Людмила

Скорее всего, она была самой красивой девушкой на геофаке. Естественно, лучшая половина человечества  этого же геофака вряд ли бы согласилась с таким утверждением. Однако мужская составляющая сходилась во мнении на этот счет однозначно. Чего стоили только одни глаза! Огромные, ясные, цвета изумруда,  они не то что сверкали, а прямо как бы светились изнутри. Ее взгляд творил с бреющимися формами двуногих что-то невообразимое. Он одновременно возбуждал и остужал, звал и прогонял, возрождал и убивал. Изумительной красоты лицо, идеальные формы всех частей ее прекрасно сформированного тела в совокупности с умением со вкусом это тело принарядить и нести, заставляли даже самых респектабельных джентльменов,  пребывающих в профессорском сане, поворачивать голову в направлении ее движения. А завершала все это великолепие огромная русая коса естественного цвета.  Сказать, что была масса поклонников, - это значит ничего не сказать. Тому примером может служить один очень яркий эпизод.  Вообще-то  смешных историй и казусов  в плане взаимоотношения полов в студенческой жизни было великое множество, но этот оставил неизгладимый след в памяти  всех и, очевидно, надолго.
Представьте себе:  лестничная площадка шестого этажа напротив знаменитой 611 аудитории, где вкладывали  знания в головы студентов лучшие умы человечества и выступал сам Владимир Высоцкий. Перерыв между лекциями. Стоят и курят, рассказывая анекдоты, семь мордоворотов - рабфаковцев, то бишь, слушателей дневного подготовительного отделения.  Только три месяца, как все уволились в запас из вооруженных сил.  Физическое, моральное и прочее состояние в пике формы. Смех, громкие высказывания на грани допустимого в стенах такого заведения, легкие комплименты в адрес снующих вниз и вверх по лестнице студенткам. Вдруг наступает гробовая тишина. С пятого этажа, не торопясь, поднимается нимфа. Обходит эту онемевшую, сопровождающую ее  взглядами ораву и начинает подниматься на седьмой. Мини юбка,   черные со швом колготки, черного замша туфли на высоком каблуке, и поднимается на седьмой этаж. Естественно, взгляды всех семерых устремлены снизу вверх… Садизм , да и только… У Саныча сигарета дотлела  до пальцев и   хорошо  их прижгла. У кого-то она просто вывалилась изо рта, будучи оставленной без контроля. А некто (в чем, конечно же, потом не признался) очень тихо сказал: «А ведь кто-то ее того…». Сказано было несколько иначе, но это не принципиально – смысл понятен. Нимфа остановилась. Грациозно развернулась. И глядя на всех, но отвечая кому-то одному, так же тихо и нежно ответила: «Да такой же идиот, как и ты, только болтает меньше». Потом так же грациозно, не обращая внимания на реакцию аудитории, удалилась. А реакцию можно было описать одним простым словом – шок! Это потом, спустя несколько минут, показывали друг на друга пальцами  и ржали так, что дежурные на площадку выскочили. 
Люда росла не в тепличных условиях. Нельзя сказать, что семья была из неблагополучных, но детство ее безоблачным назвать трудно. В школе училась отлично, однако поступила  в ВУЗ только с третьей попытки. Зато именно туда, куда хотела. Раз попав в Москву, ее уже не покидала. Между поступлениями работала и на кондитерской фабрике, и медсестрой, и даже помощником  администратора в  каком-то молодежном кафе. Жила, само собой разумеется, в общежитиях.  Вышесказанного достаточно, чтобы понять – характером девушку Бог не обидел. Личностью была неординарной. Цену всему тоже прекрасно знала. Знала и что такое штопать «обмундирование», да так, чтобы никто не дай бог, ничего не заметил. И что такое жить впроголодь ради поддержания соответствующего имиджа. Натерпелась и всяких подлостей, и обид от завистниц- подружек, и от возжелателей разного рода, которых она «отфутболивала»  «пачками», и от  всяких непристойных предложений  высокопоставленных и богатых особ. Кстати, и  то, что поступала три раза, вполне могло быть  результатом ее несговорчивости, хотя она об этом никому не рассказывала.
