Колечко с синим камушком

Каждый раз как Аня падала и разбивала нос, или заболевала накануне праздника, или теряла только что подаренную игрушку, мама покорно и немножко раздраженно говорила:

— Что поделаешь? Такая уж ты невезучая, вся в меня уродилась.

И Аня привыкла, что она невезучая. Недаром она всегда проигрывала в домино и в лото и никогда не находила на улице не только монеток, но даже красивых черепков и фантиков. Когда в детском саду готовили представление "Теремок" и все ребята наперебой кричали, что хотят быть зайчиком, или ежиком, или медведем, она одна молчала, понимая, что ей не быть ни мышкой, ни лягушкой-поскакушкой, и только немножко надеялась хоть подержать картонную стенку теремка, но и это поручили не ей, а заике Вадику.

Аня с завистью смотрела, как девочки прыгают весной через большую веревку на первых островках сухого асфальта, но сама не решалась попробовать, потому что была уверена, что грязная, намоченная для тяжести в луже веревка обязательно хлестнет ее по глазам или, зацепившись ногой, она упадет как-нибудь особенно некрасиво, и все будут смеяться.

И еще она завидовала девочкам с длинными волосами. Нет, о косах она даже не мечтала, хоть бы разрешили отрастить волосы до шеи. Ей даже во сне снилось, как она отбрасывает тыльной стороной ладони прильнувшую к щеке прядку, и просыпалась от счастья. Но и тут ей не повезло. Мама любила стрижку "под мальчика". Она вообще часто говорила, что Ане надо было родиться мальчишкой и девочка она только по ошибке. Аню это всегда обижало. Кроме того, мама считала, что короткая стрижка укрепляет волосы, и каждый месяц неумолимо отводила Аню в соседнюю парикмахерскую, причем в мужской зал, где девочку оболванивали под машинку, оставляя жалкую челочку надо лбом.

Аня стеснялась своей лысой головы, своей неловкости и писклявого голоса. Она отказывалась выступать на праздниках и во всех играх уступала главные роли другим. За это ее считали трусихой, а она не боялась — просто избегала очередной неудачи и лишнего разочарования.

У нее и подруг особых не было. Вот только Кира, в прошлом году. Но уж когда не везет, то во всем. Кириных родителей перевели в другой город, и девочки даже не успели попрощаться. Поэтому Аня очень удивилась, когда Женя Полякова, у которой были толстые косички до плеч, которая дралась с мальчишками, а в играх была принцессой или воспитательницей, вдруг пригласила ее к себе домой на елку.

Мама тоже удивилась, когда Аня ей об этом сказала, и почему-то спросила:

— Это у которой отец — полковник?

— Не знаю, за ней бабушка приходит, — сказала Аня, а мама задумалась и потом решила:

— Ладно, наденешь голубое платье. Будешь не хуже людей.

У Ани было только одно нарядное платье, и она ходила в нем на все праздники и в гости; непонятно, почему мама так долго выбирала.

На другой день, торжественная, в голубом платье, с большим капроновым бантом, который мама умудрилась как-то прицепить к ее коротенькой челке, Аня пошла в гости.

Мама тоже надела выходное платье, надушилась духами и сама повела Аню к Жене, хотя Поляковы жили совсем близко, даже улицу не переходить. Но в квартиру мама входить почему-то отказалась, осталась на лестнице и строго предупредила, что зайдет в полдевятого, в девять Аня ложится спать.

— Ну, велика беда! Разок ляжет в десять, — беззаботно сказал толстый и веселый Женин папа.

— Извините, у ребенка режим, — сказала мама тем обиженно-раздраженным голосом, которого Аня немного боялась, таким голосом мама начинала ссориться с соседями.

Но Женин папа ссориться не стал и просить, чтобы мама разделась и прошла, тоже не стал, а обратился к Ане, как к взрослой:

— Разрешите за вами поухаживать, — и снял с нее пальто.

