Время Междоусобиц. Часть 2, гл. 7-9

                7


Он никогда не сможет смириться с тем,что случилось.Говорят,время лечит-может быть,но только не такую боль.Время засыпает,словно песком,прошлое,но где-то в этой пустыне бьют неумолчные родники боли.Ичто с того,что над ними песок:копни поглубже,и родник-боль прорвется яростным ключем и вскороет песок равнины.
Однажды...Это было в начале осени,когда лето плавно переходит в дожди и грязь.Во время работы он почувствовал,что ему в руку кто-то сунул берестяную грамотку.Вначале он не пнял,что случилось,а когда оглянулся,то посыльного и след простыл.Идо него дошло,что надо быить осторожным.Он смахнул опилки со своей одежды и как бы между прочим развернул бересту.Там было написано:"Твой друг растерзан собаками.Его дом горит.Скрывайся,если хочешь жить".Подписи не было никакой.
Неожиданное известие поразило его.Туман застилал глаза.Ему казалось,что это сон,он не мог в это поверить,поэтому какое то время стоял,перебирая в руках грамотку,пока один из работников,увидя его замешательство,не тронул его за руку.Итогда он проснулся.Быстро,как обронил,спрятал грамотку и,сказав что уйдет ненадолго,пошел или почти побежал к дому художника.Идти было недалеко,но опасно.Но сейчас он не думал об этом.Горячка,охватившая его,брала верх.
Издалека он увидел догорающие огоньки.Все было кончено.Люди уже почти разошлись,и лишь последние,самые любопытные старушки стояли до конца,обсуждая зрелище во всех подробностях.Он не помнил,как подбежал к пепелищу,как упал и заплакал,проклиная Бога,проклиная власти,проклиная всех.Его не гнали.Может быть старушки подумали,что он пьян и по пьянке прибежал к огню.Да он и был словно пьяным и ничего не понимал из того,что говорили о художнике.
С ним расправился князь,который велел художнику написать свой лик,а тот отказался,вот и поплатился.И хоть князь и говорит,что Бог покарал дом художника и сжег его вместе со всеми иконами,но никто этому не верил,зная жестокость и самолюбие князя.Но даже старушки,хоть и были сейчас смелы перед"пьяным",не говорили всего.Не ерили,но боялись и делали вид,что верили.А впрочем,кто они-такие же занесенные судьбой в эти места больше язычники,чем хрисиане.Илья усмехнулся и,видя,что при этом старушки попятились в сторону,боязливо посматривая на него,снова встал на колени.В голове у него все мешалось.Он сейчас уже ни во что не верил:ни в Перуна,ни в Христа.Да разве мог он верить?Помог ли Перун-бог славян-спасти одного из своих сыновей?А Христос?Что он сделал,видя гибель одного из своих усердных защитников?Помог ли он спасти художника,сделал ли что-нибудь для него?Нет!Он не смог,даже такой всезнающий и всесильный,защитить творения своего сына с изображением себя.И вот иконы горят,как дрова,только из-за прихоти какого-то маленького князька.Вот его всесилие!Он еще раз нагнул голову и посмотрел на догорающий огонь.Итут заметил в углях небольшую иконку,маленькую дощечку,которую еще не взял пожар.Это была икона с изображением Богоматери с младенцем.Мария смотрела на Илью так же,как и всегда-светло,спокойно и скорбно.И Илья,уже не обращая внимания на старух,поцеловал это святое изображение и,сунув его себе под рубаху,побежал дальше,как будто знал,зачем и куда.Как будто ему нужно было не только спастись,но и спасти эту женщину с Божественным ребенком на руках.



                8


      
Погоня нагнала его быстро,словно с самого утра шла по следу.Да и куда он мог убежать от княжеских соглядатаев и княжеских откормленных лошадей?Люди боялись его,боялись князя.Но от князя они могли ждать большего несчастия-вот и сдали его,к тому же за поимку беглеца что-то им заплатили.
Что он сделал-никто не рассуждал.Он был рядом с художником,значит-был врагом.А княжеский суд скорый.Его выдали в первом же доме,где он скрывался.Опустив в смущении глаза,без слов мужик-ремесленник указал княжеским слугам,где он находится.И ушел в дом.И не видел,как его скрутили,как проклинали и били.Да и для него самого это было как бы не наяву.Бред то ли наступающей болезни,то ли горя душил его.И положили на дубовую лавку,и разорвали на спине рубаху,и стали хлестать прутьями по оголенной плоти.А он,сдерживая стон,только сжимался сильнее от боли,словно душа рвалась из тела,как прикованная,но не могла порвать узы,да вгрызался зубами в дерево.
Это было вначале.А потом он потерял сознание,и уже не холодная вода,ни крики и пинки сапог княжеских слуг не могли его вывести из этого состояния.Начался бред-долгий,тупой,жаркий,из которого трудно выйти,в котором он что-то помнил,что-то делал...Тогда слуги князя остановились,бросили тело тут же в поле и ушли,переговариваясь  весело о вечере,о выпивке,о девках.А он лежал...Потом вздрогнул,очнулся.И в его воспаленном воображении вдруг представилось,что он должен идти куда-то-обязательно,не зная,для чего и зачем.
И он поплз по земле,как змея,всем телом ощущая ее шероховатую поверхность и гладкие холодные островки травы.Полз долго,останавливался,отдыхал и снова полз под огромным шаром звездного бархатно-черного неба.И вот уже позади были люди,позади дорога.Поле,глухое и чуткое,расстилалось во всю ширь,а далее земля начинала вздыматься возвышенностями.И тут он увидел это-что-то синеющее странным голубовато-белым мерцающим светом,которое тянуло его,как магнит,но к которому он все мучительно не мог приблизиться.И почувствовал такую усталость,как будто вся тяжесть земли легла на его плечи и придавила всей мощью так,что он не мог пошевелить и пальцем.Земля притянула его,он упал и снова впал в огненный,долгий и тяжелый сон-бред.