 Различные жизненные передряги не сделали ее циничной и жестокой. Стала не по годам мудрой.  Не исключено, что и разумно хитрой тоже стала. Но доброты своей и человечности не потеряла. Опять же - по отношению к нормальным людям. С наглецами, «выпендрежниками» и прочей братией подобного рода разбиралась жестко. У нее даже выработался определенный стиль беседы с высоко мнящими  себя особями. Достаточно было двух метких, сказанных с холодной улыбочкой фраз, чтобы от спеси и следа не оставалось. А доброта ее к своим, общажным,  проявлялась по-разному. Став  студенткой, она успешно продолжила и свою производственную деятельность. Связи все сохранились.   Подрабатывала постоянно и в довольно приличных,  доходных заведениях. Особенно было всем хорошо, когда она занимала очень ответственный пост администратора элитного молодежного кафе.  Нет. Мы туда не ходили. «Контора» была не по нашим - карманам. Просто Люська постоянно притаскивала  в общежитие после очередного дежурства какие-то вкусные съедобные вещи. Понятное дело, что нам,  орлам, отслужившим срочную, надо было и погулять, и пивка попить, а то и (что уж там греха таить) покрепче чего.  Деньжата к концу месяца исчезали напрочь, хотя все и работали, и стипендии получали. Доходило до того, что хоть «зубы на полку». Как быть?.. Засылаем к ней просителя. Пожурит, поругает, но ни когда не отказывала. То жрачки какой-нибудь даст, то взаймы. Отдавали, конечно же. Не наглели. Хотя, опять же, ни разу не помню, чтобы потребовала вернуть долг.  И не одним нам она помогала. А многим и не только в экономическом плане.  Сколько раз спасала нас, безголовых?.. Набедокурим в общежитии или «влипнем» где-нибудь в общественном месте.  Чего только не бывало в веселые студенческие годы… Вплоть до исключения дело доходило. Идет просить в соответствующие органы. Кто такой даме откажет? Здорово выручала. Со вздернутым носом не ходила никогда. Хотя цену себе знала.
Воспользовалась ли она в итоге своими  данными как женщина? Безусловно. Как уже упоминалось ранее, поклонников разных мастей было превеликое множество. Однако  Людочка не разменивалась, а выждала и удачно вышла замуж за очень-таки обеспеченного жителя Москвы. Он занимал солидный пост в очень серьезной организации с геологическим профилем, имеющей зарубежные контракты. По тем, социалистическим временам, перспектива – лучше не придумаешь.  После окончания геофака - прекрасное место в заведении мужа,  две четырехгодичные командировки в Сирию. Были разработаны  прекрасные производственные проекты. Ее даже приглашали для  консультаций европейские и американские геологи, работавшие параллельно в этом регионе. В  личной коллекции Людочки появились:  благодарность правительства дружественной страны,  ряд потрясающих научных статей в популярных  отраслевых изданиях, несколько рационализаторских предложений и многое другое.   
Возвращение в столицу было триумфальным.  Начала работу над кандидатской диссертацией. Материала навезла столько, что на две докторских хватило бы. Себе сделала да еще и  сослуживцам помогла. Ближний Восток из-за своей непомерной нефтеносности вообще был лакомым куском для исследований. Естественно, что и очень перспективным. Им в силу различных экономических особенностей занимались многие специалисты.
Защита прошла с блеском. Ни одного черного шара. В аудитории присутствовал солидный геологический бомонд. Поступило несколько солидных предложений, и в том числе, начать преподавательскую деятельность в нескольких столичных ВУЗах  с горным  уклоном. Ни от чего не отказалась, но решила немного отдохнуть. Сильно вымоталась за последние годы. В отпуск никуда не поехала. Друзей было много. По причине своей заграничной производственной деятельности  с некоторыми не виделась по несколько лет. Появилась возможность все  наверстать.
Известное дело. Трудоголики, коим, безусловно, являлась Люда, не умеют долго отдыхать. Вернее, они вообще не отдыхают. То, что для других является верхом блаженства, для них – рутина. Ну, в частности: посиделки, сплетни, карты, светские беседы  и прочее. Но из уважения к ближним и в силу каких-то устоев посещала эти сходки. На одной из таких светских вечеринок старая подруга познакомила Люду с моложавым респектабельным мужчиной восточной наружности. Произошел как бы ничего не значащий разговор об аномальных явлениях и сверхспособностях человека. Он пригласил ее посетить элитный  клуб, где собирались серьезные люди, занимающиеся изучением этих вопросов. Ради приличия визитку взяла. Обходив всех знакомых, ринулась в культурную жизнь. Театры, кино, соревнования международные разные. В конечном итоге и это надоело.  А когда надоело,  нашла визитку того самого человека, способного общаться с потусторонними силами. Поговорила. Через недельку решила посмотреть, что же это такое.  Поехала.  Это заведение оказалось в итоге одной из тайных сект, проповедующих примерно те же идеи, что и нашумевшее в свое время «белое братство». Конечная цель их деятельности тоже   была очевидной: заманивание в свою среду обеспеченных людей. Дальше шло одурманивание с помощью гипнотических способностей или же психотропных средств. Ну и, понятное дело, последующее использование в своих интересах как самого человека, так и его материальной базы.
