АнтиМетро 6

       Глава шестая
       Голые старухи

       Проходя мимо ряда со спящими ранеными (ряда, состоящего из спящих раненых?), он услышал, как профессор Фёдоров настойчиво объяснял подчинённым:
- Волчьи укусы? Однозначная ерунда! Справимся, вылечим….  Другое плохо, друзья мои…. У нас недостаточно вакцины от бешенства. То есть, её не хватит на всех укушенных. Лишь на две трети…
- Но, почему? – недоуменно спросила Татьяна. – Я думала, что эти волшебные воинские инструкции, про которые уважаемый Борис Иванович уже прожужжал всем нам уши, предусматривают абсолютно всё. Без всяческих исключений…. Разве нет?
- Инструкции, милая моя барышня, действительно, предусматривают всё и вся, - тяжело вздохнул Василий Васильевич. – В соответствии с ними, родимыми, основные склады – в том числе, и медицинских препаратов – располагаются на узловых пересадочных станциях. На «Гостином Дворе», «Технологическом институте», «Маяковской», ну, и так далее…
- Таня! – громко окликнул невесту Артём, поправляя наплечный ремень автомата. – Я пошёл! Прогуляюсь тут не много. К вечеру, скорее всего, вернусь…
- Удачи, Тёма! – активно помахала ладонью девушка и через пару секунд отвернулась, продолжая прерванную беседу: - Василий Васильевич! А частое использование усыпляющего газа, который – одновременно – обладает и затормаживающим эффектом, не может навредить пациентам? Особенно, в купе с вашей микстурой и воздействием экспериментальной лампы? Ведь, иногда побочные эффекты могут быть разрушительными…
- Вы, уважаемая Татьяна Сергеевна…. Имеете в виду разрушительные последствия – для среднестатистической человеческой психики? - заинтересованно откликнулся профессор. – Опасаетесь массового и неуправляемого психоза?
- Вернее, массового сумасшествия. Хотя, не исключаю и единичных случаев. Что, согласитесь, так же страшно и неприятно… 

       Он шёл по платформе, а внутренний голос надоедливо шелестел в голове: - «Не иначе, вскоре предстоит прогуляться на станцию «Маяковскую». В боевом порядке, естественно, с соблюдением всех правил и инструкций. Как же иначе? Бешенство – в нашей пиковой ситуации – верная смерть. Необходимо вколоть вакцину всем укушенным. Чтобы потом не было мучительно больно и стыдно…».
       Спустившись по лесенке в туннель, Артём включил фонарь, направил его луч на рельсы-шпалы и обрадовано присвистнул:
- Следов-то – выше крыши! И струек крови, и кровавых отпечатков волчьих лап…. Отыщем гнид, не впервой!
       Артём, приведя приспособление ночного видения в рабочее положение, медленно и вдумчиво шагал по шпалам. Через каждые сорок-пятьдесят пройденных метров он включал фонарь и описывал лучом два широких круга, после чего выключал осветительный прибор и шёл дальше. Наконец, на его сигнал ответили условным манером.
«Значит, патрульные живы!», - обрадовался внутренний голос. – «И, вообще, очень хорошо, что впереди свои, а не чёрт знает кто…».
       Никоненко уже, очевидно, получил чёткий приказ по рации от подполковника, поэтому никаких вопросов задавать не стал, только негромко попросил остававшегося на посту Шмидта:
- Ты, Санёк, это…. Бди тут тщательно! В том смысле, что почаще оглядывайся по сторонам. И, главное, помни, что теперь наш с майором пароль – на обратную дорогу – полтора фонарных круга. Не забудь…. По всем остальным, кто пойдёт со стороны «Площади Мужества», можешь смело открывать огонь…
- Стоп, стоп! – вмешался Артём. - Какой ещё огонь, в одно всем известное место? А если это будут ребята из спецкоманды «Площади»? Или «эвакуаторы», идущие со стороны «Девяткино»? Они не могут знать наших паролей…. И, вообще, откуда в этом Богом забытом туннеле – взяться коварным врагам? В смысле, врагам – в человеческом обличье? Это вы, ребята, Дмитрия Глуховского начитались, не иначе…
- Ну, тогда не знаю…, - всерьёз расстроился непосредственный Лёха. – Твои предложения, майор?
- Хрен его знает! Думаю, сделаем так…. Мы с тобой, естественно, пойдём выполнять приказ. А ты, братишка Александр, - строго посмотрел на Шмидта, - свяжись, пожалуйста, с подполковником. То бишь, проясни этот скользкий и туманный момент. Лады? Вопросы есть?
