Вирус

            Интересно устроен человеческий глаз: он видит только то, что понимает наше сознание. Человеческие глаза видят в окружающем только те цвета, какими выкрашена душа их обладателя. Чем грязнее и холоднее сердце, тем бледнее и уже видит глаз. Чем холоднее сердце, тем скучней и однотоннее палитра. И даже страшно представить себе, что может сотворить такой человек с миром, в котором он живет, и с теми людьми, которые его окружают.
            Как хорошо, что наш мир цветной! Как хорошо, что живущие на земле могут это видеть. Господи! Как же все это объяснить новому, только что появившемуся человеку? Как все это великолепие донести без искажений до его сердца? И как раз именно в этот сложный момент на ум приходит спасительный, очень удобный и предельно простой механизм, который придумала сама Жизнь, который придумали сами люди. Ведь на что не пойдешь, чтобы максимально облегчить свое существование?! Каждый отдельный, однотонный цвет крепко связан в нашем сознании не только с вполне конкретным предметом или явлением, но даже с определенной группой людей. В этом случае цвет становится не только их характеристикой, но даже их опознавательным знаком, их на веки несмываемой меткой. Красный, Черный, Желтый, Коричневый, Голубой, Розовый, Зеленый, Синий, Белый. Насколько прочно закрепились в нашем сознании эти цвета, настолько прочно закрепились в нашем сознании за этими цветами определенные группы людей. А теперь можно представить, насколько удобно по этой системе рассказывать новому существу о цветовой гамме всего вокруг, насколько удобно создавать в его сознании однотонный, упорядоченный мир, в котором на все вопросы всегда найдутся свои определенные, однотонные ответы.
            Эта мысль, как оказалось, не нова и даже не оригинальна! И однажды придя в голову, она способна навсегда поработить любого своим комфортом и простотой. И уж коли однажды появляется кто-то, порабощенный Идеей, обязательно ждите, что он сам начнет порабощать. История стара, как мир, но, почему-то, до сих пор действует!
            В одном очень приличном, очень морально устойчивом, спокойном и стабильном сообществе действовало три фундаментальных закона:
            1. Люди могут быть только семи цветов: Белые, Черные, Красные, Желтые, Коричневые, Зеленые, Синие.
            2. Цвет – это раз и навсегда данная сущность. Он происходит только из самого себя.
            3. Смешение цветов – это болезнь, не поддающаяся лечению.
            Все в этом социуме происходило согласно цветовой гамме. Люди рождались, жили и умирали согласно своему цвету. Никто не забивал себе голову такими понятиями, как личность и индивидуальность, никто не пытался никого понять: достаточно было знать, какого ты цвета, чтобы у жизни было заранее известное прошлое, настоящее и, главное, будущее.  Цвет определял все: мысли, желания, поступки, взгляды, убеждения.  Он был сознанием, определяющим, насколько широк будет угол зрения. И не трудно догадаться, насколько он на самом деле был «широк». Продолжение рода было возможно только с представителем своего цвета. О смешении никто даже думать не смел, ведь оно обязательно вело к неминуемой и мгновенной смерти.
            Все в этом сообществе жили так веками. И все это милое, тихое, удобное и понятное существование продолжалось бы еще столько же, если бы не внезапно, вдруг, непонятно откуда появившийся вирус: пораженные им люди будто бы мгновенно становились невидимыми! Все дело в том, что восприятие цветов у живущих в этом сообществе было напрямую связано с их сознанием. А, поскольку, об оттенках и полутонах они понятия никакого не имели то, естественно, не могли их и видеть. Ведь человек никогда не увидит того, чего не понимает! А зараженные этим вирусом люди как раз были такого цвета, который нельзя было понять!
            Сперва попытались выяснить природу этого вируса, откуда он мог появиться. Одни говорили о том, что вирус – это сложнейшее, постоянно мутирующее осложнение после неизвестной еще формы гриппа. Другие же обвиняли во всем ученых, которые вели археологические раскопки в горах: будто бы в одной из пещер ими были обнаружены древнейшие книги, пыль которых и была как раз источником этого вируса. Но самым страшным потрясением явилось не происхождение болезни, а способ заражения ею: переносчики вируса открывали здоровым представителям социума некую Тайну, познание которой и несло в себе саму болезнь.
