Повесть Тридцать три. Гл. 11

   Второй год работы Георгия в Крестцах подходил к концу. Уже в первой декаде декабря была полная ясность, что до выполнения годового плана по продаже молока государству не хватает одного зимнего дня работы.
    Руководителями района было предпринято всё возможное и, казалось бы, невозможное для сокращения допущенного разрыва. Все без исключения работники райкома и исполкома ежедневно выезжали на фермы. Депутаты районного, поселкового и сельских Советов проводили работу среди населения о максимальном увеличении продажи молока от личных коров. С трехлитровыми бидончиками обходили каждый двор, где содержалась коровушка. По стакану, по два стакана молока собирали, чтобы выполнить Государственный план.
    Через систему Райпо удалось раздобыть полсотни тонн комбикормов, которые направили для продажи населению в обмен на сданное молоко в декабре, по увеличенным нормам обмена. За каждый литр молока, проданного государству, молокосдатчик тут же получал по два килограмма комбикормов. Но отставание от графика продажи молока сокращалось крайне медленно. Необходимо было предпринять дополнительно какие то неординарные меры.

     Какие???

   В середине декабря, после очередной трепки в Обкоме, Георгий со своим коллегой из Валдая поздно вечером возвращались домой в валдайской машине. Крестецкий Уазик, поблескивая яркими фарами, двигался сзади, налегке.
   – Георгий, что-то слишком сильно полюбил тебя Анконов, – подметил Виктор, второй секретарь Валдайского Райкома, – почитай, каждый раз на трибуну с отчетом вытаскивает. Не завидую. И почему ты сегодня не сказал сразу, что молоко выполнишь?

   – Как же его выполнить, если нам не хватает почти целого дня? А кратковременно затуманить мозги? Через две недели еще смешнее получится.

   – Вот Петя из Чудова вышел, сказал, что молоко и мясо выполнит в полном объеме – его сразу Анконов и отпустил на место.

   – Петру проще, – не соглашался Георгий, – он каждый год выполняет, а у нас лет за двадцать впервые проблески появились. Вот я и втолковывал Анконову, что принимаем все возможные меры.

   – А Миша Маревский! Ну, хохмач! Он на трибуне сегодня на Аркадия Райкина был похож.

   – Тут на кого угодно похожим будешь. У него вообще полный завал: ни молоко, ни мясо, ни шерсть, ни лен не выполняются.

   – А по яйцам у него план есть?
   – Птицефабрик у него в районе нет, и никогда не будет.

   – У вас, в Крестецком районе, тоже птицефабрик нет?
   – Нет. И тоже никогда не будет.

   – А жаль! Я бы подсказал, но это для тех районов, где план по яйцу есть.
   – Здесь нечего и подсказывать. И ежу понятно: птицефабрики имеют государственные корма, от них можно позаимствовать.

   – Нет, Георгий! Нужно делать так: брать за шерсть, бить по яйцам, молоко само побежит! Уловил?!

  – Тьфу! А я подумал, что ты дельное…

   – Сколько можно про дело? Сергей, – обратился он к водителю, – останови на каком-нибудь съезде. Надо по рюмке с соседом пропустить. Бутылка, наверное, уже перегрелась. Как, Георгий? Под копченую рыбешку!

   – У меня тоже пузырек взят, кое-какая закуска имеется, набор стопарей всегда с собой в машине. Предложение принимается. Делаем кратковременную остановку.

   После рюмки беседа приняла более оживленный характер.

   – Миша то Маревский сегодня отмочил. Про тот самый каротин… – продолжал начатую тему Виктор.

   – А ты не знаешь, кто его так подставил?
   – Нет.

   – Так слушай. Я сидел рядом с Державиным, первым из Парфина. Когда Анконов спросил Мишу, что такое каротин, Державин прикрылся папкой, чтобы Анконов не видел и шепотом под-сказывает: «Витамин Ю, витамин Ю». Миша, не подумав и брякнул, что каротин – это ничто иное, как витамин «Ю».

   – Я никогда не видел, чтобы Анконов на таком совещании смеялся, а тут залился, что слезы из глаз.
   – А что в зале творилось! Наталья Баткова в голос визжала от смеха.