- Есть, - хмуро пробурчал верзила Шмидт. – Что делать с…этим? – кивнул головой в сторону.
       В технологической нише (идеально подходящей по размерам) лежал
чёрный полиэтиленовый мешок – продолговатый такой, достаточно длинный. К мешку был небрежно прислонён стандартный автомат с глушителем, а выше – на уровне глаз человека среднего роста – располагался опломбированный электрический щиток.
«Прав был достославный профессор Фёдоров!», - уважительно заявил внутренний голос. – «Действительно, третий труп находится в туннеле. Небось, Василий Васильевич и вручил Лёхе этот чёрный мешок …».
       Глубокомысленно хмыкнув – как и полагается старшему по званию – Артём озвучил командирское решение:
- Параллельно и труп охраняй! От крыс, волков и всех прочих коварных объектов, могущих проявиться невзначай…. Кстати, а как…. Как оно всё получилось?
- Обычно, - демонстративно невозмутимо зевнул Никоненко. – То ли заснул старший лейтенант Петров, то ли, наоборот, слегка размечтался. Например, о доступных и развратных бабах, претворяющихся дамами из высшего общества…. Вот, волки на него и набросились. Даже выстрелить не успел ни разу…. Горло порвали в клочья. Живот выели начисто. Правую руку – в локтевом суставе – перекусили и утащили куда-то…. Мрак полный! Мать его растак!
       Судорожно сглотнув слюну, Артём брезгливо передёрнул плечами и подытожил:
- Так что, Шмидт (извини, не знаю твоего звания!), вязаной варежкой тут не щёлкай, да и жирных ворон ртом не лови….. Бди, короче говоря! Труп сослуживца? Или я заберу на обратном пути. Или, если смена заявится до нашего с Никоненко возвращения, то ты…. Ничего, дотащишь! Ты же парнишка нехилый. Справишься! Автомат покойного сдашь подполковнику Никоненко – лично в руки…

      Они, страхуясь и перестраховываясь, шли по шпалам. Фонарей, естественно, не включали, довольствуясь приборами ночного видения, благо кровавые волчьи следы – по-прежнему – были чёткими и однозначными.
- Стоп! – останавливаясь, скомандовал Артём. – Направо отходит, э-э-э, ход с рельсами. В смысле, туннель, но более скромного – по площади – сечения…. Ага, вот и стрелка! Что это такое?
- Ерунда! – браво откликнулся Лёха. – Тут таких много, я по рабочей «метрошной» карте смотрел. Борис Иванович мне копию выдал…. Все они, боковики, то есть, разные по размерам. То бишь, по площадям сечения, как ты, майор, говоришь…. В одни и локомотив запросто въедет, в другие – только мотодрезина. А назначения у всех них – насквозь одинаковое. То есть, складское – с элементами подстраховки. В одном боковом туннеле может стоять запасной локомотив – на случай экстренной замены. В другом, к примеру, заскладированы медные кабели (кабеля?) в оплётке и всякие  хитрые электрические штуковины – на случай срочных внеплановых (или, наоборот, плановых?) ремонтных работ.… Всё правильно! Основные механизмы и причиндалы должны всегда быть под рукой. Ну, как запасная обойма к «Калашу»…. Или, к примеру,…
- Отставить, - негромко велел Артём. - То, что ты горазд – языком молоть, как тем помелом, я помню. Если не прервут, то и до самого утра…. Отвечай по существу. Что это за боковушка? Тупиковая? Круговая? Что там сейчас заскладировано?
- Тупиковая, командир. До недавнего ремонта путей там лежали – высокими штабелями – новые бетонные шпалы. Сейчас – уже после ремонта – лежат старые. То бишь, деревянные, на совесть пропитанные битумом. Вывозить их будут только в третьем квартале…. Не, ремонт был давно, года два назад. Это Горыныч мне рассказал…. Он откуда знает? Машинистов расспросил. Ты же, майор, знаешь – Горыныч кого угодно разговорит. Импозантности в нём…. Можно вопрос?
- Спрашивай.
- Мы когда остановимся? В плане – окончательно? Уже минут семнадцать-двадцать шагаем…
- Ну, и?
- Примерно столько же осталось до «Площади Мужества». Как бы…. Как бы ни нарваться…. Вдруг, «мужественные» ребята тоже посты выдвинули – на большое расстояние от станции? Причём, с собственными паролями, отличными от наших?
- Шагаем! -  Артём подбадривающе похлопал Лёху по плечу. – Смелого, как известно, Бог защищает. Впрочем, как и наглого – в меру пацанскую…
       Впереди, между рельсами, замаячило размытое пятно, окружённое – по мнению прибора ночного видения – ярким радужным ореолом.