            Любое приличное сообщество людей имеет свою религию. Была она и в этом социуме. Их священные книги гласили: Бог создал семь единственно возможных цветов, разделил по ним людей и дал им жизнь в строгом соответствии с данной палитрой. Цвет – единое, неделимое, однотонное понятие, которое своей целостностью гарантирует его обладателю вечную, понятную жизнь, лишенную проблем, болезней и невзгод. Носители же вируса открывали людям совсем другую истину, совсем другую реальность, тем самым будто будили их от глубокого, порабощающего собою сна: цвет не был создан сам из себя, цвет – это смешение двух или более оттенков! Нельзя получить цвет, не смешивая. И, следовательно, с помощью смешения количество цветов увеличивается вплоть до бесконечности! Каждый обладатель цвета несет в себе следы абсолютно всех цветов, не важно, различаемы ли они взглядом, известных ли они в природе или нет. Их существование не зависит от нашего осознания, их количество не ограничивается  углом нашего зрения, их жизнь не может прекратиться нашим их отрицанием. Каждый человек несет в себе частицу окружающих. Тот голос, который мы слышим внутри себя не единственный. Если заглянуть в собственное сознание, то можно увидеть и другие лица. И так – до бесконечности. Все зависит от того, насколько глубоко мы хотим это воспринять, насколько мы к этому готовы.
            Услышав такое, каждый новый зараженный переставал владеть собой. Он менялся прямо на глазах, и с каждым днем контролировать его становилось все сложнее и сложнее. Все вокруг него стремительно рушилось, но не для того, чтобы перестать существовать, а для того, чтобы освободить место для чего-то нового, свежего и неизведанного. Окружающие заболевшего люди сначала начинали плохо его понимать, а потом, постепенно, и… видеть. Через какое-то время он совсем исчезал из поля их зрения, но не из их сознания. Здоровых людей не покидало ощущение, что рядом с ними постоянно кто-то есть, хотя их глаза отказывали им в доказательствах. Они не видели носителей вируса, но они их чувствовали. И, естественно, такое соседство доставляло им некоторое беспокойство, требующее от властей каких-нибудь немедленных мер.
            И властям пришлось искать помощи у ученых, как раз у тех, кого обвиняли в том, что они выпустили вирус на свободу. Может быть, в тех древних книгах, пыль которых породила болезнь, есть и противоядие? И ученые принялись за усиленное чтение. Оказалось, что вирус не так уж и неизвестен, но, к сожалению или к счастью, неизлечим. А вот если вы хотите поймать и обезвредить пораженных им, то есть одно стопроцентно успешное, но трудоемкое средство. Обыкновенный, рядовой, средний человек никогда не сможет их увидеть. Но человека особенного, человека с расширенным, нестандартным зрением, который сможет увидеть невидимое, можно… вырастить!
            Этот «рецепт» поверг власти в абсолютный и глубочайший шок. Ведь он не только подтверждал новую религию заболевших, не только доказывал, что это -  не болезнь, а чистейшая истина, но и угрожал уничтожить все то, что они с таким трудом построили. Но нужно же было хоть попытаться спасти положение, и они вынуждены были согласиться абсолютно на все. Тщательно и в строжайшей тайне отбирались новорожденные. Их помещали в засекреченные и полностью изолированные от всего и от всех глухие, заброшенные места. Они никогда не должны были видеть окружающего их мира, они никогда не должны были общаться с живущими в этом социуме людьми. Они не читали общепринятых книг, не слышали общепринятых речей и звуков. Они не должны были иметь никакого понятия об общепринятом построении семицветного общества. Цель всего этого кропотливого труда – вырастить чистое, незамутненное ничем, не зашоренное сознание, свободное от какого-либо, даже мимолетного влияния со стороны. Конечно, выживали не все. Но те единицы, которые проходили через это и не сходили с ума, становились Особенными: в результате такого воспитания они получали возможность видеть невидимых носителей смертельного вируса.   В тайне от этих несчастных власти пропитывали их кожу ядом, а потом выпускали их в социум. Как только Особенный видел заболевшего невидимого, он стремился приблизиться к нему, после чего, неминуемо для обоих,  происходило неизбежное: погибал и носитель вируса, и увидевший его!..
            История не сохранила в своей памяти результат этой борьбы. Известно только, что заболевшие решили отступить. Ведь нельзя же рассказать что-либо тому, кто не готов или не хочет это услышать. Зачем продолжать быть в социуме, который так отчаянно сопротивляется твоему существованию? Постепенно, заболевшие превратились в вирус в чистом виде и покинули борющихся с ними навсегда, оставив в сознании нормальных людей след, заставляющий их постоянно оглядываться по сторонам, заставляющий их постоянно вздрагивать при одном лишь упоминании о давней эпидемии. И кто знает, может быть, именно сейчас вирус приближается  именно к вашему городу, стоит именно за вашей дверью, заглядывает именно в ваше окно, что-то шепчет на ухо именно вашим детям. Но… разве может чего-то бояться человек, обладающий твердостью своих убеждений? Он в состоянии переболеть, без угрозы для себя, каким угодно гриппом. Он никогда не позволит себе поверить в то, что нельзя увидеть. Он методично будет стирать с книг любую опасную для него пыль…