Дальний Восток
Кажется, в Иркутске была пересадка на другой поезд. Отстояв большую очередь, мне посчастливилось купить билет до Владивостока. В эти дни в Сибири стояли трескучие морозы. Поезд приходил на следующий день. Ночь провёл удачно – на деревянном подоконнике старинного тёплого вокзала, до отказа набитого пассажирами. Я спал на пачках книг, уложенных на широком подоконнике, и увидел два интересных сна.
Первый сон: «В Алма-Ате нет нашего обычного дома, а вместо него в западной части участка стоит мой красивый дом на высочайшем деревянном полированном столбе. Вокруг столба деревянная винтовая лестница, ведущая в дом. Крыша дома восточная. Её углы приподняты вверх, как на буддийских храмах, но они быстро колышутся снизу вверх. В окрестности нет больше строений, лишь мой необычный дом и реальный дом соседей с севера. Чувствую опасность – столб ночью могут спилить». Проснувшись, подумал, что углы крыши (восточной мудрости) ещё неустойчивы. Они колышутся между восточным и западным стилями крыши (сути моей школы).
Второй сон: «Над Алма-Атой разыгралась страшная трагедия. Вижу центр города: всё сожжено, разрушено, сметено ураганом. Вокруг выжженная земля, ямы, траншеи и нет ни души. Мама в глубокой траншее, над ней мечется дух её мамы, но ничем не может помочь. Подхожу, подаю руку и вытаскиваю её из траншеи».
На перроне появился фирменный поезд «Россия», на котором я должен был ехать во Владивосток. Подсознательно чувствовал важность поездки. Название поезда было знаковым. На вокзале по радио услышал, что Кашпировский собирался на Дальний Восток, но его остановили непредвиденные обстоятельства – в Барнауле прямо на сцене ему стало плохо, пришлось отменить поездку. Перед поездкой одна из известных прорицательниц предупреждала его об этом. Алан Чумак (один из сильных магов) ехал на Дальний Восток, но проехал дальше Кашпировского, кажется, до Улан-Удэ. Его тоже остановили аналогичные обстоятельства. Я вспомнил, что отец, по сути, сильнейший маг, во время Великой Отечественной войны под гармошку приехал в товарном вагоне на Дальний Восток помогать советским войскам. Но учавствовать в боях не пришлось: Квантунская армия была разгромлена. В этом чувствовалась важная связь.
В этот раз мой багаж был значительно меньше, и тем не менее он превышал мой собственный вес и все допустимые нормы. Такой груз я заносил в вагон за один раз, главное – нужно было показать билет и стройно пройти перед проводниками, чтобы они не заподозрили настоящего веса груза и приняли его за ручную кладь. Книги компактны, объём багажа допустим. Всё шло удачно, за окном вагона мелькали сугробы и заснеженный лес. Дорога дальняя, попутчики постоянно менялись. Мы проехали покрытое льдом заснеженное озеро Байкал, открылись его скалистые берега. Миновали Хабаровск – за окном вагона минус 35. Перед Владивостоком поезд остановился в заснеженном пространстве и простоял там более трёх часов. Как выяснилось, сильный ветер поднял большие океанские волны, которые захлестнули железную дорогу и преградили путь. Такого происшествия старожилы не помнили.
Пока поезд стоял, я вздремнул и увидел знаковый сон: «Впереди нашего поезда – огромный белый конь, который был в два раза выше тепловоза. Сверху прозвучал величественный Голос: «РОССИЯ ПРИЕДЕТ НА БЕЛОМ КОНЕ».
Владивосток встретил меня тёплой зимней погодой. Здесь магазины самостоятельно книги не принимали. Поэтому я обратился в отдел управления книжной торговли, где с женщинами произошла увлекательная беседа. 600 книг, предназначенных для Владивостока, они с удовольствием взяли на реализацию. Владивостокскую программу выполнил быстро. Ещё столько же книг осталось для Хабаровска.
Купил билет до Хабаровска и следующим утром был уже там. Однако здесь происходило что-то невероятное. Книжный «мир» словно восстал. Магазины по каким-то непонятным причинам были закрыты или завмагов увозили от меня на шикарных чёрных машинах. Либо в игру вступали другие непредвиденные обстоятельства, препятствующие приёму книг. Я носился от одного магазина к другому, и всюду ситуация повторялась. Энергия возмущения нарастала. Я бежал вдоль какого-то длинного забора с 45-килограммовым рюкзаком и совершенно не чувствовал веса. На улице 30-градусный мороз, а мне жарко. Вдруг прямо перед собой увидел большие ворота, а над ними вывеска «Книжная база». Сходу влетел туда. В большом складе настежь распахнуты ворота, и молодые женщины, раскрасневшиеся от мороза, в тулупах и валенках, сортировали книги. Им помогал жизнерадостный мужчина. У нас начался доброжелательный разговор. Всех захватила общая тема. Посыпались вопросы. Книги были приняты без лишних формальностей. Задача выполнена, я устремился на железнодорожный вокзал. (А в это время в Алма-Ате, в моём родительском доме, происходила трагедия, но об этом позже.) Выстояв длинную очередь, мне посчастливилось купить единственный оставшийся билет на поезд до Новосибирска. Далее, через Новосибирск, нужно было возвращаться в Алма-Ату. Кажется, более недели пути: есть время подумать над прожитой жизнью. На душе двойственное ощущение. С одной стороны, чувствую чистоту, спокойствие и радость от исполненного долга, но на сердце тревога. Словно куда-то в безвозвратную даль уходило моё прошлое и начиналось нечто новое, непонятное. Непроизвольно наплывало ностальгическое воспоминание детства. В голову лезли тяжёлые мысли. Навязчивой тенью мерещился пожар, сердце слегка сжималось. Вспомнился давний сон, в котором видел наш дом, охваченный языками пламени. Отец не выходил из головы.
