Смерть приходит нежданно приключения экшн

                … он, не помнил ничего из своей прошлой жизни. Не помнил он:  своего имени, ни фамилии, ни матери, ни отца. Будто, какой-то  неизвестный маг и чародей  стер из памяти все его прошлое и он, словно вылупившийся цыпленок, вылез на этот свет из своей скорлупы абсолютно беспомощным. Не знал он, как оказался  там,   в лесу,  да к тому же с пистолетом в руках возле двух еще теплых  трупов. Первой картинкой, которая   застряла в его памяти, были люди в черной одежде с  безликими  лицами скрытыми масками да надписями  на   их широких спинах  «СОБР». Они  что-то  странно кричали, направив на него автоматы, а он  лежал лицом вниз, вдыхая сквозь сбитый снег  прелый запах прелой прошлогодней хвои,  листьев и гнилой древесины.
          Первое, что удивило его после ареста:  были не холодные  наручники, застегнувшиеся на запястьях, и даже не наглые лица оперов, поросшие недельной щетиной, и даже не промерзший за зиму  потолок ИВС с которого свисали гроздья   инея,  которые, не смотря на весну, почему-то  не хотели таять. Удивило  его совсем другое.
 Впервые в жизни  в таких жутких условиях изолятора он  увидел  необычайных красок цветной сон. Он ворвался в его мозг,  словно  экран цветного телевизора и  сидел  в его  голове, создавал необычайно реальные картины,  которые  подобно открыткам отпечатывались в его памяти. Холодные цементные  стены камеры, временного изолятора  да  свисающая с них  «шуба», дверь, оббитая сталью,  да дощатый крашеный настил, навивали на него странные и абсолютно неоднозначные и даже где-то пустые ощущения  нереальности с теми сюжетами, которые он видел во сне.  Он в  своей памяти, старался восстановить последние дни его жизни, но почему-то  ничего яркого и выдающегося, не приходило на его  ум -  там  была сплошная  пустота.  Был какой-то  космический  вакуум, сквозь  который  пробивались,  непонятны слова дознавателей.   Дурацкие вопросы, которые как пули  пролетали мимо его сознания в этот миг   не оставляли  в  его мозге  даже  сути  их  вопросов. Возможно - возможно это был шок-шок ареста и заключения под стражу, а возможно и что-то другое, что ему предстояло еще открыть.  Сейчас, он даже  не понимал всей обстановки вокруг себя, а возможно, что это  была  простая  реальность  которая превратилась в сон, а сон в реальность.  Все это было впервые и скорее всего, он  еще просто  не  адаптировался   к новым реалиям  жизни,  а возможно,  что это была просто защита- защита от самого себя, защита от того, чтобы не сойти сума в этих четырех холодных стенах,  так неуютно напирающих на него своей державной  монументальностью.
         Заложив руки за голову, он целыми днями и ночами лежал на деревянном настиле в ИВС, глядя в прокуренный заиндевелый  потолок. Он  старался  изо всех сил вспомнить свое имя,  вспомнить себя  и тот эпизод,  когда нашел себя.  Никогда в мыслях  не мог  он допустить то,  в чем его  сейчас обвиняли, потому что не понимал самой сути происходящего.  Дни в «карцере»  смешались с ночами, и было непонятно где завтрак, где ужин,  где день, а где ночь.
Лишь шум улицы,  доносившийся из-за окна,  заваренного стальным листом,  были сейчас для него таким временным  ориентиром.   
             Шли девятые сутки ареста. Допросы были редкостью, и это еще больше путало его воспалившееся сознание. Сейчас он лежал, глядя в потолок и  постепенно его глаза устав от созерцания рукотворных  наплывов цемента  и  холодных гроздьев инея  закрывались, и вновь цветной сон  подобно взрыву  врывался в его голову, становясь на какое-то время его реальностью, той реальностью,  в которую он уже  переселялся своей душой.
Первый сон, который он запомнил, как  прочитанную книгу, был утренний трамвай.
         Все было как всегда: он ехал стоя на задней площадке вагона, глядя сквозь окно на улицу, на снующих людей и сотни разноцветных машин, медленно ползущих за гремящим  вагоном. Люди в трамвае были заняты своими делами: кто читал книгу, кто шарил в чужих карманах и сумках, выискивая себе  средства на жизнь, кто с вожделением рассматривал женские ноги и даже прижимался к округлым  девичьим ягодицам.  Ничего не предвещало неприятности, как
          вдруг, трамвай странно заскрежетал, дернулся,   накренился  на бок  и пассажиры, не удержавшись на ногах, стали падать друг на друга, что-то кричать, хватаясь за воздух. Он отчетливо видел лица людей, которые  как-то неестественно  перекосились  от боли и ужаса прижатые массой людских тел. Он видел, как трамвай упал на бок, и так на боку понесся с крутой горы, подминая под себя все, то, что попадало на его пути. Он видел, как стекла трамвая высыпались мелкой крошкой, а люди, сидевшие около окна, оказавшись зажатыми телами некогда стоящих в проходе. Он видел, как бегущий  под трамваем асфальт подобно огромной терке растирал их лица, руки и тела   до мяса, до костей. Он видел,  как от боли  орали те, кого затягивал под себя   «безжалостный»   металлический корпус  трамвая смерти. Он видел и слышал, как хрустели их кости, а тела рвались на части со странным звуком, напоминавшим шлепанье мокрой тряпки об воду. Он видел, как уже  на эти тела, расплющенные, растертые по асфальту огромной, многотонной махиной,  наскакивали автомобили и  добивали  того, в ком еще тлела искра жизни. Он видел, настоящую смерть. Он чувствовал ее запах – запах женских духов и крови, запах выдавленных из тел кишок,  банального человеческого дерьма,  нагретого металла, перемешанного  в этот жуткий букет смерти.
          Просыпался он в холодном поту  садился на настил, поджав под себя ноги,  доставал сигарету и, словно в трансе с закрытыми глазами, прокручивал весь этот сон подобно кинопленке  пленке. Сигарета  дымилась в руках, а он, будто вырвавшись из ада, глубоко дышал,  восстанавливая  своем мозге   картину катастрофы.   
          - К следователю!- прорывался голос сквозь открытую в камеру дверь. Он выходил, и по привычке  заложив руки за спину, направлялся к открытой двери чуть дальше по  широкому коридору. Как всегда молча, он садился на прикрученный к полу стул, и опять  уходил в свой мир, отгораживаясь от дознавателей огромным «забором». Те,  махая руками,  угрожали  физической расправой,  стучали в его  «забор», стараясь пробиться к его сознанию. Он молчал...
          -Имя  фамилия отчество,- повторяет опер, уже несколько раз подряд.
Он сидел, стараясь вспомнить свое имя, свою фамилию и отчество, но ничего кроме стены покрытой «шубой» вспомнить не мог. Мент  каждый раз срывался  на крик вновь, что-то спрашивал, тыкая под нос какой-то лист бумаги, но арестант  опять и опять  старался напрячь свой мозг и хоть что-то вспомнить из своей  прошлой жизни, продолжая молчать.
          Кто он и откуда, ему хотелось  бы знать  самому, но цементная  «шуба» все еще продолжала стоять перед его глазами.
Сквозь какую-то пелену он вновь  услышал:
           -Что Виталик,  делать с ним будем?- спросил опер, заглядывая в окно которое выходило на улицу.
          -А хрен его знает? Может, на дурку отправим? Пусть господа  психиатры с ним работают, может у них, что получится? Тормоз блин… другой бы уже давно раскололся, а этот молчит, что бык…
           -Да -  и что там с экспертизой, ты часом  в экспертный  не заходил?
           -Какая на хрен экспертиза… Ты, что ничего не слышал? Я сегодня сунулся в управу, а там, среди дороги трамвай валяется. Кровищи столько, как на бойне!  МЧСовцы вытянули тринадцать трупов.  Их  так раскатало по асфальту, словно асфальтовый каток прошелся. Пожарники часа два кровь с дороги смывали - просто жуть какая-то.  Я слышал, будто губернатор,   траур объявит на завтра  по всем погибшим.
           - А, с какого рожна он завалился?- спросил дознаватель закуривая, и выпуская изо рта кольцо дыма.
           -Как у нас в России говорят- «человеческий фактор», -ответил другой опер, глядя в окно сквозь решетку.- Тормоза говорят, отказали у него или еще какая хрень приключилась.
           - Там  бля...  тормоза! Этот тормоз здесь сидит, дураком прикидывается!  Ни слова  бля... не вымолвил за девять дней!  Молчит будто немой. Пушка в руках, два  трупа в машине, а он все молчит, как ни в чем небывало…
            - Во - во видно точно – немой! Он Сережа, не твой и не мой!  Мне кажется, он вообще не наш! Я так понимаю  у него башню сорвало, видно на психушку придется готовить иначе, нас с тобой шеф точно сегодня отымет по полной программе, - сказал капитан, затушив со злостью сигарету в пепельнице.
            -Эй,  ты, мужик,  ты хоть что-то можешь сказать?- спросил дознаватель, прямо в упор, глядя ему в глаза.
            -Девочка в красной куртке,- тихо ответил он. 
           -Что ты, мелешь? Что ты,  мелешь - идиот? Какая на хрен девочка? – завелся опер, услышав за девять дней  первые слова из уст арестованного.
            -Еще  раз повтори и по- подробнее.  Про какую девочку ты, тут говорил?- спросил старлей, заглядывая ему в рот .
            -Девочка в красной куртке…
            -Я, Сережа, что-то ни хрена не врубаюсь, что-то мелет непонятное. Может ему все же  садануть по голове УПК с комментариями. Так -  для придания мозгу  дополнительных  мыслительных функций…
           -Да погоди- погоди Виталик, я уже это сегодня слышал,- сказал старший лейтенант, сделав на лице задумчивую мину.-  Да я определенно слышал -«Девочка в красной куртке». Точно,  трамвай сошел с рельс из-за девочки в красной куртке. Так говорили свидетели и водитель трамвая.
             -Что-то Серый, я не пойму не хрена,- сказал другой  опер,  выпучивая глаза от недоумения.
             -А я понимаю? Я тебе говорил, когда я шел в экспертный отдел, там трамвай лежал на боку. Он метров двести по  улице летел с горы.  Так вот свидетели и водила трамвайный в один голос заявляли, что трамвай соскочил с рельс из-за девочки в этой долбанной  красной куртке. Она  якобы перебегала дорогу, а он так резко затормозил, что у него магнитные башмаки сорвало. Вот тут он с рельса и соскочил. А дальше- дальше  уже по асфальту  летел без тормозов.
             -А,  тогда этот причем?- спросил капитан. - Этот же  в камере сидел, где он мог эту девочку видеть?
             - Сейчас узнаем, - сказал мент, и  обратился  к арестованному. - Слушай мужик, расскажи то, что ты хотел сказать? Расскажи нам про эту девочку…
              -Я,  видел девочку и видел, как трамвай ваш  перевернулся. Я видел, как людей затянуло под трамвай…
           - Во, бля… гонит! Во,  бля... гонит! Ты,  Сережа,  посмотри на него! Услышал наш с тобой базар, и давай свою волну гнать – вот же  сученок! Дайка я  все же садану ему, сказал капитан,  и замахнулся толстой книгой, чтобы опустить ее на голову арестованного.
             -Да погоди ты, Виталик, лезть со своим УПК. Пусть мужик с чувством, с толком все  расскажет. Выбьешь ему последний мозг, - сказал  старлей  и, отобрав у напарника толстый уголовно процессуальный фолиант,   кинул его на стол. Он присел напротив арестанта  и,  достав сигарету, предложил закурить. Арестованный  жадно  закурил и, выпуская дым сказал:
             -Мне  сон про этот трамвай приснился.  Будто я сам  в нем ехал и всю аварию  видел своими глазами.
           Опер прикрыл рукой рот, чтобы не засмеяться и  ухмыльнувшись  в кулак, сказал:
           -Ну, прямо блин Вещий Олег! Ты, Сережа,  видел такое? Самого Вещего Олега за жабры взяли! Нет, надо точно везти его на дурку.  Нострадамус - хренов!!!
В этот момент раздался звук полифонии мобильного телефона. Опер  кинулся шарить по карманам в его поисках, а когда нашел, ответил:
             -Да, капитан Богомольцев слушает. Да, товарищ полковник!  Да, так ничего и не говорит товарищ подполковник… Да, да сегодня сказал целых три слова. Какой протокол товарищ подполковник – это же бред сивой кобылы. Так точно! Слушаюсь!
             -Что шеф? - спросил старший лейтенант Никульшин,  глядя на своего коллегу снизу вверх, словно бездомная собачка, выпрашивающая кусок хлеба или конфетку.
             -Короче Сережа, слушай: приказано подготовить постановление на психиатрическую экспертизу. Слава бога, мы от него временно  избавимся.  Пусть в психушке разбираются с ним - задолбал меня - гад. Сегодня отправим, а то  завтра  у него  срок предварительного задержания  заканчивается, а  у меня нет  никакого желания с прокурорским надзором связываться.
             -Эй, мужик,  ты,  понял? Тебя сегодня к шизикам  на дурочку отправляем, - сказал капитан, выписывая постановление на психиатрическое освидетельствование.- Там посидишь с дураками, может тогда,  сговорчивее станешь, вот им и поведаешь, как ты катастрофу  видел? А за  два  трупа, которые  при тебе нашли  воли теперь до конца жизни не видеть, как своих ушей.  Так и сдохнешь там с дураками от галоперидола или еще, какой дряни типа аминазина.
Никульшин сделал задумчивое лицо и промолвил:
           -А мне Виталик,  все же интересно, откуда он узнал про тринадцать трупов и девочку в красной куртке? Он же в камере сидел, а там ни радио, ни телевизора нет.
            -Да что ты, Серый, себе голову ломаешь. Интересно, так давай вези его в  психшку сам, полежишь с ним в одной палате,  он там  тебе эти сказки пусть и  рассказывает. А я лично  умываю руки, пока не будет заключения психиатра. Он же тормоз... На вот держи, постановление, и шуруй в приемный покой, а я в отдел.  А то наш  «Пузырь» уже  рвет и мечет.
Капитан Богомольцев нажал кнопку и в камеру для допросов вошел конвойный сержант.
            -Арестованного уводить? – спросил он.
            -Короче сержант,  мы его забираем - приказ начальника УБОП.  Вот  на держи постановление на  психиатрическую  экспертизу.
Сержант взял постановление и, взглянув на него, сказал:
           -Я  пойду,  доложу дежурному по ИВС.
           -Давай действуй, а мы пока этого «мерина» стреножим, чтобы он  часом не брыкался!
 Капитан вытащил из кармана наручники и поднес их к  глазам арестованного.
           -Во дятел, видел браслеты - сейчас лечиться поедем! Говори бля..., пока у тебя еще последний  шанс не иссяк.
             Но даже после  того, как  на руках захлопнулись наручники,  он не проронил ни слова. Сейчас ему  было все равно и  он, послушно привстал со стула и приготовился к путешествию. Капитан подтолкнул его к выходу и, придерживая за локоть, вывел из ИВС. Солнечный свет больно резанул по глазам, словно ударил саблей. Девять дней без солнца и на глазах мгновенно навернулись слезы. Привыкнув к свету,  он увидел как за эти дни,  которые он провел в изоляторе,  снег местами уже почернел, а  по улице   побежали   первые весенние ручейки талой воды.
         - Ну что разбегаемся? - спросил капитан своего напарника.- Как сдашь этого урода, возвращайся в отдел, отработаем по «жмурику»  из теплоколлектора, да -  докладную не забудь написать, что передал этого Нострадамуса  в руки российского здравоохранения. Пусть теперь доктора его охраняют, - сказал капитан, и, хлопнув дверью своей ржавой девятки, запустил уже «умирающий»  мотор. Тот со скрипом  «прокашлялся» - чихнул облачком черного дыма и, лязгая клапанами, завелся.
              Сергей  открыл дверь своей машины и усадив  на заднее сиденье  арестанта спросил:
               -Ну, что Вещий Олег- поехали!?  Тебе самому  не надоело молчать? Если бы я столько молчал, у меня бы точно сорвало крышу, а тебе – тебе,  что слону дробина!
 Опер включил магнитолу, настроив приемник на «Европу плюс». Когда машина слегка  прогрелась, он аккуратно тронулся с места, и, выехав на главную дорогу,   покатил за город,
где  в пяти километрах от центра  в сосновом бору, располагалась областная психиатрическая больница, с закрытым спец.отделением  для осужденных и подследственных.
              -Слушай,  меня  все еще терзает интерес - как ты,  узнал, что трамваем раздавило тринадцать человек из-за одной девочки?- спросил его опер уже более спокойно из частного любопытства.
Арестованный   выдержал паузу и сказал, как будто  хотел выговориться за все эти девять дней:
             - Мне старлей.  сегодня ночью приснился сон. Вот во сне я и видел то, что случилось утром.
              -Так трамвай сошел с рельс в девять утра, а сон как ты, говоришь, видел ночью. Ты, усекаешь разницу? Разница в несколько часов. Значит, у тебя  точно  есть дар предвидения? Точно сказал капитан Богомольцев, ты настоящий Вещий Олег.
              -Твой капитан - дерьмо... Держись старлей от него подальше,- сказал он, откинулся на спинку сидения. - Он пройдет по тебе и даже не улыбнется- карьерист хренов.
              -Во бродяга, да ты и  говорить можешь? А что на допросе тогда   молчал? - спросил старлей.- Тебя хоть как звать то? Где твои документы -  помнишь?
               -Не помню! Я ничего не помню... Помню только с того момента, как оказался на земле с наручниками на руках. Все остальное будто куда-то провалилось, - сказал он.
               -Ничего бродяга, в психушке тебя быстренько подлечат, поколют аминазином, галоперидолом и тогда, может быть и вспомнишь. Ведь тебя парень,  взяли с пистолетами  в руках возле бандитского внедорожника, а в той  машине  было два  трупа. Братки видно на разборку приехали, а ты, их порешил, или ты киллер,  который не успел убежать с места преступления…
              - Может и порешил… Я, ничего не помню,- сказал он.
              -А тогда скажи, откуда ты,   узнал про трамвай?
              -Я ведь говорил, что сон видел, - сказал он уже более раздраженно.
              -Да такого быть не может! Ты, наверное с охранником сержантом из ИВС беседовал перед нашим приездом?
              -Нет, не беседовал,- сказал арестованный.
              -Я ни хрена не понимаю, пусть с тобой доктора говорят,- сказал старлей и притопил педаль газа в пол. Машина послушно набрала скорость и понеслась по незнакомым ему улицам. Он ехал на заднем сиденье, вновь напрягая мозги. Что-то не давало покоя, в душе был страшный дискомфорт. Чертовски хотелось спать, чтобы   вернуться в свою новую  реальность, где не нужно документов, не нужно имен и воспоминаний, не нужно оправдываться, не зная, виновен ты,  или нет... Единственная радость это него это  был сон. Здесь же  он видел то, что как бы шарадой или загадкой возвращала его в прошлое, возвращала в ту жизнь, которую он не знал, но чувствовал каким-то звериным чутьем.  Глаза арестованного закрылись и он опять отключился от реалий дня.
          Его глаза открылись лишь тогда, когда,   машина,  прошуршав  тормозами,  остановилась  возле ворот лечебницы.  Охранник, увидев удостоверение сотрудника УБОП, открыл ворота и впустил машину на территорию психиатрической больницы. Девятка, шелестя колесами по слегка подстывшем снегу, подъехала к невзрачному, деревянному зданию, скорее похожему на барак, чем на приемное отделение храма душевного здоровья.
              -Ну,  все приехали, - сказал старлей,  отстегивая ремень безопасности.
Опер открыл заднюю дверь и помог  арестанту  вылезти на улицу.
              -Хорошо как тут!  Тихо и воздух чистый - настоящий озон,- сказал он, глядя в высоту неба.- Я прямо завидую тебе.  Опер взял в руки папку и, придерживая  его за локоть повел к оббитой металлом двери.
              -Вот -  нам сюда. Сейчас доктор посмотрит тебя и сделает свои выводы.
Вдоль длинного коридора покрытого старым протертым  линолеумом, стояло несколько деревянных кресел списанных когда-то из провинциального кинотеатра.
             -Присядь сюда,- сказал опер усаживая арестованного напротив кабинета главврача.
Он открыл одну из дверей с надписью «ГЛАВВРАЧ» и, словно школьник просунул голову в класс.
             -Разрешите Николай Иванович?  Тут арестованного привезли к вам  на обследование.
Из приоткрытой двери послышался  глухой  мужской голос. Опер подхватил его под руку и, приоткрыв двери, втолкнул в кабинет.
             -Во, Николай Иванович,  наш герой.  Говорит, ничего не помнит… Мы его со стволом взяли около  двух жмуриков, а он не помнит,  как завалил их.  Проверьте его, может  косит бедолага, а может и вправду болен?
             -Как ваше имя?- спросил доктор.
             -Не знаю, не помню, - ответил он.
             -Хорошо! А вы, батенька, Пушкина, Лермонтова знаете?
              -Нет доктор, эти фамилии ничего мне не говорят,- сказал он,  и ни один мускул не дернулся на его лице.
              -Присядьте милейший, разговор у нас будет долгим.  Сейчас наши девушки придут, посидим, чайку попьем с бараночками.  Бараночки - то наверное любите, голубчик?
             -Не знаю,- ответил он. - Может, люблю, а может,  и не пробовал никогда...
Доктор нахмурил брови и поправив на переносице очки, задумчиво  неоднозначно промычал.
              -Ну,  что доктор - косит?- спросил опер, переминаясь с ноги на ногу от нетерпения.
Дверь  в ту секунду  вновь открылась, и в кабинет вошли три полных женщины в белых халатах.
Они расселись вокруг доктора на стулья и стали пристально наблюдать за арестованным.
Доктор задавал вопросы, но слышал только один ответ «не помню» «не знаю». В обследование вступили женщины. Каждая тоже задавала свои вопросы, но ответ на все был один.
              -Доктор, доктор у нас сегодня случай на допросе произошел забавный, -сказал опер вмешиваясь в диагностический процесс.
              -Ну с – слушаю-с, -ответил профессор поднимая очки на лоб.
              -Вы, слышали, сегодня утром на улице Комсомольской  трамвай перевернулся, подавил много человек?
                -Ну- с!- ответил доктор, слушая продолжение истории.
                -Так вот,  он,  сказал, что видел во сне эту катастрофу и, что виновата девочка в красной куртке. Как это вообще может быть, если он там не был…
                -А, тут милейший, ничего удивительного. Это природа мозга и еще не скоро мы узнаем про него все тайны. За сутки до гибели «Титаника» эту катастрофу во сне видели около трех тысяч человек по всему миру. Все они могли предсказать это и «Титаник» можно было спасти, если бы люди знали, в каком месте состоится катастрофа. Так что, вы меня милейший, ничем меня не удивили. А вот его диагноз- диагноз уж  очень даже интересен. Ну что скажем девочки, каков будет наш приговор?- обратился он  к своим коллегам  по здравнице.
 Женщины, что-то стали возбужденно обсуждать с доктором. Каждая высказала свое мнение, а доктор, достав лист психиатрической экспертизы, аккуратно вывел диагноз «ретроградная амнезия». После чего аккуратно положил лист в папку и вывел на  ее обложке Вещий Олег.
              -Ну, что милейший, могу констатировать, что это действительно  наш пациент.  Придется, наверное, вам его нам оставить. Уж больно запущенная болезнь у вашего подопечного. Так что смело езжайте к себе на работу и продолжайте свое расследование, но уже  без него. У нас есть своя охрана и вашего клиента мы сейчас переведем в отдельную палату камерного типа. Он, к сожалению, старший лейтенант - болен!