«С преобладанием тёмно-синего и фиолетового цветов», - дисциплинированно отметил внутренний голос. – «То бишь, цветов неизбежной смерти – по мнению древних ацтеков. Или, всё же, древних инков?»…
- Мёртвый пустынный волк! - радостно сообщил Никоненко, шедший – в этот момент – первым. - Ничего интересного! Ну, поймал пулю на платформе, рванул в горячке…. По дороге, всё же, помер. От потери крови, надо думать…
- Молодец! А на шее – чего?
- Не понимаю вопроса…. Чисто всё, вроде. Мыл позавчера…. Какие проблемы, майор? Это ранняя отставка, видимо, так паскудно подействовала на твою психику…
- Молчать! – прикрикнул Артём и, обеспокоенно оглянувшись по сторонам, уточнил: -  Что это за тонкая тёмно-коричневая полоса? Ну, та, что болтается на шее ливийского шакала? В смысле, мёртвого и, однозначно, матёрого шакала? Я, кстати, в него и палил на перроне, запомнил по данному буро-рыжему пятну на холке, да и по общей стати…. Две пули выпустил. Причём, как ты знаешь, я в таких ситуациях никогда не промахиваюсь. Вот – одна дыра в черепе…. Да, второй что-то не наблюдается. Видимо, промазал. Старею, не иначе…
       Никоненко ногой бестрепетно перевернул труп волка, нагнулся, внимательно оглядел,  даже, такое впечатление, принюхался, приглушённо чихнул и объяви:
- Прав ты, Тёмный! Перед нами – мёртвый ливийский шакал. Причём, бесспорно и однозначно, мёртвый. Однозначно, очень старый…. Очень, блин, пожилой! Седина во всех местах. Обычных и пикантных…. Коричневая хрень? Чёрт! Это же…. Ошейник! Вернее, остатки от него…. Чёрт! Тут же серебряная бляха с гравировкой…. «Los Anchelinos, 17. 07. 93. Pase…». Мать его! Что-то знакомое…
- Сан-Анхелино, это такой городишко в Никарагуа, - подсказал Артём. – Нам про него Горыныч рассказывал.
- Точно! Там ещё все помешаны на жёлтых розах…. Какая, интересно, связь между Никарагуа и ливийскими шакалами?
       Слева замаячил чёрный провал очередного ответвления.
- Оставайся в основном туннеле! - велел Артём. - Я пойду, посмотрю на предмет – что да как. Ради удовлетворения воинского любопытства. Кровавые следы сюда, правда, не сворачивают, но, всё же…
       Боковой ход оказался коротким, метров сто пятьдесят, может, двести. В его торце, как и предсказывал Никоненко, обнаружился стандартный маневровый электровоз.
- Или же – тепловоз? – пробормотал под нос Артём. – Кто их сходу отличит? Надо бы посмотреть, что находится в кабине…
       Но «посмотреть» не получилось. Из основного туннеля послышалась приглушённая Лёхина матерная ругань, через пару секунд грохнул одиночный выстрел.
- Что за дела? - вернувшись бегом назад, зашипел Артём – злой и активной весенней гадюкой. - Докладывай! Мать твою…
- Дык, это, командир…. Старухи…, - бестолково моргая мохнатыми ресницами, сообщил Никоненко.
- Какие, в конскую задницу, старухи? Толком говори! Ну?
- Ты ушёл в боковушку. Через минуту раздался тихий-тихий скрип. Смотрю, из стены показались светлые фигуры. Худенькие такие, невесомые…. Сперва, даже, решил, что приведения. Призраки, то бишь, мать их…. Включил фонарь. Ба! Старухи! Голые все, седые, пархатые и страхолюдные…. Пальнул, естественно…
- Попал? – ехидно поинтересовался Артём. – И куда же эти пожилые женщины потом подевались? Сейчас я наблюдаю только полное и однозначное безлюдье. Нас с тобой, понятное дело, не считая. Да, и старушечьего трупа что-то нигде не видно.
- Дык, я в потолок стрелял…, - принялся оправдываться Лёха. - Неудобно как-то – в бабушек. Глаза у них – больно, уж, жалостливые. Мать их…. Что, майор, будем делать дальше? Обратно вернёмся и доложим о случившемся подполковнику?
