Поездка в Прагу

                ПОЕЗДКА     В     ПРАГУ.


   Вчера меня вызвал к себе в кабинет главный редактор и сообщил в присутствии всех членов редколлегии, что я должен съездить на недельку в Прагу и подготовить репортаж о семинаре преподавателей русского языка университетов Европы и Северной Америки.
   - Семинар начнётся в понедельник, - сказал он. – Иди, оформляйся и особенно там не
сори деньгами. Не забывай, что это редакционные средства. А их у нас - сам понимаешь…
   Он окинул взглядом всех присутствующих – те согласно закивали. Когда текущие
вопросы были согласованы, он всех отпустил, а меня попросил задержаться. Оставшись
вдвоём, он продолжил:
   - Самое главное, когда будешь в Праге, зайди на наш корпункт и проверь все счета. Ты
же у нас специалист по части финансов. Поступил сигнал, что там что-то неладное
творится. Возможно, махинации. Я тебе выпишу разрешение на проверку.
   - А как же репортаж?
   - Он не нужен. Я уже подготовил статью про этот семинар. Обычная, стандартная
чепуха. Ты позвонишь оттуда, назовёшь пару- тройку имён. Я их вставлю в статью и пущу
в печать.
   Когда я выходил из его кабинета, он добавил:
   - И чтобы никаких романов. А то в прошлую поездку в Варшаву ты наделал шороху.
   Это прозвучало и как просьба, и как пожелание, и как приказ.
   Я, не оборачиваясь, взял под козырёк и вышел.
   Но что я мог поделать тогда в Варшаве, когда вокруг было столько прекрасных,
блондинистых паночек?
   Значит, репортаж о семинаре лишь повод направить меня в Прагу. Основная цель – проверка счетов. А то я уже подумал, ну на кой ляд газете нужен репортаж о каком-то семинаре.
   Я прилетел в Прагу днём и сразу же попал в пекло. Старый чех, стоявший рядом со мной в ожидании багажа, жаловался, что такой жары не было несколько лет. Я понимающе кивнул, хотя не знал, почему некоторые люди имеют привычку всегда на
что-то жаловаться. Я отошёл в сторону, ибо он стал сетовать на свои болячки.
   Отель «Регина», где мне был забронирован номер, оказался довольно-таки приличной
и уютной гостиницей. Недорогие номера в сочетании с удобствами усиливало чувство
разумного подхода к делу, опровергая тем самым мнение, что за комфорт надо платить
большие деньги.
   Приняв душ, я прилёг отдохнуть и незаметно уснул. Часы показывали восемь часов вечера, когда я проснулся. Сон исцеляюще подействовал на меня, тяжесть как рукой
сняло, я вновь почувствовал себя бодрым и решил совершить вечернюю прогулку по пражскому Граду, который в первый мой приезд студентом поразил своей красотой.
Я сразу обратил внимание на то, что дневная духота исчезла, а вместо неё повеяло
свежестью, принесённую водами Влтавы. Народ высыпал на улицы, и я теперь знал, что
настоящая жизнь города начинается с заходом солнца.
   Петляя по улочкам старого города, я наткнулся на бар под названием «У Вацлава».
Мне он показался спокойным местом, где можно было просто отдохнуть от городской
суеты. Едва я открыл дверь бара, тут же зазвенел колокольчик, подвешенный над дверью
внутри, возвещающий о приходе клиента. Очень мило.
   Я осмотрелся. В зале стоял полумрак. Освещалась лишь стойка бара. Посетителей было
мало. В основном это были влюблённые парочки, которые нашли здесь уединение.
Лёгкий блюз, тихо звучавший из колонок магнитофона, стоявшего на стеллаже, дополнял
интимную обстановку заведению. Я сел за стойку. Бармен, мужчина средних лет, тут же
подошёл ко мне.
   
   - Ду ю спик рашн? – спросил я его.
   Он кивнул.
   - Кофе и коньяк. Двойной.
    Бармен снова кивнул и принялся выполнять заказ. Оказалось, что он вполне прилично
владеет русским языком. Впрочем, неудивительно. Почти все граждане стран бывшего
соцлагеря среднего и старшего возраста умеют объясняться на русском языке
    Клиентов было мало. Бармен явно скучал. Мы разговорились.
    Когда-то он учился в Москве на биолога. После развала соцсистемы профессия биолога
оказалась никому не нужной в Чехии. Пришлось подрабатывать то там, то здесь. В общем, такая же история, как у многих моих соотечественников.
   Два часа, проведённые в баре, пролетели незаметно. Я уже собирался уходить, как в этот момент из глубины зала к стойке подошёл человек и о чём-то спросил бармена. Тот, улыбаясь, отрицательно покачал головой. Тогда он обратился ко мне.
   - Я слышал, что вы говорите по-русски? Может, у вас найдётся щётка для одежды?
