Холмы, ведущие вниз. Глава 1

Не так давно Тёмновулканье было известно под названием Эст-Эмруди, что переводится с языка жианов, населяющих эту местность как "малахитовая река". Малахита в реках Эст-Эмруди никогда не водилось, но раскинувшийся на долгие километры лес представляли голубые ели, кетелеерии, тсуги и множество лиственных деревьев-эндемиков, имеющих от ярко-голубого до изумрудного и болотного цвета листву. Соседи, занимающие возвышающуюся над Эст-Эмруди и гористую местность могли наблюдать тянущуюся реку, переливающуюся всеми каменистыми оттенками зеленого, голубого и темно-коричневого. Жианы чрезвычайно гордились своим чудесным лесом, служащим не только главным украшением королевства, но и надежным щитом против властолюбивых соседей. Имея даже самые далекоидущие интересы в пополнении владений, соседи не осмеливались перейти лес, славившийся немыслимой протяженностью. Да и никто из жианов не мог похвастаться тем, что обошел всю малахитовую реку, а уж соседи слагали легенды о ядовитых растениях, пожирающих зашедшего в дебри путника, о плотоядных монстрах, раздирающих на части дерзкого посетителя, о колдовстве, создавшем этот лес и охраняющим его. Говорили, что король Алиш-Мажимаё-Эн-Руд, основавший Эст-Эмруди много веков назад, получил малахитовую реку в подарок за ужасное злодеяние, совершенное им для одного великого волшебника. Легенды не сохранили ни имя волшебника, ни характер злодеяния короля, но приписали всему роду Эн-Руд магическую силу. Как же жестоко рассыпались все легенды и поверия, связанные с Эст-Эмруди, когда далекий потомок Алиш-Мажимаё, Валлер-Эн-Руд, стал терпеть поражение за поражением в битвах с соседями, когда на королевство опустилось ужасное проклятие и сама малахитовая река пошатнулась. От Эст-Эмруди остались одни руины, прежние сады и поля сменились источающей дым серой почвой, эндемичные лиственные растения сгорели в пылавшем несколько лет огне, оставив в одиночестве пожелтевшие хвойные деревья. Выжившие жианы сохранили память об Эст-Эмруди как об Атлантиде, утраченной в прошлом, и всё еще надеялись на восстановление былого великолепия. За десять лет Тёмновулканье выдержало четыре войны и два нападения ужасного существа, проклятием свалившемся на королевскую семью и жителей Эст-Эмруди. Из-за его смертоносного дыхания лесистая местность стала похожа на уснувший вулкан, но страх пробуждения этого вулкана постоянно жил в сердцах жианов. Оттого и стала вулкан-земля в сердцах людей темной. Несмотря на катастрофические события, случившиеся с Эст-Эмруди, королевство не страдало от нищеты и голода, так как запасов, накопленных Эн-Рудами, хватало на обеспечение жителей на двадцать лет вперед. Эти-то накопления и интересовали соседей, устраивавших время от времени набеги на Тёмновулканье.
        Король Валлер-Эн-Руд полжизни своей провел на коне, командуя хорошо обученным войском. Это его предки могли позволить себе расслабиться и заниматься делами внутренней политики, он же, Валлер-Эн-Руд, появился на свет в переломное время, в эпоху великих подвигов и ужасных поражений. С чем только не пришлось знакомиться Валлер-Эн-Руду, чтобы удерживать врагов за линией границ королевства, на что только не случалось идти, однако, даже несмотря на не делающие чести королю поступки и деяния, правителя считали славнейшим человеком. Достойные люди окружали короля и одним своим присутствием создавали ему желанную славу.
- Сколь высока цена за промедленье, - повторял король, с печалью рассматривая лезвие отделанного драгоценными камнями кортика. Иногда им овладевала мысль воспользоваться кортиком для избавления от всех уз, доставленных ему десять лет назад. Всё начиналось постепенно, и никто не мог предположить, к каким последствиям приведет небольшая ссора и огромная зависть.
- Ваше величество, у нас есть возможность вернуть королевству былое могущество, если мы в короткий срок решим хотя бы одну из двух имеющихся у нас проблем, - проговорил сутоловатый старик в длинных и темных одеждах. В зале повисла тишина. Лучи солнца отражались на скользком мраморе и переходили на покрытое лаком красное дерево тяжеловесного массивного стола посреди залы. Вокруг всей залы располагались высокие кресла из темного дерева, на которых восседало пятьдесят рыцарей, хранящих траурное молчание.