Затем в памяти всплыл другой сон, который видел отец: он катил по краю пропасти тележку с телевизором, а мы с мамой шли сзади и о чём-то беседовали. Затем телевизор взорвался. Отец в ужасе воскликнул: «Даже «Марию» не досмотрел».
Отец не очень-то верил снам, но в этот раз он проснулся с тяжёлым чувством, которое долго не покидало его. В поезде я случайно услышал, что телесериал «Мария» (который шёл, наверное, целый год) должен закончиться через несколько дней. Ощущение близости роковых событий снова встревожило меня. Вспомнился сон, в котором я маме подавал руку в траншее, а отца там не было. Мысли постоянно возвращались к отцу. Он в свои 76 лет поступил на курсы гитаристов и вскоре в совершенстве овладел нотной грамотой и игрой на гитаре. Но самое удивительное произошло потом: когда отец играл на гитаре, то она пела сама, красивейшим человеческим голосом. Изучая этот феномен, я понял магический секрет Паганини: чтобы струны запели, необходимо иметь магическую силу мысли и магическое сердце, сила которых на физическом уровне колеблет струны. Но без глубокого восприятия музыки этот феномен невозможен. Отца приглашали петь в церковь, но он отказался, потому что ценил свободу. Он часто говорил: «Ещё немного подучусь и выступлю по телевидению». Но по велению судьбы этому не суждено было исполниться.
В мельчайших подробностях вспомнилось знакомство родителей с духовными друзьями. Это было в самом начале нашей дружбы с Таней, Наташей и Андреем. Таня говорила, что от моих родителей исходит огромная сила, но эта сила не очень светлая. Таня хотела увидеться с ними и по возможности помочь им. Я подготовил родителей к встрече и рассказал о необычных способностях новых друзей. Мама полностью верила, а отец с горделивой улыбкой слушал меня. Друзья обладали сенситивными способностями и на растяни чувствовали огромную магическую силу моих родителей. Поэтому к встрече с ними они подготовились основательно, взяли свечи и иконы. Из моего дома, пройдя через двор, мы пошли к родителям. Я быстро шёл впереди необычной процессии, а друзья с горящими свечами и иконами устремились за мной. Мы вошли в дом родителей, свечи сильно затрещали, а электрический свет погас. Мама испуганная, с широко раскрытыми от удивления глазами, сидела на кровати. Отец с горделивой улыбкой и чувством собственного достоинства, заложив руки за спину, стоял в центре комнаты. Его глаза горели огнём превосходства и излучали огромную психическую силу. Таня подошла к нему и рассказала, что с ним случалось в прошлом, какие болезни, ранения он перенёс и назвала их даты. Друзья, поговорив с родителями, провели ритуалы и электрический свет непроизвольно включился.
Затем мы ехали по ночной зимней Алма-Ате. Я развозил друзей по домам. Таня сидела рядом со мной на первом сиденье. Она обложилась иконами и непрерывно читала молитвы. Вдруг Таня удивлённо произнесла: «Какие я только ни читала молитвы, что только ни делала, ничего не помогает, лечу в ступе и только». Мне представилось, как отец лежит на кровати и думает: «Ведьма какая-то», а Таня летит в ступе с метлой. Я спросил у Тани: «Может быть, я смогу тебе чем-то помочь?». Она ответила: «Представь шар белой энергии и посади меня в него». Я так и сделал. У Тани негативные видения исчезли, появилось хорошее настроение. Я подумал, что не везде помогают молитвы, иконы и церковные ритуалы. Мысль человека по своей силе воздействия может значительно их превосходить.
Осознание человеком своей кармической ответственности – долга, чести, совести вкупе с пониманием своего высшего предназначения оказывает на большинство людей значительно большее нравственное воздействие, чем иконы и молитвы. Следовательно, нужно уделять больше внимания этому процессу. У христианской религии средств предостаточно. Но результат слишком мал – всюду разложение духа.
Подъехав к дому Наташи, мы долго ещё сидели в машине и говорили на духовные темы. Таня заявила, что все известные маги и целители – младенцы в сравнении с моим отцом. Она хотела показать его Жану Михайловичу, но сомневалась – следует ли это делать? Ещё сказала, что я не смогу написать книгу, живя вблизи отца. Но я думал иначе: «Ведь смог защитить Таню от его энергии, значит и книгу написать сумею».
Вспоминались другие истории и происшествия, связанные с отцом. Он не выходил из головы, словно я видел его в прошлом времени, в котором не было ни настоящего, ни будущего.
Продолжение следует, следующая глава «ТРАГЕДИЯ».
Сайт: ИДЕЯ РОССИИ http://nidenisenko.narod.ru (Прямая ссылка здесь не работает, поэтому нужно скопировать ИДЕЯ ВОЗРОЖДЕНИЯ РОССИИ и вставить в окно поисковика).
Свидетельство о публикации №210060900777