У меня сейчас встреча будет, а я изрядно обтёрся. Не хотелось бы идти в таком виде.
   - Вам повезло, - ответил я, - у меня имеется щётка.
     Я расстегнул молнию бокового кармана своей сумки, вытащил щётку и отдал ему.
А про себя подумал: «Ну, прямо как пароль на встрече резидента с агентом».
     Пришлось задержаться на некоторое время. Я снова заказал кофе. Когда незнакомец
возвратился, я разговаривал с барменом. Я хотел взять у него щётку, но он проявил чрезвычайную вежливость, и сам её засунул в сумку и закрыл молнию. Затем представился: «Витаутас».
    - Вы литовец? – спросил я скорее из вежливости, нежели из любопытства.
    - Отец литовец, мать чешка. До развала Союза жили в Вильнюсе, затем переехали сюда.
Сейчас я агент по недвижимости. А вы?
      Прежде чем ответить, в голове мелькнуло: он такой же агент, как я оперный певец.
И тоже соврал.
    - А я здесь в отпуске. Решил отдохнуть.
    - Значит, турист. И остановились наверняка в отеле «Регина».
      Я согласно кивнул.
    - Тогда нам по дороге. Я подожду вас снаружи.
      Попивая кофе, подумалось: «Сейчас он заведёт меня в какой-нибудь тёмный переулок,
и его дружки двинут меня сзади по затылку. А утром я очнусь с пробитой головой,
без документов, без денег и без памяти. Да… Невесёлая перспектива».
      Я вытащил на стойку бара чешские кроны, и пока бармен выбирал среди них нужную
сумму для оплаты, я мельком взглянул на Витаутаса – он стоял на улице перед входом
в бар. И в тот момент, когда я расплатился, и бармен поблагодарил меня за посещение,
стекло входной двери с грохотом разлетелось вдребезги, что-то свалилось в проёме двери
и осталось лежать. Девушки, сидевшие с парнями в углу бара, закричали от страха. Удар
был настолько сильным, что осколки стекла долетели до того места, где я сидел – а это
было метров восемь. Я инстинктивно пригнулся. На улице взвизгнули колёса – видимо
водитель резко нажал на газ – машина сорвалась с места и умчалась. Когда шок от
происшедшего потихоньку прошёл и было понятно, что уже ничто не угрожает нам, я, а за
мной и двое молодых людей, медленно ступая по битому стеклу, подошли поближе к
пострадавшему. Это был Витаутас. Его лицо, иссечённое осколками стекла, представляло
собой кровавую маску. Полуоткрытые глаза и никаких признаков жизни. Когда я склонился над ним, то сразу в глаза бросились три кровавые раны от пуль. Это открытие 
на  какое-то мгновение остановило меня. Я отшатнулся, но тут же переборол своё
замешательство и пальцами дотронулся до запястья лежавшего. Пульс не прощупывался.
Я посмотрел на бармена.
    - Он мёртв. Звоните в полицию.
    Тот, весь бледный, дрожащей рукой снял трубку телефона и набрал номер.
    Через пять минут полиция уже была здесь. Оказалось, что участок располагался в двух кварталах от бара. Комиссар, бегло осмотрев тело, предоставил этим заниматься экспертам, а сам стал опрашивать свидетелей. Эта процедура могла растянуться
на неопределённое время. Я заказал коньяк и, взяв свою сумку, сел за дальний столик,
предпочитая, чтобы опрос коснулся меня в последнюю очередь. Так и вышло.
    Опрошенные парочки потихоньку покидали бар и, наконец, в нём остались только эксперты, комиссар с помощниками, бармен и я. Комиссар устало подошёл к моему столику, сел на стул и представился.
    - Инспектор Новотны, уголовная полиция. Попрошу ваши документы.
      Всё это он сказал на русском языке, с сильным акцентом. Вероятно, ему успели
доложить, что я разговаривал с потерпевшим по-русски. Просмотрев документы, он вернул их мне.
    - Вы здесь по работе или туристом?
    - Я журналист. Приехал на семинар по русскому языку.
    - Вы знали потерпевшего? Посетители бара сказали, что вы разговаривали с ним.
    - А что, в баре не разрешается ни с кем разговаривать?
    - Я прошу вас по существу.
    - Нет, не знал. Познакомились здесь, в баре. Он попросил у меня щётку для чистки
одежды. У меня она была, и я дал ему. 
    - Можно взглянуть на неё? 
     Я достал щётку и протянул инспектору. Он долго вертел её в руках изучающе.
Возвращая, он продолжил опрос.
    - Скажите, потерпевший назвал своё имя?
    - Сказал, что он литовец и зовут его Витаутас.
    - Бармен сказал, будто он ожидал вас на улице перед входом.    
    - В разговоре с ним я сказал, что живу в отеле «Регина». Ну… он ответил, что это ему
по дороге и вызвался составить мне компанию до отеля.
