миру прокатились новые волны массовых выступлений. Миллионы людей заполнили улицы и площади городов. Они требовали выполнения резолюции ООН от 2121 года о всеобщем и полном ядерном разоружении…
    «Саботажников к ответу!» - «И так еле дышим, а ещё думаем о войне!» - «Противников ядерного разоружения ждут не дождутся психушки!» - кричали их транспаранты…
    В этот день гринписовцы впервые продемонстрировали во всех городах жертвы радиации. Несчастные калеки продвигались по улицам нескончаемыми вереницами: одни шли, другие ковыляли, третьи поспевали на своих колясках. Они были по-разному безобразные и страшные: с большими лысыми головами, с култышками вместо рук или ног, или совсем без конечностей – таких везли на открытых машинах. Зрелище было жалкое, дикое, нескончаемое; народ плакал, требовал, чтобы на улицы вышли государственные деятели. Но те наблюдали за шествием из-за толстых портьер… 
         
2.
     О массовых выступлениях женщин и «зелёных» подробно сообщили газеты, и на первых полосах было помещено обращение Инессы Пальме ко всем народам. Она писала:
      «Люди, если я спрошу у Вас хотите ли вы войны, то вы дружным хором ответите «Нет!» Почему тогда случаются войны? Кто достаточно осведомлён, тот скажет, что на этом стоят группы людей, делающих свой бизнес на крови. И он будет прав, потому что именно они нагнетают напряжённость в нашем мире и разжигают локальные конфликты, чтобы сбывать своё оружие.
       Но сколько бы их ни было, нас всё-таки больше. Мы победим этих монстров, если наши народы поймут, что они не враги друг другу и что невозможно быть одновременно человеком разумным и человеком пещерным! Они говорят, что будущих войн не избежать, и если не готовится к войне, то можно потерять родное отечество. Но в наш ядерный век нужно думать о том, как уберечь от катастрофы наш общий дом – родную Ойкумену, и как устранить хозяев войны. Это можно сделать, и главную роль в этом деле должно сыграть просвещение. Наш мир должен издать новые учебники по истории и литературе, в которых не будет никакой похвальбы проведёнными войнами в прошлом и связанными с ними победами. Война должна преподноситься детям как величайшее социальное зло, как пережиток, доставшийся нам от древних людей, как абсурдное и бессмысленное деяние. И тогда придёт новое поколение людей с принципиально новым мышлением и миропониманием». – Статья была резкой, но умной, и далее Инесса Пальме писала, что государственных деятелей, развязавших войну на чужой территории, следует судить как опасных убийц, и об этом нужно сказать в Конституции каждой страны. Если земляне начнут тратить «оборонные» деньги на науку и культуру, то они преобразят себя и лицо Земли. Чувство прекрасного в душах людей победит стремления к злодеяниям, а наука превратит в райские сады пустыни. Люди пойдут так далеко, что им не нужно будет бояться комет, астероидов, колебаний земной коры, выбросов раскалённой лавы, оползней, наводнений. Они построят на эти деньги мощные гидротехнические сооружения, научатся сами снимать «возмущения» недр Земли, управлять процессами тектонического движения и магматизма, а также дробить на куски небесные тела, угрожающие им столкновением.      
      «Но люди пока заняты другими делами,  злая воля направляет их усилия на то, чтобы они потопили лодку, в которую их посадил Создатель – продолжала лидер женского движения. – И сегодня  мы должны спросить у себя, почему мы позволяем вершить наши судьбы людям, некорректным, неадекватным, для которых власть, это не что иное, как нажива на чём угодно, даже на общественных убийствах, носящих название «война». Люди, опомнитесь! Настало время, чтобы каждый мужчина сказал своему подрастающему сыну правду о войне, а в школе, чтобы сказал о том же Учитель, и тогда мальчики перестанут мечтать о войне и не пойдут на войну, когда вырастут – все до единого мальчики на всей планете. Вот тогда война умрёт, и приблизится эра Человека разумного!»
