Сказка- ч. 5 Under Construction

Сегодня у Тани день шел вкривь и вкось. Утром, когда она шла на работу, какой-то придурок окатил ее с ног до головы из дорожной лужи. Она шла на работу, размышляя об очередном отчете, который надо было предоставить боссу "еще вчера". Как у него это было заведено давным-давно, Емельян Степанович, сказал о сроках и сути задания, соответственно, вчера во время обеда. Оказалось, что он когда-то уже кому-то говорил об этом. В любом случае, дело выходило так, что крайней оказывалась, как обычно, Таня. Разумеется, она старалась, как могла сделать невозможное, потому что понимала важность предоставления отчета к оперативному совету директоров... Она спала сегодня полтора часа. Ромка, бедненький, пытался ей тоже помочь, но его суета только мешала сосредоточиться, поэтому Тане стоило больших трудов не накричать на него, вместо этого она подавила подступивший к горлу крик и направила Рому спать. Месяц назад они разругались, причем ни один из них не помнил причину. И всего лишь за один день Таня ухитрилась изменить Ромке. Будучи девушкой разумной, она предложила своему молодому человеку другую, не компрометирующую версию событий. К тому же, поэт не зря сказал: "Ах, обмануть меня не сложно, я сам обманываться рад!.."

Из-за пережитого конфликта и определенного чувства вины, Тане удалось сдержать назревавшую в ней бурю. Но, биться в одиночестве с большим объемом цифр на компьютере, который то и дело норовит сбойнуть, - это занятие доведет до белого каления любого! А тут еще и этот, на ужасном керогазе, специально, ради собственной забавы, окативший грязью, которая теперь уже вряд ли отстирается с недавно купленного сарафана... И нет времени бежать домой переодеться.

День просто очень не ладился! И шеф появился, как назло, с огромным опозданием, с холеной мордой сытого борова, он улыбался, казалось, всей женской половине офиса... "Никак, от любовницы приехал!" - скрипел противный внутренний голос в висках у Тани. Заседание было назначено на 14:30 и к этому времени Таня старалась успеть сделать все. Для этого ей пришлось даже сдвинуть время обеда.

Суп был холодным, кроме того, на второй ложке, в нем оказался волос. Стоит ли говорить, что для Таниной истерики, к моменту появления грозного начальника, были все основания?

Емельян Степанович был в ударе! Он костерил Танин отчет и саму Таню минут десять. Он изливал потоки оскорблений и издевательств. Казалось, это продолжалось бесконечность. Первые тридцать секунд Таня терпела, но потом тонкая грань была нарушена, ее ослабленный недосыпом и стрессом организм сдался и, под воздействием страха и отчаяния, сделал ноги ватными а руки безвольными...

Таня сидела на своем рабочем месте и не могла встать. Она рыдала, не в силах вымолвить ни слова, боясь поднять раскрасневшееся, "поплывшее" лицо. Ей было невероятно обидно. В общем, ей нравилась ее работа, за исключением моментов, когда возникали такие вот, необоснованные "наезды". Ей нравилось работать с финансовой отчетностью, строить графики, прогнозы, анализировать рынок. Еще, ей нравилось, что она получает достойную зарплату, нравилось, что у ее работы просматриваются серьезные перспективы. И теперь, уткнувшись в свои руки, стараясь сдерживаться, чтобы не рыдать в голос, она вспоминала этот, отдельно взятый, проклятый день, понимала, что после такой сцены, она ни за какие коврижки не останется работать на этого... нехорошего человека!

Выплеснув все свое негодование на подчиненную, немного успокоившись, Емельян Степанович вернулся в свой кабинет, испить граммов двести коньяка. В целом, он понимал, что цифры в Танином отчете верны, знал, что если бы раньше сказал Тане сделать отчет, загодя ознакомился бы с ним, то удалось бы избежать жесткого "наезда" директоров. Оказалось, что отчетный период был существенно хуже планов... Однако, оставим его пока что.

