Они играли, но гневной была игра. День первый

Сейчас, когда я просто вспоминаю эти прошедшие девять дней, я поражаюсь тому, чего не замечала раньше. Я имею в виду тот четкий план, по которому кто-то разыграл эту пьесу, не сказав актерам, что это именно пьеса, и чем она закончится. Даже сейчас я не знаю, кончилось ли представление, или мне суждено сыграть еще пару сцен.


День первый.

  Пол дня я разбирала документы, унаследованные милордом от его недавно погибшего брата. Я смертельно устала просматривать обрывки его дневников, любовные письма, счета, векселя и прочие бумажки в том же духе. Особенно меня утомили именно любовные письма. Их было довольно много, видимо, брат милорда пользовался успехом у женщин. Мне даже стало интересно, что он писал своим дамам, чтобы вызывать такой резонанс. Неожиданно для себя я получила ответ. Среди книжек с описаниями карточных партий я нашла пачку писем, перевязанных лентой. Просмотрев их, я поняла, что это письма брата моего хозяина к некой даме. Видимо, разрыв был неприятный, а может, дама очень горда, и она пожелала вернуть бывшему любовнику его письма. Брат милорда писал очень неплохо, и я не выдержала и прочитала все. В результате, к тому моменту, как милорд вызвал меня к себе, в моей голове вертелись всякие любовные непристойности, и как второй, более глубокий пласт – история короткой болезни младшей сестры милорда, закончившейся ее смертью. Эта история была описана в нескольких письмах, и, судя по их тону, смерть эта была больным местом брата милорда. Он прямо писал о том, что не хочет говорить обо всем подробно, но ему есть что рассказать. Не знаю, как относился к этому сам милорд, он никогда не упоминал при мне свою сестру.
   Как обычно, когда совесть нечиста, я не очень хотела представать перед милордом. Я шла к нему и повторяла про себя, что я ничего не читала и ничего не знаю. Милорд Ирдман встретил меня своим обычным внимательным взглядом. Я снова повторила про себя, что ничего не читала, и приветливо улыбнулась:
   -Я рассортировала все письма, как вы просили, и уже сожгла самые пустые.
   -Ты выписала адресатов?
   -Да, милорд, как вы просили.
   -Хорошо. Последнее поручение на сегодня, Джиллиан. Но для начала вопрос, как ты себя чувствуешь?
   Я поклонилась, показывая, что оценила заботу и одновременно намек.
   -Милорду угодно, чтобы я сделала что-то сложнее просмотра его бумаг?
   -Да, меня беспокоит синьор Игнацио.
   Мое сердце рухнуло в пятки. Но я быстро взяла себя в руки, решив, что это просто странное совпадение. Дело в том, что синьор Игнацио был возлюбленным леди Хильды, сестры милорда, женщины, о чьей смерти я только что читала. Возможно, он вспомнил о нем в связи со смертью брата. Милорд Ирдман взял паузу, наблюдая за мной. Я снова слегка поклонилась.
   -Да, милорд?
   -Ты знаешь, о ком я говорю? – как бы невзначай спросил он меня.
   -Да, - ответила я, не чуя подвоха.
   -Откуда? – тут же загнал меня в угол милорд. Я сразу задумалась, а откуда я правда знаю о синьоре Игнацио, и имею ли я право знать о нем. Лгать своему хозяину мне не было никакого смысла, поэтому я сказала правду:
   -При мне несколько раз упоминали его, как человека влиятельного, и я потрудилась из чистого любопытства узнать о нем больше.
   Милорд Ирдман удовлетворенно кивнул. По выражению его лица я поняла, что он не жалеет, что взял меня на работу. Осталось лишь мне совладать с собственным лицом, чтобы не показать, как я жалею об утраченной свободе. Но, выбирая между долговой тюрьмой и работой на Ирдмана, только сумасшедший идиот выбрал бы долговую тюрьму. Конечно, я сумасшедшая, но смею надеяться, не идиотка.
   -Тогда ты знаешь о его слабости.
   -Что вы имеете в виду, милорд? Слабости есть у всех нас.
   Милорд усмехнулся и покосился на меня.
   -Он слишком много… курит.
   -А, вы имеете в виду это, - я, было, занервничала, но тут меня отпустило. –Возможно, это помогает расслабиться после тяжелого дня?...
   -Возможно, - сухо прервал меня Ирдман. – Я подозреваю, что он расслабляется настолько, что теряет контроль. И может…
   Он замолчал, как бы приглашая меня продолжить.
   -…сделать или сказать что-то, чего не следовало? – предположила я.