Старлей  нервно сунул подмышку свою рабочую папку и  облегченно вздохнул. Болезнь подозреваемого в данный момент снимала многие проблемы, хотя от расследования «мокрухи» не освобождала, но переводила в ранг более спокойного дела.  Теперь не  нужно было начинать все заново, а просто ждать когда  подозреваемый, выйдет из ступора.  Старлей вышел  из приемного отделения,  глубоко вдохнул мартовский воздух  и, достав мобильник, набрал одним пальцем  номер капитана  Богомольцева.
                - У меня Виталий,  есть две новости: одна хорошая, другая плохая. С какой начинать? Короче нашему тормозу комиссия установила диагноз «ретроградная амнезия». Они забрали на лечение этого долбанного  Нострадамуса.  Ну,  сказали, что ему вроде башню сорвало… Что? Что? У тебя тоже две новости - и что настолько обе плохие? Хорошо, я сейчас еду в отдел там поговорим,- сказал опер и  сунув в карман мобильник   со злостью бросил окурок в урну. Сев в машину, он завел движок  и резко в нервах  рванул сцепление.  Шипованные колеса с пробуксовкой рванули  лед и,  выкидывая из- под себя шлейф мерзлой воды  понесли машину вперед.  Минут через  сорок,   старлей  уже   вошел в здание УВД.
                -Никульшин, тебя капитан Богомольцев ждет,- только и крикнул в след дежурный по отделу.
                -Знаю, знаю, – махнув рукой, сказал опер, и пулей полетел на второй этаж, где прямо ворвался в свой кабинет. Не замечая посторонних,  он прямо вскочил в  открытую дверь и  выпалил:
             -Так какие Виталя,  у тебя новости? Я ехал и все думал, что нам еще преподнесла  наша нелегкая ментовская судьба?- спросил старлей,  и на какое-то мгновение остолбенел при виде трех незнакомых ему человек,  с каменными лицами, которые  молча,  смотрели  на Никульшина.
Капитан   достал сигареты  и  положил их на стол. Вытащив одну, он медленно размял ее между пальцев и   глядя на своего запарившегося  напарника,  закурил.  Глубоко затянувшись, он выпустил облачко дыма и  как-то сухо без всякого пафоса сказал:
                -Знакомься Сергей, это наши смежники с Дзержинки. Они как раз по душу нашего Нострадамуса.
  Опер молча,  разделся, повесив куртку на вешалку,  прошел за свой стол и только после этого вымолвил:
               -Дохлый номер ребята - бобик  сдох!!!  У этого парня  как мне сказал профессор  ретроградная амнезия,  и это я так понял с его  слов -  надолго!
На его слова ни кто из гостей не обратил никакого внимания. Люди в  черном,  так и остались безмолвны,  словно телеграфные столбы, не проявив к этой новости  должного  внимания.  Они  лишь  глядели на старлея сквозь темные очки и не старались вмешиваться  в разговор двух оперативников.
                -Я был  в экспертном…  Трамвай уже утащили, а вот это, вот это на, почитай.
Капитан протянул заключение экспертизы.  Никульшин  взял в руки  документ  и пробежал глазами по заключению.
                - Да этого быть не может! Они,  что там – совсем  охренели? Его же взяли со стволом в руках. В машине  два  трупа, а у него, что на тряпках не обнаружено ни одной  частицы  сгоревшего  пороха? Что-то я Виталик, совсем   не врубаюсь….
                -Я тоже не врубаюсь. Хотя  весь материал по этому делу,  теперь мы  передаем  нашим друзьям из федеральной службы безопасности. Пусть  они врубаются. Это, как мне сказал «Пузырь»,  теперь их дело, а нам приказано забыть об этом  Вещем Олеге  как о кошмарном сне.
  Старлей  бросил на стол  папку,  в которой находились протоколы прочие следственные документы.   Положив в нее  заключение экспертизы на следы  пороха,  он  сказал:
             -  Сдать,  так сдать - забыть так забыть! Было бы сказано - будет сделано! Мы народ подневольный и вроде делаем одно дело, -после чего  подвинул  ее  поближе  серьезному фсбешнику,  который сидел за столом напротив. 
Чекист взял в руки папку, сунул ее подмышку и,   встав  из-за стола,   напоследок  произнес:
                -Надеюсь, мужики, мы с вами  договорились, пусть это будет нашей с вами тайной.
Ведь это на пользу нашего общего дела.
Двое  его коллег, стоящих у двери  неоднозначно кивнули головами в след сказанному и расступились, чтобы дать пройти своему начальнику.
После того как фсбешники ушли,  старший лейтенант Никульшин, крестя дверь за которой исчезли суровые парни  тихо  сказал:
           -С глаз долой - из сердца вон! Свят, свят, свят!
 Капитан  улыбнулся выходке напарника,  вновь молча закурил.  Вытащив  из стола  еще один  протокол,  он  протянул  его старшему лейтенанту,  и  сказал:
            -На  вот, теперь  на это взгляни - это многое меняет.  Именно  в этом  документе скрыта та страшная  тайна, по которой  наши  чекисты переполошились.
            -Что это?- спросил Никульшин,   рассматривая документ.
            -Это - это  баллистическая экспертиза. Наш Нострадамус  скажу тебе откровенно - не стрелял - и  эксперты  это подтвердили. Пули,  найденные в трупах братьев Айдамаровых, выпущены из  винтовки  «ВАЛ», а не  из «Стечкина» как мы предполагали.
               -Выходит что…
               -Выходит Сережа,  то,  что нам лучше забыть об этом  и пойти в честь удачного разрешения   нашего   дела   пропустить по баночке «Бочкарева».
              -Я тоже такого мнения,- ответил  Никульшин, и хлопнул своей ладонью по ладони капитана в знак одобрения.

