Пропавшая. Часть 3

Каково же было моё удивление, когда я увидел, что Мэрин постоянно ходит с Эмили, держа её руку в своей. Когда же мне довелось узнать, что гном связывался с Арвен, и та ласково назвала его милым, я расхохотался, наверное, на всю деревню, вспомнив, что уже смеялся только над мыслью об этом.
   …Уже стемнело, когда я постучал в дверь старушки Йон. Никто не открыл, и я постучал вновь.
   – И что теперь? – спросил я у двери, подёргав за ручку.
   Обошёл вокруг дом – света  не было. Направившись к озеру, я заглядывал в окна других домов, где тоже царила темнота. Даже не было псов. Лишь изредка доносились звуки, производимые скотом в загоне. Возле озера я присел на корточки и стал любоваться отражением звёзд и тёмного силуэта самого себя. Вдруг из крайнего дома вышла какая-то женщина (раньше мне не доводилось её видеть здесь) и, заперев дверь, направилась в противоположную мне сторону.
   – Извините, – окликнул я её.
   Она обернулась и, выждав, пока я подойду, спросила:
   – Кто вы?
   – Я вообще не местный, но близко знаком с хозяйкой загона для скота…
   – Разве? Я раньше тут не видела вас.
   – Должен признать, я редко тут появляюсь, но буквально четыре дня назад гостил у неё и вынужден был покинуть деревню по некоторым причинам… Вообще, у неё оставался мой друг, потому я и вернулся. Но дело в том, что поселение словно вымерло. Не подскажите ли…
   – Ну, разумеется!.. – перебила она меня. – Сегодня у управленца деревни День Рождения. Все на празднике. Пойдёмте, я покажу, где они собрались.
   Я двинулся за ней. Спустя пять минут молчания, которое стало нарушаться приближающимся шумом голосов и музыки, она спросила:
   – Вы, наверно, тот самый человек с запада?
   – Как вы догадались?
   – Йон рассказывала о вас. Я сама родилась в горах, но мне доводилось бывать в ваших краях. Что привело вас сюда?
   – А Йон не сказала?
   – Она постоянно молчит в ответ на данный вопрос.
   Я ухмыльнулся.
   – Так что же?..
   – Не могу сказать… честное слово, не могу.
   – Должно быть, что-то очень личное, – заключила она.
   Следующие десять минут мы шли молча, пока не оказались по другую сторону озера, где было шумно и светло от костров.
   – Вот здесь мы веселимся, – произнесла она. – Располагайтесь, а мне нужно отойти. Ещё увидимся…
   И она ушла, улыбнувшись мне на прощание.
   Среди леса было много столов со всевозможной едой, подле которых стояли лавки. Большинство танцевало под мелодичную музыку, которая, видимо, была перенята откуда-то с востока – уж очень она напоминала мне тамошние мелодии. Ребятня постоянно кружила возле фруктов, иногда утаскивая что-нибудь для собак. Поляна была просторна на удивление – сюда уместилась почти вся деревня. Костры постоянно кто-то поддерживал, музыканты не переставали играть, свежий воздух, смех… Всё было прекрасно.

   Отыскав себе местечко, я присел и стал наблюдать. Народу было много, и в освещении костра я не всегда мог различить лица людей. Спустя какое-то время я понял, что дело бесполезное – искать чисто со стороны Эмили и Мэрина, и решил немного перекусить, после чего, наверное, пойду танцевать. Я уселся за близстоящий стол и, налив себе вина, принялся за баранину.
   Сидеть одному мне пришлось недолго. Вскоре рядом со мной сел старик, видимо, уставший плясать, – он тяжело дышал.
   – Проголодались? – поинтересовался я.
   – Нет, сынок, – проговорил он. – Но от вина не откажусь. А ты, я вижу, словно два дня не ел.
   – Откуда столько народу?
   – Это родные и друзья именинника, сами южане. Знаешь, а тебя не было, когда мы начинали.
   – Возможно. Я только что из деревушки, что два дня ходу на север.
   – Понятно… Подай-ка мне кувшин, – он указал на сосуд с вином, и я исполнил просьбу. – Меня зовут Солиан. Можно просто – Сол. А тебя как звать-то?
   – Дрейк. Рад знакомству.
   – Ну, за нас, – сказал он и выпил немного. – Да, кстати, та женщина, что пришла с тобой…
   – С тёмными волосами, осиной талией, моего роста и голосом соловья?
   – Именно.
   – Я с ней случайно встретился, когда хотел хоть кого-то разыскать в деревне – просто не мог понять, куда все подевались. Она же меня и привела.
   – Знаю-знаю… – ехидно улыбнулся старик. – Она тебе понравилась?