   – И все-таки, – подметил Виктор, – Анконову не следовало такой экзамен для первого секретаря райкома устраивать. Нам с тобой – куда ни шло, а первый секретарь райкома – иное дело. Кстати, мы годовой план по молоку числа двадцать четвертого выполним. На будущий год план снова прибавят. Тоже плохо. Может быть, возьмешь у меня в долг? Тонн двадцать будет достаточно? В январе возвратишь.

   За это, в шутку произнесенное предложение Георгий сразу же ухватился всерьез:

   – А что, Виктор! Если, в самом деле, одно хозяйство возьмет в долг до января тонн десяток, то наш район сможет впервые выйти из числа вечно битых.
   – Ты что, всерьез?

   – Почему бы и нет? Завтра утром посоветуемся с Первым и дам тебе знать. Подскажешь, с каким хозяйством можно дело провернуть. Желательно подобрать хозяйство, которое молоко в Любницы сдает. У нас Озерки туда возят. Этот совхоз у нас свой план двадцать третьего декабря выполнит. Больше недели будет работать за другие совхозы. Перевыполнит план на десяток тонн больше, это никому не повредит. Молокозаводу, тоже без разницы, на чей счет записать. Грех не большой: из пяти тысяч тонн – десяток тонн ничего не значат.

   – Но район план выполнит! Давай, Георгий, за это смелое предложение – еще по рюмке. Доставай свою закуску… Э-э-э, да у тебя здесь одни вареные яйца. Наверняка из совхоза «Валдайский».

   – Какая разница?! Всё равно по ним бить бесполезно, они вареные. Да и план по шерсти у нашего района давно выполнен.

   Наутро своими мыслями поделился с Первым. Поразмыслив, тот пригласил председателя РАПО и инспектора по закупкам и качеству сельхозпродуктов. Теперь уже вчетвером обдумывали и взвешивали все «за» и все «против». Решили рискнуть.

   Не все было так просто. Чтобы увеличение продажи молока выглядело более-менее реаль-ным, нужно было в ежедневных оперативных отчетах перед областью показывать увеличение ко-личества отелов коров. А где потом, при официальном отчете на первое января, взять телят? При увеличении продажи молока на тонну в сутки, необходимо, как минимум, показать сотню отелов.

   Порешили так: если району удастся выполнить план, то глубоким анализом положения дел никто и заниматься не будет. Другое дело, если район зависнет на десятке тонн, что составляет две десятые процента – тут, несомненно, не только кости перемоют, но и начисто выскребут.

   Теперь уже не столь важно вспоминать в деталях о проведенной операции. Скажу одно: знали об этом всего пять человек в Крестецком и такое же количество – в Валдайском районах. Все держали язык за зубами.

   Впервые в истории Крестецкий район выполнил план по продаже молока. Только два хозяй-ства остались в отстающих. Миф о невозможности выполнения районом плана по продаже молока государству был порушен. Премий и других каких то поощрений никто из руководства района не получил, но по итогам года били их несколько меньше.

   Не сбавляя набранные темпы, хозяйства вошли в Новый, третий для Георгия год работы в районе. Уже никто не высказывал сомнения в реальности плановых заданий. Все работали, работали, работали. Не отставая от своего графика, долг возвратили в январе и первой половине февраля.

   Только в марте, побывав в Валдайском районе, главный госинспектор области приметил не-ладное. На обратном пути он заехал в Крестцы, прошелся по коридору РАПО с выкриками: «У вас приписки за прошлый год! Молоко в долг брали в Валдае. План у вас не выполнен!».     Зашел к районному инспектору, к председателю РАПО, но те «ничего не знали». Тогда он зашел к председателю райисполкома, который и в самом деле ничего не знал о сделке.

   Скандал мог иметь какие-то последствия, но председатель облагропрома, выслушав инспек-тора, подметил, что виновником в свершившемся может оказаться и сам государственный инспектор, не заметивший произошедшего своевременно. Посоветовал не накликать на себя беду. Подметил, что взять в долг и полностью вернуть его никакими документами не запрещается. Долг возвращен, да и времени целый квартал прошел. Не исключено, что это просто ошибка учетчицы на молокозаводе. Одним словом: виноват стрелочник, а отвечать придется Главному Госинспектору области…