Муж был человеком очень занятым. Постоянные деловые командировки. Во время нахождения в столице дома только обозначал свое наличие. Его за это винить-то нельзя. Работа есть работа. Понятное дело, что в связи с таким режимом деятельности не заметил определенных перемен в психологическом состоянии супруги. Понял все только тогда, когда она, по поручению своего настоятеля, попыталась затянуть его в это общество. Разобравшись, постарался отговорить ее, но безуспешно. Она была чрезмерно, болезненно настойчива. Начала устраивать абсолютно беспричинные истерики, обвинять его в том, что он не понимает истинных ценностей в этой жизни. В итоге все эти споры  закончились серьезной  ссорой. Людмила подала на развод. Виталий попытался отвратить назревающую семейную драму с помощью своих друзей, работавших в определенных властных и силовых структурах. Постов серьезных они там не занимали, но пообещали разобраться. Время шло, а результатов никаких. Когда он потревожил их повторно, вежливо и витиевато дали понять, что вмешиваться в это не будут. В то время  полной, разнузданной  лжедемократии со стороны закона по поводу этих организаций не было еще никакой реакции. Более того, наши тогдашние президенты официально принимали главарей иностранных сект, запрещенных у них же на родине.
 Люда начала пропадать из дома на несколько дней и более. Возвращалась в каком-то непонятном отрешенном состоянии. Разговаривать с ней стало практически невозможно.  Вернее, она просто не отвечала на обращения мужа вообще.  В конечном итоге, развод состоялся. Виталий был человеком глубоко порядочным. Тем более, он все-таки надеялся, что женщина одумается и все вернется на круги своя. Откуда тогда ему было знать, на что способны эти «товарищи».
 Она осталась при своих интересах:  с квартирой, машиной, с определенными материальными благами и сбережениями. Даже суда не было. В теперь уже не контролируемую мужем квартиру начали приходить  разные «специалисты» оккультных «наук»: знахари,  экстрасенсы, колдуньи и прочая братия, имеющая непосредственные связи с потусторонним миром и со сверхъестественными силами. Начались какие-то сборища и ритуалы. В итоге солидные сбережения ушли, а за ними и все остальное ее имущество. Отвратить Людочку от этого зла было, понятное дело, уже некому. После того, как все возможные материальные блага были исчерпаны ненасытной религией, ретивая и преданная делу поклонница была самым наглым способом отвергнута «спасителями человечества». Хорошо, хоть квартиру не смогли обманом выудить. Что-то помешало. Возвращаться к мужу не решилась. Скорее всего, не позволила совесть. Дело в том, что эти ребята воспользовались не только материальными благами Людмилы. Ну вот такое религиозное течение, понимаешь… Сексуальные ритуалы были одной из    составляющих процесса служения их, с позволения сказать,  «вере». Еще бы!.. Такая красавица!…Там поди и у асбестового болванчика,  их «божества», при виде ее обнаженного тела эрекция наблюдалась.
За время пребывая в этом фанатическом анабиозе растеряла всех нормальных  подруг, друзей и знакомых. Лишилась работы. В общем,  оказалась за чертой нормальной человеческой жизни. Но было и одно «приобретение»… Страшное приобретение.  Чем уж там и как ее угощали, но привязанность к одурманивающим средствам осталась. Нашлись и те, которые уже после ухода из секты помогли женщине втянуться в это дело основательно. Сколько  времени  продолжалось данное увлечение, не знает никто. Но чем оно завершилось, было на лицо.
  Сказать, что не узнал ее при встрече – значит соврать. Не осталось даже жалкого подобия от  той русской красавицы, которая одним видом своим шокировала в свое время лучших представителей  мужского сословия. Глаза потускнели, а вернее сказать -потухли. Косы уже не было. О физиологическом состоянии и говорить не приходится. Трясущимися, иссохшими руками она, бедная, еле могла держать чашку с чаем. Передвигалась по квартире тоже  с большим трудом. 
  Ни возраст, ни какая другая болячка, наверное, не могут совершить с человеком такую беду. В квартире остались  только фрагменты мебели непонятного происхождения. О наличии таких благ цивилизации, как телевизор, магнитофон, холодильник и говорить не приходится. Да они, пожалуй, ей были уж и не нужны…  Гардероб нашей Людочки соответствовал виду мебели.
Эта грустная встреча произошла совершенно случайно, благодаря однокурснику Николаю, на исходе отпуска. Какие-то деньги еще оставались. Из ближайшего продуктового магазина приволок все, что на глаза попалось и сколько смог утащить в руках. Разговор не получался.    На  предложения о какой-нибудь помощи отвечала неадекватно и, боюсь, что она попросту меня так и не поняла.
 Прекрасны ночные московские проспекты ранней осенью. Особенно после непродолжительного дождя. Еще зеленая листва. Ласковый, теплый воздух. Разноцветный неон, отражающийся в зеркале мокрого асфальта. Куда-то я шел. Куда-то заходил. Довольно приличная доза спиртного подействовала примерно так же, как стакан газированного напитка. Страшная это вещь... Но еще хуже другое.   Перефразируя  выражение из небезызвестного произведения  великого Гоголя, можно сказать так: «Нет страшней кары для человека, чем та -  когда он хочет помочь и не может помочь»…