   – К чему вы клоните? – я не смог удержать улыбку, поняв намёк старика.
   – Линда, моя дочь. Знаешь, а при свете костра вы здорово смотрелись вдвоём. Я тут подумал, может быть, вы бы составили отличную пару.
   «Приехали», – подумал я. Не успел ещё толком поесть, как уже речь зашла о моём будущем.
   – Я даже не знаком с ней! Мы перекинулись парой фраз, пока шли сюда, и всё. Нет-нет, не хочу обидеть вас, но, право же, ещё рано говорить об этом, – смутился я.
   – Кажется, вы смущены. Что ж, время подскажет…
   Тут к столу подбежали двое – он и она.
   – Устала? – прозвучал знакомый голос.
   – Нет, – со смехом ответила она. – Только в горле пересохло.
   – Сейчас налью чего-нибудь.
   Он наклонился к столу, загородив собою свет, и я не смог разглядеть его лицо. Налив два бокала вина, тот выпрямился.
   – Теперь мы выпьем за тебя, – произнёс радостно он.
   «До боли знакомый голос», – подумал я.
   – Ещё увидимся, – выговорил Солиан, похлопав меня по плечу, встал и растворился в толпе.
   – Это уже третий раз, когда мы пьём за меня, Мэрин!
   «Точно! Мэрин! – вспомнил я. – Неужели он обнимает Эмили?!» Они даже не замечали меня, хотя свет падал на меня с их стороны.
   – А за кого же мне ещё пить?! – и они вновь рассмеялись. – Жаль, нет с нами Дрейка. Он очень был бы рад узнать, что мы нашли друг друга.
   Наступила пауза. Они смотрели друг другу в глаза, держа бокалы.
   – Я люблю тебя, Мэрин, – прошептала она.
   Они поцеловались, на что я смотрел, как уже говорил, с изумлением, открыв рот.
   – Как же долго ты пропадал…
   – Ничего, Эмили. Вернётся Дрейк, и мы, когда поможем ему, уедем куда-нибудь, взяв Йон с собой.
   – Но когда он вернётся? Дрейк ведь может и через месяц прийти.
   – Думаю, ещё день или два.
   Наступило молчание. Встав, я незаметно обошёл их и, остановившись так, чтобы меня было плохо видно, сказал:
   – Не хочу отвлекать вас в такой трогательный момент и огорчать тем, что я уже здесь, но хочу сообщить, что я уже здесь.
   Они посмотрели на меня с непониманием. Подойдя к ним настолько, чтобы меня можно было узнать, я вновь произнёс:
   – Я вернулся.
   – Ура! – закричала Эмили и повисла на моей шее.
   – Не ожидал, что тут же вернёшься, – произнёс радостно Мэрин.
   Я мылено поинтересовался у него, как ему удалось влюбить в себя Эмили.
   – Как видишь, Дрейк, у нас с ней много общего. Когда я напомнил ей, кто я такой, то мы много чего поняли.
   – Да, Дрейк! Почему ты ничего не говорил мне о Мэрине?
   – Я ничего не знал о ваших юных похождениях, – ответил я, и все вместе засмеялись.
   Тут затихла музыка, и часть толпы побежала к столам. Остальная же просила уморившихся музыкантов сыграть ещё. Через пару минут заиграла тихая, медленная песня. Мне она очень нравилась. Под эту песню я впервые встретился с Кейт. Был общий праздник, и в городе на главной и тогда ещё единственной площади собралось очень много народу. Вечером заиграла музыка; окончанием праздника была именно эта песня. Когда она заиграла, я нечаянно наткнулся на неё, одиноко сидевшую неподалёку от основной толпы и грустно наблюдавшую за ней. Я пригласил её на танец, и с того самого вечера мы были вдвоём, пока судьба не разлучила нас.

                «Сети звёзд
               Над нами сияют в тиши.
                Сладкий мёд,
               Или это губы твои так сладки.
                Полетим
               Мы с тобой сквозь явь и сны
                К небесам
               Сквозь мечты и любовь до зари…»

   Эмили и Мэрин отдали мне свои бокалы, так и не выпив ни глотка, обнялись и стали танцевать. Признаюсь, в этот момент я завидовал им так сильно, как никому ещё не приходилось завидовать.
   Поставив бокалы и взяв свой, я немного выпил, по-прежнему наблюдая за ними. Тут подошла ко мне Линда.
   – Не желаете пригласить меня на танец?
   Она подала мне руку. Я поцеловал её (руку), затем потянул за собой. Обняв Линду, я произнёс:
   – С удовольствием!..
   Её руки нежно обхватили мои плечи, и мы стали медленно танцевать. Странно, думал я. Впервые за полтора года мне довелось с кем-то танцевать. Не знаю, как и описать то чувство, что возникло, когда обнимал её. Я понимал, что делаю что-то не так по отношению к Кейт, но что?..
