2. Златоклювый воробей

Жил-был  воробей  с  золотым  клювом. Квартировал  он  в  старом  заброшенном  скворечнике  на  даче  художника-абстракциониста. Был  он  холостяком. Ни  одна  даже  самая  захудалая  серая  воробьиха  не  клюнула  на  такого  красавца. Ещё  маленькому  ему  здорово  перепадало  от  сверстников.  Ох, и  не  любили  воробьи, когда   кто-нибудь  из  них   сильно   выделялся   из  общей   стаи! Да  и  к  чему  воробью  золотой  клюв?
Погоревал, погоревал  воробей  и  решил  жить  один. И  как  только  отделился  от  стаи – остальные  воробьи  словно только  того  и  ждали – сразу  успокоились   и  совершенно  о  нём  забыли.
Так бы  и прожил  незаметно свой  короткий век  этот  воробей, не  случись  с  ним  однажды  удивительной  истории.
Там  же, на  даче, каждое  лето  проживал  большой  четырёхцветный  кот – любимец  художника. Сколько  шедевров  написал  он, рассматривая  шкурку  Батискафа. Так  почему-то  назвал  он  кота. Правда  вопросы  сразу  прекращались, как  только  кот  поворачивал   свою  толстую  морду  и  изучал  вошедшего  гостя. Глаза  у  кота  были  большие  и  круглые  и  действительно   походили  на  окна  батискафа.
Когда  сгущались  сумерки  и  эти  глаза  светились  зелёным  огнём, художник  открывал  настежь  окно,  наливал  себе  чашку   горячего  крепкого  кофе, сажал  кота  на  подоконник,  и  они вдвоём  сумерничали, пока  ночная  темнота  совсем  не  скрывала   очертания   деревьев  и  всего, что  росло  на  небольшом  участке.
Тогда  художник  закрывал  окно, включал  на  полную  мощность  магнитофон  и  в  мерцающих  отблесках  цветомузыки   весь  отдавался   танцу. Тяжёлый  рок  был  его  слабостью.  Ровно  в  полночь  он  включал  свет  и  начинал   писать  свои  сногсшибательные   полотна. К  утру,  уставший   и  довольный,  он  ложился  спать.
Нарисовав   таким   образом   пять-шесть  картин, художник  расставлял   их  на полках и  подставках  и  уезжал  на  несколько  дней   в   город.
И  кот  оставался   единственным   полновластным   хозяином   дачи.
Однажды   утром, греясь  на  солнышке   и  сладко   вытянувшись   на   подоконнике, он  вдруг  резко  вздрогнул   и  вскочил.  Что-то  так  сильно  и  ярко  блеснуло   за окном,  что  он  на  миг  испугался.  Приглядевшись, он  увидел  на   ветке  вишни  воробья  с  ярко  блестевшим   клювом.
Подул  сильный   ветер,  и   большая  сочная  вишня   шлёпнулась   на   карниз. Воробей  несколько  раз  обернулся  и, увидев, что  никого  нет, спрыгнул  к  вишне. Она  была  очень  сладкая. Воробей  знал, что  хозяина  дома  нет, и  поэтому  вёл  себя  смело. С  обратной  стороны   окна, за  стеклом   сидел  огромный   толстый   кот. Но  воробей   продолжал   клевать  смелее  и  смелее.
А  кот  был  глуповат. Он  решил  напугать  воробья.  Громко  шипя, рыча, царапая   стекло и грозно  мяукая, он  попытался  прогнать  воробья. Но  воробей  клевал   и   клевал  свою  вишню.  А   кот  всё   больше  и  больше   свирипел.
Вдруг   он  не   удержался   на   подоконнике  и  сорвался  вниз  на    стол. Выглянул  в  окно – а  воробья  и   след  простыл.
