Мы как цветы похожи

Первый раз я самостоятельно покупала розы в подарок маме своего мальчика. Нет, он не был мне «бойфрендом». Это был тот нежный возраст, когда гуляют за ручку и целуются в березовых рощах.  И само заимствованное слово тогда ещё в обиход не особенно внедрилось.

Нам было по 16, и вот по случаю дня рождения парня я, на выданные родителями  три рубля, отправилась к метро покупать букет. Начитавшись предварительно журнальных (блогов и форумов тогда не было) советов. Чем светлее розы, тем более молодой даме их дарят, а красные означают любовь – это я усвоила. Поэтому выбрала темный, почти фиолетовый, плотный букетик на коротких ногах.

А маме моего друга было тогда 36. Роста невысокого, стройная, выкрашенная в ярко-рыжий цвет, рядом с сыном она легко сходила за сестру. Жила она с симпатичным усатым 30-летним хахалем, поскольку с отцом своего сына давно разошлась. 
Парень называл отчима  «дядькой» и параллельно-мирно с ним сосуществовал. Уже прошли те глухие советские времена, когда проживание без штампа в паспорте порицалось соседями, и Пугачева к тому времени создала прецедент неравновозрастного брака… Но всё-таки это выглядело немного маргинально…

Я уже не припомню ни её имени, ни кем она работала… Какая-то рутинно-женская профессия, которая позволяла ей довольно рано приходить домой, зарабатывать чуть больше чем «на булавки». А лицо у нее было такое… немного надменное, что ли. И если бы не широкие, немного татарские скулы, я бы приняла её за какую-нибудь литовскую актрису.

Совсем недавно, выкрасившись по настроению  в рыжий цвет, я вдруг отчетливо ощутила, что вот я сейчас почти что как она… Издалека меня можно принять за второкурсницу, и с лично-семейным статусом всё похоже...  И мезальянсы сейчас куда более жесткие бывают – я так просто паинька по сегодняшним временам.

У меня тоже бывает надменное лицо,  только вот.. сына нет. Я вдруг странно захотела ощутить те чувства, которые она испытывала при виде взрослеющих на глазах детей. Что она тогда думала, как это понимала?

Мои 16-летние «детки» приходят ко мне на лекции, и я с внутренней улыбкой наблюдаю за ними: их взаимоотношения, ершистость и удивление от того, что –оказывается - взрослые тоже что-то понимают в жизни… Не имея материнского опыта, я кажусь им ближе, я для них - как старшая сестра, в крайнем случае –  Мэри Поппинс.

Так что с родом деятельности как-то параллель не установилась… Хотя… Очень женский, сугубо предназначенческий род занятий – педагог… За прошедшие 20 лет странной кривой рок вывел меня с «мужского поля».  А могла ли ОНА тогда быть нам педагогом, чем-то заинтересовать… Мне сейчас представляется, что она была в чём-то опаслива, так трогательно, будто чуть неуверенна…

С тем букетом, к слову сказать, вышла оказия. Он осЫпался еще до того, как я вручила его адресатше. Решила перевязать упаковку (удачно, кстати, решила, а то б матушка кавалера невзлюбила меня ещё больше...) Пришлось срочно заменять другими розами, распотрошив дальнюю заначку и повторив вылазку до метро.

Мы разбежались  ближе к 17-летию, потом у этого парня была девушка по имени  Катя… У многих моих мужчин почему-то были именно Кати… У некоторых даже - жёнами.

Интересно, мужчины действительно проецируют подсознательный образ матери, выбирая себе партнершу?  Стремясь освободиться от влияния матери, они обеспечивают себе в будущем возврат к  зафиксированному образу и состоянию?
 
Мог тогда мой друг увидеть во мне меня сегодняшнюю? Рыжую задорную «училку», завершившую целый пласт взаимоотношений и, маскируя опаску, вступающую в следующий?
Или это невозможно ощутить без собственного опыта? Может, лет ещё через 20 всё-таки пойму…