      Эта статья произвела огромное впечатление на мировую общественность, и её бурно обсуждали в кулуарах. Всем казалось, что покончить с войнами легко и доступно. Народам не хватало только одного – взаимного доверия, и этим пользовались «хозяева войны». Там, где воцарялся надёжный мир, немедленно появлялись тайные спецслужбы. Расстрелы парламентов и другие теракты приписывались экстремистам из соседней страны, и обиженная сторона тут же грозилась войной. Статья была выстрелом, точно попавшим в цель…
                *  *  *
        Министр обороны России обещал выйти на работу через неделю, и Юстина Добрынина решила побывать на Дальнем Востоке и в Сибири. Её давно приглашали на Камчатку, которая после разрушительных землетрясений отстраивалась заново, и на следующий день она вылетела в Петропавловск-Камчатский. Потом Президент побывала
в Южно-Сахалинске и во Владивостоке. Пасынок России – Дальний Восток – навёл на неё тоск. От Хабаровска Добрынина продолжала поездку в правительственном поезде. Сибирь тоже не радовала, более того, удручала…
       Повсюду напоминала о себе радиация. Сердечную боль вызывали запретительные знаки, нескончаемые заборы там, где когда-то чем-то  занимались «запретки», и заражённые поля по соседству с ними. Ей показывали огромных размеров свеклу, морковь, репу, которые нельзя было есть. Ей приходилось видеть, как огромные мыши-мутанты гонялись за домашними кошками, а крысы величиной с английских бульдогов нападали на собак. Она видела слёзы матерей, родивших детей с разными физическими отклонениями.
       В Дубенске Юстина Добрынина побывала в Енисейской Академии и поинтересовалась, как идут дела у биотехнологов. Она встречалась с учёными, студентами и при закрытых дверях переговорила с академиком Алёшиным.
       - Николай Степанович, скажите мне без утайки, вы лично верите тому, что ключ к секрету синтеза генома человека рано или поздно будет найден? – спросила она, когда зашла речь о главном направлении мировой науки.
       - Вы хотите сказать, сможет ли человек создать самого себя?
       - Да, если вам угодно поставить вопрос именно так…
       - Верю, Юстина Петровна, но не очень. Природа потратила на это миллионы лет, поэтому наш геном имеет такую непостижимую длину.
       - И какую же, позвольте спросить?
       - Его длина исчисляется тремя с половиной миллиардами нуклеотидов. Его можно кромсать, перекраивать, но мы не знаем, как его создать!
       Юстина Добрынина выразила сожаление по поводу того, что столько времени потрачено зря на непостижимый геном, и поинтересовалась новыми направлениями в  области биотехнологии. Академик отвечал, что биотехнологии работали в последнее время над улучшением генома человекообразных обезьян и получили неплохой результат с гориллами.
       - Наши мутанты из особей горилл очень похожи на «предлюдей» далёкой древности.
       - Что вы говорите? – удивилась Добрынна.
       - Да-да, мы выпрямили им ноги, подтянули ближе к позвоночнику животы и убрали резонаторы. И эти молодцы больше не помышляют ходить на четвереньках
       - И что же дальше? Вы полагаете, что из них можно сделать людей?
       Но Николай Степанович был осторожен в оценке трудов своих коллег. Он сказал, что пройдёт примерно двадцать лет, когда их мутанты будут вполне соответствовать гоминидному виду, но не будут так же умны, как современные люди.
       - И как же вы назвали этот вид? – поинтересовалась Добрынина.
       - Пока это только обезьяночеловек, и он не лишён способности к естественному размножению.
       Президент заметила, что человечеству лучше иметь дело с клонам-людьми, нежели с мутантами, полученными из обезьян, но посоветовала продолжать этот эксперимент. Затем она затронула самую жгучую проблему и попросила знаменитого учёного-биолога выступить в прессе по поводу саботажа исторического постановления ООН.
       Побывав также на заводе термостойких пластмасс, Президент вернулась в Губернскую Управу, где уже готовились обсудить вопрос об утечке радиации из подземных хранилищ Атомграда.
       С её появлением всех пригласили в большой зал заседаний, и губернатор Фалалеев открыл совещание. Юстина Добрынина внимательно следила за выступлениями и делала пометки в своём блокноте. Около трёх часов дня её вызывала Москва, и она покинула зал заседаний. Говорила премьер-министр Тамара Голицына:
       - Юстина Петровна! – её голос дрожал от волнения, и в трубке потрескивало, - кажется… началась война!
