1. Отец. Саженцы

На фото: дед автора Савелий Осипович Осипов ("дед Савка")- крайний слева в первом ряду.Деревня Девяткино, Новодугинского района, Смоленской области. 15 сентября 1915 г.

Отрывок из книги моего отца:
Савельев Василий Адрианович
С12.    От Москвы до самых до окраин. Записки инженера. 20+21 век.- Москва: ООО «ХОРОВОД 2000», 2002. - 273 с. ISBN 5-94496-006-Х
            АННОТАЦИЯ

В наше махрово-«демократическое» время откровения типично прокоммунистически и беспросветно просоветски настроенного представителя среднего класса общества совсем недавнего прошлого России воспринимаются как симфония тому, что, казалось бы, ушло безвозвратно. Однако документализм и бесспорность фактов и аргументов автора в пользу того социализма в сравнении с нынешним анархическим разгулом «демократического» меньшинства делают книгу аналитических воспоминаний В.А. Савельева чрезвычайно полезной хотя бы для того, чтобы понять, что социализм легко разрушить, но построить на его руинах более прогрессивное общество совсем не простая задача даже для таких ухарь-«рыночников», какими были в нашей стране ставшие теперь ненавистными для народа люди типа ельциных, гайдаров, чубайсов, черномырдиных и им подобного меньшинства.
Автор книги — высококвалифицированный специалист-инженер, выходец из прикулаченных крестьян-середняков, начавший свою трудовую деятельность рабочим и ушедший на пенсию в семидесятипятилетнем возрасте с должности начальника главного управления в ранге пенсионера союзного значения.
Книга может быть полезна инженерам, экономистам, психологам, историкам, работникам спецслужб, да и простым читателям тоже. Вне зависимости от их политических взглядов и убеждений, ибо в ней содержится настолько богатый и интересный материал, что, по крайней мере, первые десятилетия грядущего века ей предстоит неоднократно переиздаваться от Москвы до самых дальних от нее окраин земного шара.

horovod-2000@mail.ru   
ISBN 5-94496-006-Х
                © Савельев И.В., 2002 .
© «ХОРОВОД 2000», г. Москва, 2002
Марат Валиахметов, дизайн
обложки, 2002

САЖЕНЦЫ ИЗ СМОЛЕНЩИНЫ
     (начало)

