Царевна - рыба

       - Что за странные времена настали? Неужели непонятно людям, что природа гибнет? - Владимир  Максимович подошел ко мне, ему восьмой десяток, сосед по даче. Лицо в глубоких морщинах, глаза слезятся.  Но  дедок  хороший - слов нет, на любую  тему с ним можно поговорить. Я рыбачу на берегу Омки,  костерчик - рядом, поздоровался.

               
    - О -хо - хо, гляди, сосед, что деется - сейчас в поле жаворонка не услышать.  Аль не так?  - он говорит задыхаясь, сбивчиво. 
    - Да, пожалуй, - согласился я. - А куда же они подевались, а?
    - А вот куда, - продолжил Максимович, -  раньше ведь как было: ежегодно опыляли леса, вредителей и не было. А сейчас из - за клещей боязно в  лес ходить, их  там  видимо - невидимо. А сколько  земли  зарастает  сорняками - мама не горюй!

    - Ну, а как рыба - то?  Клюет? - он показал мне глазами на поплавок.
    - Что - то совсем клева не стало…  Лишь мелюзга балуется.
    - Скажи, ты про рыбу калугу, Викторович, когда - нибудь слышал?
    - Нет, не приходилось.
    - Ты бы на Зею или Амур порыбачить выбрался, вот где рыбалка!
 Беседовать с Максимовичем для меня - одно удовольствие. Все внимание - ему. 
      
    - Мой  дед  Егор  Вавилович  жил  в деревне  Выдринка, недалеко от Могилева. - он продолжил свой рассказ. - Жили  в  тех краях бедновато.  А тут начались столыпинские реформы.  Небось,  знаешь про них?
    - А как же...
    - Столыпин  обещал выделить богатые земельные наделы переселенцам,  освободить от налогов и службы в армии.
    Тяжело вздохнув, Максимович уселся на валежину, закурил.

    - Однажды заехал в деревню один мужик из Приамурья,  рассказал  о  бескрайней  тайге, полной ягод и грибов, о богатых охотничьих угодьях.  Хвалился:  «Я, мужики, хотите  - верьте,  хотите - нет, за  прошлую  зиму  девяносто шесть косуль в тайге завалил»…

   Максимович пристально посмотрел на меня:
    - Представляешь,  каково  это  было  полуголодным  людям  слушать? Но слова - это слова, деревенские решили послать ходока в те края на разведку. Собрали денег, сколько смогли.  Егора Вавиловича на общем сходе избрали ходоком. Он сначала не соглашался, но уговорили его. Ему надо было добраться до реки Зеи - притоку Амура. Не каждому, конечно, это по  силам, но он добрался. Ему тогда четвертый десяток шел.

    Я слушал рассказ Максимовича, изредка вставляя слово - другое.
    - И сколько времени у него ушло на дорогу туда и обратно?
    - В аккурат, два года. Дорога ведь дальняя. Дед потом  рассказывал, что  больше  шел  пешком.  Около костра приходилось частенько  ночевать…
    - Ничего себе! - изумился я.


   Максимович на полуслове оборвал рассказ, так как у меня запрыгал поплавок. Затем продолжил:
   - Понравилось  ему  одно  место у реки: большая поляна, недалеко озеро, а вокруг - сопки,  тайга.  Красотища! Всей деревней  поехали  на новое место жительства со всем своим скарбом, на лошадях добирались. Начали осваивать выделенные участки земли, строили  жилье.
   - А как деревню назвали?
   - Воронжа. И потихоньку жизнь  у людей  стала налаживаться. "Скоро заживем!" - думали переселенцы, да не так вышло...

 
      Максимович мрачно смотрел себе под ноги. Набежавший ветерок чуть не сорвал с него шляпу.
    - Слушай дальше. Дед мне в детстве рассказывал много про крестьянина Банкузова. Насчет  имени - позабыл  я,  память  дырявая, ну, да это не суть важно. У него жена  померла  еще  в  Выдринке,  он  приехал  с  двенадцатью  сыновьями.  Младшему - то  было всего девять лет. Представь себе:тайга, стволы вековых деревьев парни  валят, а отец командует ими и посмеивается: «Да мы, сыны, такой губернией горы свернем!»
   Так и шли годы. Про голод позабыли: научились пшеницу выращивать, сою. Охотились, рыбу ловили,  корзины плели.  Свадьбы играли. Чего еще людям надо?
 
  Я  закивал головой.   Максимович вздохнул:
     - Только тут война подоспела. Первая мировая. Власти нарушили обещание, стали и переселенцев призывать. Пришлось подчиниться. Крестьянин Банкузов всех сыновей на фронт проводил.


   Максимович закурил новую папиросу и продолжил дрогнувшим голосом:
     - И  все  его  сынки  сложили головы...  Представляешь?  Это  какое   же  отцу надо  иметь  сердце,  чтобы все это выдержать?!   Он после последней похоронки ходил по деревне  сам не свой, плакал:
      «Всю мою губернию погубили!»