       Добрынина вздрогнула, затем почувствовала, как к голове буйно прилила кровь, а сердце сбилось с ритма. Справившись со своим волнением и придав своему голосу твёрдости, она спросила:
       - Тамара Ивановна, что в Москве? Доложите мне, как можно спокойнее, что происходит?
       -  Не знаю, я слышала страшный грохот, и теперь всё в дыму и огне! Простите… я задыхаюсь…- В это время в трубке защёлкало, и Голицыну не стало слышно.
       Юстина Добрынина поочерёдно вызывал министров, но никто не отвечал. Молчали Кремль, правительство и парламент. Молчали Тушино,  Чертаново,  Медведково – молчала вся Москва. «Господи, что там сейчас происходит?» - подумала она и набрала номер телефона мэра города Владимира. Тот сразу ответил.
       - Игорь Андреевич, это Добрынина. - Скажите что с Москвой?
       - Юстина Петровна, Москва в огне! Об этом говорят москвичи, которые возвращались домой кто откуда. Теперь весь поток машин возвращается в обратную сторону. Царит паника, ревут и рвут на себе волосы женщины.
       - Как вы думаете, это война? – спросила Юстина Добрынина, и её сердце сжалось от боли и страха за мать, родную дочь и за всю страну. Её лицо посерело, глаза потускнели…
       - Не дай Бог, но, наверно, так и есть! – ответил мэр.
       Она положила трубку, затем вызвала губернатора и сказала, чтобы он немедленно закрыл совещание. Тот спросил что сказать людям, и она казала, чтобы все следили за телепередачами на местных каналах, ибо скоро прозвучит очень важное сообщение.
       Добрынина позвонила в Париж и Лондон, но там молчали. Молчал Вашингтон, но ответила Филадельфия, и кто-то сказал ей, что русские напали на Америку. Вернулся осунувшийся  и бледный Фалалеев, он догадывался, в чём дело, и встревожено спросил:
       - Юстина Петровна, что случилось?
       - Война, вот что случилось, Георгий Михайлович! Наконец-то вы, мужики, добились того, чего хотели! – не выдержала, сорвалась Добрынина.
       - Зачем вы так,  Юстина Петровна? Возьмите себя в руки, ведь вы президент, - прерывающимя от волнения голосом сказал губернатор и затем растерянно спросил, где она оставила ядерный чемоданчик.
       - Никакого ядерного чемоданчика со мной нет, потому что я поклялась своему народу не прикасаться к его кнопкам! – отвечала Добрынина.- Но вы не расстраивайтесь, господин губернатор, российская система ответного удара всё равно сработала.
       - Но каким образом? – не поверил Фалалеев.   
       - Автоматически! Военщина уже давно использует невероятно сложные системы слежения, поиска и защиты. С тех пор ядерные чемоданчики стали иметь второстепенное значение, если не сказать, что они стали ненужными.
       Губернатор поинтересовался, как поступила бы президент, не будь на вооружении автоматических систем. Добрынина резко ответила, что поступила бы точно так же, потому что неучастие одной из сторон в тотальном безумии  увеличивает шанс всего человечества на выживание.
       - Юстина Петровна, но разве вам не стало бы обидно за поруганную державу? – изумился Фалалеев.
       - В данный момент мне очень обидно за планету, потому что без неё не быть и моей Родине!..
       Губернатор плотно сжал губы, и женщина-президент поняла, что он не разделяет её мнения. Теперь Фалалеев спросил, что она успела узнать. Она ответила, что Москва в огне, и молчат столичные города ядерных держав.
       - Но почему Москва и другие столицы? Ведь есть конвенция от 2097 года о невключении городов в перечень целей на поражение ракетно-ядерным оружием! – возмущённо заметил губернатор.
       - Есть, но ведь это так заманчиво нанести «хирургические удары по центрам управления! Со злой иронией ответила Президент. Затем она села за компьютер и вошла в Интернет. Она привычно пробежалась по клавишам, мало надеясь на то,  что получит хоть какую-нибудь информацию. Ответил Центр связи Екатеринбурга: «Причины и масштабы военного конфликта выясняются. Ждите».