                ***
          Утренняя  людская  суета в телецентре компании СТВ-МЕДИО напоминала скорее хаотическое движение, чем упорядоченную работу слаженного  медиоорганизма. Люди сновали по коридорам, заглядывая на ходу в белые листы бумаги, проникали в кабинеты, студии не обращая ни на кого внимания до тех пор, пока в офис не вошел президент телекомпании. Высокий, стройный, седовласый мужчина лет пятидесяти шел по коридору, словно ледокол,  плывущий среди колотого льда,  и  заставлял людей расступаться и даже  прятаться. По характерному похлопыванию газеты свернутой в трубочку о  ладонь, было видно, что «патрон», как звали его сослуживцы,   сегодня  с самого утра  был не в духе. В эпоху глобального кризиса   российского  медиорынка это было неудивительно, поэтому  сотрудники компании   не хотели  гневить своего шефа беспорядочной суетой,   и они   исчезали из поля его видения, как исчезают тараканы застигнутые вспышкой света.  На приветствия,  сыпавшиеся от коллег,  Леонид Михайлович лишь кивал головой и что-то  бормотал себе под нос. 
         -Леонид Михайлович! Леонид Михайлович - доброе утро!- окрикнула его директор новостного вещания,  протягивая план. - Подпишите,  пожалуйста,   вечерний эфир,  а то у нас все рухнет.
         -Здравствуйте  Елена Валерьевна! Для кого доброе, а для кого и…. К черту - все к черту, скоро не только рухнет  ваш  новостной  отдел, но и вся  наша компания. Нас может спасти только чудо. Зайдите ко мне в кабинет через пол часика, я должен кое, что переварить, - ответил босс и побрел дальше по коридору,  постукивая газеткой по ладони.
          -Хорошо,- сказала  ему в след  Симонова, указательным пальцем поправив очки на переносице. Она  так и осталась стоять  в холле в полном недоумении,   глядя  в широкую спину,  уходящего   патрона.
      Войдя в кабинет, Леонид Михайлович  поздоровался с секретаршей и, взяв со стола приготовленную почту,  как-то тихо и  вежливо  сказал:
         -Людочка, сделайте мне кофе и пожалуйста,  пол- часика  никого ко мне в кабинет  не пускайте. Я должен  подумать о смысле  нашего с вами бытия. Быть или не быть, вот в чем  сегодня вопрос, когда рейтинг канала  падает  ниже плинтуса!
Секретарь испугано вымолвила:
           -Хорошо Леонид Михайлович, через минуту  ваш кофе будет готов. 
Патрон скрылся за дверями кабинета,  и тут же в приемную вошла  Симонова с папкой в руках.
           -Привет Людмила! Я вижу сегодня  босс  прямо не в духе? 
           -Его Елена Валерьевна,  последнее время  не узнать. Кризис не только в экономике, но и на нашем медиорынке. Вот он и озабочен,  что наш канал падает  в зрительском  рейтинге,- сказала секретарша, наливая в чашку кофе. – Пол- часа просил никого не пускать.
Елена Валерьевна присела  на стул в приемной и глубоко вздохнув, сказала:
          -Я Люда,  уже  в курсе. У нас у всех падение рейтинга, - сказала Симонова, и как-то   автоматически, как любая неравнодушная к сладкому женщина   взяла  с подноса печение и тут же запустила его себе в рот.
       -Ммм! А вкусно! Дай-ка Людочка, мне еще парочку.
     - А может вам Елена Валерьевна, кофейку заварить, - улыбаясь, спросила,   секретарша, протягивая  Симоновой стеклянное  блюдо с печеньем.
       -Так говоришь,  все рушится?
       -Так  мне сегодня  сказал шеф,-  заискивающе ответила Людмила.
       -Ну, тогда давай  свой кофе. С паршивой овцы хоть шерсти клок, а то скоро не только  корпоративный кофе перестанут бесплатно давать,  но и зарплату урежут по самые гланды. Чем мне за машину рассчитываться, я ума не приложу.
       - Кредит!?- хитро и сочувственно спросила Людмила и поставила  перед Симоновой на блюдце горячую чашку с ароматным кофе.
       - Он самый - будь он не ладен. Какая я дура,  что подписалась на эту  чертову авантюру!
   -Я Елена Валерьевна, через секундочку вернусь. Вот только кофе шефу занесу,- сказала секретарша и, поставив на поднос чашку кофе и печение, тихо,  словно мышь скользнула  в кабинет к боссу.
     Симонова подула в чашку, сделала глоток и, задумавшись, взглянула в окно. Там за стеклом  падал хлопьями снег, превращая мартовские улицы города в сплошную грязную кашу. Весна еще окончательно не взяла «свое», и от этого на душе было довольно тоскливо. Все невзгоды и неприятности  опустившиеся на ее плечи,  свились один в клубок, словно гадюки в период «свадебного» периода, и было совсем непонятно, что следовало от этих перемен  ждать. Еще раз отхлебнув горьковатый напиток, Елена откусила кусочек печенья и, положив его в рот, дождалась когда он растает, отдав весь свой вкус языку.
    -«Черт побери, как вкусно»,- сказала сама себе Елена, смакуя очередную порцию печенья. В тот миг двери открылись, и секретарша вышла из кабинета.
    -Людочка, ты сама пекла или покупала где такую вкуснятину!? –встретила Симонова  вопросом секретаршу.
     -А вы Елена Валерьевна, про печенье? Это рецепт моей мамули. Шеф наш уж больно его любит.
      -Ты милочка, напиши мне рецептик. Я как и ты,  попробую через него связь с патроном наладить, а то я так понимаю, без этих бисквитно- сахарных изысков мне никогда не найти путь к его сердцу.
     -Его сердце Елена Валерьевна, занято,- утвердительно, но со вздохом сказала Людмила и присела рядом с Симоновой, быстро чиркая ручкой по листу бумаги.
      -Вот готово. Самое главное- это грецкие орешки. Лучше всего с западной Украины. А то  эти турецкие, слегка дают горчинку. Да и изюм лучше сечь ножом, чем крутить на мясорубке. Так Елена Валерьевна,  будет намного вкусней и тогда путь к сердцу нашего босса будет открыт.
      -Да если бы это было так просто, - со вздохом сказала Симонова, и, взглянув на рецепт, сунула его в карман своего делового костюма.
    За дверями приемной послышался какой-то странный шум. Елена Валерьевна поставила чашку на столик и  снизу вверх, взглянула на человека, вошедшего в кабинет, держа руку в кармане брюк. Это был мужчина среднего роста в дорогом кашемировом пальто со слегка выступающим пивным животиком и с Мексиканскими усами аля - мачо, переходящие в козлиную бородку. Судя по его внешности  и  цвету кожи, он был  явно лицом каквказско- еврейской национальности, поднявшегося на вершину благополучия в эпоху загнивающего социализма.
В руке он держал дорогой фирменный  дипломат с золотой монограммой из дорогой крокодиловой кожи.
   - Здравствуйте феи! А Кравченко у себя?
Симонова увидев, непрошеного гостя так беспардонно желающего пробиться к патрону, привстала с кресла, и пальцем, поправив очки на тонкой переносице, сказала.
     -В порядке живой очереди - товарищ.
     -Прошу пардона феи - забыл представиться! Я Генеральный директор продюсерской компании Медио – Лайф - филмз Борис Моисеевич Зильберборд
из Нью-Йорка.
Елена Валерьевна хмыкнула себе под нос, услышав явно  одесский акцент и улыбнувшись, сказала:
      -А хоть Веня - из Алупки. Я с утра не могу попасть к патрону, а вы уважаемый, прете, что Гастелло на танковую колонну. Да на вашей Дерибасовской, такие фирмы в каждой подворотне можно видеть.
Мужчина улыбнулся, поставил свой кейс на стол секретарше и, достав из него коробку шоколадных конфет, перевязанную золотисто-алой лентой ответил: 
      -Из Нью-Йорка  из самого Нью - Йорка!
      -Нас этим не возьмешь. Я грудью лягу на эту амбразуру, но вы Борис Моисеевич, войдете только  после меня,- утвердительно сказала Симонова, и, капризно топнув ножкой, прижала к груди папку с планом новостного эфира.    
     -Да-да! Мы обе грудью ляжем на эту амбразуру, но вас товарищ, не пустим, - заступилась секретарша за Симонову. - И уберите эти буржуазные  лакомства. Мы за заграничные  шоколадки  свою родину не продаем!
    -Тихо, тихо девушки, не будем ссориться! Я не зря прилетел из Нью-Йорка. Моя продюсерская фирма Медио -Лайф – Филмз хочет инвестировать в ваш канал десять миллионов долларов.
      От таких слов глаза секретарши сделались круглыми. Она, не моргая, смотрела на мужчину, а в это время ее пальцы автоматически обрывали упаковку с  коробки конфет. Уже через мгновение  Людмила добралась до содержимого и, трясущимися руками схватив конфетку,  засунула ее себе в рот, чтобы не завопить от удивления и удовольствия.
Елена Валерьевна несколько раз кашлянула и, прижимая папку к своей груди, молча, направилась к выходу из приемной, как бы освобождая место для дорогого гостя,  таким образом выразив свое отношение к силе доллара.
     -Куда же вы - фея ночного эфира?- спросил Борис Моисеевич, растянув свой рот в улыбке.
     -Да так… Зайду позже, вам же нужнее – товарищ из Нью-Йорка,- сказала Елена Валерьевна и улыбнувшись, вышла из кабинета, аккуратно прикрыв за собой двери.               
Секретарша, нажав кнопку селектора, промычала, держа конфетку за своей щекой.
      -Леонид Михайлович, к вам Борис Моисеевич Зильберборд из Алупки.
Тьфу ты черт - из Нью-Йорка! Он по вопросу инвестирования в наш канал
десяти миллионов долларов.
     -Так что ты Людмила, не пускаешь столь долгожданного гостя? Давай пусть заходит. Да и еще сделай нам,  пожалуйста, по чашечке кофе с твоим чудным печеньем,- протарахтел динамик и, пискнув - замолчал. Продюсер улыбнулся и, взяв со стола свой дипломат, пошел к кабинету гендиректора студии.
     -Да Людочка, мне кофе с кофезаном,- сказал он через плечо.
     -А что это - за кофезан такой?
     -Это такие обезжиренные сливки – кофэзан, -сказал Зильберборд и проскользнул в двери, словно мышь.
Людмила замерла в изумлении и вновь запустила в коробку свои пальцы с эксклюзивным маникюром.
      -«Хм – это надо же десять миллионов! И откуда люди, только деньги такие берут!?»- сказала она сама себе и запустила в рот очередную конфетку от американских шоколатье. Электрочайник закипел, мерцая радугой светодиодов и как только, пар стал просачиваться под крышку, он  выключился, звучно щелкнув автоматикой.      
   -«Кофе с кофэзаном»!- сказала сама себе Людмила, и налила две чашечки в одну из которых, влила простые  белорусские сливки аля Лукашенко.
   -«Ага, сейчас я вам  в Америку за кофезаном сгоняю!»- вновь сказала под нос секретарша и украсила поднос с угощениями  эксклюзивными салфетками.
         Тем временем в кабинете босса уже шел  задушевный разговор. Кравченко сидел за столом, сцепив руки в эдакий замок, чтобы не выдать свои вспотевшие от волнения руки. Напротив, в кресле, расположился Борис Моисеевич. Его дипломат лежал у него на коленях, а сам он нервно теребил позолоченные замки, не решаясь открыть то, что впоследствии станет настоящим ящиком Пандоры.
    -Нус - и!?- спросил Кравченко, всматриваясь в лицо нежданного гостя. В эту секунду до американца дошло, и он как заправский торгаш сунул руку в кейс, вытащив толстую пачку глянцевых проспектов.
   -Вот, вот господин Кравченко. Это наш проект, зарегистрированный в
патентном бюро  конгресса Соединенных Штатов Америки, под номером 1442/776. Он является интеллектуальной собственностью продюсерской компании МЕДИО-ЛАЙФ-ФИЛМЗ с вытекающими отсюда юридическими последствиями.   
  Кравченко с интересом взглянул на проект нового реалити шоу и открыл красочный проспект, на котором красовались цветные фотографии амазонской сели, диких индейских племен и чудных зверушек, населяющих пойму далекой  реки Амазонки. 
  -…и каков в этом шоу смысл?
  -Мы, мы соберем группу статистов и игроков, поселим их  в амазонских тропиках  рядом с одним из индейских племен. Век компьютеров и электроники против каменного века. Всевозможные состязания с индейцами. Смогут ли наши современные люди адаптироваться в девственных лесах Бразилии?- сказал Зильберборд, входя в кураж.- Победитель- главный герой! Он и получает миллион долларов призовых. Съемка ведется в режиме «он лайн» двадцать четыре часа в сутки. Для этой работы у нас подобран первоклассный профессиональный коллектив, некоторые даже прошли обучение в студии ВВС и овладели навыками съемки дикой природы.
     -А мы тут, каким боком? – спросил Кравченко, почувствовав, что сам бог послал ему эту удачу. Последнее время в компании явно наблюдался кризис новых идей, а тут такое шоу…. Такой проект мог вполне изменить и без того упавший рейтинг и вернуть зрителя на седьмую кнопку.
    -Что? Что требуется от нас господин Зильберборд?
    -От вас, простой пустяк. Ваш канал. Ваша аудитория и площадка. Мы не только продаем вам этот проект, но и даже инвестируем в него своих  десять миллионов долларов. Урегулируйте это с федералами и в добрый путь, как говорил Михаил Боярский в мультфильме «Летучий корабль».
В эту секунду в кабинет вошла секретарша, держа в руках поднос с угощениями. 
     -Ваш кофе господа!
Она поставила поднос на стол перед патроном и покосилась на иллюстрированные проспекты, лежащие с краю. Ее взгляд сразу уперся в фотографию яркого попугая из семейства «Ара», который смотрел на нее с обложки, как бы сверля секретаршу бусинкой своего глаза.
       -Ой, какая прелесть! Это же попка дурак!? А можно мне глянуть? -спросила Людмила, и взяла в руки красочный глянцевый проспект.
Кравченко улыбнулся. Он одобрительно кивнул головой и сказал.
       -Людочка, пригласи, пожалуйста, Симонову  и пусть захватит с собой план вечернего новостного эфира. Я готов подписать и нужно более подробно обсудить предложение господина Зильберборда. 
Секретарша, схватив журнал, улыбнулась и, постукивая каблучками по паркетному полу,  исчезла за дверями кабинета.
    Уже через минуту в приемной появилась Елена Валерьевна, которая была в довольно  хорошем расположении духа, хотя ее лицо еще продолжало  выражать определенное недовольство.
    -Патрон вас ждет,- сказала Люда, перелистывая страницы.- Ах, красота- то какая - Елена Валерьевна - Амазонка, пираньи и миллион долларов победителю  в игре «Герои сельвы».
      -Это что!? – спросила Симонова, взяв в руки проект реалити шоу, разглядывая красочные фотографии.
      -Это мне кажется, будет просто суперовский проект, новой программы, которая вытянет нас из этого долбанного кризиса. Этот американец одесского происхождения его спонсирует. На первом канале «Жестокие игры», а у нас «Герои сельвы» это же Елена Валерьевна, прямо какое-то волшебство, в самый разгар сокращения эфира, штата и такой подарок всему нашему многострадальному коллективу.
      -Посмотрим, посмотрим, и дай-то бог всему этому случиться, -сказала Симонова и, вошла в кабинет шефа.
Кравченко и Зильберборд сидели друг против друга и прикладывались губами к кофейным чашкам. Они  о чем-то говорили, улыбаясь, друг дружке, согласно принятого этикета.
      -Знакомьтесь Борис Моисеевич, это госпожа Симонова, главный  редактор отдела нашего новостного вещания.
     - Мы уже знакомы с Еленой Валерьевной. Она так рьяно рвалась к вам на прием, что я почти было сдался, но она почему-то  уступила! 
      -У меня без подписи шефа горит эфир Борис Моисеевич, а вы….
Кравченко видя, что затевается небольшой скандал, решил погасить этот конфликт, не дав разгореться новому пламени.
     -Давайте Елена Валерьевна, ваш план.
Симонова положила на стол папку и открыла ее перед патроном. Кравченко взглянул на отпечатанную сетку программы и через секунду сказал.
     -У вас минута тридцать в криминальном блоке есть….
     -Это же рекламное время, -сказала Симонова, как бы оправдываясь.
     -Мне с утра звонил полковник Пузыревский из управления МВД. У них там интересный  материальчик есть. Нужно его будет присоединить к тому ДТП, что произошел на улице Дзержинского. У них там мужик один арестант в камере ИВС предсказал этот несчастный случай еще за несколько часов, до происшествия. Если он  действительно обладает уникальными способностями предсказания событий, то это нужно дать в эфир. Связано это с болезнью или еще,  какими особенностями организма, вам и предстоит узнать дорогая вы моя Елена Валерьевна. Отправьте  Аллу Ларченкову,  пусть возьмет у этого арестанта интервью.
      -Хорошо Леонид Михайлович, сейчас же отправлю,- сказала Симонова, собираясь идти.
      -Да не спешите же вы так. У меня к вам есть одно хорошее предложение. Мы совместно с продюсерской компанией господина Зильберборда -  надеюсь, запустим  новый проект. «Герои сельвы» называется. Вы не хотите возглавить группу статистов в Амазонские сели?
      -Мне Леонид Михайлович, надо подумать, чай дорога дальняя.
      -Месяц отдыха в Бразилии по соседству с индейским племенем, жуткие пираньи и анаконды. Гигантские пауки и ядовитые змеи - разве это вам не интересно? Вы же опытный журналист Леночка!?
      -Я так понимаю я уже не редактор новостного вещания?- спросила со смыслом Елена, не представляя, что она будет делать в тропиках, где стаи москитов, ядовитых тварей и диких индейцев, которые стреляют из духовых трубок по обезьянам отравленными стрелами. 
      -Да что вы Леночка! Там вполне комфортные условия. Вон господин Зильберборд уже готовит бунгало для наших игроков с кондиционерами. Правительство Бразилии дало добро между прочим, чтобы именно наш канал снимал этот проект. Так как вы, согласны возглавить группу?
      Предложение патрона было  для Лены заманчиво, но вспоминая те жуткие условия, в которых оказались ранее игроки и съемочные бригады   проекта «Жестокие игры» она уже представила, как по ее телу ползут ужасные рыжие муравьи, которые нападают на диких животных и пожирают их до самых костей. Перед ее глазами  как-то явно возникло, прыщавые лица и усталые  Даны Борисовой, Жанны Фриске и страх за свое молодое здоровье стал преобладать перед всемогуществом женского любопытства, перспективой райского наслаждения и отдыха на мифических островах райского наслаждения «Баунти».
      -А может вашу секретаршу Люду отправить? Она прямо пищит, как хочет укусить анаконду или какого крокодила.
Кравченко усмехнулся, понимая ее иронию.
      -А кто мне печенье будет печь? Да и к тому же у нее нет никакого опыта в подобной работе.
      -У меня Леонид Михайлович,  уже  рецепт вашего любимого  печенья есть,  и опыт в работе с начальством имеется тоже. Так что я против.
       -Давайте Елена Валерьевна, заниматься своей работой. Вы, свободны, а я на ваше место искать кандидатуру даже  стараться не буду - сами найдутся. Только тогда, будет уже поздно.
      -Я Леонид Михайлович, лучше это шоу по телевизору посмотрю. Так - для поднятия рейтинга нашего канала, - сказала Елена Валерьевна и, хмыкнув себе под нос, вышла из кабинета.      
      -Занятная дама! С гонором,- сказал Борис Моисеевич вслед ушедшей Елены.
      -Я знал, что она откажется, но решил убедиться для очистки своей совести,- сказал Леонид Михайлович,  переводя разговор в деловую плоскость. Представленный американцем  шоу проект  плюс инвестиции,  для компании был тем  глотком воздуха, который мог вернуть ей былую устойчивость на медиорынке. Кравченко своим внутренним чутьем  чувствовал, что где-то там в ином мире открылись сказочные врата и удача,  шелестя крылами, спустилась в его кабинет. Сон, который он увидел ночью, был явно - «в руку».  Те мириады насекомых, которые ему приснились, сейчас  как повиновению волшебной палочки,  превращались в хорошую финансовую подушку.   Она то и должна была спасти компанию от того краха, который,  так нежданно накрыл всю страну. 
               
