Старый девственник

               
                Очень долго думал и размышлял, как описать и рассказать про этого человека. А рассказать надо, и Вам читателям, наверняка будет интересно читать это повествование. Во всех предыдущих своих рассказах я менял имена героев, иногда совмещал несколько событий, происходивших  в разное время и в разных местах..., добиваясь меньшей узнаваемости персонажей. Хотя, как и написал во Вступлении – если кто-то, кого-то узнает - себя или знакомого, то я этого не боюсь. Но всё же шуметь на всю округу не хотел. В этом же случае... Слишком многим героям, пришлось бы давать новые имена, а это бы в корне изменило суть, а иногда и юмор повествования. Поэтому решил..., рискую и напишу всё как было. Хотя, чем я рискую? Обманывать никого не собираюсь. И то, о чём, и о ком я расскажу многим покажется красивым вымыслом. Ну что ж! Тому кто не верит... Я могу Вас познакомить в Москве, с ещё здравствующими героями этого рассказа. Они Вам подтвердят, мной написанное. А вот главного героя уже давно нет... ушёл в мир иной. Но... начнём с начала – по порядку временных событий.
                В июне 1978 года я пришёл на работу, в один из многочисленных почтовых ящиков. Не буду вдаваться, чем занимались люди, работающие там.  Не для того я пишу – это не биография и не объяснительная записка... Это, как говорилось выше, рассказ об одном человеке. Но для того чтобы были понятны все перепетии, необходимо начать издалека. Так, что... немного терпения.  Пришёл я на работу в Конструкторское Бюро, в бригаду к Сергею Васильевичу Вольнову. Бригада наша, впрочем и не только наша, была очень разношёрстна по составу. Как по возрастному, так и по социальному. Что я имею в виду под этим? С возрастным всё понятно. Мне на то время было 25 лет – зрелый комсомольский возраст. Чем и оправдал его, работая позже в составе комитета ВЛКСМ. Снова отступление - сейчас не об этом. В нашей бригаде были, как и мои ровесники и даже чуть моложе, так и люди предпенсионного и даже после-пенсионного возраста. Работали неплохо – план не заваливали. Фото людей из бригады регулярно попадали на доску почёта отдела – раз в квартал. Однажды и я удостоился... Но, что я всё время теряю нить? Продолжаем. О соцсоставе… Это я о том, что в бригаде были и семейные с тремя детьми, и разведённые, и холостые, и даже... ни разу не бывшие в замужестве или женатыми. Именно такая сладкая парочка сидела у окна, по правую руку от меня и чуть впереди. Нине Георгиевне Фёдоровой оставалось до пенсии 3 года и она уже, чуть ли не каждый день отсчитывала время. Рядом с ней за соседним кульманом восседал Евгений Александрович Чернов. Ему было... 72 года!! Это при том, что в СССР мужчины уходили на пенсию в возрасте 60-ти лет. Хотя многие, в том числе и мой отец, продолжали трудиться и в после-пенсионном возрасте. Но! В 72 года чертить чертежи не пользуясь очками...
                Вот о Евгении Александровиче, и всём происходящем вокруг него и будет этот рассказ. Это не один день из жизни бригады и не один год. Всё происходило в период 6-7 лет пока его не уволили по старости, а потом мы узнали о его кончине. Давайте познакомимся с героем поближе.  В начальные годы моей работы в бригаде Е.А. жил в центре Москвы. Дом его располагался углом на Пушечной ул., за знаменитым универмагом “Детский мир” и улицей Дзержинского. Ныне, последней, вернули, как и площади историческое название – Лубянка. Я не помню подробностей того, как Е.А. стал жильцом этого дома. Ведь совсем рядом было знаменитое здание КГБ. Возможно, кто-то из его родственников там и работал... Но Е.А. был абсолютно одинок… до конца своих дней... В доме он занимал комнату в коммунальной квартире. Окна выходили на "Детский мир". По рассказам С.В. ( далее в процессе повествования буду сокращать имена, которые уже ранее упоминались ) по центру комнаты стоял огромный дубовый стол, с ножками наподобие тех, что у фортепиано. Один шкаф и одна кровать... Е.А. имел должность конструктора 1-й категории. Нынешние зарплаты совсем не те, что ранее и придётся напомнить нынешним читателям всё и вся. Окдад у Е.А был 180 руб. У меня, молодого инженера, ещё учившегося на IV курсе -  130...  