   – Как вас зовут?
   Её взор, устремлённый на меня, излучал нежность и ласку, несмотря на то, что мы познакомились около часу назад. Аромат её волос, еле уловимый среди множества различных запахов, был почему-то знаком мне, он всплыл в моей памяти откуда-то издалека.
   – Дрейк.
   Её лицо, иногда освещавшееся огнём костров, было очень красивым.
   – Почему вы не спросите о моём имени?
   – Позвольте угадать.
   Она еле заметно кивнула.
   – Линда.
   – Как у вас получилось?
   – Я подумал, что у такой прекрасной женщины должно быть такое красивое имя.
   Она улыбнулась.
   – Я бы не отказалась, если бы вы пригласили меня на ужин.
   – Вот как? – удивился я.
   – Говорят, вы хорошо готовите.
   – Спасибо. Но кто?
   – Йон, Эмили, Мэрин…
   – Знакомы с Мэрином?
   Линда кивнула.
   – Что ж… Завтра вечером вы свободны?
   – Да.
   – Вы согласны поужинать со мной?
   – Да.
   Не знаю, что произошло, но почему-то с первых минут нашей встречи я стал доверять ей. Возможно, причина отчасти скрывалась в её глазах… Они были точь-в-точь такими, как и у Кейт, словно сама Кейт стояла передо мной. Боже, эти глаза, такие глубокие и доверчивые, немного грустные и в то же время смеющиеся, сводили меня с ума. Складывалось впечатление, что Кейт следит через её глаза за мной, что, забегу вперёд было отчасти так. Но это уже совсем иная история…
   Песня кончилась, и мы, замерев, смотрели друг другу в глаза, не обращая ни на кого внимания, пока к нам не подошли Эмили и Мэрин.
   – Вижу, вас уже не надо знакомить, – радостно выговорил гном.
   – Мы уже знакомы, – подтвердил я.
   Эмили позвала в сторонку Линду, и пока они о чём-то говорили, я спросил у Мэрина:
   – Я хорошо владею кухней?
   – Это не моя затея, – и он направился к столу. – Тебе лучше об этом с Йон поговорить.
   – Ладно, – уселся я рядом с ним. – А что насчёт тебя и её дочери? У меня всё из рук выпало, когда вы поцеловались!
   – Долгая история. Её лучше у Йон расскажу.
   – Знаешь, Дрейк, – прозвучал рядом голос Сола, – как не отговаривайся, а вы всё-таки прекрасно смотритесь вместе. Мне понравилось, как ты обнимал её.
   Старик хихикнул, присаживаясь возле меня.
   – Вы думаете?
   – Я не думаю, пока не увижу.
   – Спасибо. Вы не против, если я завтра поужинаю с Линдой?
   – Нет, что ты? Я как раз хотел её выпроводить, так как пригласил к себе друзей, к тому же старушку Йон. Говорят, ты с ней знаком.
   – Верно. Тогда, пожалуй, я выпью за это.
   – Отличная идея! – воскликнул старик.
   Налив всем троим, я выпил и, извинившись, оставил их. Пока они разговаривали, я вышел к озеру – тут было немного прохладней. Я умылся. Мне хотелось побыть одному, и я медленно пошёл вдоль берега. Я не желал о чём-то думать и смотрел на звёзды, постепенно удаляясь от места вечеринки. Странно, думал я.
   Пробыв в одиночестве с полчаса, я вернулся. Знакомых лиц я не заметил – видимо, затерялись в толпе, уже немного поредевшей. Я сел за один из столов, так как вскоре почувствовал, что силы меня оставляют. Через короткое время я направился в деревню. Не помню, как добрался, ибо ужасно хотел спать (постучался в дверь часа в два ночи), но зато отчётливо помню, что ночевать пришлось в сарае среди сена. Заснул я тут же, как только лёг.

   Проснулся я где-то в двенадцать дня и только потому, что Мэрин, открыв сарай, кому-то крикнул:
   – Я нашёл его!
   С улыбкой до ушей, он подошёл ко мне.
   – Доброе утро, Дрейк. Вижу, вечеринка не прошла для тебя даром.
   Я кое-как встал.
   – Надо же было где-то спать. Вчера я очень устал и пришёл сюда раньше вас. Дверь была заперта, вот и…
   – Ладно, хватит мне сказки рассказывать. Идём, я напою тебя чаем.
   Мы вошли в дом. Сняв в плащ, я прошёл в гостиную и, усевшись, огляделся вокруг.
   – А где все?
   – На улице, с одним стариком говорят про сегодняшний ужин.