               
                ***

Он лежал на больничной койке лицом к стене, стараясь возбудить ту часть мозга, которая отвечала за его память. Отдельные образы его прошлой жизни проскакивали, словно эфемерные призраки, не желая проявляться в полной мере своего первозданного колорита. Где-то по коридору застучали каблучки медсестры Верочки, которая приходила к нему  точно в назначенное время и делала укол какого-то странного снадобья, уводящего его в пучину вечных сновидений. Дверь в палату открылась, и ее  голос заставил его встрепенуться и отвлечься от своих раздумий.
   -Нострадамус, а к вам журналисты из телевидения. Прикажете просить!?
Он повернулся и, прикрыв  синие семейные трусы одеялом, сказал:
    -А что им надо?
    -Говорят, интервью хотят у вас взять. Главврач добро дал,- ответила Веерка и растянула свое лицо в выжидающей улыбке.- Вы же  теперь у нас знаменитость….
    -Пускай берут свое интервью,- ответил он и замер, на подушке, глядя на входную дверь. За ней в тот миг  послышалось легкое шуршание и клацанье замков на ящиках аппаратуры. Этот знакомый звук как-то впился в его мозг и вырвал на экране картинку, которая, словно молния полосонула по сознанию. Он, вдруг увидел лежащий перед ним зеленый армейский ящик и две его руки, которые вскрыв замки, выхватывают из него «Муху» тут же приводя ее в боевую готовность. Куда он стрелял из гранатомета он так и не вспомнил.  Вслед за молниеносным видением, которое наполнило ему о его прошлом в палату вошли трое в белых халатах. Симпатичная девушка, парень с телекамерой на плече и штативом подмышкой, а еще странного вида тип, держащий над головой какой-то белый зонт.
      -Здравствуйте!- поздоровалась девушка, и, взяв стул, возле соседней койки присела рядом. Она поставила на тумбочку пластиковый пакет и принялась, молча вытаскивать из него всякие фрукты. Тем временем, оператор поставил камеру на штатив, прицелился объективом и сказал, сомкнув на руке пальцы в кольцо:
      -У меня Алла Викторовна все перфект. Я готов как пионэр!
      - Сережа, одну минуту потерпеть можно? Нужно же подготовить клиента, а не наступать так - нахрапом. Меня звать Алла Викторовна, я журналист компании ВТВ отдел криминальной хроники,- обратилась она к больному.- У нас к вам, будет пару вопросов. 
      -Я весь во внимании, - ответил он и,  приподнявшись, облокотился на крашеную в голубую краску стену.
 Оператор взглянул в видоискатель и сделал контрольный кадр, после чего завопил,  будто прищемил палец.
     -Алла Викторовна, Алла Викторовна у нас цвет ушел. Стена уж больно рефлексирует, нужно фон поменять.
      -Ты, задолбал Серж! Раньше нельзя было заметить? Что делать будем?
      -Нужно на стену нейтральный  фон положить или сменить антураж.
      -Так давай делай свой антураж,- ответила Алла,  и привстала со стула, подойдя к окну с решеткой. Она взглянула в окно и приоткрыла форточку, чтобы пустить в палату свежий воздух. 
      -Может я, чем смогу помочь,- вмешалась в разговор любопытная медсестра Веерка, которая сидела на краю кровати.
      -У вас нет другой комнаты, где стены не крашеные, а поклеены обоями или драпированы материалом?- спросил озабоченный  оператор. -У вас стена очень бликует, а от этого на его лице будет  синий рефлекс. Если эту картинку скинуть на экран, то ваш пациент будет просто  похож на труп. 
      -А вам подойдет ординаторская. Там фотообои на стене наклеены,
-сказала Верка и, привстав с кровати, кокетливо увлекла за собой оператора.
      -Нужно глянуть,- ответил тот  и вышел из палаты следом за медсестрой кокеткой.
 Оставшись один на один с больным, Алла спросила:
       -Это правда, что вы, предсказали крушение трамвая?
       -Да, был такой эпизод в моей жизни,- ответил больной, - я так понимаю, что мы куда-то пойдем? – спросил он и, опустив ноги в тапочки, встал с кровати. Повернувшись спиной к журналистке, он снял со спинки стула пижаму,  и хотел было ее одеть.
 Алла Викторовна как любая женщина мгновенно обратила внимание на атлетически сложенную фигуру больного. Явно накаченные мышцы говорили об его  активном образе жизни. Где-то в голове Аллы мелькнула мысль,
-«А он ничего». именно в этот момент  она заметила на его лопатке слегка прикрытой майкой  свежий шрам, который  очень напоминал последствия пулевого ранения. Так близко настоящего шрама  видеть Алле еще не доводилось, хотя по роду своей работы она неоднократно участвовала в съемках криминальной хроники.
      -Вы были ранены?- спросила она, подойдя поближе к нему так, что он почувствовал ее теплое дыхание. 
      -Не помню,- ответил он и его мозг в эту секунду подарил ему уже новую картинку из его жизни и напоминание о ранении как-то обострил  давно забытый пулевой удар в спину и тот горячий уголек, который, проникнув внутрь тела, нестерпимо  жег его внутренности.   
      -Вы воевали?- вновь спросила Алла как-то сочувственно, будто хотела принять на себя часть его боли.
      -Может быть,- ответил он без эмоций, надевая полосатые больничные штаны.
       В это время в палату вернулся оператор Сергей и веселая медсестра Веерка, которая прямо расплывалась от удовольствия общения с мэтрами телевидения. Было такое ощущение, что она готова была прямо выскочить из своих трусов лишь бы быть причастной к великому таинству
репортажа.
      -Так Алла Викторовна, сворачиваемся,- утвердительно сказал Сергей. – Их ординаторская это такое потрясное место. Плотные шторы, фотообои и кожаный диван, и даже  куст папоротника в огромном горшке. Мехеич там уже свет настраивает,- сказал Сергей и, подхватив камеру, вместе со штативом вышел из палаты. Верка хмыкнула, улыбнулась больным и выскочила следом.
       -Ну что- час истины  настал - нас с вами зовут уважаемый,
-сказала Алла, как бы намекая на его имя.
       -Зовите меня Олегом,- сказал больной и, пропустив вперед журналистку, поплелся следом за ней.- Меня тут все так зовут. Менты Вещим Олегом  окрестили за мои предсказания.
 Журналистка улыбнулась и зашагала по коридору в ординаторскую, красиво двигая своими бедрами, которые так эротично смотрелись в ее деловом костюме. Олег в какой-то миг отметил для себя ее привлекательность и впервые за время своей болезни ощутил страстное влечение. Что-то теплое и приятное коснулось его души, и он понял, что она начинает оттаивать. 
     Алла расположилась на широком диване. Напротив, за камерой спрятался Сергей, который неотрывно смотрел в видоискатель.
        -В данное время наша съемочная группа  находится в областной психиатрической лечебнице. К руководству нашего канала обратился начальник криминальной милиции полковник Пузыревский с одной весьма пикантной просьбой. Зрителям нашего канала будет интересно увидеть и услышать историю о том, как один из подозреваемых в совершении тяжкого преступления за несколько часов предсказал катастрофу трамвая, в которой было столько человеческих жертв,- сказала Алла, сидя перед телекамерой.
       -Хорошо снято, - сказал Сергей, и тут же выглянул из-за камеры.
       -Давай Сережа, теперь будем снимать интервью,- сказала Алла и поднесла Олегу микрофон.
      Оператор щелкнул пальцами и в тот же миг на камере зажегся красный глазок светодиода, указывающий, что камера в работе.     Журналистка стала задавать вопросы, на которые он, отвечал  более охотнее, чем  всего лишь пару дней назад в ИВС, когда находился под следствием. Все, что касалось  его новой жизни и о тех предсказаниях, которые он мог давать в силу своей болезни «Олег» уверенно рассказывал на  камеру, стараясь быть интересным. Сейчас им руководил совсем другой интерес, который возникает у мужчины, желающего покорить понравившуюся ему женщину и поэтому, он как никогда старался быть откровенным.
  Вопросы журналистки, которые  касались его  прошлого, память почему-то превращала в какое-то странное тесто, которое поглощало все его мысли об этом периоде. Он сейчас  чувствовал, что болезнь, которая держала его последние две недели, стала постепенно уходить, а картинки мерцающие в его мозге стали прирастать все новыми и новыми кадрами.   
       -Мы обращаемся к тем, кто из зрителей нашего канала во время интервью узнал этого человека и кто может пролить свет на его настоящее имя и фамилию. В данное время все обвинения в совершенном преступлении с «Олега» уже сняты, и он освобожден из-под стражи в связи с непричастностью к вменяемому ему преступлению, - сказала в заключении Алла и, улыбнувшись, в знак благодарности пожала «Олегу» руку.

                ***               
        Полутора минутный ролик Криминальной хроники по телевизору  про человека, потерявшего  память,  ввергли начальника спецотдела ФСБ
в настоящий шок. Перед ним на экране, красовался один из лучших оперативных работников его отдела майор Сергей Лазарев, который так  странно пропал во время очередного задания. Каким образом он оказался на экране, предстояло еще решить в оперативном порядке и этот необъяснимый факт, заставил его генеральское сердце немного поволноваться. Владимир Александрович  в нервах схватил мобильный телефон и  большим пальцем с третьей попытки набрал номер. После гудка в трубке послышалось:
         -Слушаю вас, товарищ генерал….
         -Это я тебя полковник, слушаю. Ты, сучий потрох  телевизор смотришь?
         -Никак нет - товарищ генерал.
         -Вот и хреново! Ты Сазонов, очень интересный сюжет пропустил.
          -А что случилось - товарищ генерал?- спросил полковник, не понимая, что от него хочет начальник во не рабочее время.
         - Вы куда…  вашу мать  дели Лазарева!?
          -Майор Лазарев находится в областной психиатрической больнице
на стационарном лечении.
         -А что он тогда делает в экране телевизора? -спросил генерал, уже выходя из себя.- Почему он не в  военном госпитале в отдельной палате с охраной?
         -Документы по его переводу готовы. Мы просто не успели решить этот вопрос с руководством МВД.
         -А почему телевизионщики везде успевают? Это же скандал на всю страну. Мне, что докладывать на совете безопасности, что наш агент, работавший под прикрытием, попал на дурку?
        -У него товарищ генерал, ретроградная амнезия. Профессор сказал, что из своей прошлой жизни он ничего не помнит, а если вспомнит, то это будет очень  не скоро.
         -Короче Сазонов,  завтра с утра ко мне в кабинет с майором Федюковым будем решать, что делать с Лазаревым и как выкручиваться из этого положения.
          -Есть товарищ генерал!
 Генерал выключил телефон и бросил трубку на диван. Некоторое время он тупо стоял и смотрел на экран телевизора, как бы стараясь вновь прокрутить ту картинку, которая мелькнула всего минуту назад.
Выключив «ящик» генерал открыл бар и налил целую  рюмку дорогого коньяка.
       -«Во же бля… - своей тупостью  своего же  агента спалили»!- сказал он сам себе  и одним махом осушил хрустальную посуду. В эту минуту он представил, как будет изворачиваться перед начальником управления,  и валить все на подчиненных недоносков, которые так беспардонно бросили своего больного  коллегу на произвол судьбы. Это был полный провал. Немного подумав, генерал подошел к столу, достал лист бумаги и ручку  и, надев очки, написал:
 
                «ОПЕРАТИВНЫЙ ПЛАН»
С целью сокрытия результатов обнаружения агента под оперативным псевдонимом «Кайман» предлагаю произвести следующие мероприятия:
1)От имени «родственников» опознать майора Лазарева под другим именем и фамилией.
2)Незамедлительно перевести майора  Лазарева на лечение  в военный санаторий или другое ведомственное  лечебное заведение.
3)Используя внутреннюю агентуру изъять из архивов канала ВТВ все  видеозаписи  интервью с агентом «Кайман»
4)Любыми способами скрыть причастность Лазарева к спецслужбам.

Написав четыре пункта, своего грандиозного  плана  генерал, не найдя больше слов и аргументов  бросил на стол ручку, а его мысли улетели в то прошлое, которое в отличии от его подчиненного, он довольно хорошо помнил. Коньяк тем временем прижился в желудке, и  теплой волной разошелся по телу,  успокаивая нервные «потряхивания», связанные  с таким служебным казусом.   
    -«А что собственно произошло»?- спросил он сам себя. -«Нет причин для паники».
   Уже утром как было приказано, в кабинет генерала вошел полковник Сазонов и майор Федюков.
       -Разрешите товарищ генерал. Полковник Сазонов, и майор Федюков по вашему приказанию прибыли.
      -Присаживайтесь господа офицеры,- сказал генерал, кивком головы показывая на стулья, стоящие возле стола.- Доложите, каким образом майор Лазарев оказался в психиатрической лечебнице.
    Полковник чувствовал, что с самого утра генерал потребует отчета за сорванную операцию, в которой участвовал майор Лазарев, и поэтому успел за ночь зачистить огрехи своего отдела. Полковник встал, чтобы доложить, но генерал махнул рукой давая понять, что тот может сидеть и разговор будет серьезный и долгий.
       -Во время одной  из наших последних мероприятий по выявлению агентуры исламского радикального крыла и салафитского подполья Баггаудина Кебетова,  агент «Кайман» был внедрен в одну из воинских частей на Северном Кавказе под видом коррумпированного  начальника артвооружения, торгующего оружием. Его задание  было установление, связей бандитских формирований с военными, а также  влиятельными людьми российского бизнеса и политиками.
 В финальной стадии операции, агент «Кайман» по причине форс мажора находился под  угрозой  провала, и мы были просто вынуждены специальными средствами вывести его из-под   угрозы смерти. 
    -Я знаю, что вам пришлось  убрать братьев Вахита Айдамарова и Саламбека Айдамарова,- сказал генерал, – полковник Пузыревский при мне докладывал губернатору, об их провалившейся операции, когда они вместо наркодиллеров нашли теплые трупы. 
    - Так точно товарищ генерал, угроза жизни Лазарева была нейтрализована, но мы тогда  не знали, что МВД в это время, проводят свои там мероприятия по задержанию Айдамаровых, которые на тот момент находились в федеральном розыске за сбыт наркоты и фальшивых баксов.
    -Ваши люди полковник, обосрались и  бросили своего офицера на произвол судьбы! Вы это понимаете – черт бы вас побрал! Уволю- без содержания!- Взревел генерал.
    -Наши люди товарищ генерал, еле сами унесли ноги. Полковник Пузыревский со своим СОБРом проводил  операцию по захвату. Мы же не знали, что эти подонки  майора Лазарева подвергнут химическому методу допроса, да видно не рассчитали дозу и тот из-за этого  и потерял память.    Братья были уничтожены снайперами, а Лазарева в виду его тяжелого состояния нам эвакуировать, тогда просто не удалось. Ну не лезть же нам было  под пули смежников - товарищ  генерал? Не хватало, чтобы наших людей эти собровцы положили как кроликов. Сейчас вопрос с ментами по судьбе Лазарева нами уже решен. Все материалы, касающиеся «Каймана» мы изъяли в полном объеме.      
    -Ты мне Владимир Сергеич, из кожи вылезь вон, а  прессу тоже успокой. Вот вам план мероприятий, которые немедленно нужно провернуть, -сказал генерал и положил перед полковником лист бумаги на котором было несколько пунктов набросанных его рукой.
     -Товарищ генерал, а может быть все оставить как есть? Пусть все знают, что «Кайману» то есть Лазареву просто  «сорвало башню». А  если он придет в себя и  вернется  в свою прошлую жизнь, тогда мы и переведем его под нашу «крышу».
     -А если его захотят убрать? Если на него ваххабиты  уже объявили охоту? Что тогда?- сказал генерал. Айдамаровы ведь на его совести!?
     -Если товарищ генерал, мы начнем суетиться, то тогда мы точно вызовем интерес к нашему агенту. А так!? Пусть думают, что он уже «списан в архив» и никакой причастности к спецслужбам не имеет.
Генерал задумался,  подошел к окну и, посмотрев на улицу, сказал:
     -Это Сазонов, идея хорошая. Лазарева оставить в покое, но глаз с него не спускать, приставьте к нему наружку. Найдите ему  «жену»,  и пусть она якобы опознает его. Пусть все знают, что он простой рядовой офицер российской армии, а не сотрудник службы госбезопасности.
     -Товарищ генерал, а Лазарев он же не женат….
     -Вот я и говорю, товарищ полковник, найдите ему жену. Он все равно ничего не помнит.
               