Воспоминания о себе, своих родных, сверстниках и сослуживцах, встречах с интересными людьми, событиях моего времени написаны мною по памяти и в отдельных случаях подтверждаются сохранившимися у меня документами и фотоснимками. К сожалению, в моем преклонном возрасте многое забыто, но кое о чем, еще сохранившемся в памяти, я и пишу в своих мемуарах.
Самые ранние мои воспоминания я отношу к периоду, когда мне было три-четыре года от роду, когда я жил с родителями в Москве, куда отец приехал на отхожие заработки из Смоленщины и работал сначала полотером, а потом официантом в ресторане «Медведь». В памяти сохранилось, как, живя в Москве, ходили с отцом на рынок, купили там живого гуся, принесли его домой, а затем изготовили из него гусятину, которой угощали гостей. У меня была привычка встречать гостей детскими танцами. Дружил я тогда с девочкой Таней, соседкой по дому, которая была намного старше меня. В 1916 году наша семья вернулась в Смоленщину, где мы все родились. Но начну все по порядку.
Мой отец Адриан Савельевич Савельев родился в 1880 году в деревне Девяткино Липецкой волости Сычевского уезда Смоленской губернии в семье крестьянина. Умер он 15 июля 1926 года в возрасте 46 лет и похоронен на кладбище в селе Мольгино. Причина смерти — дизентерия. Правда, в том же году с 21 января по 4 апреля он находился на излечении по поводу лейкемии (белокровия) на факультете терапевтической клиники Первого Московского государственного университета (МГУ-1), где получил 18 сеансов рентгена.
Мать моя Евдокия Егоровна Савельева (девичья фамилия — Блинова) родилась 14 марта. Точного года рождения своей матери я не знаю, хотя в паспорте значится 1878 год. Но это не верно, так как мать была моложе отца и родила своего первенца Михаила в 1904 году. Говорили, что тогда ей было 18 лет. То есть приблизительный год рождения матери — 1886-й. 1878 (паспортный) год возник в тридцатых годах, когда мой старший брат Михаил выхлопотал матери паспорт, прибавив ей возраст из-за пенсионных соображений, после того как он прописал ее у себя в Москве. Мать переехала к своему старшему сыну вскоре после коллективизации сельского хозяйства и раскулачивания не только кулаков, но и владеющих частной собственностью и скотиной середняков. А у крестьян, как известно, до хрущевских времен паспортов не было. Вот дальновидный сын и постарался выправить своей матери не только паспорт, но и дать ей возможность выиграть пенсионный барьер. Дуня Блинова родилась в деревне Пощечкино, недалеко от места рождения Адриана Савельева — деревни Девяткино. Умерла она в Москве 15 мая 1975 года и похоронена на Хованском кладбище (могила № 7187, участок № 204). Причина ее смерти — общий атеросклероз.
Хотя воспоминания моего детства начинаются с Москвы, родился я там же, где родился мой отец, — в деревне Девяткино. Дата рождения — 31 декабря 1911 года по старому стилю, а крестили меня в местной церкви 1 января 1912 года и нарекли Василием в соответствии с церковным календарем. В детстве день моего рождения отмечали одновременно со встречей Нового года по старому стилю. В дальнейшем при оформлении паспорта произошла путаница и мне записали отчество Андрианович, а не Адрианович — по правильному имени моего отца. На это я вначале не обратил внимания, а когда обнаружил, поленился переоформлять документы.
После возвращения из Москвы в деревню в 1916 году семья отца сначала жила в одном доме с семьей его старшего брата Петра. Вскоре отец построил собственный деревянный дом-пятистенку, куда переселилась наша семья из восьми человек. Кроме отца с матерью и матери отца — бабушки Ольги, в семье было пятеро детей: четверо братьев — Миша, я, Костя, грудной Коля, а также маленькая сестра Вера. Еще два моих старших брата — Ваня и Гриша — умерли до моего рождения. Дедушка Савелий ко времени нашего возвращения из Москвы тоже уже умер.
Савелий Осипович и бабушка Ольга имели восемь детей: сыновей Петра, Филиппа, Адриана, Василия, Семена, Кузьму и дочерей Марию и Прасковью. Все дети выросли и у всех были свои семьи. Жили они раздельно, имея свои крестьянские хозяйства, расположенные в разных деревнях. Между собой они периодически встречались, в основном в дни Престольных праздников — Троицын день и Духов день.
У старшего моего дяди Петра было три сына — Яков, Василий, Иван и пять дочерей — Васса, Варвара, Нюра, Шура и Паня. Со своим двоюродным братом Василием в детстве я дружил, но он еще мальчиком простудился и умер. Остальные дети моего старшего дяди выросли и имели свои семьи.
Филипп Савельевич имел пять сыновей — Степана, Сергея, Федора, Петра, Ивана и двух дочерей — Антонину и Надежду.