   Ирдман снова улыбнулся.
   -Все верно. Я хочу, чтобы ты проверила, насколько он разговорчив, и как далеко заходит его зависимость.
   Я вопросительно приподняла бровь.
   -Другими словами, я хочу, чтобы ты спровоцировала его, Джиллиан.
   -Что я должна сделать? – спросила я, надеясь, что мое лицо осталось каменным.
   -О, что придет тебе в голову. Я хотел бы, чтобы ты сумела узнать у него некоторые подробности нашей недавней шутки. Ты помнишь?
   Я сдержанно улыбнулась. Уже одна эта «шутка» по трудоемкости покрывала половину моих долгов. Милорд всегда умел выгодно вкладывать деньги.
   -Итак, я сама выбираю способ, как провести синьора Игнацио? – на всякий случай поинтересовалась я.
   Ирдман кивнул, внимательно разглядывая меня.
   -Будет сделано, милорд, - поклонилась я. – Это все?
   -Все. Если у тебя нет вопросов, то…
   -У меня нет вопросов. Удачного вам дня, милорд.
   Я постаралась как можно быстрее закончить разговор, потому что в голову мне пришла странная идея, а для ее выполнения мне требовалась полная свобода действий. Милорд мог счесть ее неостроумной. Я понимала, что таковой она и является, но что поделать, я всегда была рабой безумных идей. Однако к этой мне надо было соответственно подготовиться. Я пришла в свой комнату и достала из футляра старую восковую маску.
   Я приложила ее к лицу, она тут же вросла в мою кожу. Этому научила меня моя мать. Она умела стать, кем угодно. И в результате потеряла себя. И меня. Я не любила пользоваться этим моим умением, но надо смотреть правде в глаза, Ирдман не просто так заплатил все мои долги. Я смотрела, как преображается мое лицо. Сначала черты будто стерлись, затем перегруппировались и, в конце концов, стали формировать лицо умершей девушки. Нос удлинился, глаза стали уже, ресницы – светлее, подбородок приобрел ямочку. Я провела руками по волосам, и они из темно-каштановых превратились в светло-русые. Насколько я помнила, сестра Ирдмана Хильда выглядела именно так.
   Придя в тот притон, где, как я знала, должен появиться Игнацио, я спряталась за портьерами. Ждать пришлось довольно долго. За это время я успела продумать, стоит ли мне делать все именно так, и пришла к выводу, что да, стоит. Я привыкла слушать себя и считать, что безумные идеи и совпадения не возникают просто так. Еще я успела вспомнить все, что слышала о синьоре Игнацио. Не так уж и много, если учесть степень его влияния. Впрочем, сейчас его влияние показалось мне довольно странным и ничем необоснованным. К тому же меня насторожило то, что синьор Игнацио был как-то замешан в ту нашу «шутку». Я надеялась, что кроме меня и милорда никто не знает о произошедшем.
   Я наблюдала, как оплывают свечи в его комнате. Наконец он появился. Бесцветный и высокий, он совсем не походил на классического героя-любовника, и, присмотревшись, я поняла, что короткой светлой бородкой и длинным лицом он более всего напоминает тех мужчин, что рисовала мне мама, когда еще была в себе. Она пыталась показать мне, на кого был похож мой отец. Я наблюдала, как синьор Игнацио жадно раскуривает свою трубку. Мне предстояла очень тонкая работа: появиться именно в тот момент, когда он потеряет нить реальности, но еще не окончательно уйдет в мир грез. Мне осталось только стоять за портьерами, наблюдать и считать про себя.
   Я вышла из-за портьер, когда он, покачиваясь, встал с кресла и подошел к зеркалу, висящему на стене. Он всматривался в свое отражение, и я появилась за его спиной. Я старалась подгадать момент для максимально эффектного появления.
   Заметив меня, он качнулся сильнее. Я просто стояла и молчала, глядя через его плечо на свое отражение.
   -Хильда? – неуверенно спросил он у зеркала.
   Я, молча, кивнула и ласково улыбнулась ему. Он нервно рассмеялся и погладил мое отражение.
   -Ты пришла?
   Я снова кивнула.
   -Обернись, - прошептала я.
   Он обернулся, и его словно отшвырнуло от меня. Он оперся спиной о зеркало и медленно сполз на пол, не отрывая от меня глаз. Я ожидала увидеть взгляд безумца, а увидела странно остекленевший взгляд. Я устало вздохнула и села на краешек кровати. Поднятый балдахин покачивался над моей головой.