   Я вспомнил, что пригласил поужинать со мной Линду.
   – Та женщина, с которой я был…
   Мэрин принёс чай и что-то из мучного.
   – Очевидно, ты имеешь в виду Линду.
   – Да, её. Она местная?
   – Не знаю. Я её увидел позавчера впервые. Может, у Эмили спросишь?
   – Я хотел поужинать с ней. Но не умею готовить.
   – Не беспокойся, – махнул он рукой. – Я помогу. И ещё: нас не будет весь вечер и всю ночь.
   Я прищурил левый глаз.
   – Зато поближе узнаешь её. Я уверен, у неё есть чему поучиться. Йон говорит, она порядочная женщина.
   – Я даже и не знаю…
   – Дрейк, не дрейфь. Кстати, хочешь новость? Вчера связалась со мной Арвен.
   – С чего бы это?
   – Она интересовалась, чем мы занимаемся, и хотела, чтобы я поскорее вернулся к ней.
   – Что?
   – Она сказала: «Мэрин, милый, я соскучилась, возвращайся поскорее!»
   С минуту я сидел, осмысливая его слова, а затем, вновь вспомнив мой вчерашний смех, разразился громким хохотом, из-за чего даже Эмили прибежала посмотреть, не случилось ли чего. Мэрин даже немного обиделся – как ни странно.
   – Эмили, ты хорошо знаешь Линду?
   – Да. Ты заинтересовался ею? – успокоилась она и улыбнулась.
   Я кивнул.
   – Я знаю её несколько лет и с уверенностью скажу, что, насколько могу судить, она подходит тебе лучше некуда.
   Я начал думать, что Йон, отыскав с моей помощью жениха для дочери, принялась теперь за меня.
   – У тебя будет время узнать её, – продолжила она. – Кстати, ты покажешь мне когда-нибудь то, что обещал?
   Я кивнул, и она, довольная ушла.
   – Какие известия от Арвен?
   – В общем, ничего, что помогло бы нам найти Кейт, – ответил гном.
   – А Омут?..
   – Тоже молчит. Я пытался вновь связаться с родителями Кейт, но они словно исчезли с лица земли.
   – Знаешь, ещё пять-шесть месяцев назад я считал, что они намеренно не выходят на связь, или все просто разыгрывают шутку.
   – Не похоже на шутку, – заметил Мэрин.
   – В этом вся странность. Сдаётся мне, что… – я умолк.
   – Сомневаешься? Уже не знаешь, стоит ли продолжать. Дрейк, ты всего лишь устал от поисков. Тебе необходимо немного отвлечься от поисков.
   – Просто я уже не верю, что найду её…
   – Твоя вера проходит испытание!.. Возможно, мы не найдём Кейт и в шахтах. Но ведь нужно искать, Дрейк. Да, это последняя надежда. Не проверив шахты, ты будешь долго мучиться – а вдруг она была там? Тебе не следует отступать ни при каких условиях, но надо на время освободиться от мыслей о ней, забыться повседневной жизнью других; нужно расслабиться, и уже потом, с новыми силами, продолжать поиски…
   – Просто…
   – Я знаю, – перебил он. – Поверь, пора немного отдохнуть.
   После недолгого молчания гном добавил:
   – Что насчёт Линды, то она может пролить некоторый свет на твои поиски, если, разумеется, она сможет выполнить одно поручение.
   – Не понял.
   – Ладно, Дрейк, пей, а то чай уж остыл, наверно.
   Целый день я думал над словами Мэрина. Его фразы носились у меня голове – то «она была там», то «прольёт некоторый свет», то «не найдём Кейт». В конце концов, я согласился с ним и сказал себе: «Пора отдохнуть».

   Вечером, часов в семь, когда солнце зашло за вершины гор, и последние лучи вот-вот должны были скрыться, пришла Линда. Йон, впустив, провела её в гостиную, где каким-то образом ждал превосходный ужин (чуть ли не с королевского стола) того момента, когда я и она приступим к насыщению им наших желудков. Я-то знал, что это дело рук Мэрина, но, чтобы избежать недоразумений, простоял в кухонной комнате полтора часа. Предложив Линде располагаться как дома, хозяйка вышла в прихожею, где раздались весёлые голоса влюблённой парочки. Заглянув поздороваться с Линдой, они перекинулись несколькими фразами, пожелали друг другу удачи и вместе с Йон ушли. Как потом рассказывал Мэрин, он провёл с Эмили всю ночь на вершине той горы, что стояла позади дома старушки. «Это было самое счастливое время в моей жизни», – признался после он.