Для других сравнительных ориентиров, напомню несколько цен: коробка спичек – 1 коп., стакан газ.воды с сиропом – 3 коп., проезд на транспорте – 5 коп.... Для того, чтобы пообедать в столовой нашей фирмы хватало рубля... Причём тут обед? А вот мы и подходим к сути этого самого человека – Е.А.! Предприятие наше располагалось недалеко от станции метро “Новослободская”. Большинство сотрудников ездили на метро на работу. Как-то я, ещё не доходя до проходной встретил С.В. и спросил у него: “Почему не встречается в метро Е.А.?” Ответ меня сперва обескуражил:”Деньги экономит – пешком домой ходит!” Сперва подумал – шутка. Но далее убедился – совсем и нет... В столовую Е.А. почти не ходил. Ну, очень редко. Во время обеденного перерыва посещал один из продовольственных магазинов, и что-то себе покупал. Что? В качестве примера – видел своими глазами! Приходит Е.А. из магазина. Перерыв ещё не окончился. Мы невдалеке наблюдаем за шахматной партией. Двое сражаются за доской – 4-5 человек – болельщики. Е.А. садится за свой стол. Достаёт десяток сырых яиц. Каждое подряд разбивает и выпивает, заедая половиной батона белого хлеба. Вот и весь обед. Удивляетесь? Продолжайте удивляться! На предприятии раз в неделю распределяли продовольственные заказы. В них иногда были 5-ти литровые банки маринованных огурцов из Венгрии или селёдка баночного посола. Вполне естественно что даже семье из 3-4 человек не съесть 20 селёдок. Поэтому – делились! По 3-4 человеку. То есть открывали банку селёдку заворачивали в пергамент – в КБ всё же работали... Так же и с огурцами. Банки же надо выбросить. Вот я и пошёл однажды, намереваясь по пути вылить рассол в туалет. Меня остановила Люба К.: “Куда ты побежал? Отдай рассол Е.А. !” Ну, я так и сделал. Что же сделал Е.А.? Он взял у меня эту селёдочную банку и одним махом выпил всё содержимое... Вот и не говорите, что сказок не бывает!  Сам видел! Как у человека не было язвы желудка никто понять не мог.
                Из дома на Пушечной ул., Е.А. скоро выселили. Дом был предназначен на слом и на его месте теперь красуется серая громадина разросшегося КГБ ( ныне ФСБ – как хотите так и называйте – суть не изменилась нисколько! ) Е.А. был категорически не согласен покидать свою комнату в коммуналке, и выехал чуть ли не с применением силы, тех же КГБ-шников. Он оставался жить один уже в пустующем доме. Специально долго вечерами гулял по окрестным улицам, чтобы его нельзя было застать дома... С.В. рассказывал даже, что однажды заколотили досками подъезд – крест-накрест. Так он умудрился пробраться домой, подставив пустые ящики, и забравшись в уже пустующую квартиру первого этажа... И всё же... выселение состоялось! Е.А. дали однокомнатную квартиру. Но! Где? Почти на самом краю Москвы – в Лианозово. Сейчас там уже метро – “Отрадное”. Тогда метро не было и он очень сильно переживал, что надо ездить на работу на транспорте. Либо на электричке от Лианозово до Савёловского вокзала. Либо на автобусе 12 (!) остановок до метро "Медведково"... Ругал всех! И КГБ, и правительство, и даже руководство нашей фирмы, что не походатайствовало за него...
               Вот с этого и началось его медленное угасание, как человека и личности. Да, да! Личности. Каждый человек в какой-то мере представляет из себя личность. А Е.А., кое в чём был и уникален. Наверняка, Вы таких больше не встретите...
              Но до конца повествования ещё далековато. Ещё кое-что забавного, с ним связанного хочется вспомнить. Е.А. был большим любителем музыки. Но! Не всякой! Ему нравились, как он говорил – эмигранты. Любил Петра Лещенко, Ивана Реброва, Бориса Рубашкина, Алёшу Дмитриевича. У нас в отделе, как впрочем и на многих предприятиях, тихо работал радиоприёмник. Работе он не мешал. Люди слушали новости, музыку. Е.А. сильно оживлялся, когда очень редко передавали записи Лидии Руслановой или Вадима Козина. Однажды Русланова поёт:
”На окошке два цветочка.
Голубой, да синенький;
Про любовь никто не знает,
Только я да миленький.”
Е.А. тут же реагирует и привлекает внимание соседки - Н.Г :
“Слышали песню -
”На окошке два цветочка...
Голубой, да аленький;
Никогда не променяю...