       Они мучились ожиданием и невольно продолжали разговор. Фалалеев спросил:
       - Юстина Петровна, как вы полагаете, не началась ли война с эфиопского ядерного чемоданчика? – спросил Фалалеев. Он был очень бледен и, заложив руки за спину, бесконечно «измерял» шагами длину своего кабинета.
       - Это не исключено, - ответила Добрынина.
       - Теперь допустим, что маньяк захотел поиграть в войну и нанёс удар по Южно-Африканской республике. Как могут развернуться дальнейшие военные действия? – продолжал Фалалеев.
       - А дальше очень просто. Всё сделаю компьютеры, ведущие разведку, принимающие решения, наводящие оружие и пускающие его в ход. Они в считанные секунды просчитают, какими союзническими договорами связаны Эфиопия и ЮАР, и начнут подавать команды. Конфликт станет разрастаться в ширь, и в него будут втянуты все ядерные страны. Но воевать будут не люди, а компьютерные системы, - поведала Добрынина. Затем она поднялась со стула и подошла к окну. Город жил своей привычной жизнью, и трудно было поверить, что где-то уже умирают в агонии миллионы людей. Она гнала прочь мысли о матери и дочери, но они упорно стучались в её душу, и она не выдержала, - выбежала из кабинета губернатора. На её счастье в клозете никого не было, и она обыкновенно заревела, по-бабьи и надрывая себе душу. Наплакавшись вволю и освободившись от невыносимой боли за своих близких и за страну, она умылась, привела в порядок причёску и, собрав всю свою волю в кулак, вернулась в кабинет губернатора. Фалалеев внимательно посмотрел на неё, спросил о её самочувствии, и она ответила, что с нею всё в порядке.
      Добрынина снова вошла в Интернет, но получила тот же результат. Тогда она вызвала Сидней. Лидия Симпсон ответила сразу, и порадовалась тому, что её коллега жива и невредима. Юстина спросила, что ей известно о войне,  но Лидия тоже мало, что знала и не отходила от компьютера.
      Сведения из Екатеринбурга начали поступать только через два часа. Чем дальше, тем страшнее было вычитывать плывущие снизу-вверх строки. В числе разрушенных городов оказались Лондон, Париж, Москва, Вашингтон, Пекин, Стамбул. Карачи, Багдад, Дели и другие столицы ядерных стран. Затем перечислялись стёртые с лица Земли военные базы, другие стратегические объекты и прилежащие к ним селения.  «Сведения  краткие и неполные, - предупреждал экран, - данных о количестве погибших людей нет. Агрессор не выявлен из-за отсутствия пароля в «Обсервер». Новые данные будут получены через двадцать четыре часа».
       - Ну, и что теперь будет? – растерянно спросил губернатор, но Юстина Добрынина не ответила, и как заворожённая продолжал смотреть на экран. 
       - Юстина Петровна, что с вами? – забеспокоился Фалалеев и дрожащей рукой наплескал в стакан воды.
       - А? Что? – откликнулась она, и когда в её сознание пробился смысл вопроса, угрюмо заметила: - Трудно сказать, что ждёт нас завтра. Зато можно не сомневаться в том, что будет с нами лет через двести…
       - А что будет? – снова спросил Фалалеев.
       - Надо полагать, что хромосомная карта Человека разумного не будет сильно отличаться от хромосомной карты головастика лягушки, - ответила она.
 
    3.
       Масштабы катастрофы потрясли мир… Это была самая короткая и в то же время самая разрушительная война в истории человечества. Она продолжалась пятьдесят семь минут и в течение этого времени унесла около миллиарда человеческих жизней. На другой же  день выяснилось, что «Обсервер» никогда не назовёт агрессора. Такими паролями владели только сверхдержавы, но их столичные города были разрушены, и у них теперь не существовало государственное управление. Теперь никто не знал, как получить со сторожевого спутника картину развёрнутую картину боевых действий.