Король проверил свои ногти на наличие в них порочащих имя правителя элементов, коей являлась грязь, и уставился водянистыми глазами на старика. Монарх не спал несколько суток в ожидании королевы и проводил поиски последней втайне от своих вассалов, переодевшись в простолюдина. Пытаясь отыскать королеву, Валлер-Эн-Руд не знал, что огорчит его больше - весть об измене жены или же весть о ее смерти. Ему повезло: ни одна весть не коснулась короля, на утро шестого дня отсутствия королева вернулась в сопровождении своей служанки. Королева снова пыталась отыскать дочь. "Скоро в этом королевстве люди начнут исчезать прямо среди бела дня, растворившись в воздухе на глазах у удивленной толпы", - недовольно думал Валлер-Эн-Руд. Он, конечно, любил дочь и желал вернуть её, но вступать в битву с неравным противником не желал и запрещал совершать подобную авантюру племяннику - единственной надежде королевства. Юноша обладал слишком горячим нравом, самонадеянностью и неопытностью.
- Что же вы предлагаете, Кореенд? - устало спросил король. Он задал этот вопрос не потому, что хотел найти на него ответ, король знал, что любой ответ не изменит текущего положения вещей, а лишь для соблюдения этикета. Задав свой вопрос, Валлер-Эн-Руд тотчас же зевнул.
- Нужно взяться за змея, ваше величество. Уничтожить эту чёрную гадину, разоряющую наши леса и наводящую вот уже десять лет ужас на жителей Тёмновулканья. Это по его милости поверхность земли нашей не прекращает дымиться, а из-за каждого холма жианы так и ждут появление чудовища, - уверено ответил старец.
- Мудрейший Кореенд, вам известно, что все куэлебре бессмертны, какой толк пытаться убить ночь, если после каждого захода солнца она вступит в свои права и посмеется над нападавшими? К тому же, змей наводит страх на врагов наших и питается не в меру расхрабрившимися соседскими воинами. Много знатных рыцарей пало от огня и яда куэлебре. Сражаться с ним - всё равно что совершать самоубийство, - король отвел глаза от старца. Он решил, что, быть может, встреча со змеем является лучшим средством избавления от тягостных уз власти, нежели кортик. Народ решит, что король погиб в неравном бою, что храбрость и стремление освободить свой народ привели его в лапы чудовища...позже о его трагической смерти станут слагать легенды, и поэты наперебой начнут петь о душераздирающей гибели достойного правителя. Однако останется ли потом в живых кто-то из людей Тёмновулканья, или же прекрасная когда-то местность сравняется с землей, и все мечты, мысли и чувства ее жителей будут погребены вместе с ней, - король не знал.
- Ваше величество, позвольте начать наше выступление с прекращения движения коварных соседей, злобных миннов, - предложил, вставая с высокого темного кресла рыцарь со шрамом на лбу.
- Мои беды начались с промедления и беспечности. Должны ли они закончиться решительностью и смелостью... – то ли отвечал, то ли спрашивал король. - Я возлагал слишком много надежд на малахитовую реку, когда мой родной брат совершал дерзкое вторжение в края мои. Он не забыл за десять лет, как королева, прекрасная Мэриэл, предпочла ему, первому храбрецу и красавцу, меня, хоть и старшего, но менее блистательного человека. Следом за ним прилетел жуткий змей, разоривший половину королевства. – Валлер-Эн-Руд опустил множество мелких, но важных деталей в своем рассказе, списав всё на человеческие чувства.
- Ваше величество, брат ваш силен и заручился помощью ваших соседей, издавна мечтающих покорить легендарный Эст-Эмруди, но с вами ваши воины, доблестные мужи и старцы, - напомнил королю рыцарь с золотым щитом. Он получил этот щит в награду после защиты королевского замка шесть лет назад. Тогда войско Китрейн-Ги осмелилось спуститься в низину по холму и атаковать место пребывания короля. Замок защищали с такой яростью, что больше никому из врагов не приходило в голову повторить эпизод.
- Эст-Эмруди больше нет! Врагам удалось больше: они не покорили легенду, а уничтожили ее! - воскликнул король, вставая с огромного темного кресла. - Тёмновулканье не сегодня-завтра будет разорено, в живых сохранилось всего семьсот мужчин, двести из которых великолепно владеют оружием, остальные же за всё своё существование владели хорошо разве мотыгой или капиталом.