Разозлился кот, начал бешеные  скачки  по тесной комнате. Краски  все  перепутались, перемешались. От  запаха  скипидара и  растворителей он  совсем   одурел
Яркие  краски – синие, зелёные, красные, жёлтые, фиолетовые, лиловые – расцвечивали  теперь   и  окна  и  пол  и   стены.  Потом  кот  начал  прыгать  на  ещё  свежие  картины, оставляя  на  полотнах  всё  новые  и   новые   пятна.
Только  звук   ключа   в  замке  и  оживлённый   разговор  людей   остановили наконец   разъярённое   животное. Услышав  эти  звуки, он  быстро  спрятался   в  укромном  местечке.
Люди   вошли   и   ахнули. Воцарилось  гробовое  молчание.
–  Батискаф! – заорал  хозяин   дома – Ты  что  натворил!?
Художник  подошёл  к  своим   полотнам  и  схватился   за   голову.
Кот  не  подавал   признаков  жизни, как  будто  его  здесь  никогда   и   не   было.
Мерзкое   животное! – свирепо  прошептал  хозяин.
–  Минуточку! – сказал  плотный  брюнет  невысокого   роста – Я  покупаю  все  пять  картин. Это  просто  изумительно!
И  он  назвал  баснословную  для  художника   цифру. Для  него   это  было  полной  неожиданностью.  И  он   замер, не  зная,  что  сказать.
–  А  где  же  ваш   бесценный   помощник? – спросил  долговязый   мужчина    в  рубашке   в  клеточку.
–  Мы  его  сейчас  найдём! –  весело  откликнулась  молоденькая   девушка  со  стрижкой – Петрович! Петрович!
И  выскочила   за  дверь.  Через  мгновение  в  комнату  ворвалась   с  отчаянным  визгливым  лаем  маленькая  коричневая   собачонка  с   синим  бантом  на  шее. Она   сильно  натягивала   чёрный  узенький   поводок, за   который   держалась  громко  смеющаяся   хозяйка.
Петрович   сразу   кинулся    в   тёмный   угол   за  диван. И   оттуда  вылетел   разъярённый, шипящий,  весь   перепачканный   красками   кот.
Люди   хохотали   до  слёз.  Девушка   утащила   сильно  визжащего   Петровича на  улицу.  Плотный   брюнет  сунул   деньги   в   руку   художника.  Потом   какие-то   люди   вошли   и   унесли    полотна.  А   художник   всё   стоял   и   стоял   словно   онемевший.  О  чём   он    думал?  Никто  не  знал. Очнулся,  когда   все   ушли.
Кот  сидел  на   диване,  завывая   и   нервно   дёргаясь.
«Просто   так   кот   не   мог  это   натворить.  Что-то  его  очень   сильно   разозлило. –  размышлял   художник – Почему-то  именно  на окне больше всего отпечатков его  лап».
Кот  всегда   был   добрым   и   безобидным. Что же   всё-таки   тут  произошло? Но  как  бы  то  ни  было,  он   принялся   убирать  в  комнате, оттирая, где  было   возможно,  краску.  Кота   пришлось   буквально  мыть  в  скипидаре. Вечером   художник   прижал   ещё   влажного   Батискафа   к   себе   и   просидел  с  котом   на   диване    до   самого   утра.
А   утром   заварил  крепкий   кофе. Распахнул  окно. И   вдруг  увидел   что-то  ярко  блеснувшее   в  ветках   вишни.  Он   открыл   дверь, вышел   из  дома. Внимательно  рассматривая   ветки   дерева,  он   раздвигал  листья. Но  так   ничего  и  не  нашёл.
Весь  день  он   просидел   в   раздумьях   у   открытого   окна. Ночью  опять   включал   магнитофон, танцевал, писал   картины. А  на  следующий  день снова  с  самого утра  уехал  в  город.