       Газеты писали: «А зачем вам нужны агрессоры? Вы хотите устроить ещё один Нюрнбергский процесс? Тогда позвоните в чистилище Господа Бога и попросите его, чтобы отправил вам на какой-нибудь «тарелке» их грешные души»
       И вдруг «Нью-Йорк таймс» опубликовала ошеломительное сообщение о том,  что на развалинах крупнейшего ядерного арсенала Америки обнаружены оплавленные детали какой-то космической станции. Это вызвало грандиозный ажиотаж. Пришельцы? Или земные проделки коварного врага?  И когда в Новониколаевске, который теперь стал временной столицей России, пресса обмолвилась о том, что на пепелище важнейшего военного объекта страны также обнаружены недогоревшие фрагменты искусственного спутника, ажиотаж усилился. Совет Безопасности ООН, который теперь находился в Австралии, принял решение провести ревизию в околоземном космическом пространстве, и вскоре же авторитетная комиссия не досчиталась двух иранских станций, которые были приобретены Ираном у России.
       Разразился небывалый международный скандал. Россию обвиняли в политической близорукости, а Иран заподозрили в том, что он приобрёл эти громоздкие станции – базы отдыха туристов – чтобы на более высоком уровне повторить «подвиг» исламских экстремистов, имевший место в прошлом.
       Дальнейшими расследованиями было установлено, что обе станции были сведены с орбиты террористами из Саудовской Аравии. Они прибыли в Иран как туристы,  пожелавшие совершить круизы к космическим станциям, которые регулярно осуществлялись на двух «челноках» иранского производства. Как известно, камикадзе назад не возвращаются.
       В США не готовились к войне с инопланетянами, и когда на один из ядерных арсеналов Пентагона обрушился с небес шквал огня, то электронные мозги ядерного комплекса не смогли вычислить страну, которая нанесла этот удар. В сложной системе произошёл короткий сбой, но затем компьютеры отдали команды на поражение целей всех потенциальных противников, перечисленных в их файлах. То же самое произошло в России, и на двадцать седьмой минуте войны ядерные «зонтики» сверхдержав не выдержали испытаний на прочность.  Третья мировая война началась не с ядерного удара, но стала ядерной войной и пришла оттуда, откуда её никто не ждал…
       Народы кипели гневом, и уже шла подготовка к  «крестовому походу против международного терроризма. Но вдруг о нём забыли, потому что на Земле начался повальный мор от лучевой болезни. Смертельный круг вокруг эпицентров ядерных взрывов постепенно расширялся, и планета заливалась слезами.               
                *  *  *
       Перекрёстные ядерные удары от множества ядерных стран осыпали планету как градом. Сотни миллионов людей, похороненных в последнее время, были убиты этой же войной. И ещё были такие (никто не знает сколько), которые ходили, дышали, разговаривали, но ещё не ведали о том, что они тоже убиты вместе со своими детьми,  которые у них были и которые будут…
       Но самое страшное ожидало людей вперед. Днём Великой Скорби стал для них день 4 марта 2124 года. В то утро женщинам всего мира показалось, что умерли все мужчины – от младенцев до глубоких стариков. Умерли просто так, без подозрений на болезни. Вечером как обычно суетились,  а утром не проснулись. Почти в каждом доме и в каждой квартире несчастной Ойкумены плакали и вопили по умершим. У христиан не хватало досок для гробов, а у мусульман ткани для погребальных саванов. И только много позже людям открылось, что среди умерших 4 марта не было ни одного «первомужчины». Умерли только клоны, все клоны – все клоны от мала до велика на всей планете.
Это было знамением свыше, демонстрацией Божественного гнева. После гибели клонов люди удивились тому, как мало осталось «первомужчин». Они знали о том, что их мало, но как-то не ощущали этот пробел. Теперь же это почувствовали все.
       Жизнь «остановилась»… Не работали заводы и фабрики; не ходили поезда и автобусы; не летали самолёты и многие морские суда остались дрейфовать в морях и океанах с мертвецами на борту. Полнилась слухами планета о многочисленных «летучих голландцах», бесцельно блуждавших во владениях Нептуна.