   Меня аж в озноб бросило, а  Максимович, опустив голову, сказал:
    - Умом тронулся, а  вскорести и помер…

   Он прислонился спиной к березе и долго неподвижно смотрел на реку.
  - Я это к чему рассказываю? Мне, выросшему в таежной глубинке, память не дает покоя. Хочется рассказать людям, что видел.  Хочешь я расскажу тебе про калугу?
  - Интересно бы...
  - Слушай.   Рыба эта водится, в основном, только в Приамурье. Отец рассказывал мне, что однажды бакенщик Бабаедов около деревни Большая Сазанка на Зее поймал громадную калугу. Было это еще до революции. А тут пароход проходил рядом, остановился. Пассажиры высыпали на палубу, увидев чудо - рыбину. Среди них было много иностранцев. Владелец парохода стал торговаться с бакенщиком, мол, продай для ресторана. Сторговались. Так вот бакенщик на эти деньги купил потом  четыре коня, десять коров и построил дом. Не веришь?
      - Да ну! Быть такого не может! - усомнился я. - Байки это...
      - Сам не поверил бы, если бы не отец... Корова - то в те времена  стоила около пяти рублей и даже меньше.  А он ту калугу продал по шесть рублей за килограмм веса...
     Я от удивления присвистнул:
      - Ну уж, ты скажешь...
      - А что?  Если на то пошло - это  не только вкуснейшее мясо, но и много икры...  У калуги - то и скелет  не из костей, а хрящевой. Отец рассказывал, что на его глазах из четырехметровой калуги вынули несколько ведер икры. Черная зернистая икра всегда была украшением самых изысканных столов. Знаю случаи, когда вес калуги был больше тонны... Представляешь?
   Я уже и про поплавок совсем забыл.  Максимович бросил в костер сушняк, весело заиграли в огне сухие сучья.
    - Ее ведь не зря царицей - рыбой называют...
    - Чудеса, да и только! - перебил я Максимовича. - Сколько живу, а впервые слышу.
   У меня мелькнула мысль:"Надо в интернете почитать про эту рыбу".

    Максимович посмотрел на меня насмешливым взглядом и продолжил:
   
 -  Отец на Зее  любил  рыбачить,  много охотился. В 1940 году у  одного охотника купил ружье немецкой фирмы «Зауэр». Представляешь? Чтобы купить это ружье,  продал  корову и телку. Он хоть на гражданской войне командовал эскадроном у партизан, но по характеру был человеком спокойным, никогда не ругался.  Правда, помню, два раза все же не вытерпел...
     Первый раз крепко выругался при всех в хате в адрес  Гитлера 22 июня сорок первого, когда услышал о начале войны по радио. А второй раз, когда пришел сосед и сказал, что, мол, слышал по радио выступление матери Юрия Гагарина, Анны Тимофеевны. Якобы, она сказала, что заботу о родителях в старости должны взять дети, а не государство. Привела в пример  своего сына.
 "Таких, как Гагарин - один, - взбеленился отец. - А таких, как мы -  миллионы!" 

   Максимович  задумался, словно вспоминая то непростое время.
   - Любопытно вот что: отца в армию в июле сорок третьего забрали, а вечером такой ливень начался!.. За сорок минут все огороды залило водой. Урожай, конечно, весь погиб. Что делать? У мамы восемь детей, да дед Егор. Пришлось ей обменять то ружьье  на три мешка муки и тридцать семь мешков картофеля у знакомого китайца... 

     Тут у берега вдруг начался лягушачий концерт. Максимович встрепенулся:
 - Кстати, мой дед в тридцать четвертом году еще раз отличился. Он  на колхозной  пасеке в тот год  меда  много  накачал.  И решило  правление  командировать его на   ближайший военный аэродром, медом летчиков угостить. До того понравился военным мед, что они восьмидесятилетнего Егора Вавиловича даже на самолете в воздух подняли. Он пять раз пролетел над поселком, покачивая крыльями.  Представляешь, каким героем он был в те дни перед сельчанами!  Ох во! Самое дело!
 
 - Тебе, Максимович, надо было историю в школе преподавать. Интересно слушать, - сказал я вслух, а сам подумал:"Выговориться требовалось человеку о том, что на сердце лежит".
 - Это верно. - ответил Максимович. - Когда учился в институте, то даже стих про это сочинили друзья на день рождения, вот послушай:

       Старик! Не ты ль рожден копаться в древней пыли?
        На историческом коне,
        Ты ускакал бы очень прытко,
        Но жаль, не сделал и попытки...

 Тут Максимович, подвинув на носу роговые очки,  глянул на меня:
   - Небось самому захотелось царевну - рыбу поймать, а?
   - Какую царевну - рыбу?.. Тут кошке бы наловить...
   Максимович неуклюже поднялся, протянул руку.
   - Что устал от меня? Да и старуха меня уж потеряла. Пойду я.- и он посеменил по               
измятой дождями тропинке.
 
   В тот вечер я в интернете нашел много интересного  про царевну - рыбу. Стало неловко перед Максимовичем. Я позвонил ему и признался:
  - Максимович! Правда твоя про калугу - то!
  Начал рассказывать про случай, когда под Хабаровском выловили калугу весом 1568 килограммов.
  - Что ж тут  удивительного: все живем одним днем, - вздохнул он и положил трубку.

    


Фото Андрея  Чурочного