                * * *   
     -Хочу вас поздравить Алла Викторовна. Ваш сюжет, показанный три дня назад в  криминальной хронике, уже дал свои результаты. Этого парня, что вы снимали в психушке, сегодня опознала жена,- сказал Кравченко. - Я так предполагаю, что нам обязательно нужно устроить встречу прямо в студии. Для нашего зрителя столь сентиментальная история вызовет неподдельный интерес к нашему каналу, а отсюда наблюдается  подъем нашего рейтинга!
Слова, сказанные Кравченко про жену «Вещего Олега», прямо кольнули Аллу в самое сердце. Последние три дня она только и думала о нем. Вспоминала его несчастные лишенные прошлого глаза, вспоминала шрам на его лопатке, который почему-то даже ей отдавал нестерпимой  болью. Алла понимала, что он нравится ей, но эта новость о жене почему-то показалась ей неправдоподобной и какой-то несуразной.
Словно очнувшись от сна, Алла сказала:      
        -Это хорошая идея Леонид Михайлович. Мы снимем продолжение этой истории, а еще было бы лучше, пригласить этого парня с женой на наш новый проект «Герои сельвы», который вы запускаете через месяц. В нем есть что-то такое брутальное, и он как герой  вполне может стать даже лидером нашего шоу проекта. Может встряска в игре, смена обстановки, вернут память этому парню?
        -Да Алла Викторовна, пожалуй, я соглашусь с вашими доводами, но при условии, что вы тогда,  лично возглавите съемочную бригаду в эту самую Амазонию. Мне хочется, чтобы наш зритель видел свои – знакомые и красивые лица.
    Кравченко знал, что Алла Ларченкова молодой журналист и она не столь капризна как ее шеф редактор новостного канала Симонова Елена Валерьевна и  не будет уповать на неудобства,  а вцепится в эту креативную идею с профессиональной хваткой, а тем более, что она как журналист  вполне амбициозна, что делает ее настоящим профи телевидения.
       -Я, наверное, должна согласится, Леонид Михайлович?
       -Пожалуй - голуба – это теперь твой проект и тебе все карты в руки,- сказал Кравченко, и как-то лукаво  улыбнулся.
       -А как же Елена Валерьевна, я слышала, что вы ей тоже предлагали это место,- спросила Ларченкова, желая знать мнение своей начальницы, чтобы не попасть в корпоративную непонятку.
       -А это Аллочка,  уже проблема самой госпожи Симоновой. Она же у нас  звезда новостного канала и как оказалось, она  любит природу только на  экране телевизора. Я же не могу насильно заставить того кто не хочет ехать в Бразилию, а предпочитает сидеть на диване с рюмочкой «Болза»? - спросил Кравченко, окончательно склонив  Ларченкову к согласию.
      -Да, пожалуй -  я согласна, – ответила она, уже представив свою роль в этом проекте.
Сейчас Алла  почти была готова на все, лишь бы поднять это реалити шоу и вернуть к каналу интерес зрителя. Если это ей удастся, то ее авторитет, а соответственно и место в компании поднимутся на новую высоту, что будет гарантировать ей как хорошую зарплату,  так и участие в следующих перспективных проектах, а самое главное было то, что Кравченко  согласился с ее доводами и решил пригласить «Олега» в этот проект.
     -Хорошо Леонид Михайлович, я,  пожалуй,  взвалю на себя этот непосильный воз.
     -Вот и прекрасно -договорились,- ответил Кравченко. -Через пару дней возглавишь кастинг и отберешь для  своего шоу двенадцать героев.      
Алла вышла из кабинета патрона в приподнятом настроении, ее прямо распирало от удовольствия за свой столь стремительный карьерный скачок, да и  желание видеть «Олега» в этом проекте придавало ей какую-то странную  окрыленность. Решение посетить больного пришло к ней спонтанно, когда она оказалась в пробке возле супермаркета. Там   с красочной  витрины магазина веселыми смайликами на нее смотрели и улыбались ярко оранжевые марокканские апельсины. Она вспомнила, как шеф сегодня неоднозначно намекнул  на то, что хотел  видеть продолжение истории о человеке потерявшего память. Это был повод, чтобы встретится с ним и поговорив с его женой, получить согласие на участие в продолжении передачи.   
        Кинув на заднее сиденье своего «Шевроле» вкусные покупки для  больного героя, Алла пристегнула ремень, подвела губы, глядя в зеркало заднего вида, и улыбаясь сама себе, помчалась в клинику.   
«Олег» он же майор  Сергей Лазарев сидел на кровати и тупо смотрел на свой паспорт. Он старался вспомнить свое имя и фамилию, используя эту подсказку, но все было напрасно. Вновь стена с цементной шубой возникла поперек его мыслей, преграждая им путь к тайным файлам мозга. Сергей сунул паспорт под подушку и, взяв сигарету, вышел в туалет. Сейчас направление его мыслей изменились, и  он вспомнил образ красивой журналистки, который так явно теперь доминировал в его голове. Вновь его сердце странно защекотала какая-то  кисточка, и на душе стало тепло и приятно.
      -«Черт, а ведь она же снилась мне сегодня»,- шепотом сказал он сам себе и закурил. Это новое ощущение не давало ему покоя, и на этой почве Сергей, сделав несколько затяжек, обнаружил, что сигарета сгорела, так быстро, будто в его руках был огнепроводный шнур.    
Двери в туалет со скрипом открылись, и голос санитарки пропищал в образовавшуюся щель.
        -Лазарев, к вам посетители.
Сергей бросил окурок в помойное ведро и, шаркая по кафельному полу казенными тапочками, вышел в коридор. Возле палаты он увидел Аллу, на ее плечах, был, накинут белый халат, который смешно смотрелся на ее деловом костюме. В руках она держала пластиковый пакет, который был наполнен бананами, яблоками и апельсинами.
       -Здравствуйте Олег – я снова к вам,- сказала она, приветливо,  улыбаясь.
       -Здравствуйте Аллочка! Я знал, что вы, сегодня  придете. Я это чувствовал и даже видел во сне.
       -Я по заданию моего патрона. У него возникла идея продолжить с вами работу. Ваша история вызвала у зрителя, очень сильный интерес и даже было много звонков с просьбой принять для вас помощь.
Эти слова еще сильнее взволновали Сергея, и он почувствовал, как по его телу пробежала странная волна, которая покалывала, пощипывала его органы, в тоже время, делая их какими-то ватными.       
      -Это вам «Олег» - сказала Алла и протянула Сергею пакет с фруктами.       
       -Вообще-то я по паспорту Сергей. Сергей Лазарев,- ответил он, расплываясь в улыбке. –Мне вчера принесли мое удостоверение личности.
       -А мне шеф сказал, что после нашей программы вас уже опознала жена,- сказала Алла, поправляя  больничный халат, который сполз с ее плеча. -Я хотела бы с вами поговорить Сергей, как раз на эту тему.
       -Вы Аллочка,  минуту подождите, я надену куртку, и мы прогуляемся с вами по улице, уж больно погода хорошая - весна же. Там и поговорим без посторонних глаз и ушей.
Сергей вошел в свою палату и, положив пакет на тумбочку, вытащил из-под подушки свой паспорт. Надев куртку, и сунув в карман сигареты, он тут же  вышел в коридор.   
    -Я готов, - сказал он Алле и направился вместе с ней к выходу.
Весна действительно брала свое. За эту неделю, что он провел в психушке, снег фактически растаял, превратившись в грязь и обнажив тот мусор, который накопился за долгую зиму. Алла шла рядом, цокая по сырому асфальту набойками своих каблучков. Сергей не спешил. Сейчас ему было необыкновенно приятно, что рядом с ним такая красивая и такая обаятельная  женщина, о которой можно было только мечтать. Ее запах, ее присутствие рядом с ним  будоражили его новые чувства,  и как никогда,  ему хотелось,  чтобы эти ощущения продолжались целую вечность. 
     -Вы Алла, что-то хотели?- спросил Сергей, не спеша, передвигая ноги.
     -Это правда, что после нашей передачи, вас нашла ваша жена? -спросила она, смешивая корпоративный интерес со своим личным. Весть изложенная шефом, тронули ее, и она как простая незамужняя баба испытала тогда некое чувство ревности. Сейчас она хотела убедиться, что это правда. Ей не хотелось продолжать те отношения, которые в любую минуту могли налететь шквалом чувств и погрузить ее в пучину безответной  любви, потому ей хотелось какого-то прояснения.   
      -Приходила какая -то женщина, паспорт принесла и как вы –апельсинов.
      -Красивая?- спросила Ларченкова, сгорая от женского любопытства.
      -Я бы так не сказал,- ответил Сергей, глубоко вздохнув. -Вы Аллочка красивее. В вас есть шарм и чувство стиля.
      -Спасибо! А что у вашей жены не так?- спросила она, чувствуя, что первые преимущества уже были за ней. 
       -Я вообще не знаю, жена она мне вообще  или нет? Мое сердце почему-то не вспомнило ее образ. Если мы были женаты, если мы жили под одной крышей, то мое сердце должно было сохранить, какие-то приятные ощущения нашего счастливого прошлого. Но этих ощущений я почему-то не испытал. Их просто нет, - как-то равнодушно сказал Сергей.
  В этот миг Алла улыбнулась, почувствовав, что путь к сердцу Сергея на данное время не имеет никаких преград. Может это была жена, может еще, кто ни будь, кто решил просто помочь этому человеку обрести себя?
       -Я хотела пригласить вас с женой на нашу передачу. Это будет такое вечернее интервью с интересным человеком и о счастливом исходе вашей запутанной  истории. А еще через месяц мы запускаем новый проект под названием «Герои сельвы». Победитель, между прочим, получает главный приз миллион долларов! Я думаю Сергей, что вы могли бы участвовать. Время хорошо бы провели, да и отвлеклись от своего недуга. Может быть, эти приключения в бассейне Амазонки вам помогли бы вновь обрести ваше прошлое? -сказала Алла, стараясь услышать его «Да». Сейчас, когда она знала, что у него  никого нет, она решилась на более активные действия. Что ее манило к этому мужчине - она пока не знала, но какое-то чувство прямо толкало ее навстречу Сергею. -Я помогу вам пройти кастинг для участия в проекте. Мне поручено руководством, подобрать команду для нового реалити шоу. А вы даже с женой можете принять в этом проекте свое участие,- сказала Ларченкова, желая услышать в эту секунду,  что его жене  там нет места. Этот ход она продумала, чтобы  там,  в игре, вдали от его дома, окончательно  войти в его душу  и разлучить его с той, которую он вообще не помнит.
     -Вот!- сказал Сергей, протягивая свой паспорт. Там есть прописка. Есть имя и фамилия моей жены. Вам нужно поговорить с ней, я нахожусь  в такой  ситуации, что  ничего сам  не могу решить.
Алла с интересом открыла паспорт, и прочла вслух.
     -Жена -Лазарева Виктория Сергеевна. А что, у вас  детей нет?
Сергей задумался, вытащил из кармана сигарету, прикурил ее и только после этого сказал:
      -Наверное, нет - я не помню….
      -У вас Сергей, в паспорте нет отметки о детях. Обычно их вписывают, а у вас нет,- сказала Алла, протягивая ему паспорт. Все что ей было нужно, она как журналист уже  успела почерпнуть и запомнить из тех скудных данных, которые в случае журналистского расследования могли обрасти  неизвестными подробностями. Место прописки, имя фамилия жены, день регистрации брака и отсутствие детей.
Все эти факты воодушевили ее на расследование, которое было спровоцировано простым  женским любопытством и профессиональной хваткой.
       -Ну как вы, согласны принять участие?- спросила она, глядя на Сергея.
       -Если бы это было нужно лично вам - Алочка, я поехал бы, хоть на край света.  Мне сейчас нужно подумать,- ответил Сергей и, сунув в карман свой паспорт, пошел в корпус пограничного отделения. Обернувшись, он остановился и спросил:
       -Придете завтра?      
       -Это вам нужно?- спросила Алла, отвечая ему вопросом на вопрос.
       -Очень! Очень нужно,- ответил Сергей и, бросив окурок, вошел в корпус.
        Пару минут Алла стояла, глядя на двери отделения, и его широкую мужественную спину,  которая мелькнула в больничном окне. Сейчас, когда он высказал ей,  свои чувства, сердце девчонки забилось, и она поняла,  что  очень нравится ему,  и  это уже была ее первая победа, которую нужно было как-то закрепить. Сев в машину Алла достала блокнот и записала, чтобы не рыться в архивах своей памяти. Кутузова 37 кв. 14 Лазарева Виктория. Она с чувством победителя улыбнулась сама себе и, щелкнув пальцем по маленькому медвежонку, висящему на зеркале заднего вида, тронулась в сторону улицы Кутузова.
Уже через двадцать минут, Алла стояла перед тяжелыми дверями, оббитыми толстым дерматином. От времени он порвался, и сквозь эти трещины наружу пробивались пучки старинного ватина. Алла позвонила, и, затаив дыхание  прислушалась. В квартире было тихо. Выждав минуту, она вновь надавила на звонок, но все та же,  тишина отдала холодом и остудила ее желание увидеть таинственную соперницу. Задумавшись на секунду, она хотела, уже было, вернуться в машину, как двери соседской квартиры со скрипом открылись, и из нее появилось лицо пожилой женщины.
      -Вы что-то хотели,- спросила она, сгорая от любопытства и  проявляя соседскую бдительность.
      -Я журналистка телеканала   СТВ-МЕДИО Ларченкова Алла, -сказала она и показала любопытной соседке свое служебное удостоверение. -Я хотела узнать насчет Сергея Лазарева, который тут проживает.
      -А вы к Сереженьке,- ответила соседка. - А его нет.
      -Я знаю, что он в больнице, меня интересует его жена. Я хотела бы поговорить с Викторией по вопросу участия в передаче на нашем канале.
      -А ты милая, зайди ко мне, чаю попьем да и поговорим о Сереже.
 Я же его тридцать лет знаю, на моих глазах он вырос.
Такой удачи Алла просто не ожидала и охотно согласилась, приняв заманчивое  приглашение столь бдительной старушки. Она прошла следом за соседкой и оказалась в широкой прихожей. Сняв сапоги, она опустила ноги в теплые домашние тапочки, подсунутые заботливой бабулькой  и, закатив глаза в потолок, выдохнула от облегчения.
     -Что ножки устали, - спросила старушка, видя какое удовольствие испытывает журналистка, от снятых сапог. –Ты, ножки в соленой воде после работы  держи. Купи морскую соль и делай такие ванны. Помогает очень.
     -Да, целый день на каблуках. Когда снимаю дома сапоги, так испытываю прямо райское блаженство. А за совет вам огромное спасибо, я обязательно воспользуюсь,- сказала Алла.
      -Ты, дочка проходи- проходи в комнату, а я сейчас чаек поставлю,- сказала бабуля и проводила гостью  в комнату, словно перенесла ее в другую эпоху. Старинная тяжелая мебель, напольные часы с тяжелым маятником  стояли, наверное, здесь, со времен торжества диктатуры пролетариата, над бывшими царскими аристократами, разбежавшимися по всему миру в эпоху становления социализма. Узорный паркетный пол, выложенный руками старинных мастеров, уже давно не видел ремонта и местами вздулся, потеряв несколько дубовых плашек.  Напольные часы,  махая маятником, гулко и послушно отсчитывали время, которое как показалось Алле,  уже давно остановилось в этой старинной квартире, где -то еще бытность товарища Сталина. Алла, взяв толстый фотоальбом в дорогом тесненном переплете села на кожаный диван, и положив его на колени, бережно открыла, желая с головой окунуться в ту эпоху, которая уже стала историей. На первом листе в кресле красовался унтер офицер царской армии с вьющимся чубом и  саблей на боку. Три  георгиевских креста украшали  грудь молодого казака, а сзади, положив ему руку на погон, стояла красивая девушка в форме сестры милосердия. Алла так увлеклась этой фотографией, что даже не заметила как в комнату вошла старушка с подносом в руках. Она поставила его на стол, и тихо подойдя к журналистке, сказала:
      -Это мой отец, есаул 145 Новочеркасского пехотного полка. Это еще в русско-японскую войну было - под Порт -Артуром. А сзади него моя  мама Катерина. Они познакомились во фронтовом госпитале под Хабаровском,  и как водится в таких историях, всем сердцем полюбили друг друга. А в 37 году отца расстреляли, за его Георгиевские кресты, которые он тогда получил за защиту Отечества. Большевики уж больно в те года лютовали. Много народу без разбора  погубили. Всех гребли под одну гребенку и правых и виноватых.   
Алла закрыла альбом и бережно, словно ценную и хрупкую реликвию положила его на диван. Несколько секунд она молчала, как бы переваривая слова сказанные незнакомкой, вдруг сказала:
      -Я так думаю,  что про жизнь вашего отца нужно снимать настоящее документальное кино. У меня созрела одна идея, но это на будущее. Сейчас - сейчас  меня больше интересует ваш сосед Сергей.   
      -Ах да Сереженька,- сказала старушка, вздыхая, и подала Алле чашечку ароматного чая.
      -Да, мне интересно знать, но как вас звать?- спросила Алла.
      -Ой, доченька,  совсем забыла представиться. Меня звать Екатерина Васильевна - это отец в честь матери меня так назвал.
       -Вы Екатерина Васильевна, обещали мне про Сергея рассказать.
       - Ах да! Так вот Сереженька, очень хороший мальчик. Вырос на моих глазах. Я знала всю его семью. Отец военный у него был, высокий такой статный красавец.
      -Почему был?- спросила Алла, отпивая чай из старинной чашки.
Старушка вздохнула, отхлебнула из своей чашки и, достав из рукава кофты носовой платочек, вытерла накатившую слезу.
      -Погибли они в автомобильной катастрофе. Отец и мать Сергея в один день.  Ему тогда только семнадцать исполнилось. После этого он пошел по стопам отца и поступил военное училище.
Алла представила Сергея в молодости. Представила его переживания по поводу утраты родных, и ее сердце прямо защемило в груди от какого-то возникшего вдруг сочувствия. Сейчас ей казалось, что она просто обязана помочь Сергею. Обязана вернуть его в эту жизнь, которая, спряталась где-то в глубине его больного сознания. Алла верила, что обязательно должен наступить тот момент, когда он вспомнит и вернется туда, откуда редко кто когда возвращался.
  -А Сергей женат?
  -Сергей? Бог с тобой! Что ты, доченька, у него никогда не было жены!
он же военный был! Мотался по гарнизонам, да еще воевал в Чечне. А жены у него не было. Это я уж  хорошо знаю. Так была одна, да и то, как узнала,  что он в Чечню в командировку собрался, так схватила свои шмотки и сбежала - вертихвостка!
 В одно мгновение Алла испытала какое-то двоякое чувство. С одной стороны она как бы обрадовалась такому факту, а с другой стороны, кто же была тогда, эта Виктория Сергеевна, которая была вписана в его паспорт. Она напрягла свой мозг и как на экране компьютера увидела дату и название ЗАГСА, который зарегистрировал этот брак.
   -Спасибо вам Екатерина Васильевна, за чай, а я, пожалуй, поеду. Меня сегодня  еще ждет работа.
   Старушка привстала, поставила на стол чашку и сказала:
   -Хорошее дело делаешь дочка. Я видела ту передачу, где ты, показала Сергея и просила знакомых опознать. Я хотела позвонить, но…
Старушка замолчала на полуслове, как бы давая понять  журналистке, что
так будет лучше.
   - А что ж, не позвонили? - спросила Алла, глядя в глаза приветливой бабульки. Та закатила глаза в потолок и молча, показала на ухо, давая понять журналистке,  что эта квартира прослушивается еще с тех страшных времен, когда здесь еще жил дед Екатерины Васильевны.
    -Так жена же Вика, звонила,- сказала соседка громко, как будто
верила в то, что «недремлющее око ЧК»  все еще ведет свою слежку.
 Выйдя на лестничную клетку, Алла на мгновение замерла на площадке между этажами и, закурив, стала смеяться. Нет - не образ бабушки «одуванчика» ее так рассмешил, ее рассмешило то, что Сергей, судя по рассказу старушки был вообще не женат, а сейчас  даже сам того не зная он просто сокровенно  верил печати в паспорте. Кто же был этот загадочный Сергей? Кто же его жена? Подумала Алла, и как истинная журналистка решилась докопаться до истины. Чувствуя, как он с каждым днем все больше и больше входит в ее жизнь  она  решила узнать для себя о Сергее всю его  подноготную. Докурив сигарету, она затушила окурок и положила его в консервную баночку, которая стояла на запыленном окне лестничной клетки специально для этих целей.