Единственный сын дяди Василия Федор погиб в результате пожара в одном из цехов Московского завода «Нефтегаз», где он работал в тридцатых годах.
Семен Савельевич детей не имел — первая его жена умерла рано, а вторая была значительно его моложе и, пережив мужа, вышла замуж второй раз.
Самый младший из сыновей Савелия Осиповича Кузьма умер рано, оставив после себя сына и двух дочерей.
У моей тети Марии был один сын, а у другой тети Прасковьи — сыновья Николай и Сергей и дочь Анна.
Таким образом, у дедушки Савелия и бабушки Ольги было 30 внуков и внучек, которые тоже, в свою очередь, имели детей. Конечно, такими своими сведениями я никого не удивлю — раньше деревенские семьи были значительно многолетнее, чем нынешние, а тенденция сокращения численности семей прослеживалась еще в дореволюционное время, что видно из примера продолжения рода моими ближайшими родными.
Итак, мои дедушка и бабушка по отцовской линии имели восемь детей, которые стали взрослыми. У них же родилось, в свою очередь, суммарно 30 детей, то есть в среднем у каждого из детей деда Савелия и бабушки Ольги было по 3^ ребенка. По располагаемым мною данным, мои двоюродные братья и сестры имели в основном одного-двух детей.
Интересна еще закономерность: из 30 внуков дедушки и бабушки 22 родились от троих их старших сыновей (8 — от Петра, 7 — от Филиппа, 7 — от Адриана). Из 7 детей моих родителей до взрослого возраста дожили, кроме меня, братья Михаил и Константин, погибшие во время Великой Отечественной войны. Но не будем о грустном. Перенесемся снова к воспоминаниям моего детства.
Было время, когда еще не расселенные дети Савелия и Ольги, женившись и уже имея детей, жили одной семьей. Я тоже помню, как семья трех поколений численностью в тридцать человек садилась обедать за один стол. Все кушали из одной большущей миски. Первым блюдом были щи из зеленой капусты, потом — щи из белой капусты или картофельный суп. В щи крошили кусочками мясо. Мясо разрешалось брать из миски только после того, как старший, сидя за столом, ударит ложкой по краю миски. Того, кто не вытерпит и возьмет кусочек мяса до сигнала, старший бил ложкой по лбу за нарушение порядка. Поэтому все старались соблюдать за столом порядок. Мне кажется, что подобное воспитание не было проявлением жестокости, так как любой человек с раннего детства должен воспитываться в духе уважения старших и соблюдения установленного порядка и традиций. На дальнейшее проявление инициативы детей это ни коим образом не сказывалось, так как любая инициатива должна укладываться в законные «правила игры». Кроме того, считаю, что, научившись подчиняться, человек сможет в дальнейшем стать полноценным руководителем или лидером, поскольку он и сам воспитан в условиях, где нет места анархии и произволу. У такого человека с детства воспитывается также уважение к честности и справедливости и убеждение, что нарушителя порядков и законов ждет неотвратимость наказания. А сейчас посмотришь телевизор или почитаешь газету — и диву даешься: откуда берутся такие лживые и безответственные горе-начальнички самых различных рангов и мастей? А «наш» разухабистый с нездорово-веселявым чувством «юмора» президент — ну, просто карикатура не только на государственного деятеля, но и вообще на руководителя любого масштаба.
Со времен раннего детства также помню, как моя старшая двоюродная сестра Васюта кормила меня ржаным хлебом с молоком, приговаривая: «кушай хлебушка побольше, а молочка поменьше». Молоко в те времена, особенно в период стельности (беременности) коров и до их отела (родов), было дефицитным продуктом. Тогда же я дружил со своим двоюродным и родным Васютиным братом-тезкой Василием, который помогал моему отцу плотничать при строительстве нашего дома. Были случаи, когда я уходил к нему играть поздно вечером и родители меня за это наказывали. Василий был старше меня на пять лет. Он рано умер после того, как, выполняя плотницкие работы, вспотел, а затем простудился.
Моя родная маленькая сестра Вера и грудной брат Коля тоже умерли рано, одновременно заболев оспой. В это же время умерла и бабушка Ольга, постоянно жаловавшаяся на головные боли и носившая на голове теплый платок. В деревне в тот период врачей не было, и оказать медицинскую помощь больным никто не мог. Помню, когда отец, брат Костя и я простудились одновременно и у нас была высокая температура, отец нашел правильное решение. Он протопил печь, и мы втроем всю ночь проспали на ней. К утру все трое стали здоровыми. После смерти бабушки Ольги, Веры и Коли в семье родителей осталось пять человек: отец, мать и нас трое братьев. Миша был старше меня на восемь лет, а Костя — на четыре года меня моложе.