После ухода директора, Таня долго не могла прийти в себя. К ней пару раз пытались подойти, чтобы выразить соболезнования, но ей было совсем не до того! Хотелось, чтобы этот увалень исчез, пропал, ей представлялось, как она мутузит его огромное лицо своими маленькими кулачками, как она царапает этого жирного невежду... Какое-то время, Таня отходила от истерики самостоятельно. Потом ей понадобилось излить кому-нибудь душу. Первый, о ком она подумала, был Ромка:

-- Пожалей меня, милый!
-- Что случилось, Таня?!
-- На меня сейчас Емелька орал! Он меня оскорблял!.. - Таню опять стали душить слезы.
-- Вот, какой засранец! Таня, все, хватит терпеть его унижения, это же не первый раз! Пиши заявление и уходи с этой работы!
-- Где я сейчас работу найду? А сарафан?..
-- Таня, не переживай, все будет хорошо! Давай, после работы встретимся и поговорим, я сейчас не могу, прости, милая!..

И повесил трубку. Вот так... Первый человек, о котором она подумала в трудную минуту... практически, предал ее! Конечно, с одной стороны, Ромка ее немного утешил, но это казалось таким недостаточным, пустяковым, что вызывало даже еще большую обиду. С одной стороны, она не знала, каких именно слов хотела бы услышать, но, с другой, совершенно отчетливо знала, что в эту минуту она никак не ожидала услышать: "Поговорим позже, сейчас не могу!"

Разочарование от общения с Ромкой опять заставило ее рыдать, уткнувшись в свои руки, лежащие на столе. Таня тихонько всхлипывала и плакала, пока не услышала, что из ее телефона слышен чей-то голос:

-- Таня! Таня!! Возьми трубку!

Всхлипывая, она поднесла трубку к уху:
-- (Всхлип)
-- Так, Таня, тебе угрожает сейчас опасность?
-- (Всхлип) нет... - Едва различимо ответила она.
-- Тебя обидел кто-то?
-- (Всхлип, плачь)
-- Понятно. Так, обидчик далеко?
-- Нет - Шепотом ответила Таня.
-- Иди и дай ему трубку!
-- Нет!..
-- Таня! Я тебя не спрашиваю! Иди и передай трубку обидчику! Сейчас! И успокойся! Слышишь?!
-- Да... - Таня стала понимать, Кто на другом конце провода, когда ее воля, без боя, даже с какой-то радостью, стала подчиняться другому человеку. Она поднялась, держа телефон рядом с ухом, пошла в сторону кабинета начальника. ее коллеги смотрели не то удивленно, не то участливо, не то с сочувствием, но ей было все равно до этих взглядов - ей надо было отнести телефон Емельяну Степановичу. Она не могла не отнести, поэтому было не важно, какой у нее макияж, как выглядит зареванное лицо... Как в тумане, Таня прошла к кабинету, минула секретаршу, без стука открыла дверь начальника, вошла в кабинет, зачем-то закрыла за собой дверь, подошла к Емельяну Степановичу, который застыл с бокалом коньяка в своем кресле и протянула ему свою трубку.

Начальник, шокированный внезапным поведением служащей, поднес телефон к уху:
-- Да?.. - Таня впервые увидела, как сомневается этот жирный боров. - Кто это?

К сожалению, Таня не слышала, что говорил Роман. ей была доступна только половина диалога:

-- Емельян Степанович Гарницкий! Руководитель... Э-э-э... Да... Да...Да как ты смеешь!.. Да как Вы смее... - Начальник прервался и долгое время слушал телефон. Кровь отхлынула от его лица, а сам Емельян Степанович стал подниматься из своего обширного кресла. Он медленно вставал, будто на глазах становясь старше. Сантиметр за сантиметром, год за годом. Когда он встал, на другом конце, видимо, монолог был завершен, солидный руководитель фирмы, протягивал, в слегка дрожащей руке, своей сотруднице телефонную трубку.

Странное дело, за время наблюдения за этим спектаклем, Таня стала существенно спокойнее и, когда начальник вернул ей телефон, она могла уже говорить своим нормальным голосом:

-- Але, Роман?..
-- Привет, Таня! Хорошо, что позвонила мне! Все у тебя сегодня будет хорошо, вот увидишь! Давай, ступай обратно, на свое рабочее место! Сегодня будет вечером, в восемь эксклюзивный спектакль, ты же любишь спектакли? Приглашаю сходить!
-- Мне идти не в чем! И настроение не то совсем!..
-- Настроение у тебя поправится, вот увидишь! А по поводу одежды - Гоша тебя отвезет в одно уютное место, тебе понравится! Все, жду твоего звонка в пять!