      …Потребовалось немало времени, пока женщины освоили новые профессии  и заменили мужчин в промышленности и социальной сфере с тяжёлой физической нагрузкой. Настал день, когда они составили большинство в парламентах и правительствах, но президентские кресла по-прежнему занимали мужчины. Это никоим образом не устраивало Международный конгресс женщин, и его исполком разослал секретные циркуляры в свои региональные организации. Вскоре же после того все парламенты мира приняли постановление о досрочных президентских выборах, и во всех газетах появилось воззвание к женщинам планеты. В нём говорилось о безумном мужском правлении, которое привело планету к катастрофе и поставило человечество на грань между выживанием и переселением в иной мир. Глубоко продуманное и прочувствованное воззвание заканчивалось призывом: «Женщины-мученицы! Вы уже повсюду заменили собой мужской пол, но почему вас нет в президентских креслах? Это несправедливо, и с этим нельзя мириться! Сила посрамлена и наказана Богом. Сила всегда хотела и будет хотеть войны, разрушений и смертей. Так скажите ей «нет» и возьмите в свои руки самое главное – власть над миром. Виват женщине! Голосуйте за кандидатов в президенты от женской партии!»
       В бывших ядерных державах ещё продолжали царить хаос, неразбериха и сумятица. Их народы трудно приходили в себя после гибельной войны, и им было всё равно, кто будет у власти – женщины или мужчины. В то же время в в других государствах сохранялся относительный порядок, который обеспечивался прежними властителями. Они были немолоды, но рассчитыали снова победить на выборах, ибо во все времена люди доверялись мудрости стариков. К 2125 году выборы закончились по всему миру, и впервые в истории человечества женщины одержали внушительную победу; мужчинам досталось всего три президентских кресла – в государствах Руанди, Бурунди и Фиджи.   
       А в январе следующего года в Сиднее собрался всемирный форум женщин. Он проходил гласно, и весь мир внимательно следил за его работой. «Все люди – братья, и чтобы они не воевали друг с другом, им нужно жить одной семьёй!» - так начала своё выступление Инесса Пальме, и её слова были встречены бурей ликования.
       В этот же день высокий форум заявил о том, что отныне и навсегда все народы объединяются в одно государство, и названием ему станет «Ойкумена». Только теперь люди полностью осмыслили с лова «жить одной семьёй», и сразу же озадачились. Русские подумали, что китайцы теперь повалят на Дальний Восток и оттуда начнут заселять Сибирь. Она, конечно, большая эта Сибирь, но места всё равно жалко. В то же время китайцы подумали, что русские снова вернутся на КВЖД и вытеснят их из Харбина, Дальнего и Порт-Артура. Англичане, французы и немцы устрашились нашествия негров, а негры устрашились нашествия беженцев из бывших сверхдержав. Им было достаточно белых африканеров, населивших их континент много веков назад. И пошло-поехало, заволновались человеки. Но это был не первый сюрприз женского форума...
       На другой день газеты сообщили о том, что высшим представительным органом власти Ойкумены станет Большой Матриархат и что все государства теперь станут штатами Ойкумены. Конгресс продолжал свою работу и принял мирную доктрину, согласно которой упразднялись все сухопутные армейские части, военно-морские и военно-воздушные силы. Этот исторический документ предусматривал уничтожение не только ядерного, но и другого оружия массового поражения.
       Конгресс утвердил перспективный план развития чистой энергетики: солнечной, геотермальной и водородной, предусматривающей использование залежей природного водорода. 
      Немало волновала женщин и проблема зоофилии; о ней заговорили на всех континента после страшного мора, унесшего в одночасье всех клонов. Как и пятьдесят лет назад человеческому обществу грозило моральное разложение. Учёных-биологов упрекали, ругали, и они много работали. Но человеческие плазмиды не на шутку заупрямились: они никак не хотели пропускать через свою оболочку копийные гены. Учёные искали новые ферменты-рестриктазы, но не находили то, что нужно.
       О работе в этой области доложила Юстина Добрынина, и конгресс вынужден был принять постановление о запуске в серийное производство антропоморфных роботов мужского пола.
       На своём заключительном заседании женский форум единодушно избрал президентом Ойкумены Лидию Симпсон, а несколько позднее Большой Матриархат утвердил в должности Председателя всемирного правительства китаянку Сунн Мэйлин.
       Человечество вступало в новую эру – трудную, непредсказуемую, с малообещающим будущим…