На минуту в просторной зале вновь воцарилась тишина. Громкий голос короля отражался от каменных стен.
- Ваше величество, - высокий русоволосый юноша встал со своего места, - я должен искупить бесчестие отца, должен восстановить доброе имя, что досталось мне в наследство от могучих Эн-Рудов, потому смерть моя станет достойной ценой за совершенное коварство. Пусть я погибну как рыцарь, но не стану прятать глаза от позора, покрывшего мою семью. Прошу вас, ваше величество, позвольте мне выступить против отца в долине близ малахитовой реки. Кровью своей я восстановлю справедливость, - так говорил племянник Валлер Эн-Руда, храбрый Ало-Анир.
      Этот юноша был рожден в несчастливом браке и стал нежеланным ребенком. Китрейн-Ги не могло достаться королевство при жизни старшего брата. Брат умирать не собирался и сразу же после коронации, в возрасте двадцати восьми лет, женился на прекрасной Мэриэл, принцессе мелкого княжества за пятьюдесятью холмами. Китрейн-Ги сватался к принцессе раньше, чем брат, но девушка с золотом искрящимися на солнце волосами отказала ему, предпочитая выйти замуж за короля, а не за какого-то там барона Семигорья. Впрочем, барон этот женился спустя четыре месяца на княжне маленького королевства Кетлайна, выручил за невесту хорошее приданное и предался обдумыванию дальнейших операций по пополнению капитала. Ало-Анир родился спустя год после рождения Мэриэл дочери. Мать Ало-Анира умерла при родах, и Китрейн-Ги с радостью избавился от ребенка, отдав его Мэриэл и сказав, что в замке Китрейн-Ги женщин нет и за ребенком никто не сможет ухаживать. Женщин в замке Китрейн-Ги не наблюдалось. Наблюдались они на кухне и в постели барона. Ало-Анир вырос в королевстве Эст-Эмруди вместе с маленькой принцессой. Когда же мальчику исполнилось семь лет, Китрейн-Ги затеял с Валлер-Эн-Рудом ссору. Основанием к ссоре послужило желание Китрейн-Ги получить большой кусок земли в Эст-Эмруди за то, что король отнял его ребенка. Валлер-Эн-Руд отверг подобные стремления брата обогатиться, а Китрейн-Ги в ответ на это собрал королей из соседствующих княжеств и предложил им разделить захваченное Эст-Эмруди.
      Ало-Анир был особенно дорог королю, он стал для Валлер-Эн-Руда сыном, и правитель Эст-Эмруди намеревался передать престол в его руки. Валлер-Эн-Руд не желал, чтобы юноша участвовал в войне, но речь племянника не допускала возражений, ведь долг каждого рыцаря - достоинство и справедливость, и юноша выступал от имени забытых с ужасными злодеяниями последних лет рыцарских законов чести. Рыцари в Эст-Эмруди защищали королевство, а уж потом – родных и близких.
- Что ж, монсеньор, - отвечал король, не скрывая грусти, - вы выбрали благородный путь, однако на пути вашем неминуемо стоит смерть. Безумством было бы посылать вас на встречу с ней в одиночестве, а потому я позволяю вам обратиться к храбрейшим мужам Тёмновулканья и пойти на поле брани вместе с теми, кто еще помнит правила чести.
Ало-Анир поклонился королю, вышел на середину залы и произнес:
- Храбрейшие рыцари, я вступаю в тяжкий поход против врагов, истощающих прекрасный Эст-Эмруди. Я не обещаю вам быструю и легкую победу, но, клянусь, слава будет идти по нашим следам и вернется с нами или без нас в Эст-Эмруди. Желаете ли вы иметь своей невестой славу или бесчестие? Отважнейшие, выступим против врага с завтрашним рассветом! Кто встанет за короля и малахитовый Эст-Эмруди?
Двадцать рыцарей встали со своих мест. Король вздыхал. Мальчик, воспитанный им, совсем вырос и уже готовился к первому бою. Валлер-Эн-Руд почувствовал себя столь дряхлым, отжившим своё стариком, что не мо сразу вспомнить об этикете. Но, вспомнив, он приподнялся с кресла, приготовившись говорить долгую речь о цене сражения и его значении, не скупясь на благодарности славным рыцарям. Дверь залы резко распахнулась, и в комнату ворвался высокий светловолосый рыцарь. Быстрая и долгая езда оставила следы на его волосах и одежде, но взгляд рыцаря блестел храбростью и жаждой приключений.
