Глава 7. Тайная вечеря

       Но он всё-же вернулся… И когда он пришёл, - на столе появился хлеб, суррогатный кофе из штучных пакетиков с орлом и звёздочками – "новинка перестройки", и ещё какой-то комбикорм, которого после голодных лет в любом минимаркете, даже ночью (спасибо загранице!) стало навалом.

       Быстро насытившись и выпив кофе, напоминающее по внешнему виду и вкусу детские пилюли от кашля, закурив очень подорожавшие за последнее время сигареты с американскими названиями, лёгкие, но сразу бьющие в голову и сердце и вызывающие зависимость, как наркотики, они продолжила свою беседу. Первым начал Вадим.

       - Ты знаешь, хотя положение твоё незавидное, но сейчас ты мне нужна больше, чем я тебе. – Он явно выдал заготовленную заранее фразу.

       Эта заготовка озадачила Настю, но она ничего не ответила, а лишь только удивленно посмотрела на Вадима. Он это заметил.

       - Да,- подтвердил он.- Я приехал к тебе, чтобы увидеть тебя, и чтобы ты помогла мне.

       - Я? Тебе? В чём? – после повести о своих бедах её удивление было натуральным и продолжало расти.

       И он стал рассказывать, казавшуюся ему очень серьёзной и почти неразрешимой, а ей, напротив, нелепой, историю из личной жизни: о какой-то глупой и театрально-трагической любовной интрижке, и, как потом оказалось, заведомо скрывая определённые, очень важные и  щекотливые для объяснения моменты.

       Из его рассказа Настя поняла, что её бывший друг (именно такой статус он имел для неё тогда и теперь) в банальном смысле завёл себе любовницу. Какую-то продавщичку из мебельного магазина, где он с жаной покупали мебли-с. Кажется стенку с мягкой. В общем, (как это?) – гарнитур что ли? Настя живенько представила себе эту махрово-обывательскую сценку и презрительно поморщилась. Чувствовалась хозяйская хватка жёнушки, которая большую часть семейного бюджета тратила на себя и свои наряды. Вадик же для неё был, впрочем как  у всякой нормальной женщины, только средством получения средств.

       Разводиться он, скорее всего, не собирался, но как страстно влюблённый, поспешил закрепить узы любви с новой зазнобой на цыганский манер - кровью, соединив разрезы на венах. Потом Вадя взял свои старые спортивные штаны с выпуклыми пузырями-коленками и зубную щетку и «перешёл» в квартиру любовницы, как когда-то, с тем же «джентельменским набором» явился к Насте, как душка Васисуалий Лоханкин к своей Варваре после пожара в «Вороньей слободке». И вызвало у Насти, мягко говоря, крайнее изумление.

       Она, конечно, оскорбилась за своё «женское достоинство», и к счастью вежливо послала его тогда. Правда недалеко - к его родной тёте, которая жила одна в двухкомнатной квартире на улице Пушкинской (в хорошем, тихом месте) и была раньше старой девой, а потом превратилась просто в благообразную старушенцию, которая сдавала комнаты внаём. «Что только не выдумывают мужчины, чтобы не идти в загс!»,- подумала тогда Настя.

       Новая же пассия с радостью приняла Вадика. Там он расслабился, как только мог, тоесть на полную: непрерывный секс плюс алкоголь. Пока примерно через полгода (или около того) он понял, что это «перебор»,  дальше некуда…  На работу каждый день стал приходить после обеда, «с бодуна», наука, понятно, отошла на второй план, а дома продолжалось одно и то же: секс и водка. Он опомнился и попытался вылезти из гнилого болота, в которое увяз с головой: взял свои спортивки, как переходящее знамя (без древка), и пошёл к жене мириться. Но не тут-то было.

       Жена его неожиданно не впустила, да ещё в приступе безумия остригла совсем коротко (под ёжик) свои каштановые волосы, собираясь в монастырь, до этого намеренно охмурённая местным молодым батюшкой. А любовница, вдруг узнав об измене, инсценировала (а может серьёзно истеричка?) попытку броситься под машину… Но, к счастью, отделалась лёгким ушибом головы и несколькими швами. И он не выдержал таких мелодраматических сцен и сбежал… «Центр циклона» да и только!»-подумала Настя. Этот фильм они когда-то смотрели вместе. Сюжет  был другой, но там тоже какой-то паранормальный мальчик вызывал вокруг себя эмоционально-энергетические бури.

       Ей стало «грустно и смешно».

       -Какая трагедия! Жаль у меня нет сейчас нового носового платочка,- нервозно-комично объяснила Настя, утирая кончиками пальцев якобы накатившие слезы. – В чём же я должна тебе помочь?

       - Ну…,- нерешительно промямлил Вадя, видимо понимая свою нелепость,- посоветуй мне, как ей сказать, чтобы она… так сильно не расстраивалась,… ну просто, как ребёнок.

       - Кто?

       - Что кто?

       - Кто «ну просто, как ребёнок»?

       Вадик понял, заморгал глазами и замолчал потупившись.

       Больше разговоров не было, и они улеглись на маленьком подростковом диванчике  (потому что другого не было) по-пионерски: «валетом», не чувствуя абсолютно никакого интереса друг к другу, и даже больше - отчуждение, если не сказать хуже.