   Когда они ушли, я вошёл в гостиную. Только сейчас я смог хорошо разглядеть её, – благо Мэрин не убрал свечи, что навешал тут пять дней назад. Тёмно-каштановые волосы, почти чёрные, спадали до плеч; лицо, слегка вытянутое, с белоснежной кожей; губы, тонкие и длинные, вытянувшиеся в улыбку ещё сильнее, когда она увидела меня; глаза, от взора которых я почему-то начинал сходить с ума, были карего цвета… её стройное тело, соблюдавшееся во всех пропорциях, вытянулось, и она сделала несколько шагов в мою сторону. Её движения были грациозны. Я подошёл к ней и, неведомо какой силой подталкиваемый на это, обнял её за талию, глядя ей в глаза.
   – Здравствуй, Линда, – прошептал я.
   Линда в свою очередь обняла меня. Не знаю, сколько мы так простояли (кажется, целую вечность), но с уверенностью могу сказать, что она, прошептав тоже мне, прижалась ко мне, и мы растворились в поцелуе. До сих пор я думаю, что она владела гипнозом, хотя Кейт, никогда не слышавшая ни от Эмили, ни из моих уст о Линде, сама иногда рассказывает о том, что между нами в тот вечер произошло. И это было мне странным.
   – Кажется, я влюбилась…
   Я с негодованием отвёл в сторону взгляд, вспомнив о Кейт. Но, не желая портить настроение ни себе, ни ей, вновь посмотрел на неё.
   – Эмили рассказала мне о тебе, – произнёс я.
   – И что же?
   – Что мне ужасно повезло, что я проведу ужин с тобой.
   Мы простояли ещё немного и сели. Налив немного вина, мы выпили за нашу встречу. Честно говоря, я не помню, о чём мы беседовали, – в силу того, что находился в каком-то забвении. Помню, как она о чём-то долго рассказывала, и я слушал, наслаждаясь её голосом. Время незаметно уходило, а она всё говорила и говорила.
   – Та песня, под которую мы вчера танцевали, мне очень нравится, – как-то произнесла она.
   Зря она упомянула о той песне, ибо поэтому и произошло то, за что я долго винил себя. При словах о той песне я изменился в лице. Мне стало очень тоскливо. И когда Линда в четвёртый раз просила раскрыть свою печаль, я не удержался перед её взглядом.
   – Мы были всегда неразлучны, – рассказывал я, а она, не перебивая, слушала. – Никогда меж нами не было больших раздоров. Мы ругались по мелочам, но всегда просили друг у друга прощение… Из любой ситуации мы выходили вместе. Однажды она решила навестить своих родителей, живших где-то на западном склоне гор. Ничто не предвещала разлуку, но… вот уже больше года о ней ни слуху, ни духу. Никто ничего не слышал и не видел. На протяжении года я искал ее, где только мог. Потому-то я здесь. Обойдя всё королевство, я ушёл на восток, к Лабиринту, и вернулся теперь сюда, чтобы отыскать шахты, ведь это единственное место, где, по-моему, она ещё может находиться…
   На протяжении получаса Линда без устали слушала меня, а когда я умолк, она сказала:
   – Я не знала, Дрейк. Я… Прости, если хочешь, я могу уйти…
   – Нет-нет, прошу, не уходи. Это я виноват, что сразу не сказал. Мои шансы отыскать её равны нулю. Скорее всего, она нашла себе другого. Мне хорошо с тобою, – и я посмотрел на неё.
   – Твои глаза полны болью и одиночеством. Позволь мне помочь тебе.
   С этими словами она встала и поманила за собой. Я поднялся и направился вслед. Войдя в комнату, где я тогда ночевал с Мэрином, она прикрыла дверь.
   – Я … – начал было я.
   – Не надо, Дрейк, – и она прислонила пальцы рук к моему рту.
   Затем они спустились до моей рубашки. Медленно расстегивая её, они опускались всё ниже и ниже. Сперва мне было непривычно, даже неловко перед Линдой, но я смирился с этим и позволил себе расслабиться. Она стянула с меня рубашку и, глядя мне в глаза, стала снимать с себя платье. Представ предо мной полностью раздетой, спустила с меня штаны и повалила на кровать.

   В этот раз ночь была светлее прошедших – на небе царила полная луна. Её свет проникал в комнату, частично освещая нас. Я смотрел в потолок. Не знаю, чем он меня привлёк, но уже десять минут мои глаза пытались отыскать что-то особенное. Линда, накрытая простынёй чуть выше пояса, положила голову на мою руку и иногда водила своей по моей груди. Погода была безветренная и тёплая, что предвещало в скором времени дождь.
   Иногда в полной тишине мне мерещились звуки, после чего порою видел несуществующие неотчётливые фигуры (или пятна?) на стенах, смысл которых (если в них был ещё какой-нибудь смысл) понять не мог. В принципе, разгадывать их значение я не очень-то и хотел. Мне вообще ничего не думалось, и думать я не хотел.