- Ваше величество, - начал рыцарь, поклонившись всем присутствующим и приклонив колено перед королем, - я Орвальд из Готтенгема. Мой отец, достойный Реджинар, не вел войн и не участвовал в них, но мой брат, знаменитый Леринот Готтенгемский, прославился многочисленными подвигами и пал в сражении при Отордондомом, произошедшем восемь лет назад. Я родился рыцарем, но проявлял себя лишь в незначительных сражениях. Слава моего рода не должна померкнуть. Несколько дней назад я услышал о чудовищном драконе, разоряющем ваше славное королевство, и я немедленно собрался в путь, чтобы победить дракона, прославиться и освободить ваше королевство от тяжкого гнета чудища.
Король слушал речь рыцаря, не скрывая удивления. Он не знал, безумец или герой ворвался в его замок, не знал, станет ли этот человек героем или умрет, как умирали многие отважные воины, повстречав змея. Седоволосый советник короля первым прервал раздумья правителя.
- Ваше величество, - обратился советник к королю, - я смею предположить, что отправить рыцаря на бой со змеем было бы справедливо. Дело рыцаря - подвиги, а не покой. Монсеньор явился во дворец как нельзя кстати...
Король бросил на советника гневный взгляд и ответил рыцарю:
- Досточтимый Орвальд из Готтенгема, всё, что сказал мой советник, - чистая правда. Однако посылать вас к змею - значит посылать на верную гибель. В пылу своей молодости вы не знаете, о чем говорите. Змей, поселившийся в Тёмновулканьи, - чудище, от ядовитого дыхания которого умер лес Эст-Эмруди, который не побеждали века и люди. Коварный змей меняет своё обличье. Это редкой изворотливости тварь.
- Ваше величество, моя внешность также может быть обманчива, - начал рыцарь, - от роду мне двадцать пять вёсен, я участвовал в сражениях и знаю цену победы. Счастливая звезда хранит меня – стрелы, сталь и пламень не властны надо мной.
- А что вы скажете о яде, монсеньор? - не без язвительности спросил племянник короля.
Орвальд метнул быстрый взгляд на юношу и ответил:
- Я смогу сказать об этом, испытав его на себе, монсеньор! И я не побоюсь этого!
- Что ж, монсеньор, это достойное решение, - сказал король, разглядывая рыцаря. - Змей, что разоряет мое королевство, называется куэлебре, а имя его - Гиностоцидий. Никто не знает, почему змей прилетел в Эст-Эмруди, но всем известно, что по его милости название королевства изменилось на Тёмновулканье от того, что змей испепелил всю растительность, украшавшую наши холмы, поля и леса. Скоро Эст-Эмруди сотрется из памяти детей и их детей, а внуки их не узнают, как величественен был лес Эст-Эмруди, как его опасались все соседи королевства...Ах, сколько песен и легенд поэты старины посвятили малахитовой реке... – король задумался, глаза его блуждали далеко от тронной залы и происходящих в ней событий.
- Ваше величество, - прервал его воспоминания Орвальд, - я обещаю, что Эст-Эмруди не забудут. Я убью проклятого змея и верну вашему королевству былую славу.
Король с благодарностью взглянул на рыцаря.
- Вы должны знать, что тварь эта бессмертна. Ни одно оружие, предназначенное для убийства или же способствующее этому, не способно победить змея. Мы предполагаем, что змея будет достаточно пленить, заковав в эбеновую цепь две его мерзкие когтистые лапы. Клыкастую пасть, источающую ядовитый огонь, следует запаять магическим швом. Это может сделать ведьма, живущая в малахитовом лесу. Уже много лет никто не видел ее, но, я уверен, что со старухой ничего не случилось, и она здравствует и сосуществует со змеем в соседстве. Змея можно найти неподалеку от малахитового леса. Эта тварь любит греться у реки, разделяющей королевство и лес. Вы знаете, монсеньор, что у змея есть пара чудовищных черных крыльев, напоминающих крылья гигантской летучей мыши. Крыльями своими змей пользуется нечасто, предпочитая не слезая с нагретого солнцем камня изрыгать ядовитое пламя. Мало кому удавалось выдержать битву со змеем так долго, чтобы гадина соизволила подняться в высь. Однако как только это случалось, отважный воин погибал от полученных ран на месте. Пуская в ход свои жуткие крылья, змей развивает нечеловеческую скорость...поэтому вам не следует допускать, чтобы змей поднялся в воздух.