   -Зачем ты пришла? Ты же знаешь, что я не виноват в смерти твоего мужа! – прохрипел синьор Игнацио, слегка придя в себя. Он попытался подняться, опираясь спиной о зеркало.
   Я с трудом удержала контроль над лицом. Я не знала, что леди Хильда была замужем, мне казалось, что она умерла незамужней. Однако я ошибалась. Я поняла, что совершенно не продумала, куда может повернуть разговор, и теперь пожинаю плоды своего легкомыслия.
   -Я не трогал его и пальцем! Меня там не было! - синьор Игнацио медленно поднимался, скользя спиной по глади зеркала. – Во всем виновато только твое проклятое упрямство! Ты же прекрасно знала, что Родрик ни за что не простит Нилуса…
   Я не повела и бровью, делая вид, что знаю, о ком он говорит. Возможно, я опоздала, и у него начался бред.
   -Если бы ты вышла за меня, то ничего бы не случилось! Ты была бы жива! Дети Сигрид были бы живы! И Нилус не был бы изрублен в куски на пороге твоей спальни!
   Я молча слушала его бред, наблюдала, как он поднимается, скользя спиной по зеркалу, и напряженно думала. Я вдруг вспомнила одного из упомянутых им людей. Все правильно, сэр Родрик, дядя по матери моего хозяина. Одна из самых мрачных фигур в этом странном семействе. Пожалуй, даже сам милорд не превзошел его в мстительности и злопамятности. Я подумала, что, похоже, синьор Игнацио не бредит, ведь о сэре Родрике рассказывали и не такое. Осталось лишь вспомнить, кто такой этот Нилус.
   -Все твое проклятое упрямство! Ты хотела героя и не хотела меня! А ты никогда не задумывалась, как становятся героями? Часто убивая кого-нибудь! И выходя за такого замуж, ты невольно можешь оказаться в центре кровной вражды! Ты же знала, что Родрик не забудет о том, что Нилус убил его брата. На что ты надеялась, приводя его в дом Родрика? Что они выпьют за твое здоровье, потом обольются слезами умиления и простят все друг другу? Как глупо, Хильда! Я и раньше тебе это говорил! Зачем ты пришла сейчас?
   -Я хочу знать точно, что произошло тогда, - прошептала я. И я действительно хотела знать.
   Он оторвался, наконец, от зеркала и сделал шаг ко мне.
   -Я же рассказал тебе все, что ты еще хочешь от меня? – с мукой в голосе спросил он.
   -Расскажи еще раз, - ответила я.
   -Где моя трубка?! – прохрипел он. – Мне нужна моя трубка!
   Он ощупью добрался до столика, на котором оставил трубку. Жадно раскурил ее. Я наблюдала за его руками, ожидая, что они будут трястись, но нет, его руки оставались твердыми.
   -Все началось после свадьбы, - синьор Игнацио нервно рассмеялся. – Так случилось, что ты вышла замуж и сразу же овдовела! Ты, твой муж Нилус и ваши гости ехали в дом Нилуса и попали в засаду горных троллей. Вам оставалось либо принять бой, либо проехать в обход через владения Родрика. Ты уговорила Нилуса свернуть к нему. Уверен, Нилус напомнил тебе, что Родрик ненавидит его. Но ты была уверена, что он забудет свою месть из любви к тебе. Ты сказала, (я просто слышу, как ты произносишь эти слова), что мигом примиришь их. Нилус согласился. Я не знаю, то ли он не смог отказать тебе, то ли действительно поверил в возможность примирения. Родрик встретил вас. Да, я знаю, что он заверил тебя, что не причинит вреда Нилусу и радушно примет его, но лишь с условием, что Нилус не станет вынимать меч. Ты устала и рано отправилась спать. Тебе отвели лучшие покои, а гости и твой муж продолжили праздновать в отдаленной части дома. На этом кончается та часть, которую рассказала мне ты, - синьор Игнацио беспокойно расхаживал по комнате, то затягиваясь, то принимаясь размахивать своей трубкой. Я настороженно наблюдала за ним, потом тихонько передвинулась вглубь кровати, так чтобы тени от столбов полога скрывали мое лицо. Я уже собралась спросить его о том, что же произошло дальше, как он снова заговорил:
   -Дальше я буду пересказывать слова Родрика. Они праздновали. Родрик, как мог, пытался не вспоминать о своем брате, но это давалось ему нелегко. И самой маленькой и глупой пьяной шутки одного из племянников Нилуса хватило для того, чтобы разжечь ссору. Родрик не смог этого стерпеть и обругал грубияна. Все были уже прилично пьяны, и племянники Нилуса полезли в драку. Родрик говорил мне, что и сам Нилус пренебрег своим обещанием и вытащил меч. С этого момента все было решено. Численность слуг и близких Родрика сильно превышала число гостей. Сам Нилус поубивал многих тогда. Он пробивал себе дорогу к тебе из последних сил, и когда ты вышла на шум из своей комнаты, то увидела своего мужа, уже израненного, в окружении людей Родрика. Родрик сдержал свое обещание и не стал добивать Нилуса, но сыновья его сестры были уже мертвы. Ты привезла Нилуса домой, где он и умер на следующее утро, завещая сестре принять тебя. Но Сигрид не смогла вот так взять и простить смерть ее сыновей и выгнала тебя. Тебе пришлось вернуться домой. Ты вернулась вдовой и с глубокой ненавистью ко всем родным. Твои братья были рады твоему возвращению, но ты знала, что они были в тот день у Родрика, и ничего не сделали, чтобы предотвратить бойню. Ты заболела и так и не поправилась.
