Нам интересна реакция людей...

Плодотворное содружество
     …Вы оказались в уютной квартире интересных художников и очень гостеприимных, радушных и внимательных людей. Татьяна Хвойницкая и Сергей Писаренко работают профессионально в разных техниках, жанрах и стилях.
     Вдоль стены длинного коридора висит графика Сергея: иллюстрации к знаменитой «Песне про зубра», ставшие его дипломной работой. В гостиной на стене разместился огромный шелковый триптих с лотосами и жар-птицами, написанный Татьяной. Он придает особый уют и насыщает покоем и теплом. А слева от окна в этой же комнате висят ее пейзажи, выполненные в технике левкас. Они композиционно насыщенные, можно сказать, со рвущимися на свободу крышами, но такая «скученность» оправдана. Сочность и живость письма придают особый колорит этим картинам. Все они – живые... У Сергея графика легкая, прозрачная, тонкая. Вот лежит в кроватке младенец: слышно, как он тихонечко посапывает во сне. А на этот заснеженный пейзаж, как бы припрятанный пеленой, хочется смотреть, проникая в картину, в ее глубину и таинственность.
     У каждого в этой большой квартире есть свой «художественный» уголок, а в некоторых комнатах эти разные работы необычайно гармонично собираются вместе, как, например, в спальне… Они не расталкивают друг друга, стремясь стать «главными» на этой территории, а мирно сосуществуют, как и сами хозяева гостеприимного дома. Это, наверное, лаконично, закономерно и знаково.
     Есть в этой квартире и сугубо личные, секретные уголки. Это комнаты-мастерские художников, но никогда не ошибешься в их принадлежности. У Татьяны все аккуратно сложено на полках: шелк, кисти, краски, мольберты, рамки... Все закрывается ширмой, а шелковая ткань, что натянута на деревянный каркас, тоже нежно расписана. У Сергея настоящий мужской «порядок»: лежит там, где удобно, в углу или посередине комнаты. В этом тоже особый творческий полет.
     Татьяна много работает с шелком, используя по-своему цветную резервирующую жидкость, придавая изображенному на картине «контурность». За это, кстати, ее часто ругали в Академии художеств, усматривая в используемом приеме отступление от общепринятых канонов письма.

Прислушиваясь друг к другу, создают свое.
     Татьяна и Сергей поглощены творчеством. Они ищут какие-то новые композиционные ходы, способы реализации оригинальных идей. У них немало работ из природного материала, в которых сочетаются металл и дерево, ракушки, минералы и прочее. Фантазия у художников бьет ключом. В таком творческом содружестве рождаются самые неожиданные решения. Ценно, что супруги прислушиваются к оценкам друг друга, спорят, но при этом каждому удается сохранить свой стиль, свою манеру, индивидуальность, свое видение и мироощущение.
     – Как-то Сережа работал над иллюстрациями к книге, – рассказывает Хвойницкая. – Я посмотрела, сказала: «Сделай вот так и так…» Он внимательно выслушал мои пожелания, но сделал по-своему: у него получилось еще лучше, чем я видела. Я была поражена.
     – Да, мы всегда рядом, но творим по-своему, а доброжелательная и заинтересованная критическая реакция нам только помогает быстрее двигаться вперед, развиваться, – включается в разговор Писаренко. – У меня сравнительно небольшой опыт в иллюстрировании книг, но «Песня про зубра» мне очень дорога. Получилась уникальная работа. Само произведение – это памятник белорусской литературы XVI века. Когда я над ним работал, мне хотелось прыгнуть в то время, в тот быт, прочувствовать его, постараться раскрыть свои умения и навыки в живописи, каллиграфии, архитектуре. Удалось…
     У Татьяны в школе был учитель рисования, который вывешивал все работы в коридор. Начиналось бурное и отрытое их обсуждение: каждый оценивал работу соседа. Нужно было суметь высказать своему однокласснику или другу прямо в глаза все замечания, отметить, что у него получилось, а что нет. Это мнение слышали все. Картину нужно было потом доработать, пропустив все замечания сквозь себя и создав в результате свой «усовершенствованный» вариант.
     – Это было не только художественное воспитание, но и формирование характера. Это была проверка на прочность, смелость, открытость, – уточняет Татьяна. – По-другому было, когда я училась в Академии художеств. Подходишь, например, к сокурснику, говоришь, что он что-то написал неправильно, лучше сделать вот так и так. Он в ответ предлагал самой взять кисть и исправить у него на полотне. Странно, что он не понимал, когда объясняли словами то, что у него не получилось…

Здесь совсем другой зритель…
     Супруги часто приезжают с выставками своих работ в Германию. Желающих посмотреть на картины немало, порой приходят до десяти тысяч человек. Татьяна, например, не любит, когда собирается толпа. Она трепетно относится ко всем работам, боится, что какая-то из них может попасть «не в те руки». Она переживает, что картины мужа, выполненные на тонкой бумаге, могут повредиться от неосторожного обращения с ними и многократного показа еще до открытия выставки. Сергей относится к этому намного спокойней: скопление народа его вовсе не пугает и не раздражает, он активно общается с гостями и посетителями.
     – Нам всегда интересна реакция людей, – говорит Сергей. – Если человек не просто смотрит работу, а проявляет к ней живой интерес, задает вопросы, то значит, что картина его «задела», он на нее откликнулся. Это ценно, такой опыт нужно обязательно по крупицам собирать. Очень важно, как тебя воспринимают другие, как чужие глаза видят твои работы? Это ведь совсем иной взгляд, иное восприятие. Реакция совершенно незнакомых нам людей очень дорога.
     – В Германии совсем другой зритель, –добавляет Татьяна. – Нам приятно делать в этой стране выставки, здесь совершенно иное отношение к художнику. У нас на родине, должно быть, не принято подходить к авторам, высказывать свое отношение к картине, никогда не дождешься анализа своих работ. Люди стесняются своего непрофессионализма; думают, что они могут сказать что-нибудь не то; художники же чаще всего отмалчиваются, только созерцая… В Германии все иначе: там человек приходит и говорит свободно о том, что он видит. Его интересует все: что ты хотел изобразить, ему хочется с тобой пообщаться. Он, может быть, и не купит картину, но ему интересно обсудить ее. Эти разговоры навеивают какие-то новые мысли, способствуют рождению новых идей. Например, я привезла однажды на выставку одну масляную работу, на которой две девушки стояли на берегу Черного моря в Крыму. Она написана голубой, белой и бежевой красками. Мне задали совершенно неожиданный вопрос: «Как вам удалось холодными цветами написать жаркий летний день, передать ощущение зноя?» А я ведь совершенно не стремилась к этому. Такая реакция побудила меня создать еще несколько работ, используя такой же прием: холодными – теплое. Это здорово, классно!
     Общение с Татьяной и Сергеем доставило удовольствие, оно обогатило, позволило ощутить легкость, гармонию, понимание. Доброжелательность, искренность, отзывчивость, открытость супругов притягивают к ним людей. В их минской квартире часто бывают гости из Германии. Художники участвуют в различных международных гуманитарных проектах, в частности в «чернобыльском». Конечно, пишут картины, выставляются в Белоруссии, прислушиваются к критике, открывают все новые грани своих талантов…
2005 год