   Проснулся я в девять утра. Открыв глаза, стал вспоминать произошедшее ночью. Спустя несколько минут дверь открылась, и только тогда моё внимание было обращено на дождь. Очевидно, он начался незадолго до того, как я пробудился, хотя кто его знает.
   Вошла Линда, держа в руке кружку горячего кофе. Как давно я не пил кофе! Этот аромат, в миг насытивший собою всю комнату, напрочь развеял мои мысли, и я поднялся. Она пронаблюдала, как я одеваюсь, а затем, когда подошёл к окну взглянуть на ливень, села.
   – Доброе утро!
   – Доброе, – ответил я и сел рядом.
   Опять настала тишина. Линда прижалась ко мне, опустив голову на моё плечо. Пару минут мы просидели в молчании, после чего она обратилась ко мне:
   – Кофе сейчас остынет. Может, выпьешь его?
   Она протянула мне кружку. Я взял и не спеша стал пить.
   – Ты веришь в судьбу?  – спросила она тихо.
   – Иногда… А ты?
   – Со вчерашнего вечера. Мне всегда казалось, что нет человека, способного сделать что-либо приятное, не желая чего-то взамен. Однако я глубоко ошибалась. Теперь рядом сидишь ты, Дрейк. Ты не такой, как все, ты можешь что-то такое, что не могут другие.
   – И что же это?
   – Ты чувствуешь!.. Готов поделиться своим теплом и помочь…
   – Остановись! – прервал я её и встал. – Мне тяжело это слышать! Мне… больно!
   Она поднялась, обняла меня и спросила:
   – Ты не доверяешь людям?
   Её взор опять заставил моё сердце содрогнуться.
   – Так доверяешь или нет? – повторила она вопрос.
   – Да… – смирился я, и наши губы соприкоснулись.
   – Эмили и я решили устроить сегодня пир. Конечно, не такой, как был прошлой ночью, но всё-таки придут все.
   – Все?
   – Я про нашу деревню.
   – А в честь чего, если не секрет?
   – Эмили и Мэрин обвенчались. Правда, они запретили тебе рассказывать раньше срока, но…  к тому же, у него недавно был день рождения. Ты, думаю, представляешь, как радуется деревушка за Эмили.
   Я промолчал. Находясь в её объятиях, я вдруг подымал о своём «дне бытия». Почему-то даже не смог вспомнить, когда должен его праздновать.
   – А где сейчас Мэрин?
   – В загоне, вместе с Эмили сено сушит. Кстати, они просили, чтобы ты подошёл.

   Я услышал весёлые голоса и шорох сена. Заглянув внутрь, мне пришлось пронаблюдать такую картину: сено, которое было набито сюда чуть ли не до потолка, то тут, то там приподнималось; из-под него иногда доносились смех и незатейливые фразы («Ты где?», «Я тебя поймала», «Когда я доберусь до тебя…» и тому подобное). И я решил подшутить над ними, нырнув под сено. Каково же было удивление Мэрина, когда Эмили, поймав меня за руку, вскрикнула от радости:
   – Я тебя поймала, Мэрин! Теперь тебе не уйти от моих ласк!
   Он встал, и его голова была едва заметна в дальнем углу.
   – Как ты могла поймать, если не там ищешь?
   Она, уже обхватив меня за поясницу дабы не упустить, замерла.
   – Кого же, по-твоему, я поймала?
   – Тебе лучше знать – ты держишь, не я.
   Эмили отпустила меня и поднялась. Оглядевшись, она увидела голову Мэрина совершенно в противоположной стороне загона.
   – Но я только что обнимала тебя! – воскликнула она.
   – Не ждали? – поднимаясь, произнёс я и засмеялся.
   – Эмили! – возмутился гном. – Всё, я обиделся.
  Он отвернулся.
   – Мы понятия не имели, что ты здесь. Наверное, это выглядело глупо.
   – Я тут всего-то пару минут. Мне стало интересно, и я решил принять участие. Доброе утро, Мэрин!
   – Доброе, – с наигранной обидой ответил он.
   – Вы хотели видеть меня.
   – Да, мы хотим сообщить тебе одну приятную новость. Правда, дорогой? – она повысила голос.
   Он демонстративно ухмыльнулся. Она кое-как пробралась к Мэрину и, обняв его со спины, сказала:
   – Ты же знаешь, что я люблю тебя. Ну, не злись, пожалуйста.
   – Да я и не злюсь, – обернулся он.
   – Дурачок… Дрейк, – обратилась она ко мне, – мы с Мэрином приглашаем тебя на наш пир. Сегодня утром мы обвенчались, и вечером это будет отмечать вся деревня – так тут принято, ты знаешь. Но нам важно другое: придёшь ли ты?