   Синьор Игнацио замолчал. Я тоже молчала, переваривая услышанное. Я не знала всего этого, но теперь задним числом стала вспоминать слухи о том, что наследник одной влиятельной семьи вернулся домой весь израненный и вскоре умер. Я не помнила его имени, но возможно, это и был Нилус. Понятно, что никто из семьи не жаждал распространяться обо всем этом.
   Синьор Игнацио выпустил изо рта совсем уж сизое облако и искоса взглянул на меня. Его начало шатать сильнее. Он подошел ко мне, старательно огибая мебель.
   -Позволишь? – он рухнул у моих ног и положил голову мне на колени. Должна сказать, что я давно отвыкла от такого обращения и слегка смутилась. К смущению добавилась опаска, ведь моя телесность, так сказать, могла с головой выдать меня, а своей позой он перекрыл мне пути к отступлению. Надеяться мне оставалось только на то, что вскоре он просто вырубится.
   Я разглядывала тонкий нервный профиль синьора Игнацио и думала, что не хочу его больше не о чем расспрашивать. Пусть все горит огнем, но я приду к милорду Ирдману и скажу, что синьор Игнацио нем, как скала. Ему хватит тех страданий, что причинила ему я своей дурацкой выходкой.
   Разные мысли были у меня и на счет сэра Родрика. Мне едва ли верилось в то, что он согласился принять у себя человека, убившего его брата, без того, чтобы тот час не начать собирать вооруженных людей. Поэтому история о том, что Нилус, якобы, первым поднял меч, показалось мне слегка спорной. Все-таки я была достаточно знакома с сэром Родриком.
  Лично мне он не сделал ничего плохого, наоборот, именно он посоветовал Ирдману взять меня, как теневого секретаря. И он всегда прощал мне карточные долги, но все же я никогда не питала к нему теплых чувств и всегда была с ним настороже.
   Другое дело синьор Игнацио. Я не была близко знакома с ним раньше и сейчас понимала, что его нежность относится не ко мне, и все же мне было уютно с ним. Будь я на месте леди Хильды, я вышла бы замуж за него.
   -Сейчас, зная, как все кончилось, я бы ни за что не приняла предложение Нилуса.
   Синьор Игнацио приподнял голову и взглянул мне в лицо. В его глазах читались горечь и недоверие. Я поняла, что сказала не совсем то, что стоило, но собственное сердце не заставишь молчать.
   Мы просто сидели и думали каждый о своем. Время от времени он прикладывался к своей трубке. Чем больше я обдумывала свое решение ничего не говорить Ирдману, тем больше мне казалось, что даже просто попытка разговорить синьора Игнацио была оскорблением для него.
   Я не спрашивала его ни о чем, когда он начал бормотать что-то в полубеспамятстве. Когда он совсем потерял сознание, я, как могла, уложила его на постель. Кинув на него последний взгляд и понимая, что больше мы, скорее всего, не встретимся, я покинула эту комнату.
   -Синьор Игнацио нем, как могила, - доложила я, вернувшись к милорду. – Я подождала, пока он совсем не отключится, и ушла.
   -Он ничего не понял?
   -Нет, я постаралась остаться у него в памяти приятным видением.
   Милорд Ирдман приподнял бровь. Я вежливо улыбалась, понимая, что он хочет узнать подробности, но эту тему я продолжать не собиралась.
   Мы помолчали. Я заметила, что милорд занят бумагами, и, судя по непривычному завалу на столе, я сделал вывод, что это бумаги брата, которые милорд не доверил мне просматривать. Милорд выглядел грустным, такое выражение лица было возможно только в сочетании с большой усталостью.
   -Я появилась из тумана, готовая выслушать любые его признания, и вдоволь наслушалась их. Но, сколько бы я не старалась направить его мысли в нужное мне русло, он все одно продолжал говорить мне о том, что у него на сердце. И видимо наша «шутка» к таким вещам не относилась. Впрочем, человек, умеющий расшифровывать неконтролируемые ассоциации, смог бы немало вынести из его бреда. Думаю, вы об этом меня и спрашивали. Но, тем не менее, если даже мне, человеку, принимавшему непосредственное участие в «шутке», были непонятны его слова и ассоциации, то что говорить о человеке, не столь осведомленном. Ему будет предоставлено слишком уж широкое поле для ассоциаций, размышлений и сопоставлений. Обдумав все, мне показалось, что большая часть его слов и реакций вообще никак не связана с его внешней деятельностью, скорее уж с внутренней жизнью. Смею предположить, что синьор Игнацио еще не пришел в себя после глубокого душевного потрясения.
   На последних словах я слегка поклонилась, намекая милорду, что я закончила. Он вздохнул и опустил глаза к бумагам. Взял один листок кончиками пальцев, приподнял и отпустил. Листок выскользнул из его пальцев, проскользнул по заваленному столу и упал на пол. Мы оба наблюдали за его полетом.
   -Мы все еще не пришли в себя от потрясений, свалившихся на нас в последнее время. Сначала Хильда, затем мой младший брат, - Ирдман поднял на меня усталые глаза. Я неожиданно подумала, как же это утомительно – мстить за большое количество убитых родственников. Я бы поседела раньше времени, если бы была на его месте.
   -Представляешь, пробрало даже дядю Родрика, - милорд произнес это, будто разговаривал не со слугой, а с другом. Меня это царапнуло.
   -Вам, как и ему, надо отвлечься, - осторожно предположила я.
   -Ты так считаешь? – саркастично спросил он, снова изучая бумаги.
   Меня снова посетила безумная идея. Надо признать, Ирдман умеет вдохновить меня, но на сей раз себе во вред.
   -Сэр Родрик, насколько мне известно, большой поклонник старинной музыки и поэзии, - начала я.
   -Да уж, - фыркнул Ирдман, показывая мне, что данная тема его не интересует.
   -А не так легко найти подходящих музыкантов, способных передать дух тех времен и ничего не напортить.
   Ирдман поднял голову, глядя на меня со смесью недовольства и любопытства.
   -Как-то я пообещала привести сэру Родрику хороших менестрелей, но так и не выполнила свое обещание. Все же мне есть, за что поблагодарить его.
   Я выразительно посмотрела на своего хозяина. Мне почему-то показалось важным поставить милорда в известность о том, что я хочу сделать. Хотя бы отчасти.
   -Так поблагодари, - отрезал милорд Ирдман, отвернувшись от меня.
   -Слушаюсь, милорд, - радостно выпалила я. -  Я свободна?
   Я вышла, не дожидаясь ответа, лишь на пороге оглянулась. Милорд Ирдман смотрел на меня с удивлением. Я решила спросить менестрелей прямо сейчас, не откладывая это на завтра. Общение с ними сгладит общий итог дня.
   Я не лукавила, когда говорила об обещании, данном мной Родрику. Я действительно знала музыкантов, которые играли совершенно в его вкусе. Он должен был оценить тот мужественный дух, что так нравился мужчинам и вызывал некоторое недоверие в женщинах. Я поняла эту странность, когда осталась единственной танцующей девушкой среди парней. Остальные девушки просто собрались полукругом и слушали. Возможно, для такого поведения была и другая причина, но мне показалось, что в их музыке царило безрассудство прежних, более буйных времен, унесших жизни стольких мужей и сыновей. Это безрассудство, столь почитаемое мужчинами, женщины понять не могли. Я бы тоже не смогла, если бы не воспитание матери, благодаря которому мое сердце прожило сотни жизней. Я научилась многое понимать, но веселее жить мне от этого не стало. А тогда я чувствовала надрыв и силу и танцевала, пока меня держали ноги.
   К сожалению, разговор с Леамом не снял камень с моей души. Леам сказал, что они сейчас как-то не в моде, и дела идут довольно тухло. Так что мое предложение очень кстати, хотя играть у такого зловещего типа, как сэр Родрик, не слишком хотелось бы. Другими словами, если бы не вынужденный простой, они бы отказались. Я подумала, что все слишком уж мне на руку. Возможно, стоит остановиться и все обдумать. Да какого черта?!