                9

Странный это был бред.Он чувствовал,что его душа и тело как бы раздвоились.Он знал,что так бывает у бесноватых,которые раздвоившись,никак не могут договориться с двумя собою.Ему иногда смешно было смотреть на них:казалось,что они как бы играют в странную игру друг с другом.И,что самое невероятное,что и тот и другой жили в одном теле и,не имея одного общего намеренья,ничего не могли с ним делать,кроме как только беспорядочно метаться из стороны в сторону.
Но не так раздвоился он в этом горячечном сне.Оба существа,жившие в нем,знали что делали и были спокойны и согласованны.Одно из этих существ лежало сейчас в поле у камня,видело блеск и звездное небо над собой.Другое же существо начало путешествовать.И где оно только не было,оставаясь на этом поле!
Вот выросли тут странные и густые деревья,сплетаясь между собой.По кочкам сырых и смрадных болот прошел большой диковинный зверь в густой шерсти,с клыками и длинным носом.Он остановился,чутко прислушиваясь к звукам,и вдруг побежал.Вот на него напали какие-то странные не то люди,не то звери.Маленькие,тоже в шерсти,с длинными волочащимися руками,в которых они держали камни и дубины.Они набросились на животное и,хотя то отбивалось,размяв некоторых из них копытами и отбросив одного так,что размозжило ему голову,эти странные существа все же овладели им.И кинулись на него,уже истекающего кровью,разрывая клочки шерсти,стали с жадностью грызть его сырое мясо.
Потом все изменилось.Льды панцырем одели землю,неся смерть всему живому.Эта холодная ночь была долгой,очень долгой.Но вот пришел день,и вдруг земля разверзась гигантской трещиной.И в нее,как в воронку,клокочущим мощным потоком стала засасываться,урча и шумя,вода.Начался отлив.И люди,уже другие,обросшие,одетые в шкуры животных,приходили на это место...
Он увидел себя в Новгороде,и недовольные споры князей,и горящие поля,где колосья,уже налитые соком,охватывал огонь,и они,обугливаясь,падпли и превращались в пепел.Видел он и то,как откуда то издалека собиралась черная сила.Как обрушилась она на Русь,словно стая ворон на труп,и стала ее терзать.И реки побурели от крови,и человек проклинал тот день,когда он родился,и костры городов и деревень дымились до неба над безучастными уже телами людей.Но туман рдеет под солнцем,и чей-то равномерный голос поет над ним.Что это за песня?Жалобная,словно упрашивающая кого-то и в то же время такая спокойная и знакомая.Откуда она?Почему он ее знает?
Илья застонал и открыл глаза.Он был в низенькой землянке,лежал на лавке.Тихо потрескивала лучина,зыбким неярким светом освещая эту комнату,в которой кроме него была старушка,сидевшая за столом,застолько задумавшаяся,что казалась задремавшей,да молодая женщина укачивала своего младенца и тихо пела ему колыбельную.Эту-то песню и услшал Илья,когда возвращался к жизни.Увидев что он открыл глаза,старушка росила свою работу и подошла к нему.
-Слава Богу ,очнулся!-сказала она-А мы уж думали,совсем тебя не отходим.Как уснул ты в поле две седмицы назад,так и не приходил в себя.
-А разве я заболел?
Пожилая женщина улыбнулась так.что частые складки на ее лице разгладиись и темные глаза просветлели.И она запричитала,торопясь скороговоркой,по-старушечьи6
-А как же,милок.Уж поили мы тебя,поили отваром и спину твою смазывали.А ты все буянил,рвался все куда-то,а потом затих.Мы уж подумали-совсем умер.Ан нет-спал ты тихо так,тихо.Тут мы и успокоились:отпустила тебя хворь.-И она обратилась к молодой женщине:-Встань,напои его отваром.Пусть еще поспит,сил наберется.
та оставила ребенка,отошла и принесла питье.Илья сам взял глинянную плошку с горячей зеленоватой жидкостью и стал  пить.а старушка продолжала:
-Вот и хорошо.Выпей.А иконку твою мы нашли,не бойся.Вон она,в углу стоит.
Илья,поворотив голову,увидел на белой тряпице в углу потускневшее темно-коричневое изображение Марии с ребенком-Иисусом и снова невольно перевел взгляд на женщину с ребенком.Но та,не обратив на него внимания,стала укачивать свое дитя,говоря те ласковые ,почти не имеющие смысла слова,которые обычно говорят младенцу.Которые обьясняют лишь то,что мать с младенцем составляют как бы один мир,недоступный,да и непонятный другим.Вскоре Илья снова заснул.А птом узнал он из уст старухи кое-что и о загадочном Синем камне.