Большой х.й на маленький... ”
Вот прямо так – открытым текстом. Н.Г. возмущённо фыркала и обзывала его – охальником. А он был доволен ещё больше! За записи эмигрантов Е.А. готов был выложить любые ( приемлимые по его понятию ) деньги. Мало того, даже по советам наших меломанов в КБ, купил один из самых, по тем временам дорогих отечественных магнитофонов – “Ростов-101” с усилителем и звуковыми колонками на 15 ватт! А записи этих исполнителей, в те времена, достать было очень непросто. Это ведь, именно эмигранты и были. Жили они в Германии, Румынии и т.д. И Советская Власть их не очень-то жаловала. Но! Находились любители обходить запреты, и записи, и грампластинки проникали из-за рубежа. И с каждым годом, ближе к перестройке, которую затеял М.С.Горбачёв, это было всё легче и легче... Но я опять отвлёкся! В те времена и я тоже увлекался музыкой – разной... От бардов, до зарубежной эстрады. Естественно было интересно послушать, что идёт в фонотеку Е.А. А как у него это выклянчить? Он за это платил, и естественно хотел возместить потери. Мой приятель – меломан Миша В. заинтересовал Е.А. Александром Розенбаумом. И надо же! Е.А. он понравился. Особенно одесский цикл и концерт памяти Аркадия Северного. А у Е.А. оставались и ещё интересные нам записи. И Миша В. предложил мне участвовать в авантюре. Я согласился, хотя потом не раз сожалел об этом... Почему? Поймёте чуть позже... Как я уже рассказывал – Е.А. был необыкновенный скряга. Экономил любую копейку. На предложения распространителей лотерейных билетов отвечал: “С государством в азартные игры не играю!” Бесполезно было выпросить у него хоть 50 копеек кому-то на подарок - к юбилею или свадьбе. Хотя все мы сдавали, иногда даже не по рублю, а по три... Исходя из этих соображений, Миша В. прозвал Е.А. подпольным миллионером – ассоциация прямая с гражданином Корейко из “Золотого телёнка” Ильфа и Петрова. Ну, сами посудите – куда у Е.А. могли уходить деньги?  На этом Миша и предложил сыграть... Е.А. он сказал, что у него есть чрезвычайно редкая запись Розенбаума. Тот заинтересовался! А мы с Мишей у него дома, на двух магнитофонах соорудили запись. Сценарий долго обговаривали. Вначале Миша сыграл на трубе, в горн – прямо, как на побудке в пионер-лагере. Потом, голосом, Миша сообщил адрес сберегательной кассы Дзержинского района Москвы. В какие часы она работает. Об этом мы заранее узнали по справочному телефону. Далее, он, Миша глубокомысленно произнёс:”Храните деньги в Сберегательной кассе!” Далее следовала подборка из куплетов и припевов песен о деньгах – ABBA и Pink Floyd – Money, знаменитая песня в исполнении Михаила Водяного:”Денежки, как я люблю вас мои денежки…”. И от Розенбаума:”Червончики, мои червончики...”. А после...! Главная композиция этой афёры! Я и Миша, в два микрофона- чтобы стереоэффект был, на его таком же как и у Е.А. “Ростове” – по двум каналам, спели на придуманную Мишей мелодию, всего два слова:”Дай миллион!” Долго мучились, обрезали плёнку, чтобы получилась закольцованная запись. То есть, склеили два конца и запустили на одном магнитофоне, чтобы крутилось кольцо, а на другой - записывалось. Над этим кольцом, меньше метра длиной, мы работали часа два с половиной. Пробовали…, уменьшать темп…, сокращать слова – то есть не растягивать пение. Чтобы получилось непрерывно... В итоге – остались довольны работой. Записали! В понедельник Миша вручил запись Е.А. А потом… был гром... Е.А. пошёл жаловаться по начальству. Мише вкатили выговор. Но меня Миша не выдал. Иначе бы я схлопотал и административный, и по партийной линии тоже... Вот! Хотя я и остался, как бы невиновен, но угрызения совести мучили некоторое время. О чём я Вам выше и сказал... Кусок этой записи у меня был записан, на одной из бобин моей фонотеки… в конце. При отъезде в Израиль я продал по дешёвке свой магнитофон с записями в придачу. А потом иногда вспоминал о нашей с Мишей работе и жалел, что нельзя её прослушать...
