Улыбка Бога

Проделав загаданный путь, неизведанное ровно легло в строки, закрепленные знаками препинания. И я никогда не поставлю точку – только, троеточие – у этой истории нет конца и начала. И кто-то неизбежно подхватит ее...
Как все самое важное. Как поцелуй ангела, как улыбку Бога...

1

Невероятно тихий и солнечный день на реке. Уснувшая на зное пойма. Даже, тополиный пух ленился летать. Будто и не пух вовсе, а налет ангельского оперения, рай, случайно соприкоснувшийся с Землей. Аномальный май, аномальная любовь. Мы раскинули на траве подстилку, обжили кусочек суши, имитируя дом. На пляж мы взяли мою маленькую принцессу – двухлетнюю племянницу, которая привносила свою долю животворящего хаоса в наши оборонительные стены из рюкзаков, бутылок с минералкой и пакетов из макдо – этой нечастой дани разнузданному чревоугодию. Новый роман Джона Апдайка – лишь добавлял кусочку нашей Вселенной еще один полновесный штрих, а наушники, откуда лились, никем невостребованные вирши БГ и Пинк Флойда – отсекали инородное от нашей территории любви.

Мы прятали румяную малышку от прямых лучей солнца. Племянница восторгалась природе, как это свойственно только детям. Когда незадачливая бабочка или отстраненно-деловой шмель – неоспоримые и зримые подтверждения божественного происхождения мира. Я несколько раз окунулся в ледяной речке и возвращался каждый раз, словно заново рожденный. Вода и солнце нелогично жаркого мая творили чудеса. Небо поглощало нас. Ты нежилась под лучами, повязав банданой упрямую темную  гриву. По животу струилась капелька пота. Лениво прикрыв глаза, невероятно красиво раскинув стройные ноги, ты шептала мне: я так люблю тебя, люблю…

Когда возвращались через парк, лесная прохлада освежала пылающую кожу. Гигантские липы нависали над нами и задевали слабо оперившейся листвой наши макушки. Племянницу я нес на руках и она похлопывала меня по красным плечам, приговаривая «шлеп-шлеп»… Ты порхала рядом, в легком сарафане (удивительно, как тебе шла любая одежда – всегда королева) и меня сладко томило от предчувствия скорой близости, а в груди кололо и жгло любовью. Так бывало всегда, когда я видел тебя. Высшее блаженство быть рядом и животный страх лишиться этого неслыханного дара. Как будто семья, как будто идем домой обедать и отдыхать перед новой неделей. Этот момент виделся мне предтечей наших собственных дней, где на руках у меня наш ребенок, а за большими ветвями лип, прячется наш собственный дом. Или за рощей кипарисов, а за чертой холма плещется южное море. Я в саду листаю книгу и прислушиваюсь к твоему присутствию за своей спиной. К вечной тайне твоего движения по небосклону. Казалось, мир незыблем и ничто не может его изменить. Этот день, майская жара, тишина и успокоение расслабленной природы, моя очаровательная племянница, бросавшая тебе ангельски светлые улыбки, были,  словно подтверждением нашего контроля над судьбой, победы над реальностью, апофеозом любви…

2

На следующий день, небо, странным образом затянулось тучами и нам всем, привыкшим к жаре, это казалось невероятным природным явлением. Жаркая истома и нега, всеобщее ленивое биение, сменились, ветреным, порывистым, нервозным неуютом, обхлестанным дождем. Черные безжизненные ветви, не пережившие зиму, больно для слуха хрустели под порывами ветра. Хрустнуло там, где не могло. Где крепко. Где навсегда. