Ангел

Ко мне начал прилетать Ангел. Сначала вроде бы случайно он садился на перила балкона, посидит немного, улетит. С некоторых пор он начал засиживаться на балконе по часу. Когда же Ангел прильнул глазами к стеклу, и помахал рукой, я пустил его в комнату.

Он вошёл, отряхнулся от уличной пыли. Я поймал себя на том, что хочу предложить ему  раздеться, смолчал, однако он сам пробежал пальцами по груди, после чего отстегнул крылья (потом оказалось, что он сделал это только в первый раз). Они распушённо легли на кресло, распавшись на шесть явных закрылков, что было неудивительно: я живу на шестом этаже, и Ангел ко мне прилетел тоже шестикрылый.

Он сел на стул, быстро откликнулся на предложение выпить чаю, подцепил одно их принесенных пирожных, заговорил. Оказалось, зовут его Эрсон, он шестой брат в семье ангелов, и старших его братьев зовут также, как и его, с переменой первой согласной. Я вежливо спросил, как себя чувствует Арсон, и не ошибся (вернее, не удивился), когда услышал длинную историю о том, как тот разбился третьего дня. Я почему-то подумал, что с первым из такой крылатой семьи обязательно должно быть что-то не так.

Так, с этого дня, Ангел начал  прилетать ко мне. Каждый вечер мы пили чай с пирожными, которые с некоторых пор начал приносить сам Ангел, и были они очень вкусные, надо сказать, такого воздушного бэзэ я никогда не едал. За разговорами он засиживался до утра, я частенько оставлял его ночевать. Ангел очень смешно смотрел спорт по телевизору – как только спорстмен падал по той или иной причине, он вскакивал, махал руками, крыльями, и спортсмен оживал, вставал, виновато озираясь, и продолжал соревнования. Фильмы Эрсон тоже смотрел по-разному: на мистических триллерах он беспробудно смеялся, а не мелодрамах, бывало, плакал. Спал ангел почему-то на подоконнике, укрывшись крыльями, - наверное, так было ближе к окну, хотя какие опасности таил сон Ангела на кровати, я не знал. Будильник у Эрсона был внутри, он будил его без двух секунд шесть, и ровно в шесть ангел вылетал из окна.

Как-то утром я проснулся раньше, чем обычно. На стуле белели крылья, я удивился и решил рассмотреть их. Крылья были большими, но распадались, как я уже заметил,  на шесть подкрылков, если их можно так назвать.  Подкрылки пристёгивались на точечных, едва заметных кнопках. Что-то, я сам не знаю, что заставило меня снять столь навязчиво закольцованные крылышки, по два с каждой стороны. Я почему-то, после появления Эрсона, думал только об одной цифре – ШЕСТЬ. Крылышки быстро отстегнулись, и спрятал их в шкаф.

Утром, как всегда, почти в шесть Ангел вскочил натянул крылья, затем выпорхнул с балкона. А вечером, ещё до того, как поставить чайник, я услышал неистовые хлопки за окном. Это мой Эрсон хлопал крыльями на уровне четвёртого этажа, и не мог взлететь выше, ведь крылья то я ему снял. Схватив верёвку, я спустил её за перила. Плачущий, взмокший Эрсон судорожно схватился, после чего я еле втянул его на балкон. Оказывается, ангелы бывают очень тяжелыми, наверное, от слёз.

Я поил его чаем с вареньем, сушил крылья, хотя Эрсон был безутешен. Он проплакал целый час, пока, наконец, не спросил меня, почему я так жестоко поступил с ним. Я честно сказал, что верю в бессмертие ангелов, и в то, что их много. Мне, конечно, не нужно было говорить, что Эрсон был не первый ангел в моей жизни. До этого меня посещали пять ангелов, но все они исчезали очень необычно, и в самый неподходящий момент. А я почему-то сказал ему, в попытке утешить, что не он первый, и не он последний. «Так я у тебя не первый ангел», упавшим голосом спросил Эрсон. «Шестой», виновато сказал я.

Эрсон кинулся к балкону, и прыгнул вниз. Я не успел ничего сообразить, только вспомнил, что крылья то остались на кресле. Через минуту я был на улице, но никого не нашёл у крыльца. Мальчик с собакой рассказал, что слышал удар, глуховатый крик будто из пустоты. Я ещё поискал немного вокруг дома, и пошел к себе.  Крылья как ни в чём не бывало лежали в кресле, такие же пушистые и большие. А Эрсона больше не было.

Не появился он ни на следующий день, не появился и через месяц.  Я уже и думать забыл про Эрсона и ему подобных, жизнь потекла своим чередом, А когда минуло 66 дней, как исчез Эрсон, неведомая сила заставила меня достать со шкафа крылья, и пристегнуть их. Я допил чай, дожевал черничную вафельку. Потом шагнул к балкону.