В переднюю выбежала Женя и какие-то незнакомые ребята, пришла Женина мама, очень молоденькая и тоже веселая. И все стали смотреть, куда Аня захочет повесить пальто. С каждого крючка вешалки в этом необычном доме свисала на длинной нитке большая хлопушка. Какую выберешь, туда и повесят твои одежки. Ане понравилась оранжевая. Ее оторвали и дали ей в руки, и ребята стали кричать: "Хлопни! Хлопни!" Аня уже хорошо знала, что хлопушки не хлопают, просто так называются, и не понимала, чего от нее хотят. Тогда один мальчик и Женя сами потянули у нее хлопушку, та с треском разорвалась, и все стали смотреть, что из нее выпало. А выпало что-то розовое, бумажное,  сложенное  гармошкой.  Женина мама развернула  гармошку — это оказался хорошенький фартучек — и сказала:

— Ну вот, значит, будешь помогать накрывать на стол.

Тут Аня увидела, что на некоторых ребятах были такие же фартучки, а на других — зеленые гофрированные шапочки и повязки на рукаве. Ей тоже стало весело.

Все помыли руки и пошли помогать бабушке. Те, кто в фартуках, носили из кухни и раскладывали на столе ложки, салфетки и пирожки, а ребята в зеленых шапочках расставляли стулья и распоряжались, кому где садиться.

Но еще до того как посадить за стол, их подозвали к елке и предложили разобрать подарки. Это тоже было непривычно:  подарки  всегда  дают в самом конце, а тут — сразу.

Правда, подарки были самые обыкновенные — картонные чемоданчики с нарисованным Дедом Морозом и Снегурочкой, какие дают на всех елках. Но Женина  мама  хитренько  улыбнулась и предупредила, что в одном из подарков спрятано колечко с синим камушком.

— Сейчас мы узнаем, кто самый счастливый, —  сказала она.

Все бросились под елку и стали хватать подарки. Аня взяла самый последний оставшийся под елкой чемоданчик и даже не раскрыла его, было слишком интересно, кому же из ребят досталось колечко. Все рылись в своих чемоданчиках, некоторые вытряхивали все, что там было, на диван или себе на колени, а потом разочарованно складывали конфеты и мандарины обратно — колечка ни у кого не было.

И тут все повернулись к ней.

— А ты что не смотришь? —  нетерпеливо крикнула Женя.

Аня раскрыла подарок и увидела прямо сверху, на желтом мандарине колечко с кругленьким синим камушком в тонком зубчатом ободке. Где-то в горле защекотало, грудь наполнилась воздухом, и показалось, что она сейчас лопнет или Аня сама взлетит к потолку, как воздушный шарик.

— Ну-у, тебе везет, — сказала Женина мама. —  Вот кто, оказывается, самый счастливый! — И она надела колечко Ане на безымянный палец: — Смотри, как раз к твоему платью.

Аня пила чай со сладким пирогом, глядела на палец с колечком и сама не верила своему счастью. Правда, в прошлом году, на елке у Киры, ей тоже достался  самый  хороший  подарок — гномик из шишки с красным фонариком, но это не в счет. Там каждый выбирал подарок с завязанными глазами, и Кира сама пододвинула ей под руку гномика, потому что она ее лучшая подруга. Но другие   ребята   обиделись,   и  Ане было неловко.

А   здесь уж — по справедливости. Теперь Аня знала, что все сможет: завтра она попросит в саду самую трудную картинку для вышивания, а весной обязательно выучится прыгать через веревочку.

После чая был концерт. Сначала пели все вместе, а потом выступали по отдельности. И Аня тоже, первый раз в жизни, прочла стихотворение про зайцев, которые обманули волка, — и ей хлопали.

Но тут пришла недовольная мама и начала говорить, что уже поздно. Она опять не разделась и осталась в передней, хотя там, где пальто расходилось внизу, было видно, что на ней то же нарядное платье. Аня торопилась ей все рассказать, а мама не слушала, тянула ее за собой и что-то сердито говорила про режим и что "с жиру бесятся". А на небе были большие-большие звезды. Девочка видела их впервые, она никогда не бывала на улице так поздно. И в груди все рос, трепетал, рвался кверху невидимый воздушный шар, потому что в мокрой варежке обещанием счастья лежало крепко зажатое в кулаке колечко с синим камушком.