Посвящение в тайну

                Посвящение в тайну.

Однажды Гера, приветливо встретив Бориса,  повёл его вдоль морского берега в сторону Люсдорфа. Аркадийская дорога вилась между суровой, неприступной стеной из жёлтого ракушечника и морем. Когда-то море отвоевало у береговых круч эту узкую полоску зем- ли, а потом отступило, оставив её людям, чтобы им было удобно купаться в его тёплых водах.
-А ведь я тогда на пароходике здорово струсил,-признался Гера,-как он крикнул “шпион”, так все отвернулись от меня. Смотрю вокруг, а рядом не лица, а безразличные маски. Ты совершил подвиг!
-Почему ты, как все, не вступаешь в артель?
-Артель-это уравниловка. Одни работают, а другие делают только вид, что трудятся, но требуют себе повышенной зарплаты. Я делать вид не умею.  Когда работаешь один, то как потопаешь, так и полопаешь, не обидно! Но теперь у частника такие дела, что и “друзья” не завидуют.
    Гера внезапно остановился, повернулся к Борису и спросил:
-Клянись, что никому не расскажешь то, что сейчас услышишь!
-Клянусь,-поспешил заверить Геру Борис. чувствуя по его тону, что сейчас узнает какую-то страшную тайну.
-Слыхал ли ты о Людвиге Виндишгреце?
-Нет!
-А  об одессите Семёне Товмине?
-Нет, кто они?
-Это знаменитые фальшивомонетчики. С Семёном Товмином работал мой отец. Они нау- чились делать фотоклише денежных банкнот. Мастерская фальшивых денег у них была в катакомбах около бурлачьей балки, что по Черноморской дороге и возле Сухого Лимана. Я и подумал, а не пойти ли нам с тобой туда, вдвоём безопаснее. Отец мне говорил, что на -шел в этой пещере, где была у них мастерская, какой-то странный камень.
   Борис знал много страшных рассказов об одесских катакомбах, но побывать там один не решался. Перспектива приключений увлекла его, опасность катакомб показалась ничтож- ной, когда рядом преданный друг.
-Давай завтра же и двинем катакомбы.
-Хорошо, я буду ждать тебя у остановки 18 трамвая на Куликовом поле,-предложил Гера.
    Какое отношение имело это название площади к знаменитой битве на Куликовом поле, никто из одесситов толком не знал, но остряки предполагали. что посадка пассажиров на конку, которая ходила раннее 18 трамвая, напоминала эту битву русских с татарами. Конка везла на дачи интеллигентов-дачников  и покрытых пылью крестьян-торговцев с их корзинами.
    Утром ребята встретились и стали ждать трамвая. Наконец, появился трамвай. Он вы- глядел как вульгарная барышня. одевшая красную юбку, жёлтую кофту, чёрную шляпку. На крыше трамвая, вместо обычной рекламы кинофильма, красовался призыв: “Трудовым рублём поддержим заём!”.
  Борис безразлично скользнул взглядом по лозунгу: он ещё не работал.
Гера грустно вздохнул. На лозунг обратили внимание и другие пассажиры, ждавшие трам- вая. Те, кто получал небольшую зарплату, злорадно ухмылялись. Заём не грозил им боль- шими потерями: при небольшой зарплате и больших запросах они давно приспособились кормиться за счёт государства, которое не замечало мелких краж.
    Друзья сели в трамвай и покатили по фонтанской дороге. На остановке “Золотой берег” трамвай поворачивает обратно в город. Друзья вышли из трамвая и пошли по краю обры- вистого берега. Гера нёс на плече мешок с двумя лопатами.Внизу, в туманной дымке, ещё спало море. Первые солнечные лучи потихоньку снимали с него ночное покрывало, и кое-где море уже заманчиво поблёскивало. На сизой полыни, которая росла вдоль дороги, ещё сверкали капельки росы, ноги вязли в пыли, остывшей за ночь, но чувствовалось, что день снова будет жарким.
    Ребята шли долго. Солнце успело нагреть дорогу.
-Выкупаться бы, - робко предложил Борис.
-Потерпи, скоро приедем к столбику, а там и вход в катакомбы.
Действительно, ребята скоро увидели деревянный столб, врытый в землю. С помощью ве- рёвки, привязанной к столбу, ребята начали спускаться по обрывистому склону, царапаясь о кусты с небольшими цветочками без листьев,пока не достигли какого-то тёмного лаза.
-Иди за мной,-позвал Гера.
Борис втиснулся в узкий проход. Гера зажёг фонарик. Пахло сыростью,тленьем, под нога- ми хрустели мелкие ракушки,осыпавшиеся со стен лаза.Коридор, по которому пробира -лись ребята, был приземист и извилист. Ребят окружала тишина, тишина каменного склепа. Казалось, заблудишься или засыпет выход, и никто  не услышит твоего крика, стены катакомб поглотят твой отчаянный крик о помощи. Борис напряженно вглядывался в темень, расползающуюся под лучом фонарика. Вдруг луч фонарика осветил чёртика, притаившегося вверху.Резким ударом чёртик вышиб фонарик из рук Геры и с диким хохотом или хлопаньем бросился во тьму коридора.
-Не бойся,- успокоил Бориса Гера задрожавшим голосом,-это летучая мышь.
Пока Гера искал фонарик, чёртик сделал ещё несколько атак на ребят. Свет найденного фонарика заставил его исчезнуть в каком-то боковом проходе.