   – Дрейк, без тебя мы не можем отметить – именно ты помог нам встретиться.
   – Я приду. В подарок я ничего не могу сделать вам, но если вы сочтёте увлекательным путешествие по горам, то предлагаю пойти завтра со мной. Я собираюсь покинуть деревню часов в десять утра.
   – Никаких сомнений, Дрейк. Я всегда с тобой!
   – И я согласна, – добавила Эмили.
   – Хорошо. Мне нужно к Йон. Не знаете ли, где она?
   – У Солиана.
   – Если что, я буду там, – и я направился к выходу.
   – Дрейк, – окликнул меня Мэрин. – Счёт – 1:1.

   Веселье вовсю разгоралось, когда подошли Эмили и Мэрин. Даже Солиан с Йон, у которых были какое-то неотложное дело, успели прийти до появления виновников торжества. Народу было почти вдвое меньше, чем тогда, но и при этом складывалось ощущение, что сюда собрался весь мир. Люди пели, танцевали, смеялись, пили, только я сидел в одиночестве за одним из семи до некуда нагруженных столов. Такое иногда бывает с любым, кто проходил то же, что и я. Линда куда-то ушла ещё за час до начала, даже не предупредив, и мне оставалось лишь наблюдать за остальными – это иногда помогает размышлять над тем, что с тобой происходит.
   Я тоскливо смотрел на весёлые лица и поедал виноград – благо его приносили сюда с юга чуть ли не тоннами.
   Начинало уже темнеть. Когда зажгли костры, появились гном и дочь Йон. Под радостные крики присутствующих они прошли в середину поляны. Все столпились вокруг них. Музыканты перестали играть, и в полной тишине гном произнёс:
   – Думаю, все уже знают причину, по которой мы сегодня здесь собрались. Для тех, кто ещё сомневается, я объявляю лично: я сделал предложение Эмили выйти за меня, и она согласилась! Сегодня утром мы обвенчались!
   – УРА!!! – заревела толпа.
   После того, как толпа утихла, он продолжил:
   – Я хочу поблагодарить небеса, что ниспослало Эмили на землю, Йон, что вырастила её таким прекрасным человеком, и вас, что не оставались к ней равнодушными и помогали, чем и как могли…
   – УРА!!! – вновь заревела толпа.
   – Так же хочу выразить признательность, – продолжил он, когда все утихли, – своему единственному другу, без которого я, вполне возможно, не повстречался бы с Эмили.
   Я пробился в первые ряды, чтобы лучше видеть происходящее.
   – Дрейк, – произнёс он, подходя ко мне. – Я не могу сейчас описать то, что чувствую, но знай, что без тебя я не знал бы, зачем я живу… Спасибо!
   Мы обнялись. Снова раздались радостные крики толпы.
   – И самое главное, что я хочу, чтобы вы услышали…
   Он вернулся к Эмили. Оглянувшись вокруг, Мэрин повернулся к ней и произнёс после торжественной паузы:
   – Я люблю тебя, Эмили!
   Снова взрывное «ура». Затем все смолкли в ожидании продолжения.
   – И я тебя!
   Они глядели друг другу в глаза, обнимаясь перед глазами всей деревни. Пламя костров, бросая на них свет, предавало этому событию ещё больше романтики.
   – Горько… – осторожно, в полголоса, сказал кто-то. – Горько.
   – Горько, – поочерёдно стало слышаться со всех сторон.
   Через полминуты отдельные голоса слились в один, и все дружно твердили только одно: «Горько!» Парочка, из-за которой было столько возни в этот день, поцеловалась.
   – УРА!!! УРА!!!
   Не знаю, почему, но в этот раз я не завидовал Мэрину.
   Заиграла весёлая музыка, и поляна вновь превратилась в танцплощадку. Кто-то побежал к столу, кто-то куда-то ещё. Двое же влюблённых направились к озеру, а точнее побежали, да с такой скоростью, будто за ними гнался медведь. Кто в тот момент находился там, по большей части старики, рассказывали, что вся рыба, что была в водоёме, набилась им в сети, – так Эмили и Мэрин плюхнулись в воду, что брызги поднялись до самого неба.
   Я вернулся к столу. Заметив Солиана с Йон, я сел рядом с ними.
   – Я так рада, Дрейк, – нахваливала она Мэрина. – Мэрин такой хороший, отзывчивый, добрый!
   Даже не знаю, стоит ли передавать всю её речь, посвящённую ему, так как Йон только и делала, что говорила о нём. У бедного Сола, наверно, уши в трубочку завернулись.
   – А Линда где? – поинтересовался старик.