    - Вы последний, кто говорил с ним до его убийства. Вспомните, может он проявлял какое-то беспокойство за свою жизнь, может назвал какие-то имена, какую-то просьбу
высказал. Любая мелочь может нам помочь в расследовании.
     Я отрицательно покачал головой.
     Подъехала машина скорой помощи. Санитары зашли в бар, уложили тело на носилки и,
накрыв его простынёй, погрузили в машину.
     Инспектор продолжил.
    - Убитый действительно был литовец, но звали его не Витаутас, а Кейстут. И у него
тёмный послужной список: убийства, разбойные нападения, торговля наркотиками. Он
разыскивался по линии Интерпола.
      После короткой паузы инспектор добавил.
    - И вот у меня в участке раздаётся звонок, я приезжаю на место происшествия и нахожу
труп того, кого лучшие агенты Интерпола искали в течение шести лет. Несомненно, его
убрали свои, те, кто знал, где он околачивается.
      Полицейский устало поднялся со стула.
    - Пожалуй, всё, о чём я хотел вас расспросить. Сколько дней вы пробудете в Праге?
    - Семь дней.
    - Может, вы ещё понадобитесь. Так, кое-какие детали уточнить.
      Я кивнул.
      Перед выходом из бара он повернулся ко мне.
    - Журналист и гангстер… Может, он хотел передать вам информацию?
    - Вы имеете ввиду, что он знал, что я журналист и подошёл ко мне не случайно?
    - Кто знает, кто знает… Так или иначе, но вам повезло. Если бы вы вышли на пять минут раньше, то у меня было два трупа. Они свидетелей не оставляют.   

    Всю ночь последние слова инспектора Новотны не давали мне заснуть. Я ворочался с боку на бок, но мысль о том, что я был настолько близко к смерти, так напрягала, что сон не мог одолеть мой пылающий мозг.
    Вдруг я отчётливо услышал какой-то шорох. Я присел на кровати и прислушался. Звук
шёл от двери. Кто-то снаружи пытался проникнуть в комнату. Я пригляделся. Ручка
крутилась, но дверь не поддавалась, потому что я предусмотрительно закрыл её на задвижку. Как можно тише я встал с кровати и на цыпочках направился к двери, стараясь
не издавать ни единого звука. Но пол подо мной предательски скрипнул. Видимо, тот, кто
был за дверью, услышал этот скрип, и возня прекратилась. Я подошёл к двери и
прислушался. Снаружи было тихо. Я взял на всякий случай с тумбочки пустую бутылку
из-под пива и неслышно отодвинул задвижку. Затем резко открыл дверь. За дверью никого не было. Осторожно выглянул в коридор. Там тоже было пусто. Несомненно, тот,
кто пытался проникнуть в мою комнату, спрятался в одном из номеров. Я притаился,
стараясь уловить хоть какое-то движение. Но везде было тихо. И в этой тишине как
выстрел грохнула моя дверь, которая беспричинно сама закрылась при отсутствии
малейшего сквозняка. Постояв в коридоре какое-то время, и не услышав подозрительного
шума, я разочарованно вернулся к себе.
     После яркого света в коридоре я не сразу сориентировался в тёмной комнате. На ощупь
закрыл дверь на ключ, на задвижку и также на ощупь добрался до кровати. Лишь
электронные часы светились в темноте и показывали три ночи.
     Когда глаза постепенно привыкли к мраку, я уверенно протянул руку к светильнику
и включил его. И тут я почувствовал, что в комнате есть ещё кто-то.
     Я медленно повернул голову и обомлел. В углу комнаты в кресле сидел… Кейстут.
Глаза у него были закрыты. Мурашки пробежали по всему моему телу, на лбу выступил
холодный пот. Я судорожно глотнул. Кейстут медленно открыл глаза и… я проснулся.
Сел на кровати, тяжело дыша. Огляделся – я у себя дома. Просто приснился кошмар.
     Я облегчённо вздохнул. Приняв быстро душ и побрившись, уже одеваясь, на ходу
проглотил бутерброд. На работу в редакцию пришёл с явным опозданием. На этаже
столкнулся с секретаршей главного редактора, которая в лифте шепнула мне.
    - Тебя шеф искал. Каждую минуту спрашивал.
    - Не знаешь, зачем? – спросил я.
     Она пожала плечами.
     Постучав в дверь главного, я вошёл. Он поднялся мне навстречу.
    - Ну, наконец-то. Где ты пропадаешь?
     Я неопределённо пожал плечами.
    - Поедешь в командировку. На недельку. Сделаешь репортаж. Иди, оформляйся.
    - Куда? – осторожно спросил я, предчувствуя недоброе.
    - В Прагу, - ответил он.
Я повернулся к нему, и наши взгляды встретились. Он улыбнулся, и в его улыбке сверкнул зловещий оскал.