Арбузы

   
 (Из воспоминаний отца о войне)

  Родилась я на Украине, после Великой Отечественной войны, спустя шесть лет.  Сколько себя помню ребёнком, повсюду зияли раны войны: - это калеки
на костылях или совсем безногие, много разрушенных зданий...Но люди радовались мирному времени: стремились к жизни, строили, рожали детей... Вот и в моей семье появились я и моя сестричка. Родители построили дом. Отец, бывший фронтовик, работал шофёром на полуторке, мама работала в колхозе. А нами занималась бабушка Даша, мать отца... 
  По вечерам, иногда мы выходили за ворота, где собиралась на лавочке молодёжь. Они пели песни под баян, танцевали и женихались. Отец мог подобрать наслух любую мелодию, а мама очень хорошо пела. Жители с нашей улицы уважали отца за то, что он был безотказным, если кому-то нужна была помощь. Как говорили соседи: "За хороший могорыч Дмитрий мог всем всё перевезти, погрузить и разгрузить".
  Я часто просила отца рассказать о военных годах. Но он всегда отмалчивался и кряхтел, почёсывая свой "орлиный" нос. Видимо ему не хотелось своими воспоминаниями  травмировать мою детскую душу. Но однажды он всё-таки под хмельком поведал мне одну историю.
  На фронт его призвали в 1943 году, ему не было тогда и 18 лет. В это время бои были на Украине. Отряд, в котором был мой отец, заняли позицию около одного колхозного поля баштана.(бахча)Местность не знаю, так как тогда я была ребёнком десяти лет. Здесь пишу только то, что запомнила.
  Арбузы уже поспели и красовались своими тёмно-полосатыми брюшками, соблазняя солдат. Вызвались смельчаки и поползли за ними. А с другой стороны поля их заметили немцы и открыли огонь. Оказывается, там они окопались, но заметив движение в их сторону, стали стрелять. Пули не долетали, но напугать, наших солдат напугали. Когда пришла ночь, несколько смельчаков решились отправиться за добычей. Взяли мешки, привязали их к себе верёвками и поползли. С ними отправился и мой отец. Они нагрузились арбузами, приволокли на всю братву. На следующий день весь отряд питался одними арбузами.
  Когда приходила ночь, то делались запасы на следующий день. Видимо это продолжалось долго. Когда в очередной раз возвратились солдаты почти пустыми, они сообщили, что арбузы остались только на середине поля. Это близко к немцам. Если они откроют огонь, то могут их пострелять. А умирать из-за арбузов никто не хотел.
  Ситуация разрешилась сама собой. Оказывается немцы тоже лакомились арбузами с этого же поля, только с другой стороны. У них тоже кончились запасы. Чтоже они придумали? Они привязали мешки к винтовкам, помахали из окопа. Что означало: "Не стреляйте!" Наши солдаты поняли их намёк и помахали им мешками взаимно.Что означало:"Идите, разрешаем". Немцы во весь рост пошли на середину поля, набрали  арбузов и понесли в окопы. Никто не выстрелил по ним, только наблюдали.
   Что же наши? Они тоже взяли мешки, привязали их к винтовкам, помахали ими из окопа. Получили ответное помахивание от немецких солдат и пошли за арбузами. Набрали столько, что еле утащили. Уже в окопе наши солдаты  рассказывали, как  были им слышны выкрики и хохот немцев в их адрес. Они их пугали, но не стреляли.
  Отец рассказывал, что кормили немецких солдат намного лучше, чем русских. Что часто они находили трофеи с немецкой тушонкой, шоколад, разного качества хлеб. Поэтому все понимали, что немцам были арбузы только для лакомства. А русские солдаты их поедали для утоления жажды и голода. 
   У отца был хороший дружок, Виктор. С ним они ели из одного котелка, делили хлеб и ночлег, согревая друг друга своими телами. Ночи были уже холодными, осень поздняя. Днём было тепло, а с вечера выпадала роса и тянуло сыростью. Фуфайки под утро были мокрыми от росы.
   Для согрева солдатам выдавали немного спирта. Виктор никогда не пил свои положенные сто грамм и отдавал отцу. А отец делился с ним едой, так как потом у него пропадал аппетит. Вот и в этот раз перед наступлением  Виктор свои граммы отдал отцу. Они его согрели, разморили. Осеннее солнышко хорошо припекало. Отец подставил ему лицо, откинулся на спину  в окопе, закрыл глаза, да и заснул молодецким крепким сном. А впереди должно было быть наступление. Ведь все догадывались, для чего выдавались "наркомовские" граммы...