                ***
… и тогда, он поднял ее хрупкое и мокрое тело  на руки и аккуратно положил его  на белоснежный песок, который простирался на десятки миль необитаемого острова. Луиза открыла глаза и пухлыми от морской соли губами прошептала:
    -Это ты, Аугусто? Что случилось со мной- с нами?
    -Ты милая, упала в воду,- сказал мексиканец и поцеловал Луизу в пересохшие от жажды  губы, но его поцелуй  почему-то был не так горяч, как этого хотелось девушке в эту минуту.
     - Наша «Каракатица» пошла ко дну,- как-то спокойно сказал Аугусто и глубоко вздохнул.
      -Ты, не любишь меня?- спросила она мексиканца, трогая его поросшую щетиной  щеку.
     -Я Луиза, люблю тебя, и только моя любовь сдерживает меня от бушующей во мне мексиканской  страсти.
     Луиза обхватила Агусто своими руками за шею и, подтянув его к себе, страстно впилась губами в его рот. В эту секунду Аугусто прижал ее к своей груди с такой силой, что Луиза простонала от неописуемого блаженства, которое она уже давно не испытывала, с тех пор как оказалась на палубе пиратской «Каракатицы». Его пальцы как-то автоматически  скользнули вверх по ее упругим и мокрым ногам, и уже через мгновение, Луиза поняла, что  она хочет его. Хочет его загорелое тело, хочет всего без остатка.
        Девушка потянула мексиканца на себя, и прямо на песке дикого пляжа отдалась во власть его грубой, мужской силы, которая сейчас для Луизы, была как никогда желанна.
   -«Все»!- подумала она,- «он теперь мой». «Неужели этот кошмар кончился»?
  Легкий бриз с моря своей свежестью коснулся их разгоряченных тел и накатившая на пляж волна, выкинула ставший уже ненужным,  черный флаг с черепом и костями  который еще вчера болтался на мачте «Каракатицы». 
         -Ну, все, я ее сделала, - сказала вслух сама себе Светлана, и, стукнув пальцем по клавиатуре, поставила в любовном романе последнюю точку. Она сделала глоток уже давно остывшего кофе, откинулась на спинку стула  и с блаженством закурила, глядя на монитор компьютера. Рука сама потянулась за телефоном, и она автоматически набрала номер.
      -Алло, Вячеслав Борисович! Я сегодня закончила свой последний роман «Океан любви» вы, возьмете его?
Светлана замерла в  ожидании ответа редактора. Ее пальцы нервно тушили окурок в пепельнице, а сердце от прилива адреналина прямо рвалось из груди наружу. К этому чувству Светлана за свою пятнадцатилетнюю карьеру писателя, никак  привыкнуть не могла. Это было как финиш после длительного марафона, который требовал полной отдачи, как духовных, так и физических сил. Услышанное в телефоне, словно лязг металла резануло по ее слуху.
     -Как вы, закрыли серию? Что теперь любовный роман не пользуется спросом?
В телефонной трубке, что-то ответили и Светлана, сжав мобильник в своей руке, запустила его в диван.
     -Вот же сука!- сказала Светлана сама себе. - Два месяца коту под хвост! Два месяца я корячилась над этой сопливой Каракатицей  и что теперь!?
Она встала из-за стола, подошла к бару и, не скупясь, налила себе в бокал добрую порцию вишневого ликера. Сделав глоток Светлана, села на диван, поджав под себя ноги,  и тут же  заплакала от какой-то бабьей безысходности. В эту секунду прямо  под ней зазвонил мобильный телефон. Светлана от такой неожиданности  даже подпрыгнула  и, схватив его,  не глядя на дисплей, тут же ответила, все еще веря в чудо.
    -Алло, Вячеслав Борисович!?
    -Ты что Светка, со своими романами  уже своих подруг признавать перестала?- послышался голос в трубке. - Какой я тебе Вячеслав Борисович!?
    -А это ты Людка! Да я только, что звонила этому козлу Быстрову.
    -Что ты, ему свой очередной роман хотела всучить? – спросила Людмила. –Ты, бы поменяла свое амплуа, да лучше бы писала про какие-то приключения или детективы как Донцова.
    -Я Тесс, а не какая-то  Донцова,- резко ответила Светлана и сделала еще глоток ликера, который прокатившись по горлу наполнил его вишневым ароматом.
    -Слушай Светка, ты хочешь тему для твоего нового романа?
    -Хочу,- ответила Светлана,  решив не сдаваться и идти до конца.
    -Так вот, слушай и запоминай. На нашем канале идет подготовка к  новой программе - реалити шоу. Ты смотрела «Жестокие игры» по- первому? -спросила Людмила.
    -Ну, смотрела!
    -Так вот, у нас тоже такое шоу начинается - только будет оно проходить в диком индейском племени на Амазонке. Называется «Герои сельвы». Там типа наших современных людей поселят к аборигенам, и между ними будут происходить  всякие там  соревнования. Прокатишься, развеешься, а потом сядешь за свой комп и напишешь очередной любовно-приключенческий шедевр.          
     -Ты не врешь?- спросила Светлана, чуть не прыгая от такой новости.
     -Да иди ты! Я что дура, разводить свою лучшую подругу. Наш патрон поручил Алке Ларченковой провести  в ближайшее время кастинг и выбрать двенадцать статистов на эту программу. Вот я тебе и звоню, чтобы ты, могла, занять на этом шоу себе местечко. Может, лимон баксов  выиграешь, а не выиграешь - так хоть на солнце погреешься, да пиранью на удочку поймаешь.
     -А мужчины там будут? Ты же знаешь я одинокая и до любви уж больно жадная,- сказала Светлана уже подвыпившим голосом, продолжая потягивать коварный ликер.
    -Мужчин будет море. Найдешь там себе или индейца «большое яйцо», или какого, оператора из бригады с большим - фотоаппаратом. А может, самого вождя захомутаешь!? - сказала секретарша Людка, и засмеялась.
     -Все, все, все – еду! Бронируй для меня место,- сказала Светлана Тесс и запела от  опьяняющего действия «Шерри» и столь приятной новости. - А где будет кастинг? – напоследок спросила Светлана.
     -Ах да, кастинг решили провести 4 апреля в ТЮЗе. Там соберутся все. Но я попрошу Алку  тебя пропустить по- блату. Она там теперь за главную. И вообще я думаю, что все статисты будут из блатных. Шеф ,наверное, захочет своих, Алка своих, я своих, редактор тоже своих. Короче говоря, соберется весь бомонд,- сказала Людмила. 
    -Смотри, забей мне местечко, я непременно еду….
Весть, которую сообщила Людка, смешалась с  ликером и растеклась по телу приятной истомой. Голова слегка закружилась и она, подсунув  под голову  подушку, заснула, погрузившись в пучину сновидений. Пустой бокал выпал из руки на пол, и писательница любовных романов засопела, отдавшись во власть сна.
Сколько проспала Светлана она так и не поняла. Во рту после  спиртного было сухо и сладко как в пустыне. Светлана поднялась с дивана и, шаркая тапочками по паркету, побрела в ванную.
   -О боже! Это что я!?- спросила она свое помятое отражение в зеркале. Там в холодном куске стекла на нее смотрело усталое взлохмаченное и неухоженное  лицо сорокапятилетней женщины. Сев на край ванны  Светлана включила воду и, сунув руку под теплую струю, вновь заплакала. Только сейчас до нее дошло, как  она одинока. С той минуты, когда она осознала, что может писать, мужчины в ее жизни ушли как-то на второй план, а позже и совсем исчезли из поля ее зрения, всплывая лишь эротических  фантазиях, воплощенных в страстные женские любовные романы. Все, что она писала в своих трудах, она старалась пропустить через себя, примеряя жизнь героев к своей судьбе. Мужики, как правило, в этих рассказах, были сродни богам: брутальные, благородные крепкие, словно техасские жеребцы, способные как на подвиг, так и на крепкую любовь. Так привыкнув к таким героям, она никак не могла себе позволить любить кого-то, кто не соответствовал ее представлениям о мужчине как таковом.   
     Сейчас, когда за спиной осталось сорок прожитых  лет, было поздно уже что-то менять. Не реализованная за эти годы любовь и  страсть превратилась в какой-то странный кожаный мешок, который надувшись до критической точки,  ждал в ее душе  своего часа, чтобы в нужный момент разорваться, подобно бомбе и ввергнуть несчастную женщину в пучину любви и невиданных приключений.
                ***
Лопасти вертолета уже больше двух часов монотонно рубили воздух,
подобно японским  самураям на поле брани. Они с гулом  перемалывали его бесконечные кубометры, словно это была гигантская кофемолка, моловшая  кофейные зерна, «сыпавшиеся» прямо  с неба. От этого весь фюзеляж «Кобры» пронизывала легкая вибрация, которая вводила Бориса Зильберборда в состояние неестественной дремоты и он, закрыв глаза, старался в голове представить всю глобальность своего проекта до реализации которого, остались считанные дни.
           -Шеф, через десять минут прибываем,- услышал Борис Моисеевич
в наушниках и открыв глаза, посмотрел в окно вертолета, плывущего над амазонской селью. Там в нескольких сотнях метров от винтокрылой машины огромным пестрым ковром  проплывал бескрайний девственный лес верховья реки Амазонки. Сквозь огромные деревья опутанные лианами стальной стрелой пробивалась самая величественная в мире река, которая растянулась на тысячи  километров, рассекая материк подобно огромному ножу. Местами, вырвавшись из-под крон деревьев,  она  ласково искрилась в лучах солнца, а местами была необыкновенно глубока, как черный Бразильский кофе,  напоминая этим мрачным видом о своей глубине, необъятности и неповторимости.   
            -Шеф, база под нами - садимся, - вновь прошипели наушники и вертолет, словно стрекоза завис над огромной поляной рядом со старым руслом реки, которое со временем превратилось в настоящее огромное озеро. 
Джона Снейка, афериста мирового масштаба и  своего напарника  он увидел еще на подлете к вертолетной площадке. Стройный высокий американец из Техаса в широкополой шляпе, в добротных и дорогих сапогах из крокодиловой кожи  со скошенными каблуками стоял возле бунгало и самодовольно курил гаванскую сигару. Снейк был директором проекта Бориса Зильберборда и отвечал как за техническую его часть, так и за часть прибыли, которую он хотел получить от его реализации.
      Вертолет послушно сел на полозья и уже через несколько секунд его лопасти безжизненно повисли, покачиваясь лишь от остатка уходящее  в некуда  энергии. Борис опустил свои ноги на траву, и выполз из вертолета, волоча за собой увесистую спортивную сумку.   
          -Привет Джон, я вижу ты, неплохо потрудился пока я раскручивал этих русских, -сказал Борис по-английски.
          -Хай Борис! Я ждал тебя еще три дня тому назад. Ты же обещал сукин сын, управиться за две недели.
           -Обещал! Но ведь Россия Джон, это сплошной форс мажор. За десять лет, что я прожил в Америке, там ничего не изменилось, и русские так и остались русскими,- ответил Зильберборд, пожимая руку долговязому ковбою.
           -Как тебя встретила твоя бывшая родина?- спросил техасец, положив руку на плечо своему патрону.
           -Как может родина встретить беглого еврея? Если бы не мой американский паспорт, то я вряд ли бы и за месяц управился с нашим делом. А так, наши партнеры из России были просто в шоке от этого предложения.
           -А они часом, наш замысел не просчитали,- спросил Джон, подхватив  увесистую сумку своего шефа. 
           -Русские Джон, зацепились в этот проект, как хватает блесну голодная баракуда. Мне удалось найти одну нищую  телекомпанию, где меня готовы были целовать в мой толстый еврейский зад за те инвестиции, что я им предложил,- сказал Борис и ладонью похлопал себя по ягодице.
            -А если они  догадаются, что за аферу мы задумали, - спросил Джон, уставившись на патрона.
            -В России Джон, еще столько возможностей для подобного бизнеса, что нам американцам хватит их глупости  на сотню лет, пока русские научатся отличать, где правда, а где подвох. Это же наивные чукотские  дети, которые сейчас строят свой капитализм с социалистическим лицом по законам джунглей.
    Борис вошел в бунгало следом за Джоном и тут же  рухнул на свою кровать, заранее приготовленную для него партнером.
Джон поставил на стол сумку и присел  в шезлонг, под свежую струю прохладного воздуха идущего из кондиционера и расстегнул рубашку.   
               -Ты будешь пиво,- спросил техасец.- Жуть как душно.
               -Пожалуй - можно и глотку промочить после такого полета. Сильно жарко. А в России Джон сейчас настоящая весна. Я когда улетал в Рио, там еще лежал снег, но уже довольно шустро текли ручейки, напоминая, что лето не за горами.
Джон привстал, открыл холодильник и достал оттуда две банки холодного пива. Бросив  Борису  банку, он открыл пиво себе и с жадностью стал глотать освежающий напиток, его кадык при этом начал ходить по горлу подобно поршню насоса, перемещая прохладную влагу в иссушенный жаждой желудок.
              -И все же это мексиканская моча- настоящее дерьмо,- сказал патрон, поставив недопитую банку на пол. -Да Джон, дерьмо и не спорь со мной! Русские скажу тебе честно, за это время, что я прожил в Америке, хоть пиво хорошее научились варить.
В подтверждение сказанному, он привстал с кровати и, подойдя к столу, открыл свою сумку полную русских сувениров.
              -Вот! Вот он настоящий русский кайф,- сказал Зильберборд и вытащил из своего баула большую расписную русскую матрешку.
              -Тебя замучила тоска по родине или ты, решил по-настальгировать с этим деревянным русским брэндом, - с ухмылкой спросил Джон, разглядывая картонный муляж  матрешки.
                -Ты Джон, дурак – я просто решил вспрыснуть нашу встречу и пропустить по рюмочке хорошего коньяка. Это же настоящий коньяк, а не твой дешевый бурбон, который, разливают мексиканские мучачи в пустыне Техаса. Теперь русские в свои матрешки разливают настоящий дагестанский коньяк, который даже  вписан в протокол приемов в Кремле, а это скажу тебе,  дорогого стоит!
Зильберборд открыл  матрешку из папье-маше  и вытащил из неё фигурную бутылку коньяка. Подкинув ее на свое руке он, словно бармен, ловко открутил пробку.
              -Я вижу  у тебя Борис, есть еще одна профессия, с которой ты можешь вполне достойно жить. Ты, настоящий бармен.
             -Это так, на крайний случай, а сейчас давай стаканы.
Джон оторвал свой зад от шезлонга и достал из походного бара два пузатых бокала зауженных к верху. Американец знал толк в хорошем коньяке, поэтому предпочитал классический разлив, чтобы  наслаждаться истинным букетом чудных запахов, дарованных самой матушкой природой. Протянув их Борису он, предвкушая добротную выпивку, жадно проглотил слюну, уже всем своим нутром  приготовился вкусить воистину райское наслаждение. Патрон ловко наполнил сосуды на треть и, подняв свой бокал за тонкую ножку, слегка взволновал содержимое, которое обильно оросило стенки хрустального сосуда. Втянув в себя божественный запах, он изрек:
              -Это Джо, подарок солнечного Дербента. Это в Дагестане.
Там осталось последнее приличное коньячное производство в России, которое как ни один завод блюдет свою марку.
Американец последовал его примеру и тоже не упустил случая вдохнуть аромат кавказского винограда, выдержанного в холодных тоннелях кавказских гор.               
                -Запах вполне впечатляет! А как же вкус….
 Техасец достал из футляра гаванскую сигару, откусил кончик и прикурил ее от газовой зажигалки. Несколько раз он затянулся и только после такого процесса  приготовления, опустил конец сигары в рюмку коньяка. 
                -Я вижу, ты Джон, истинный гурман,- сказал Борис и усмехнулся.
                -Это босс именно то, ради чего стоит  жить и зарабатывать бешенные деньги!
После сказанных слов техасец, закрыв глаза, присосался к пропитанной коньяком  сигаре, смакуя ее, словно соску. Затянувшись пару раз, он преподнес бокал ко рту и сделал несколько маленьких глотков, едва намочив язык. Пощелкав им как истинный ценитель, Джон неистово промычал:
               -М-м-м! Да это же Борис, божественный напиток - ты прав!
               -Я же тебе говорил, что русские кроме того как делать автоматы Калашникова могут еще и коньяки хорошие производить.
С гордостью за свою бывшую родину сказал Зильберборд, и залпом вылил остаток коньяка себе в рот, как это делают русские. -Ну что, давай теперь поговорим о нашем  деле,- спросил Борис, и поставил пустой бокал на стол.
                -У нас босс, все хорошо! Пока ты, катался по Москве, я на  нашем острове установил около сотни автономных видеокамер, в основном на местах где эти твари откладывают яйца. Мы просматриваем почти восемьдесят процентов всего пространства. Кругом стоят датчики движения, и как только эти рептилии полезут, на остров плодится, так мы сразу будем видеть картинку из любой точки,- сказал Джон показывая карту острова.
                -А как обстоят дела со ставками,- спросил Зильберборд.
-Есть ли какие  новости от Феликса?
                -Как ты Борис, говорил, Феликс так и сделал.
Он в нескольких букмекерских конторах Лос -Анжелеса и Нью-Йорка поставил на зеро. А там мы будем корректировать эти ставки  по ходу  шоу. Еще мы охватили  большую часть интернетсети и привязали к своим сайтам сотни тысяч юзеров, которые спят и видят, как наши кайманчики буду пожирать наших славянских друзей в режиме онлайн. По подсчетам Феликса наш планируемый доход от этого шоу составит примерно около шестисот миллионов долларов.      
               -Это Джо, поистине хорошая новость. Я тогда завтра вылетаю в Манаус, чтобы там встретить русских, да получить на них разрешение на пребывание в национальном парке. Пусть все идет, как нами запланировано,- сказал Зильберборд и повторно разлил коньяк
  по бокалам.
              -Ну, давай Джон, накатим еще за успех нашего безнадежного дела,- сказал Борис и чокнувшись с американцем влил в свой рот весь коньяк без остатка. –Такой тост всегда говорят в России если хотят все дело провалить на корню. После чего  спросил с какой-то опаской, будто что-то почувствовал:
               -У наших Джон, подопечных  есть шанс улизнуть с острова? 
               -Ни одного,- ответил техасец, выпив коньяк одним махом, как это сделал босс.- Ты, даже представить себе не можешь, сколько здесь будет кайманов! Не сожрут рептилии, так пираньи доделают свое коварное дело.
                -Ты запомни Джон, нам в этом деле свидетели не нужны.
Мы должны все списать на природное явление и вполне искренне выразить соболезнование родственникам погибших. Если про нашу аферу пронюхает ФБР нам не миновать электрического стула,- сказал Борис.- Они найдут нас в любом месте земного шара. 
                -Босс, ты не волнуйся,  все будет о-кей!  Бога ни кто не судит за то, что всевозможные природные катаклизмы и стихии уносят сотни тысяч человеческих жизней. Подумаешь, всего двенадцать человек,
съедят эти твари, зато, сколько денег они нам принесут. Это же реальное
кровавое шоу. 
               
                ***
 
.