Таня и сама не заметила, как оказалась за своим столом. Настроение, и правда, стало немного лучше, но все равно...

Со стороны кабинета начальника послышался какой-то шум. Емельян Степанович, имея вид не самый презентабельный, привлекал всеобщее внимание:

-- Коллеги! Прошу всех сюда! Все отделы, подойдите сюда!.. Так, ближе, прощу вас! Хорошо... Таня!.. Татьяна!.. - Босс отыскивал Таню - Танюша, подойди, пожалуйста, сюда!.. Коллеги! Сегодня, в вашем присутствии, я неоднократно и необоснованно оскорбил нашу сотрудницу, Татьяну! Поэтому, я считаю, что должен столь же публично принести ей извинения! Татьяна! Все, что я говорил Вам, было сказано ошибочно, под влиянием эмоций! Признаю, что Ваши действия по подготовке объективной документации для оперативного совета, заслуживают высокой оценки! Я официально объявляю Вам благодарность, кроме того, в качестве компенсации морального вреда, который я нанес Вам сегодня, прошу принять лично от меня двести пятьдесят тысяч рублей! В свою очередь, обещаю впредь не проявлять подобного поведения! Надеюсь, для Вас указанная сумма будет достаточной?..

Таня стояла, будто окаменевшая. Она не могла понять, то ли это сон, то ли галлюцинация, то ли она умерла и попала в рай для офисного планктона, но, на всякий случай, ответила, под взглядами ошалелых коллег:

-- Да, конечно... То есть, да, Емельян Степанович, эта сумма меня устроит! - В ней проснулась какая-то гордость и чувство собственного достоинства... Да что уж там, у нее, прямо-таки, появилась гордость по отношению к себе!

До 17 часов, Таня отбивалась от вопросов коллег, а в 17 часов, как по будильнику, она позвонила Роману:

-- Рома! Что ты сказал этому борову?
-- Не важно, Таня! Главное, чтобы он принес тебе адекватные извинения! Он это сделал?
-- О, да! При всех... Я его таким не видела!.. Знаешь, у меня от этой картины даже под ложечкой засосало!.. Скажи, ты его загипнотизировал что ли? Ой, кстати, он же мне еще денег пообещал!..
-- Вот и правильно! Значит, в уютном месте, куда тебя отвезет Гоша, будешь сама за себя платить! - Улыбаясь, ответил Роман. - Он заедет за тобой через полчаса.
-- Ой, я же до шести работаю!..
-- Не сегодня, Таня, не сегодня!

Действительно, когда Таня только заикнулась о том, чтобы уйти немного пораньше, Емельян Степанович как-то даже засуетился, стараясь угодить. Он вскочил из-за своего стола и побежал провожать Таню до лифта. Рядом с лифтом, он вручил ей золотую банковскую карточку:

-- Татьяна, как я и обещал, двести пятьдесят тысяч, в Вашем распоряжении!..

Пока кабина лифта медленно опускалась вниз, отсчитывая этажи, Таня крутила в руке тяжеленькую карту. Казалось, эта карточка действительно, золотая, кроме номера, на ней не было видно больше ничего. Не один раз за день сбитая с толку, Таня перестала удивляться.

Перед выходом, нарушив правила дорожного движения, стоял автомобиль, рядом с которым, открыв дверь, ждал Гоша:

-- Добрый день, Татьяна!
-- Привет, Гоша! Рома сказал, ты знаешь, куда ехать!..
-- Разумеется, госпожа!

Отчего-то, обращение "Госпожа" не показалось Тане неуместным, не смотря на то, что ее сарафан был измазан дорожной водой, а лицо еще хранило следы недавних слез, не смотря на то, что никогда еще к ней не обращались с таким обращением серьезно. Обыкновенно, "госпожа" звучало едва ли не ругательно, в прочих же случаях, это обращение приравнивалось к "женщина!"

Расположившись на комфортном диване заднего сидения, Таня решила позвонить Ромке:

-- Ромка, сегодня не получится увидеться, дела! Потом поговорим!

И она выключила телефон.