- Вперёд пойдём, - после непродолжительного раздумья решил Артём. - Говоришь, скрипело впереди? Надо думать, там имеется дверь – с петлями, давно уже позабывшими о существовании машинного масла…

       Действительно, в тридцати-сорока метрах – с правой стороны – обнаружилась приоткрытая дверь. Вернее, чёрные двухстворчатые ворота, створки которых разошлись внутрь, образуя таинственную полуметровую щель, из которой распространялся ярко-выраженный запах плесени и векового запустения.
- Ерунда какая-то, мать его! – желчно прокомментировал Лёха. – Сейчас двухстворчатые конструкции ворот не в почёте. Считается, что это ненадёжно – с точки зрения безопасности. Мол, их вскрыть – легче лёгкого, - включил фонарь и, внимательно осмотрев торцы створок, объявил: - Ну, я так и думал! Замки – сплошная насмешка…. Электронные, но ужасно древние и примитивные. Видимо, во время недавнего взрыва, их начинка накрылась медным тазом. Вот, ворота и распахнулись. А из-за них и полезла она – разнообразная хрень…. Смотри, командир! Волчьи-то следы, как раз, и уходят в этот непонятный ход…
       Артём распахнул створки ворот внутрь и, включив фонарь, согласился с подчинённым:
- На этот раз, братец, ты, пожалуй, прав! Про ерунду и хрень…. Рельсы какие-то странные. Во-первых, обрываются в трёх метрах от ворот. Во-вторых, ржавые, а шпалы, и вовсе, деревянные, щедро покрытые бледно-фиолетовой плесенью. В-третьих, на потолках и стенах присутствует знатная паутина…. Откуда, спрашивается, в метро – пауки? А что карта рассказывала об этом ходе?
- Не было его на карте! Штатским гадом буду! – поклялся Лёха самой страшной и верной клятвой. – Не было…. Я так думаю про этот «боковушник»…. У него, явно, транспортно-грузовое предназначенье. Электровозу здесь не пройти, сечение не то. Значит, в работе задействуются дрезины. Мото, например, или на мускульной тяге…. Подходит гружёная дрезина, ворота открывают. Груз перемещают на вторую, заранее ждущую. Потом ворота закрывают, и дрезины разъезжаются в разные стороны…. Вот, как-то так оно. По моим скромным представлениям…. Ржавчина, паутина и плесень? В романе Дмитрия Глуховского – «Метро 2033» – вскользь упоминалось о так называемом «Метро-2»…. Ну, о метро для партийной элиты и прочих – бесконечно важных – руководителей. Мол, некоторые из них на нём и до работы добирались. Иногда…. Но, главное, именно в «Метро-2» наши небеснородные вожди и генералы – намеревались пересидеть ужасы «ядерной зимы»…
- Вполне жизненная версия, - согласился Артём. – А откуда взялись плесень с ржавчиной? О паутине не говоря?
- Так, ведь, Перестройка началась! Коммунистов отстранили от власти. А они, будучи ребятами вредными и жадными, новым Правителям ничего и не сообщили – о тайных подземных коммуникациях. Это, ясен пень, только моя версия – на скорую руку – не более того…. Паутина? Не вопрос! Вентиляционные системы всех подземелий всегда имеют выход на земную поверхность. Так что, ничего хитрого. И пауки – по вентиляционным коридорам – могут проникнуть под землю. И мухи с комарами…. Кстати, командир! Ведь, по этому «Метро-2», наверняка, можно выбраться на земную поверхность! Как думаешь?
- За каким чёртом – выбраться? – поморщился Артём. - Типа – под радиоактивное облучение? Хотя…. Через некоторое время можно и попробовать. Через пару-тройку месяцев. В специальных комбинезонах, понятное дело…. Имеются такие у Мельникова в загашнике?
- А, то! Штук двадцать! А…. Что дальше будем делать?
- Надоел ты мне – этим дежурным вопросом! Столько лет уже находишься в Рядах, а – до сих пор – не усвоил прописных и наипростейших истин. Поэтому, наверное, и звёзд не прибавляется на погонах…. Какая задача поставлена перед нами?
- Ну, это…, - задумался Никоненко, неуверенно подкручивая цилиндрик глушителя на стволе автомата. – Провести тщательную разведку и доложить о выводах руководству…
- Вот, именно! Ты, морда наглая и ленивая, даже, полученный приказ толком не можешь запомнить! – возмутился Артём. - Так – до самой пенсии – и проходишь в старших лейтенантах! Не обижайся, шутка армейская…. Итак, приказ военного коменданта станции «Лесная», подполковника Мельникова гласит: - «Уничтожить – по мере возможности – всех пустынных волков, взявшихся невесть откуда. В случае невозможности выполнения данного действа – произвести комплекс эффективных мероприятий, направленных на предотвращение появления означенных волков на станции…». Понятно излагаю, старлей?