                И напоследок... Самая невероятная и смешная история, связанная с Е.А. Как уже говорилось, Е.А. никогда не был женат. О детях отзывался – “цветы жизни на могиле родителей”. Его девственность много раз обсуждалась в кулуарах. В основном в курилке. Курилкой служили туалеты в конце коридора. И на трёп собирались все – курящие и некурящие. Вот были времена – и трепались, и курили, и планы выполняли, и ракеты на Луну летали... Впрочем – снова отвлекаюсь! Как-то раз, автором очередной афёры с Е.А. выступил наш ведущий инженер Рудольф Д. Личность достаточно неординарная. Любил над всеми подшучивать с издёвками. Но чтобы над ним! Упаси Г-дь! Врагом ему станешь. И вот... Рудольф незаметно подбросил в ящик стола Е.А. упакованный презерватив. Ой! Что было! Прихожу на работу с небольшим опозданием – бригадир попросил с утра в цех зайти. Итак – прихожу… В отделе стоит гомерический смех. Не могу понять, в чём дело... Спрашиваю у своей подружки по комсомолу, и соседки вслед за моим кульманом - Марины К. Она хохочет и не может от смеха слова произнести. Через полчаса наконец выговаривается. Выглядело всё это так... По её словам! Хотя, даже и мне поверить трудно! Е.А. – наш старый девственник нашёл у себя утром в столе презерватив. И... Подошёл к Маринке, этой самой, ( а ей 20 лет всего – ему-то 72! ) и рассказывает:”Мариночка! Я у себя нашёл в столе резиновую штучку... на конец... ( и показывает на какой... ) Неудобно только! Хожу с ним, а он у меня не держится – падает!” Марина возьми и скажи:”Е.А., а вы его ниточкой привяжите и вокруг себя ниточку обмотайте!” Она думала, что пошутит и дед отстанет. А он! Воспринял всерьёз – пошёл в туалет и последовал её совету. Потом вернулся, и доложил ей с благодарностью... Вот тут-то и начался ржач на всё КБ. Марина рассказала Рае, Рая – Тане... И естественно все узнали... Смешно? Вроде бы! Только вот, до сих пор – пишу эти строки и думаю... В 72 года…, на чём же там презерватив держался?...
                Вот такая многообразная жизнь происходит вокруг нас. Живёшь – видишь вокруг себя людей, события. Порой не замечаешь чего-то. А некоторые события запоминаются, и надолго...
                Е.А. после переезда в Лианозово стал работать хуже. Сидел за кульманом и засыпал. С.В. попросил руководство перевести его в другую бригаду. Да и Н.Г. уже на пенсию вышла. Через полтора года Е.А. не вышел неделю на работу. Никто не знал – что с ним. Телефона у него не было. И С.В. послал меня, и ту самую Марину, навестить Е.А., к нему домой в Лианозово. Это я тоже запомнил…, на всю оставшуюся жизнь. Ибо, такого не увижу, уже нигде и никогда. Однокомнатная Е.А. была на 11-м этаже 14-ти этажного дома. Нас он сразу не пустил. Долго выспрашивал из-за двери - кто и зачем. А мы, ведь скинулись, по рублю в бригаде и купили ему продуктов. Что мы увидели в квартире?... Ну первое – сразу перед глазами встал описанный С.В. громадный дубовый стол. Как его внесли в эту комнату, мне трудно было представить. А как его поднимали на 11-й этаж – ещё труднее. Ибо по габаритам – зрительным - он не в лифт не в дверь не пролезал... На этом столе стоял, тот самый магнитофон “Ростов”. Рядом с ним - груда газет расстеленных, как скатерть... Почему как? Это и были скатерти. Да, да! Во множественном числе...! Ибо, поев один раз, Е.А. не убирал с газеты ни крошек, ни объедков, а просто стелил поверх использованной, следующую газету... Это ещё не полная картина маслом... Слева от стола валялись грудой набросанные пустые пакеты из-под молока, а справа два десятка пустых ёмкостей от “Кетчупа”.На предложение Марины это всё выкинуть Е.А. отреагировал категорическим отказом.  Почему и зачем Е.А. всё это не выбрасывал – было не понятно. Картину дополнял, немытый месяцами, линолиумный пол. Он был в прямом смысле чёрного цвета... Хотите верьте хотите – нет! И вокруг дубового стола была, как-бы, белая протоптанная дорожка. Видели ли Вы когда-нибудь такое? Я – в первый и последний раз...
           После этого нашего посещения - наступили первые годы перестройки в СССР. Пошла первая волна сокращений... А так как Е.А. был великовозрастный – он первым под эту волну и попал... По слухам, через год он ушёл в мир иной... Куда делись его миллионы, да и были ли они – осталось тайной, покрытой мраком.
Вот такая правдивая история!