Рыцарь выслушал советы короля, поклонился ему и покинул залу.
- Рыцарь из Готтенгема! - услышал он за своей спиной. Обернувшись, Орвальд увидел догонявшего его Кореенда, советника короля. - Монсеньор, - тихо произнес Кореенд, делая вид, что находится рядом с готтенгемцем случайно и направляется дальше по важным и не имеющим отношения к чужаку делам, - мы пришли к выводу, что змей слишком обнаглел от покорности жителей Тёмновулканья, у змея есть дом и обильная пища, он не утруждает себя длительные полетами и уже крайне редко взмывает в воздух. Попробуйте обмануть гадину. Когда змей наестся и заляжет отдыхать на обогретых солнцем камнях, накиньте на гадину сетку из сонного цветка, змей заснет, и вы поступите с тварью так, как советовал вам король. Если вы сделаете всё так, и плените змея, половина сокровищ  чудовища будет принадлежать вам.
Орвальд вздрогнул и тихо спросил, стараясь внимательно прислушиваться к происходящему:
-  Неужели у змея есть сокровища?
Мудрый советник хитро взглянул на рыцаря и ответил:
- Монсеньор, каждый змей любит сверкающее злато и серебро, драгоценные изумруды и алмазы. Змеи тащат в своё гнездо только лучшие камни и лучший металл, прекрасно разбираясь в этом. Гадина Гиностоцидий каждую неделю пожирает людей, а если люди проходят мимо камней у реки, то змей не ждет, чтобы прошла неделя с момента последнего пира. Всё сокровище людей королевства змей стаскивает в своё гнездо. По праву клад крылатой твари принадлежит королю, но король справедлив и дарует вам вместе со славой часть сокровищ при удачном для вас исходе битвы.
Кореенд слегка поклонился и, ускорив шаги, скрылся в темной арке замка. Орвальд пытался разглядеть силуэт советника в коридоре, но, дивясь волшебству дворца, понял, что старик исчез и находится далеко от рыцаря. Орвальд ошибался: советник долго наблюдал за готтенгемцем через стеклянное окно галереи второго этажа, выходившее как раз на площадку коридора. Из другого окна за рыцарем наблюдала другая пара глаз, принадлежащая еще не встреченному рыцарем обитателю замка. Обитатель этот доставлял немало хлопот королю, королеве и всему их окружению уходами из замка в военное время. Орвальд же спокойно осматривал здание, раздумывая о предстоящей встрече со змеем, и не подозревал, сколь неожиданное знакомство его ожидает. Он решил отложить поход на змея до утра, отдохнуть и узнать больше о королевстве, в которое так спешно прибыл. Рыцарь не сомневался, что в битве со змеем успех будет на его стороне, но устал с дороги и был слишком удивлен Тёмновулканьем.
        Будучи искушен в лицезрении красивых городов и стран, Орвальд не мог не заметить, что дымящиеся развалины, покрывавшие всю территорию королевства, когда-то радовали взгляд самых привередливых ценителей архитектуры. Камни, нависавшие над серой от пепла землей, походили на обломки дворцов, из-под которых кое-где торчали погибшие под их грузом деревья и кустарники - признак садов, украшавших королевство. Отчаянная тишина висела над Тёмновулканьем. Нигде не слышалось пения птиц, лая собак, крика петуха или смеха ребенка. Казалось, что всё Тёмновулканье ожидало чего-то ужасного и приготовилось к встрече с ним. Орвальд не был трусом, но ему почудилось, будто нечеловеческий крик раздался вдалеке, за холмом. Черные тучи набежали на Тёмновулканье. Готтенгемец старательно вглядывался в эти тучи, и чем тщательнее он вглядывался, тем четче и яснее ему представлялся крылатый черный змей, приближающийся к нему. Орвальд прыгнул на своего вороного коня и поскакал как можно быстрее до ближайшей деревни. Через минуту по небу прокатился гром, небо взорвалось, яркая ломаная полоса мелькнула рядом с конем рыцаря, и на пепел земли вылился дождь. До ближайшей деревни Орвальд добрался совершенно промокшим. Оставив коня в стойле, рыцарь заказал в трактире кружку эля, а потом ещё кружку и ещё одну кружку. В беседах с трактирщиком и двумя пьяницами, которые составляли необходимую декорацию таверны, протек весь вечер Орвальда. Ночь же его прошла с пышногрудой дочерью трактирщика.