И  всё   снова   повторилось.  Только   на   этот  раз   воробей   сам   прилетел   и   начал   дразнить  кота. Опять  кот  кидался  на  прыгающего  за  окном   воробья, снова  опрокинул   краски, перепачкал  всё  кругом  и   картины   в  том   числе. И  снова   пришедшие  с  художником   люди  ахнули   от  того,  что   увидели.  И   опять   плотный   брюнет   выложил    за    картины   приличную   сумму.
Но  в этот   раз   художник   не   кричал, не   искал  кота,  а  сразу   кинулся   к  окну,  как будто   там   кто-то  мог   быть, и    снова   стал  внимательно   рассматривать  деревья – что  так   могло его  разозлить?  Он  долго  молчал, соображая, что   же  теперь  предпринять,  и   решил   сам   выследить, что  происходит  в  доме  в  его  отсутствии.
На  следующее   утро  он   не  поехал   в  город. А  сделал   вид,  что  поехал.  Вышел  через  калитку, закрыл  её  на   засов  и   через  калитку   соседей  вошёл   в   их   двор. Затем  прокрался  в   огород  и, перемахнув   через   свой   забор, притаился   за   домом.  Потом   медленно   и   очень   осторожно  продвинулся  вдоль  стены   и   выглянул   из-за   угла. Тишина. Никого.  Добрых   полчаса   пришлось  ему   ждать.  Потом   он  увидел,  как   из   веток   вишни   с   громким   чириканьем    вылетел   воробей   и   начал   прыгать  по   карнизу,   всё   сильнее  и  сильнее  распаляясь  и  стуча   клювом   в  окно. Но  что-то  необычное  было  у  этого   воробья.  У  него  очень  сильно  блестел  клюв!
Художник  выскочил  из-за  угла  и  кинулся  к  окну. Но  воробей  мгновенного  вспорхнул,   и, пролетев  над   деревьями,  быстро  скрылся  из  вида.
–  Златоклювый   воробей! 
Художник   вспомнил, как   однажды   в  детстве   бабушка   рассказывала  ему   разные   истории.  И  одна  из  них  была  о  том,  что  где-то  на  свете   живёт  златоклювый  воробей, который  приносит  счастье  в  своём  золотом   клюве.  Так  вот, кто  дразнил  кота! 
Художник  вошёл  в  дом  и  увидел   всю  ту  же   картину:  перепачканные   стены   и   мебель, перевёрнутые  краски  и  перепачканного  злобно  рычащего  кота, который  теперь  почему-то  не  стал  прятаться.
После   этого  случая   художник  разбогател. Денег  от  продажи   картин  ему  хватило   на  покупку   хорошего  большого  дома  с  садом. И  он  переехал  вскоре  туда  вместе   со  своим   драгоценным    котом.
 Но   теперь  он  уже  не  занимался  абстрактным   искусством. Он  стал  рисовать  птиц. И  в  этом  очень  преуспел. Потому  что  он  рисовал  их  так, как  никто  другой   во  всём   белом  свете. И  птицы, словно  благодарные  ему  за  это, поселялись  в  его  просторном  саду   в  невиданных   количествах. 
А   златоклювый   воробей  больше   так  и  не  показался   на   даче. Он  облюбовал   себе  старое   грачиное   гнездо  в  небольшой   рощице  недалеко  от  дачи   художника. И  только   потом, когда  эту  дачу   купили  молодые  муж  и  жена   с  маленькой   пятилетней   дочкой,  он, наконец, вылетел  из своего  укрытия  и  перебрался на свою старую  квартиру – в покосившийся  почерневший   скворечник.
Однажды  маленькая    девочка, оставленная на  даче  одна, очень  сильно   плакала.  И воробей  вылетел  из  скворечника  и  попытался  успокоить  её   своим   весёлым   чириканьем.
 Так  они  и  подружились.  Когда  родители  уходили  в  гости  или   уезжали  в  город, девочка  кормила  его  вкусными   крошками.  А   он  позволял  ей  гладить  себя  по  головке и крылышкам.