Восемьдесят третий сон

В восемьдесят третьем сне я был деревом.

Плюньте в лицо тому, кто скажет, что быть деревом скучно. Деревья не знают скуки, ведь они все время заняты любимым делом, поэтому быть деревом очень приятно, конечно если вы не городское дерево, торчащее возле обочины. В лесу или даже в хиленькой лесополосе уже совсем другое дело. Ты спокойно растешь, растешь и, конечно же, растешь и тебе на все наплевать. Глобальное потепление, третья мировая, падение доллара. Для дерева это пустые слова. Хорошо существовать, освобожденным от цепей времени, не зная о смерти.

Так я не существовал до того момента пока два маленьких человека своими бензопилами не срубили меня и не превратили мой расчленённый труп в фаллический символ, бессмысленный и беспощадный. Так я впервые осознал себя. После меня погрузили в прицеп КАМАЗа и отправили в переработку.
На целлюлозном заводе меня вначале распилили на сотни небольших кружков, а затем, отправили в молотилку, где пережеванный в пасти станка я превратился в миллионы щепок.

После чего щепки были дополнительно перемолоты в неком подобие мельничных жернов до состояние древесной пыли.
Быть пылью оказалось гораздо интересней, чем поленом. Каждый из моих атомов заключал в себе меня и при этом был собственной личностью. Осознавать себя не одной точкой в пространстве, а множеством было очень щекотно. Но и это состояние продлилось недолго. Меня залили кипятком, и я превратился в бумажную кашицу. Так я снова обрел целостность, но хотя теперь я и был одним целым, составляющие моей личности перемещались относительно друг друга и каждую секунду я осознавал себя чем-то новым, было очень приятно ощущать самого себя.
Но не успел я расслабиться, как попал в ад. Меня расплющили на горячей сковородке, прокатили на дыбе, расплющили и бросили на раскалённый железный лист. После чего, не дав опомниться, острыми ножами превратили в белоснежный прямоугольник и закатали в рулон. Теперь я был готов для пробуждения.