   – Я думал, вы мне это скажите. Она куда-то ушла часа два назад.
   – Странно. Знаешь, а вы с ней…
   – Да-да, Солиан, – отлично смотримся вместе, – прервал я его. – Только я сейчас один. Не желаете ли выпить?
   – Да, конечно.
   Я хотел уже налить ему вина и, встав, потянулся за близстоящим кувшином, как подошла она. Улыбаясь, она потянула меня из-за стола, схватившись за свободную руку. Извинившись перед Солианом и Йон, я направился за Линдой. Она вытянула меня танцевать. Положив руки на плечи, нежно улыбалась, нежно смотря в мои глаза. Её улыбка передалась мне.
   – Где ты была?
   – Это секрет, – лукаво прищурила глаза Линда.
   – Неужели?
   – Я хочу сделать тебе подарок.
   – Да-а? И что за подарок? – я прижался к ней сильнее.
   – Нет, Дрейк. Чуть позже узнаешь…
   Её руки обвили мою шею. Я разглядывал её лицо. Она продолжала:
   – А сейчас мы будем пить и веселиться… или лучше не надо пить – веселиться и танцевать.
   И мы веселились и танцевали. Когда совсем уже стемнело, и было где-то около половины двенадцатого, мы ушли.
   Она вела меня в свой дом. Мне было приятно, что Линда хочет сделать для меня что-то. Когда мы вошли, я увидел много горящих свечей. Свет помог мне убедиться, что это дом ничем не отличался от дома старушки Йон. Я помог ей снять накидку, и мы прошли в гостиную. Откуда-то доносилась тихая спокойная музыка. В комнате стоял аромат жасмина. На маленьком круглом столике были фрукты. Я сел на широкий удобный диван.
   – Угощайся, – указала она на фрукты. – Я сейчас вернусь, только приготовлю тебе сюрприз.
   Она ушла в другую комнату. Через несколько минут свет потускнел. Ещё через несколько минут вошла Линда, и я онемел (не знаю, от чего именно – то ли от восторга, то ли от удивления): она была в тёмно-красном шёлковом платье, а в руках держала маленькую розочку.
   – Боже мой! – только и смог выговорить я.
   Она подошла ко мне и протянула руку. Я поцеловал её и затем поднялся. Линда обняла меня.
   – Это сюрприз? – шёпотом спросил я.
   – Да. А подарок… я хочу подарить тебе эту ночь.
   Мы поцеловались. Свет постепенно угас, и мы, помогая друг другу раздеться, улеглись.

   Мэрин помогал Эмили собрать в дорогу провиант. Линда что-то готовила на кухне. Я тем временем разговаривал с Йон. Она не хотела, чтобы я снова покидал её дом, сославшись на то, что он уже обветшал, и надо бы его укрепить. Но мне довелось узнать, что Солиан и Йон хотели выдать за меня Линду. Старички!.. уж слишком гладко строились между мной и ею отношения. Мне кажется это странным до сих пор. Однако время рассудит, и я не особо уделял этому внимание. И это, конечно, сказалось на мне позже, когда, возвращаясь от шахт, узнал от местных, что её похитили. Впрочем, не буду вдаваться в подробности, скажу только, что последняя ночь, проведённая с дочерью Сола, принесла свои плоды.
   – Прошу, не беспокойтесь! – умолял я Йон. – Когда вернёмся, переделаем здесь всё. Вы же знаете, что я всегда помогаю.
   – Верно. Но всё-таки я хочу, чтобы ты остался.
   – Дом простоит ещё лет пять. Уж простите, но мне нужно идти.
   – Может, всё же останешься?
   Она не отстала бы от меня, если бы не Эмили. Она каким-то образом уговорила мать отпустить меня.
   – Смотри мне, Дрейк!.. – погрозилась кулаком Йон.
   Попрощавшись с Йон, мы вышли вслед за гномом. Мы уже подходили к тропе, ведущую на север, когда нас догнала Линда.
   – Дрейк, не знаю, когда мы ещё увидимся, поэтому возьми это… – и она протянула мне флягу.
   – Что в ней?
   – Если тебе будет очень плохо, выпей – это лекарство от смерти.
   Я посмотрел на Мэрина. Он кивнул.
   – Спасибо, но…
   – Никаких «но». Пообещай, что вернёшься.
   – Обещаю.
   Она поцеловала меня в губы и пошла обратно. Пройдя немного, Линда обернулась, и наши взгляды пересеклись. Простояв так немного времени, она скрылась за деревьями.
   Мы молча пошли.
   Всю дорогу Мэрин и Эмили о чём-то говорили и иногда смеялись. Я шёл впереди и молчал. Мне было грустно, но не о чём не думалось. Я просто разглядывал знакомые места.