Мужик и городские

   В одной деревне жил мужик. Был у него добротный дом и нехитрое хозяйство, как водится:
сад-огород, куры-петухи и два гуся. Гуси служили мужику сторожами: в дом-огород чужих не пускали, а хозяина всегда всречали радостным Га-Га-Га.
   Мужик любил свой дом и свою деревню. Жил он здесь с рождения и не собирался никуда уезжать. Не как некоторые: побросали дома и подались в город, на заработки, за длинным рублём. А дом без хозяина, извсестно, - сирота. И вот стояли те избы сиротливые, покосившиеся, с выбитыми стёклами. Просто больно было на них смотреть со стороны.
   Дом же мужика издали радовал глаз прохожего новенькой черепицей, чисто вымытыми окнами, которые как бы весело улыбались навстречу солнечным лучам.
   И вот приехали как-то в деревню городские. Захотелось им, видете ли, снять здесь на лето дачу. Заходят они к мужику и предлогают ему хорошую цену за прстой. Мужик удивился: отродясь у них в деревне никаких дачников не было. И говорит этим городским, мол, вон сколько пустых домов, заброшенных, занимай любой и живи, хоть целый месяц, хоть целое лето. Но городские настырные. Отвечают, что им этот дом приглянулся, а  в  тех. убогих скособочившихся серых избах они жить не намерены.
  И предложили они мужику компромисс. Они, городские, снимают у него дом под дачу, ну, хоть на месяц, а он, деревенский, едет в город и в это время живёт в их квартире. Мужик, конечно, удивился причудам этих заезжих. Но, подумав, согласился, раз представился такой случай: пожить в городе на всём готовом и посмотреть, что это туда всех тянет. Так и договорились.
   Первый раз был мужик в таком большом городе, да не простом, а столичном. Дома-то все многоэтажные, машин и людей - пропасть, а вот живности, - не видно. Правда, прогуливают эти чудные городские своих собачек на поводках. Тем бы побегать, порезвиться, ан нет, привязаны к хозяину. Или хозяин к ним?
   Квартира оказалась аж на одиннадцатом этаже. Просторна, мебель справная, ванная сверкает, правда, она почему-то голубого цвета, а не белого. Пустил мужик воду, а из крана льётся и холодная и горячая, благодать!
   На кухне и ещё того лучше, плита газовая, чиркнул зажигалкой - горит огонь, чай кипяти, вари, жарь - не хочу. И холодильник полный городских разносолов.
  Про туалет - отдельный разговор. Это тебе не во двор бегать.
   А вот на балкон, по-городскому, лоджа, выходить боялся: посмотришь вниз - дух захватывает. Опасался ещё, что обвалиться может. Тогда уж точно, костей не соберёшь. Когда освоился мужик в квартире, захотельсь ему подышать свежим воздухом. Вышел он на улицу, а дышать-то там и нечем: выхлопные газы, дым какой-то. Вон, в деревне:  выйдешь за околицу - благодать, воздух чистый до - прозрачности, дыщиться легко, всей грудью. А тут, глядит, некоторые прохожие позакрывали морды какими-то повязками марлевыми - как в больнице. Бедняги, толи сами больные, то ли заразиться боятся. Хотел было заговорить с одним, обратился вежливо к нему: мил - человек, а тот он него шарахнулся, как чёрт от ладана, даже слушать не стал. Извините, мол, спешу. И помчался дальше. Тут все почему-то спешили. И машины наперегонки и люди. Суета...
   Далеко от дома не уходил, боялся заблудиться. Это вам не в лесу, где мужик каждое дерево знал в лицо. Здесь дома-махины, и похожие все. Вернулся к подъезду и столкнулся с соседом. Он его приметил, тот жил рядом. Мужик к нему - как к родному: "Здрассте", а тот что-то буркнул в ответ и, не гляда на него, проскочил первым к лифту. Да, тут ещё и лифт был. А в первый-то день мужик по лестнице шел, разыскивая нужную квартиру, которая оказалась так высоко, на одиннадцатом этаже. Пока взобрался, аж весь потом изошёл.
   Что и говорить, люди городские - это вам не деревенские. Смотрят куда-то мимо, не здороваются. Никому нет ни до кого дела. И расхотелось мужику гулять по такому городу. Засел он в квартире. Стал целый день смотреть телевизор с большим экраном. И программ здесь было много, только пультом щелкай. А в перерывах, когда шла реклама, шел на кухню, к холодильнику, подкрепиться. Те городские сказали: пользуйся всем, что есть в квартире. Так что тратиться не приходилось.
   Через три дня мужик заскучал. Делать совершенно нечего. Утром, спозаранку, как привык, встанет - за окном ни тебе петух не прокричит, ни корова не замычит. Только шум то проезжающих машин, и ещё всякие грохот, толи от стройки рядом, то ли ещё от чего. А в деревне-то сейчас как славно - лето! Картошка молодая, наверное, уже подоспела. Огурчики там всякие, помидорчики, морковка. И не обижают ли городские его гусей, кур, петухов? Видать, куры, этим чужим, и яйца-то не несут! Им так хотелось свеженького.
   А дом-то, дом, он же может обидится, что хозяин его покинул, поселил тут каких-то. Это  городской квартире всё-равно, здесь жильцы часто меняются. Да и вообще, квартира - это просто секция огромного здания, а дом, тот по хозяину скучает.
   И засобирался мужик обратно в деревню. Совестно ему, конечно, было, что уговор не выполнил, до срока в городе не дожил. Приехал, а городские-то ему как обрадовались! Говорят, мы тут замучились: воды принеси, печку растопи, кур-гусей накорми... Никакого отдыха! И воздуха чистого не надо, и овещей с огрода, можно всё в супермаркете купить. Поменялись они ключами. Городские ещё и денег за постой заплатили, чудаки. Мужик, было, брать не хотел, но те настояли. За то, что нудобства ему доставили, вынудили в город уехать. Мужик же расстарался и собрал им, что было, с огороду: картошечку молодую подкопал, те, небось, такую свежую стоду не ели, огурчиков-помидорчиков нарвал. И яичек. Куры-дуры попрятали их от чужих. Мужик-то знал, где искать. Расстались довольные друг другом.  А городские - махнули отдыхать, как всегда, - в Турцию.