Впервые, за все время как Сергей нашел себя, он почувствовал, небывалый душевный подъем. Кастинг, которая проводила  телекомпания по отбору кандидатов, утвердила его в проекте телешоу «Герои сельвы». Правда, произошло это  не без участия его новой знакомой Аллы. Радовало не то, что его увидит по телевизору вся Россия, а то, что весь месяц рядом с ним будет она, та кто оказался неравнодушен к его судьбе.   Он сокровенно верил, что сможет сказать ей те заветные слова, которые  вынашивал все это время, как оказался вне стен больницы. Журналистка ворвалась в его жизнь, будто боевой танк на передовую, который  без разбора сокрушил на своем пути все препятствия и попал своим снарядом точно в его сердце.  От этого попадания  оно просто не выдержало  такой атаки и сдалось на милость этой милой победительницы. Мнимая жена, чье имя было вписано в его  паспорт с того места как она  опознала его почему-то куда-то исчезла, и это было для него более чем странно. Сергей так и не понял, в чем же  была ее роль в этой странной пьесе и почему сейчас, ее не было рядом с ним. Ее не было, зато была Аллочка, которая за столь короткое время стала ему удивительно близкой и желанной.
 Сергей, выйдя на ступени телекомпании,  закурил. Набрав полной грудью сигаретный дым, он  выдохнул его и улыбнулся ласкающему  апрельскому  солнцу, которое сейчас  так приятно радовало его своим теплом.             
                -Сергей! Сергей!- услышал он и обернулся на неизвестный  женский голос. Прямо к нему переступая ступени, бежали неизвестная женщина, которую он видел несколько минут назад на кастинге. Сергей остановился, дожидаясь, когда дама подойдет к нему.
               -Ой, здравствуйте! Я же видела вас по телевизору, а потом в коридоре студии и теперь хочу познакомиться поближе, мы ведь будем вместе участвовать в шоу!? Я Светлана Тесс,- сказала писательница и протянула  ему свою изящную ручку.
Сергей в силу своего военного воспитания был далек от светского этикета и принял ее выпад как желание для мужского  рукопожатия. Он представился и сжал в ладони руку романистки.
               -Ой! – вскрикнула она.- Да вы Сергей, очень сильный человек! Вы, словно герой  моей повести - Аугусто! Это такой  влюбленный пират из моего последнего  романа, который я совсем недавно закончила.
               -Очень приятно,- сказал Сергей, предчувствуя, что эта писательница станет на время шоу проекта той назойливой «мухой», которая будет домогаться его в поисках душевного тепла и пищи.
               -Вы не читали моих романов,- спросила она, желая услышать хвалебные дифирамбы от своего читателя. Сергей лишь помотал головой, сделав на лице такую мину, что Светлана поняла, как ей будет трудно установить контакт с этим замкнутым человеком. За его мужицкой силой и брутальностью скрывалось что-то такое, что заставило сердце Светланы вздрогнуть. Его взгляд  в этот миг был похож скорее на взгляд орла, который жаждет жертвы, а не взгляд репродуктивного мужчины. В эту минуту к Сергею и Светлане подошла Алла. Ее волосы развивались на ветру, и было видно, что она прямо сияет при виде Сергея. Тесс, в одно мгновение поняла, что девушка влюблена и вряд ли просто так отдаст свою «собственность», а тем более ей – не очень молодой,  незамужней женщине.      
                -Привет Сережа, вы уже, наверное, уже познакомились?- Спросила Алла, беря под ручку своего мужчину. - Это наша знаменитая писательница Светлана. Мастер авантюрного женского романа. Номинант на русского Буккера.
               -Вы Аллочка, мне льстите. По-моему моя карьера писателя похоронена главным редактором Быстровым. Представляете, они закрыли серию, и теперь я не знаю, что мне делать? Я же ничего не умею кроме как писать и пить вишневый ликер.
                -Ничего Светлана Владимировна, через неделю, вы уже будете в Бразилии и за месяц там найдете себе новую тему. Я уверена, что вы, непременно  сможете собрать свои впечатления воедино и написать такой роман, что Акунин и Донцова застрелятся от зависти.
Сергей усмехнулся, представив себе, как Акунин будет читать ее роман, и прокручивать барабан револьвера, играя им в «Русскую рулетку». Его улыбка прямо сразила Светлану наповал, и она твердо для себя решила соблазнить этого мужчину, чего бы это, не стоило ей. Она кокетливо расплылась в улыбке и сказала:
                -Вы Аллочка, как всегда шутите! А ведь я еще могу написать такое произведение, что издательства сойдутся в рукопашной схватке лишь бы получить на издание  авторские права,- сказала Тесс.
Алла на мгновение отвлеклась от разговора и, увидев такси, махнула рукой. Желтая «Волга» прошипев шипами об асфальт, притормозила как раз
возле неё и Сергей как настоящий джентльмен, открыл заднюю дверь. Придерживая  под локоть девушку, он помог ей разместиться на заднем сиденье машины.
                -До свидания Светлана Владимировна, мы еще увидимся на сборах перед отлетом в Бразилию,- сказал Сергей и закрыл за собой двери. Машина тронулась и в этот миг Алла сквозь зубы прошипела:
                -Какая же она зануда!
   Сергей улыбнулся, видя, что его девушка слегка ревнует его к новой знакомой. Он задумался  и сказал:
                -Она Аллочка, просто одинока и несчастна, поэтому за короткое время нашего знакомства очень хотела  произвести на меня  максимум впечатлений. Наверное, думала, что я свободен, а тут ты….
                -Да, ей просто не хватает мужика! Если бы не эта Людка, секретарша  моего патрона, я бы ни когда не взяла бы ее в этот проект. Будет теперь там интриги разводить, чтобы своего добиться и захомутать какого ни будь мужика, будь то статист из массовки или даже вождь местного племени Тумба- Юмба. 
          Сергей, слушая Аллу, уже представил, роль писательницы в этом шоу в дремучих джунглях Амазонки. Сомнений не было, она будет той сухой крошкой, которая будет мешать всем бабам, которые окажутся там, в качестве конкуренток, но выбор был сделан и теперь всем  придется мириться  с ее существованием.
                -О чем ты думаешь,- спросила Алла, видя, как Сергей задумался.
                -Да так, представил,  как она в джунглях будет на себя одеяло тянуть.
                -Да Светлана это может. В ней есть какая-то  харизма. Может, хватит о ней? У нас, что больше не о чем говорить,- спросила Алла, прижимаясь к Сергею. Он нежно обнял это ласковое существо и почувствовал, как  в его душе вновь запорхали бабочки, как в день первой их встречи. За последнюю неделю  это новое шипучее  чувство навещало его уже не первый раз, и он понял, что эта женщина  дорога ему и должна разделить с ним его нелегкую судьбу. Вот только как быть с его недугом?  Теперь, когда больничная постель и холодная камера в ИВС остались за его спиной,   больше всего стала волновать та мужская  полноценность, которую, он когда-то утратил. Сейчас он немного комплексовал перед Аллой, а врач профессор прогнозов на будущее ему не дал.  Не хотел он видно расстраивать Сергея  от того на его душе было  тоскливо и погано. За своими думами он совсем не заметил, как машина въехала в его двор и остановилась прямо около подъезда, в котором он прожил почти тридцать лет.
                -А куда это мы приехали,- спросил Сергей, видя незнакомые ему дома и улицы. Сегодня был первый день, как он покинул больницу после задержания, и теперь ему предстояло жить в своем собственном доме, которого он не мог никак узнать.
                -Ты, же когда-то жил здесь,- ответила Алла, расплачиваясь с таксистом. –Ну, что сидишь? Выходи!
Сергей, повинуясь требованию девушки, вышел из машины и стал осматриваться, стараясь  вспомнить свое прошлое, но опять стена камеры, будто заложенный кирпичом проход не давали его сознанию пробиться наружу и пролить свет на его прошлое. 
Алла взяла его под руку и направилась с ним к подъезду. Любопытное лицо соседки Екатерины Васильевны мелькнула в окне второго этажа. Она помахала рукой Алле, приветствуя ее, словно стародавняя знакомая.   
                -Это кто,- спросил Сергей, увидев старушку, машущую им  рукой.   
                -Это же твоя соседка Екатерина Васильевна,-
ответила девушка.               
                -Я ничего не помню. Неужели это на всю жизнь,-
спросил Сергей дрожащим голосом, и горючая слеза обиды на самого себя прокатилась по его щеке. Екатерина Васильевна встретила Аллу и Сергея приветливой улыбкой. Она бросилась ему на шею и, обняв, поцеловала в щеку.               
                -Сереженька, ты вернулся, мальчик мой….
 Сергей непонимающим взглядом смотрел на незнакомую ему  старушку, напрягая свой мозг,  чтобы вспомнить ее, но все его усилия были сейчас  тщетны. Екатерина Васильевна поняв состояние своего соседа, отступила на шаг. Она, не скрывая своей  обиды,  молча, подала Алле ключ от дома и, вытирая платочком слезы, скрылась за своими дверями, не поверив в то, что Сергей не вспомнил ее.   
 Алла открыла двери, и Сергей переступил его порог. До боли знакомый запах ударил ему в нос, и он остановился в прихожей как вкопанный.
                -Запах. Я уже где-то раньше чувствовал этот запах,- сказал он и прошел в широкий коридор. Он открыл двери в зал и, словно впервые вошел в незнакомую ему комнату. С удивлением Сергей, стал рассматривать вещи, которые ранее принадлежали ему, его родным близким. Он трогал, гладил ладонью мебель, полки с книгами, а в это время Алла молча, стояла в дверном проеме и, всхлипывая, плакала, размазывая тушь по щекам. Впервые в жизни она столкнулась с такой ситуацией, когда человек даже в своем собственном  доме чувствует себя чужаком, и это было поистине  страшно. Сейчас ей хотелось помочь ему, хотелось сделать так, чтобы это т милый ее сердцу мужчина, вспомнил свою бывшую жизнь и обрел счастье помнить свое прошлое.
               -Ну, ты тут Сережа, осматривайся, а я пойду на кухню  сварю кофе,- сказала Алла и оставила его один на один со своей комнатой и его беспомощными потугами. Ей не хотелось, чтобы Сергей сейчас видел ее заплаканное лицо, которое утратило свою свежесть. Алла ушла. Сергей взял с полки фотоальбом и сдунув пыль осторожно, открыл
его. Увиденные им старые фотографии были какими-то чужими, какими-то совсем незнакомыми и если бы он не видел в них самого себя, то вся эта затея с восстановлением памяти была бы ему совсем не интересна. У него создавалось такое ощущение, что это кто-то другой, просто очень похожий смотрит сейчас с этих  фотокарточек на него.   
     Перелестнув несколько страниц он  вновь увидел самого себя в военной форме. На шее, поверх набитой магазинами «разгрузки» висел потертый до металлического  блеска автомат.  Он стоял такими же, как он военными, и они все вместе  улыбались фотографу, который так удачно запечатлел его прошлую жизнь. Сергей не выдержал и прошел на кухню, где возле плиты Алла варила кофе. Она пустым взглядом  смотрела на поднимающуюся «шапочку» кофейной пены и совсем ее не видела. Уже через секунду  напиток должен был вырваться из турки, и  пролиться  на белоснежную плиту, банальной коричневой грязью.  Слезы неустанно текли из  ее глаз, и она терла их, платком стараясь хоть как-то  успокоиться. Голос Сергея вырвал ее из этого состояния оцепенения, и она очнувшись успела убрать с газа закипающую турку.
               -Алла, Алла – это что я,- спросил Сергей,
показав ей себя в форме майора.
Девушка взглянула на фото и ее информация подтвердилась. Да, несомненно, Сергей был военный, о чем и говорил пулевой шрам на его плече и эта замечательная старушка.               
                -Конечно,- сказала она, и, взяв из его рук альбом, бережно положила его на кухонный стол. Ее руки как-то сами собой  легли на его мужественные плечи, и она,  задыхаясь, от навалившегося на нее волнения прижала его  к себе. Любовь и жалость в этот миг  сошлись в ней воедино, и она, прижавшись к  Сергею, вновь всхлипнула. Коснувшись своей щекой его щеки, она почувствовала, как что-то теплое загорелось внутри ее, и какая-то невиданная блажь прошла по всем мышцам от кончиков ушей до самых пяток. Закрыв глаза, девушка нащупала своими губами его теплые, влажные губы и со страстью впилась в его рот и слилась с ним в жарком поцелуе,  ощущая себя в этот миг самой счастливой женщиной на всей этой планете. Сергей от такой смелости,  слегка опешил. Он, почувствовав вкус помады на своем языке, сопротивляться, не стал, а расслабившись, отдался ей, ощутив в этот миг  всю прелесть  такого нежного женского поцелуя.   
               -Ты, плачешь - почему,- спросил шепотом Сергей.
               -Твоя Сережа, история мне никак не дает покоя. Я чувствую, что тут скрыта какая-то тайна и мне хотелось бы раскрыть ее.
               -Скажу честно, мне самому хотелось бы знать, что за тайна тут такая и ради чего все это.   
Алла разлила по чашкам горячий, ароматный напиток и подала  Сергею. Вкус кофе тоже оказался ему до боли знакомым и Сергей вдруг почувствовал, что благодаря всем этим мелочам он сможет сложить мозаику своей памяти из вкусов, запахов знакомых ему и тех вещей, которые сейчас навивали  на него какую-то странную грусть.
                ***

              -Сазонов, что выявила наружка по делу «Каймана»,- спросил генерал, но привычке  вращая в руках остро заточенный карандаш, которым он иногда делал заметки, а иногда стучал по столу, будоража нервы подчиненных.
               -Из последних донесений наружного наблюдения установлено следующее: Как мы и предполагали «Кайман» в данное время абсолютно не дееспособен как офицер службы госбезопасности. Мы предполагаем, что Братья Айдамаровы просчитались с дозой теопентала, который был найден в его крови нашими экспертами и теперь его мозг на какое-то время заблокирован. После выписки из психиатрической больницы, «Кайман»  вернулся домой, и благодаря, этой журналистки из телевидения  успешно прошел  кастинг.  Теперь он зачислен в группу на телевизионное шоу «Герои сельвы». Девятого апреля вся группа вылетает в Бразилию на съемки  шоу, на целый месяц.   
                -Везет же больным, - сказал кто-то из офицеров в
пол -голоса. -Бразилия, карнавал, в Голливуде голы бабы, а тут сиди без отпуска уже четвертый год и никакого тебе душевного карнавала.
                -Разговорчики, господа офицеры,- сказал генерал.- Вам бы пример брать с Лазарева по службе, а не завидовать ему в его недугах. Ты Тихонов,  сейчас хоть без отпуска, да при памяти, а мы даже не знаем и не ведаем, вспомнит ли Лазарев свою прошлую жизнь или придется списать майора в запас по  инвалидности. «Кайман» между прочим,  был один из лучших в нашем ведомстве, и вы знаете это без моих напоминаний.
                -Прошу прощения, товарищ генерал – просто вырвалось, сказал подполковник Тихонов и покраснел, словно рак.
                -У вас подполковник вырвалось, а у Лазарева, может быть, есть нужная нам информация, до которой мы не можем никак добраться. Ведь он последние полгода работал под прикрытием. Война с террористами  в Чечне еще не окончилась победой федеральных сил, поэтому не расслабляемся, а работаем – работаем господа офицеры,- сказал генерал.-  А с Лазарева глаз не спускать мы должны знать каждый его шаг и быть рядом в тот миг, когда он придет в себя.
  Полковник Сазонов поерзал на стуле, привстал и сказал:
        -Разрешите товарищ генерал….
        -Что у тебя Сазонов,- спросил генерал. - Давай выкладывай свои соображения.
        -Я так понимаю, что нам нужно в группу участников шоу внедрить своего человека, который в случае чего прикроет майора Лазарева.   
  Генерал, покрутил карандаш и положил его на стол, немного подумав,  сказал:
      -У «Каймана» Сазонов, сейчас  командировка в Бразилию, а не в Урус-Мартан. Пусть едет один. Может встряска и смена обстановки пойдут ему на пользу? Вам же волю дай, так вы, готовы всех агентов к нему в наружку пристроить, лишь бы отдохнуть за государственный счет на пляжах в Рио-де-Жанейро. Все свободны, а вы товарищ Сазонов, задержитесь на пару минут. Есть разговор.
  Все офицеры поднялись как  по команде, и вышли из кабинета начальника, оставив  полковника Сазонова один на один с боссом. Когда двери в кабинет закрылись, генерал встал из-за стола и, подойдя к окну, взглянул  на улицу.
               -Мне Владимир Михайлович, сказать по правде, вся эта история с «Кайманом» стала надоедать. Нам нужно было отправить Лазарева в наш санаторий, чтобы он был у нас под контролем,- сказал генерал.
               -А я думаю Владимир Александрович, что Лазарев сейчас в надежных руках. Эта журналистка Ларченкова, как мне кажется, влюбилась в него и теперь держит  Сергея настоящей мертвой хваткой. В ее руках он находится  в полной  безопасности.
               -А что там с женой Лазарева,- спросил генерал, напоминая.- По паспорту он же у нас женат и почему она не окружает его вниманием и теплом?
               -По легенде лейтенант Свиридова, должна была только опознать Лазарева в психиатрической больнице как будто она и есть  его жена. Мы же не прорабатывали ее дальнейшую роль в этой пьесе, вот поэтому она, сделав свое дело, вышла из  игры. Нам тогда  было неизвестно, что журналистка  займет ее место и у Лазарева завяжется с ней настоящий роман. Насильно товарищ генерал,  мил не будешь! Если к «Кайману» вернется память, то он явно вспомнит, что не был женат, поэтому штамп в паспорте он посчитает как свое прикрытие.
              -Будем считать, что Лазареву на этом этапе его жизни пока везет. На целый месяц он исчезнет из поля нашего  зрения, а когда вернется, тогда и будем решать, что делать с ним,- сказал генерал. -Свиридова хоть краем глаза видела своего «мужа»?
              -Видела товарищ генерал, во время опознания в психушке!