- Так точно!
- Поэтому – в свете вышеизложенного – наша задача проста, как метрошный жетон. А, именно, запереть данные ворота, из которых появляются ливийские шакалы и голые старухи, намертво…
- Сделаем! Это проще пареной репы! – обрадовался Никоненко. – У меня в планшете имеется пару «термиток »! Заварим – в лучшем виде! – щёлкнув замком, принялся рыться в походной сумке.
- Отставить! – приказал Артём. – В том смысле, что потом отыщешь. Заваривать двери мы будем…позже…
- Когда?
- Тогда! В приказе Мельникова чётко сказано, мол: - «Уничтожить – по мере возможности…». Усёк? И только когда все возможности полностью исчерпаны: – «Произвести комплекс мероприятий, направленных на предотвращение…». Доехало? Поэтому, я сейчас проследую в боковой туннель – на предмет «полного уничтожения» подлого и коварного врага. А ты, мил-дружок, здесь останешься. Типа – старательно сторожить вход в тайное «Метро-2»…. Вопросы?
- А долго сторожить-то? То есть, ждать твоего возвращения?
- Долго! Ровно восемь часов, - Артём посмотрел на циферблат наручных часов. – Сейчас у нас пять двадцать девять. Утра – надо думать…. Если через восемь часов, то есть, в тринадцать тридцать, я не вернусь, то смело заваривай двери своей «термиткой» и беги – с докладом – к подполковнику…. Чего так таращишься? Что-то недопонял?
- Дык…, - Лёха – ладонью правой руки начал отчаянно «лохматить» шлем на затылке. – Восемь часов…. Что я буду делать – всё это время?
- Сторожить. Скучно? Ну, тогда свистни…
- В смысле?
- Призывно свистни. Типа, самец  благородного оленя – во время весеннего гона…. Не въехал? Ну, голые старухи услышат и прибегут – на срочное и внеплановое спаривание. Чтобы, понятное дело, время убить с толком…. Только я – лично – тебе, братец, не советую!
- Чего – не советуете? – Лёха неожиданно икнул и перешёл на «вы».
- Вступать с этими бабушками в полноценные половые отношения. В плане – по взрослым понятиям…
- Почему это? – глупо улыбнулся Никоненко.
- По капустному кочану, безжалостно обгрызенному голодными весенними гусеницами! Или тебе – жизнь не мила? Вдруг, у старушек – триппер вековой? Или же сифилис хронический, неизлечимый? Не говоря уже о вшах и южноафриканских мандавошках…. Не, брат! Ты, первым делом, этих пожилых особ доставь на «Лесную». Пусть их профессор Василий Васильевич осмотрит тщательно, анализы всякие возьмет, справки – по всей форме – составит.…А, вот, когда Борис Иванович эти справки завизирует и печать – нужную – приложит, вот, тогда-то.…Пожалуйста, пользуй!
- Гы-гы-гы! – с полуминутным опозданием загоготал Лёха классическим «грушным» смехом. - Ты, майор, прям – как Виталий Павлович – шутки шутишь! Быть тебе – непременно, со временем – полноценным генералом…. Кстати, ты знаешь, что у Палыча есть племяшка? Люди говорят – чистое золото…. Не, это я просто так, от лейтенантской дури. Не бери в голову…. Всё понял. Выполню, блин! Иди смело, только…. Может, повоешь – для начала – в этот волчий ход, а? Чтобы шакалы гарантированно разбежались. Ну, что тебе стоит?
       Артём, сложив ладони рупором, завыл – как учил в своё время – мудрый Аль-Кашар, безостановочно и монотонно шепча (про себя) слова заветного заговора-молитвы: - «Аллах Всемогущий! Сделай так, чтобы эти жёлтые исчадия Преисподней – ушли! Сделай так, молю! Аллах Всемогущий! Сделай так, чтобы эти…».

       Крепкий шлепок по плечам, неслабый удар в солнечное сплетение. Сгруппировался-среагировал, понятное дело. Но рот, всё же, пришлось закрыть.
- Ну, кха-ха! Блин…. Какого чёрта? – спросил Артём, борясь с приступом кашля. – За каким хреном?
- Дык…, тебя же было не остановить, - сообщил Лёхин голос. – Всё выл и выл, как заезженная пластинка. Пять минут, семь, десять…. Мне даже страшно стало. Показалось, что из «боковушки» выползает самый настоящий ужас. То есть, его флюиды, сформировавшиеся в единую субстанцию. Плотную такую, надоедливую. Мать её…