-Я слышал, что летучая мышь запутывается в волосах и человек умирает от боли, когда мышь старается вырваться.
-Женские сказки для непослушных малышей!
Настороженный слух Бориса уловил какие-то вздохи. Гера тоже прислушался.
-Не знаю, что это за звуки, но идём вперёд смелее, -попросил Гера,сжимая рукоять лопаты.
Вскоре узкий коридор стал расширяться, и наши друзья вышли к пещере, по которой про- текал ручеёк, стекающий в яму. Это он издавал звуки, напугавшие Бориса.
-Мы пришли. Видишь столик, жестянные банки из-под краски. А вот и камень, о котором мне говорил отец.
    Около ручья лежал большой кремневый валун, явно внесённый сюда кем-то, так как вся пещера состояла только из ракушечника.
Гера осветил камень фонариком. На камне ясно проступали какие-то странные буквы.
-Это еврейская надпись. Обрати внимание: звезда Давида не посередине аккуратного стол- бика надписи, а на целых три пальца влево. Справа от камня течёт ручей. Значит, клад ле- жит влево примерно на три ступни.
Это совпадает с положением звезды Давида на камне Отец мне писал с царской каторги, что он искал клад под этим камнем, но ничего не нашел. Это он подсказал мне в письме обратить внимание на то, что звезда Давида сдвинута влево не случайно! Но я тогда был мал и отправиться на поиски клада не решался, и я забыл об этом письме надолго. Теперь я отмеряю нужное расстояние, и мы роем яму.
Гера достал лопаты из мешка,и работа, подхлёстываемая надеждой, закипела. Вдруг лопа- та Бориса звякнула о что-то твёрдое. Сердца ребят учащённо забились. Ещё немного уси- лий, и ребята осветили фонариком затылочную кость человеческого черепа. Могила! Ребята порылись ещё в земле, но кроме глинянных черепков горшка, человеческих костей ничего не нашли.Вернее не старались найти.Было жутко!
-Кто ты был при  жизни?-подумал Борис,-прости, что потревожил я тебя.
Ребята поняли, что обманулись в своих надеждах, и быстро засыпали могилу,торопясь уйти из этого мрачного места.
-Надо расшифровать надпись на камне, может, она даст нам ключ к кладу.
-Я её сейчас скопирую,-согласился раздосадованный Гера. Он вытащил из кармана бумагу и карандаш.
-А почему ты не нарисовал эту веточку?-спросил Борис. указывая на правый нижний угол камня.
-Сейчас её нарисую, если она тебе нравится.
-Пойдём отсюда скорее, здесь очень мрачно,-попросил Борис.
-Давай всё-таки осмотрим пещеру, поищем следы жизни моего отца.
Борис осветил пещеру и внимательно её осмотрел. Он увидел колышек на краю ямы, в ко- торую падал ручей.От колышка вниз спускалась верёвка. Гера подошел к колышку и поти хоньку стал поднимать что-то привязанное к верёвке. Вскоре показался хорошо сохранив- шийся портфель.
-Мамочка моя! Змея на портфеле!
Борис быстро лопатой ударил по портфелю. Верёвка оборвалась, и портфель со змеёй упал обратно в яму.
-Зачем ты ударил по портфелю, откуда тут змеи?-переживал неудачу Гера.
Борис осветил яму. Она не была очень глубока, но на дне её ребята увидели ползающих змей. Теперь забеспокоился Гера: "Пожалуй, надо уходить!Портфель не достанешь."
На обратном пути Гера размышлял вслух: откуда там могут быть змеи?
Наверное, есть ещё один выход из пещеры. Через тот выход, что мы вошли, змеи забрать- ся не могут, он отвесный! Жаль, что потерян портфель!
-Скорее, скорее отсюда!- звал Геру Борис.
-Жутко тут, а мой отец ради победы революции, здесь подолгу скрывался. Я тебе скажу по секрету,что он был эсером. Это была партия самых смелых людей, боровшихся против са- модержавия за демократию.
-Герочка,сейчас у нас все партии запрещены. Никому не говори, что твой отец был эсером. Этого тебе не простят!
-Боря, я не маленький, знаю! Просто обидно за отца. Когда царь начал поощрять погромы, то много еврейских юношей ушло в революционеры, но очень редко, кто из них придерживался взглядов Ленина. Их привлекала демократия и социализм, и пугала диктатура какого-то пролетариата, который был склонен к погромам. Мой отец был одним из таких юношей
-Давай, завтра пойдём к ребе Науму на Молдаванку. Он знает древнееврейский язык и по- может нам расшифровать надпись на камне.
   Ребята вышли из пещеры. Борис облегчённо вздохнул. Вдали, до самого горизонта, свер кало море. Лёгкий ветерок рябил воду и усиливал этот блеск.Теперь свежий воздух вливал- ся широкой струёй в грудь. Птиц уже не было слышно. Они попрятались в тень от зноя.
Только белые чайки парили над морем, выискивая себе серебристую добычу. На самом краю обрыва рос одиноко подсолнух, повернувшись своим единственным чёрным глазом в жёлтых ресницах к солнцу.
-Нет, я никогда больше не спущусь в эту мрачную пещеру, чтоб не видеть прелесть моря, степи, жизни! С Богом у нас, кажется, в стране покончили, но чертовщина всё-таки оста- лась!-решил про себя Борис.
 

                .