                ***

Знакомство с Сергеем Лазаревым так вдохновила Тесс, что она не дожидаясь, начала и конца игры уселась за компьютер с идеей  нового женского романа. Не смотря на то, что главный герой уже был ей известен, она никак не могла завязать свое творение, которое как ей казалось должно стать эпохальным. Первые строчки произведения давались довольно трудно и Светлана, раз за разом скидывала начатую страницу в корзину, после чего она вскакивала со своего рабочего места и, сделав глоток «Шерри», вновь садилась за клавиатуру.
      В тот самый момент, когда казалось бы она наконец-то «зацепилась» за тему, в двери кто-то позвонил.
                -Ну, кого еще черт принес,- сама себе сказала Светлана и, вскочив из-за стола, помчалась в прихожую, теряя по дороге домашние тапки. Открыв двери, она увидела свою закадычную подругу Людку, которая используя свое служебное положение, пропихнула писательницу в проект «Герои сельвы».
                -Привет! Давай заходи, -сказала Тесс и впустив подругу в квартиру метнулась в комнату, чтобы вновь усесться за компьютер пока
в ее  голове крутилась очередная  мысль, казавшаяся самой ключевой в ее очередном произведении.
                -Ты проходи -проходи я сейчас,- проорала она Людмиле, шлепая по клавиатуре своими музыкальными пальцами.
                -Что опять Муза,- спросила Людмила.
                -Нет «Пегас» копытом стукнул в голову,- ответила писательница не отрываясь от компьютера. –Вот, на  послушай:
«Ветер стих и на его голову посыпались крупные хлопья снега. Альберт стоял возле входа в студию, держа в своих сильных и крепких руках огромный букет алых роз. Снег в этот миг падал на плечи, на волосы, на его лицо,  застревая в шикарных бровях и  длинных мужских ресницах. Уже через минуту, не смотря на то, что на календаре было восьмое марта, он стал похожим  на  новогоднего Санта Клауса. Таким  запорошенным и слегка продрогшим,  его встретила Алёна и, не говоря ни слова, бросилась к нему, впившись в его уста своими ярко красными губами».    
                -Светка- это сильно! С первой строчки столько страсти
-чёрт бы тебя побрал! Я уже предчувствую, каким будет продолжение и у меня уже начинает чесаться шкура.
                -И заметь – это только начало! Дальше будет еще круче, вот в краце! Героиню выкрадет главарь колумбийского картеля, а тот в свою очередь продаст ее в индейское  племя. Но придет главный герой- Альберт и освободит пленницу и перебьет всех наркобаронов. Он, словно таран, словно разъяренный  Арнольд Шварцнегер посеет в джунглях смерть и хаос и все это будет на фоне моих амазонских впечатлениях,- сказала Тесс, и, вытащив из пачки сигарету,  с жадностью закурила и, затянувшись полной грудью, выпустила густое облачко дыма.
                -Светка, я с тебя торчу! А кто-кто этот Альберт такой у него есть, какой прототип!?
                -Это мужик такой - эх, настоящий жеребец! Я сегодня на кастинге с ним познакомилась, Сергеем звать. Ты прикинь, только я к нему клин стала подбивать, а тут эта - ваша Аллочка из криминального канала. Вцепилась в него паразитка, как пиранья в ногу дохлой обезьяны.
               -Это ты  про того, который в психушке оказался,- спросила удивленно Людмила. – Фу! Я, то думала это какой-то супермен. Разве этого бомжа можно назвать суперменом? Я вообще удивляюсь, что Алка нашла  в этом мужичке? Ни рожи, ни кожи, ни бабок. Все видно похерил, а потом его жена видно по голове скалкой дала, что он все забыл. А эта дурочка думает, что он герой ее романа, готова из трусов выпрыгнуть только при одном его имени.   
                -Не говори так, он как мне кажется, та серая лошадка, которая выходит в лидеры в самом финале игры. Есть-есть в нем что-то брутальное. Я чую, чую  это своим спинным мозгом,- сказала Тесс и налила своей подруге бокал «Шерри». Та взяла его двумя пальцами и, прищурив глаз, взглянула через него на лампочку, которая просияла там маленьким солнышком.
               -Но там, же еще были кандидаты,- сказала Людка, смакуя ликер. – К примеру: этот тип в коже с цепями и заклепками - чем тебе не Алан де Лон. Красив как бог, строен, словно Аполлон. Во- даже рифма под ликер  поперла! Еще пару бокалов и я сделаю самого Пушкина, как   сделал его Дантес!
              - Мне кажется, что у этого байкера  не та ориентация. Его, наверное, больше мужики привлекают, чем бабы. Я таких не люблю!         
Мой типаж, это такие как Сергей, и ты, по ходу шоу убедишься в этом. Я чую, что в нем скрыт какой-то мощный потенциал. Взгляд как у хищной птицы во время охоты. Этот своего не упустит, -сказала Светлана, окончательно склонив подругу к своему мнению.
              -А те два друга, разве среди них нет твоего типажа?
              -Ну, Людка, это на сто процентов сплошная голубизна! Это же невооруженным глазом видно - лабухи из Московского бомонда. Их в этой игре, наверное, больше привлекает близость колумбийской границы и потоки кокаины, которые сплавляются по Амазонке в период сезона дождей или заросли марихуаны, которая там водится в огромном количестве. Это не лидеры и даже не игроки.
              -Тебе Светка, не угодить. И тот не тот, и этот –голубой. Тебе сорок пять, а ты все принца ищешь. Так до гробовой доски можно искать.
               -Я Людка чую, что мне масть поперла. В этом году я должна найти себе единственного и неповторимого пусть это даже будет индеец по кличке «Большое яйцо»!
               -А лучше вождь племени по имени «Большой фаллос», -сказала Людка и засмеялась, слегка подогретая ликером. От такой острой шутки, которую она из себя выдавила, настроение поднялось, и теперь ей было абсолютно все равно,  кого выберет ее подруга. Ей было и так хорошо.   

                ***
Сияющий, начищенным хромом и блистая лаком,  «Харлей Девидсон» подъехал к   казино ближе к полуночи. Основная масса игроков в это время уже опустошив свои карманы, разбредалась по домам, предчувствуя от своих жен очередную взбучку за проигранный семейный бюджет. Байкер в просторном  кожаном пальто и в такой же кожаной широкополой  шляпе слез со своего стального коня, и уверенной походкой вошел в зал. Расстегнув на ходу свой плащ, он вытащил из-под него помповое ружье и направил его в сторону охранника.  Ни говоря, никому  ни слова,  байкер выстрелил ему в грудь  зарядом  резиновой картечи, который в тот момент держал в руках пакет попкорна и абсолютно  не видел вошедшего грабителя. Заряд травматики разметал жареную кукурузу по всему залу,  сбив охранника с ног,  лишив  его на некоторое время сознания.  Стоявший около рулетки крупье, присел от страха под игровой стол в надежде, что «гость» не увидит его и он сможет спасти свою жизнь. Но человек в черном, увидел его маневр, направив на него ствол,  и прокуренным хриплым голосом сказал:
                -Ну, ты - прыщ на жопе негра,  быстренько  собери мне деньги - да пошевеливайся!
Крупье трясясь от страха, вылез из-под стола и, взяв пакет, испугано побрел к кассе, постоянно озираясь на грабителя.
               -Ты, шевели – шевели,  давай своими караваями! А не то я тебя сейчас задницу картечью нашпигую, как свиной окорок чесноком,- сказал незнакомец и заряд резиновых шариков с грохотом  вырвавшись из дула, разворотил один из игровых автоматов, стоящий неподалеку от крупье. От такой встряски в «одноруком бандите»,  что-то замкнуло и металлические жетоны со звоном начали высыпаться из него, во всем том объеме, который скопился за долгое время его эксплуатации.
               -Джек пот,- сказал грабитель и, забрав у перепуганного парня  пакет с деньгами, спокойно вышел из игрового зала. Не спеша он сел на мотоцикл, завел его и, визгнув по асфальту резиной, рванул с места, растворившись на улицах Москвы. Испуганные игроки и персонал так и остался стоять на своих местах боясь пошевелиться при виде огромного ружейного дула. Все произошло так быстро и так нагло, что ни кто из присутствующих, так и не поняли, что же случилось. Оклемавшийся от выстрела, охранник, хрустя,  рассыпанным по полу попкорном  выполз на четвереньках на середину зала и завопил неистовым голосом:
               -Ментов, ментов вызывайте - я  ранен!
В этот самый миг оцепенение покинуло представителей игрового бизнеса, и перепуганная до смерти кассирша наконец-то нажала тревожную кнопку, но уже было уже поздно. От грабителя осталось только две стреляные гильзы валяющихся на полу, да обескураженный охранник с огромным синяком во всю  грудь.
   Минуя партизанскими тропами все посты ГИБДД,  черный «Харлей»,  бубня выхлопом, въехал на территорию одного из  дачных  поселков Подмосковья. Загнав мотоцикл в гараж,  владелец прошел в дом и уже через несколько минут дымок от зажженного камина, легким туманом поднялся над  садовым товариществом. Повесив на вешалку кожаный плащ и шляпу, незнакомец уютно расположился в кресле и высыпал на журнальный столик  выручку игрового салона. Жалкая по его меркам сумма в несколько сотен тысяч рублей не обрадовала парня и он, достав банку пива,  нервно открыл ее.  Сделав несколько глотков, он не спеша  сложил деньги в аккуратную пачку и завернул ее в бумагу.
 Достав телефон, байкер  набрал номер, и, дождавшись, когда там ответят, сказал:               
                -Алло, Валидол, я твою наводку отработал на сто процентов. Ты обещал мне не менее пятисот штук, а я взял всего триста сорок. Этого мало!
                - Я Жорик, просто подсказал тебе, где можно заработать, а уж это твой фарт, сколько ты, возьмешь,- ответил голос.
-Тебе же сейчас бабло до фонаря. Я слышал ты, на лимон зелени свои грибы раскатал, кастинг в новое шоу прошел?
                -Я Валидол, без настоящего  адреналина жить не могу. Покажи мне, где лежит этот лимон, и я сделаю его в пять секунд,- ответил байкер закуривая.- Мне их игра сказать честно, по барабану, я просто  хочу знать, где они прячут бабки  и как  найти мне тайную тропу.
                -Я думаю, что  наверняка в банке….               
                -Но ведь его кто-то выиграет,- сказал байкер. -Вот этот человек мне и будет тогда нужен- понятно!?


                -Ну, смотри Жорж, ты задумал, рисковое дело. Это тебе не хухры - мухры  это  прямо как  из пасти крокодила  добычу вытащить и в пасть не попасть.
                -За миллион баксов, я и к крокодилу в пасть готов залезть. Там же нет сигнализации и гоблинов охранников с калашами нет,- сказал байкер и рассмеявшись в «трубу», сунул мобильник в карман.   
                -В джунглях нет сигнализации,- сказал он сам себе, и, закинув ноги на столик, принялся потягивать коньяк, предвкушая своим нутром от этой игры  хороший куш.


                ***

В точно  назначенное расписанием рейсов   время,  лайнер  Москва - Манаус,  оставив за собой более десятка тысяч километров,  коснулся взлетной полосы  международного  аэропорта имени Эдуарда Гомеса.  Дымок сгоревшей от трения с бетоном  резины,  вырвался из-под шасси легким  сизым облачком, и самолет мягко  заскользил  по посадочной  полосе, завершая свое длинное  путешествие. Вырулив на рулежку,  Боинг -737 подобно яхте  плывущей по морю подкатил    к зданию аэропорта и, напоследок дернувшись, замер у аэровокзала. Уже через секунду  вой  двигателей  сменился легким свистом,  постепенно стихающим  и  по мере того как центробежные силы  окончательно покинули  натуженные тела  горячих  турбин  звук  прекратился.  Командир корабля   традиционно попрощавшись с пассажирами,  пожелал  всем приятного  отдыха,  и уже через секунду как экипаж покинул самолет,  народ  летевший в лайнере, засуетился, загомонил, словно гуси на выпасе  и,  вскакивая со своих мест,  выстроился в проходе между рядами.  Улыбчивая  цвета кофе с молоком стюардесса, пригласила  на выход,  и вся эта пестрая  людская масса, двинулась к выходу, щурясь от бьющего в лицо жаркого бразильского солнца,  висевшего над самым аэропортом. 
            Сергей и Алла,  весь полет  сидели рядом  и с замиранием сердца смотрели  в иллюминатор самолета, старясь  как можно подробней  рассмотреть все прелести далекой  им Бразилии, чтобы оставить навсегда  те  неизгладимые впечатления, которые им были обещаны красочными проспектами турфирм и устроителями шоу. Сейчас,  когда  иллюминатор самолета ограничивал  видимое пространство  на ум,  кроме черного кофе, Пеле,  Остапа Бендера  и  тетушки  Розы д’Альвадорез, вдовы «дона Педро» им  и ничего не приходило. Всего несколько минут отделяли их от того момента,  когда  они  впервые вступят на землю каучуковых пальм, людей в белых одеждах и кровожадных пираний, рыскающих в водах  Амазонки и Рио Негро.
                - Мне просто не верится, что мы в Бразилии,- сказала Алла,  не скрывая своего  женского  восторга. – А ты, как?
                - А  у меня какое-то странное чувство. Мне Алла,  кажется, что из нашей компании не все  вернуться  домой в Россию. Меня уже целую неделю, преследует странный сон,  в котором я вижу много крови и жуткие лица искаженные болью.
                -Ты преувеличиваешь.  Я всю жизнь  вот так вот  мечтала оказаться в стране, где в лесах много, много диких обезьян, как говорила  вдова Дона Педро,- сказала Алла,  цитируя актера  Калягина.
                -И так господа актеры, мы прибыли в аэропорт  города Эдуарда Гомеса - Манаус. Город Манаус  располагается на слиянии рек Рио Негро и великой Амазонки. Население два миллиона человек. В городе есть даже оперный театр, который был построен на деньги торговцев каучуком и довольно приличный банк с хорошим процентом и репутацией.  Мы господа в самом сердце   Бразилии,- сказала Светлана Тесс, корча из себя гида по  бразильским достопримечательностям.  Алла  взглянула на  неё    как смотрит  начальство  и та,   прочитав ее взгляд,   тихо проговорила:
                -Все Алла Викторовна - умолкаю…
Встав с кресла,  Алла вышла в проход и крикнула во всеуслышание.
                -Господа, не разбегаемся. Нашу группу  ждет туристический автобус и руководители данного шоу. А теперь четко и дисциплинировано выходим на летное поле.
Народ, повинуясь главному представителю канала, устремился за Ларченковой. Сергей не хотел отставать от нее,  хотя еще в Москве они с Аллой решили, что   на время шоу программы просто будут друзьями. Ухватив за хвост такую жар птицу,  Ларченковой  не хотелось упускать этот проект,  который мог коренным образом изменить всю ее дальнейшую  судьбу. От того все личное осталось там в России, чтобы здесь в Бразилии  быть беспристрастным и ответственным начальником, не допускающего  никаких  служебных романов.
          Толпа в тринадцать   участников    реалити  шоу  вывалили   из самолета прямо под жаркое солнце латиноамериканского континента. Любопытно озираясь по сторонам,   по -детски   радуясь, настоящему приключению,  все  они  даже не   представляли в каком шоу им придется участвовать, и что придется пережить тем,  кто останется  в живых.
                -Здравствуйте господа! Вас приветствует солнечная Бразилия и генеральный директор реалити шоу «герои сельвы»,  Борис Моисеевич Зильберборд,- сказал пухленький мужчина в цветной рубашке  гавайского стиля.
                -Это переводится как серебряная борода,- чуть слышно сказал Сергей на ухо Алле и сам удивился, что вспомнил эту фамилию, переведя ее с немецкого языка. Странно. Сергей всегда считал, что память к нему вернется подобно снежной лавины. Он думал, что она  прямо сокрушит ту  серую стену ИВС, которая  не дает  его сознанию пробиться  на свет и вернет ему радость  воспоминаний   его загадочного прошлого. Но против его желания,  память почему-то возвращалась к нему не бурным  лавинообразным потоком, а  жалкими капельками,  которые проточив   камень  его  недуга,  постепенно и уверенно,  выстроят   пирамиду  его прошедшей истории.
                -Сейчас, то бишь  после получения вашего багажа  и прохождения таможенного досмотра мы все  дружно проходим в автобус, который доставит вас в  отель Тропикал Манаус -четыре звезды.  Этот отель расположен на берегу живописнейшей  реки Рио- Негру, и находится  недалеко от центра  Манауса.  Это  всего в  10 километрах от международного аэропорта, где мы сейчас находимся. В отеле имеется 889 номеров. К вашим  услугам господа  предлагается ресторан, 3 бара, 14 конференц-залов, магазины, прокат автомобилей, водные сады, собственный небольшой, зоопарк и даже  ночной клуб, где вы можете тряхнуть своей молодостью.
             -А когда мы начинаем нашу игру, -спросила Светлана Тесс, сгорая от нетерпения. –У меня шкура чешется  как я  хочу  новых впечатлений, ведь я приехала за тысячи верст не по ночным барам шляться! Мне новая тема нужна, яркие персонажи и удивительные приключения в стиле Индиана Джонс.
           -Будут вам уважаемая, приключения. Наша команда в ближайшее время подготовит для вас базу и буквально,  через три-четыре дня мы начинаем наше шоу.  Там, в тропическом лесу у горного массива Сьерра -да- Майгуалида, это рядом с Боливией  вас ждет такая же  группа  индейцев  племен  яномами. Вот там и будет вам  настоящий Индиана Джонс, сказал Зильберборд и ехидно улыбнулся.
                -А как мы будем добираться, уважаемый,- спросил Сергей,- по реке или  может, какими аэропланами? Хотелось бы рассмотреть эту страну и сделать несколько фотографий для домашнего альбома.
                -Мы летим самолетом местной авиакомпании до Сан -Хуан -де -Манапарье, это небольшой административный центр на севере  штата Амазонас. А до места нашего шоу на вертолетах. Именно с Сан-Хуана-де- Манапарье мы начнем  трансляцию первого этапа  игры в режиме он лайн, -сказал Зильберборд, и махнув рукой, повел  за собой  всю группу в здание аэропорта. Все послушно двинулись в аэровокзал за директором игры, не упуская его из вида. На какое-то мгновение Сергей почувствовал,  что Алла слегка отдалилась от него. Он понимал, что она полностью погружена в свою работу и теперь ему придется терпеть домогательства писательницы,  которая выбрала его своей первой жертвой.
                -Сергей, Сергей, не оставляйте меня. Вы единственный человек, в этой команде  которого я знаю,- сказала Тесс, семеня  за Сергеем, словно собачонка.
Голос писательницы  подобно  зубной боли пронзил Сергея до самых печенок, и  он, сжав кулаки  и скрепя  сердцем,   стерпел ее попытку навязаться. 
                - Вам  Светлана, в случае выигрыша  это будет стоить примерно половину миллиона,
-ответил он  шуткой.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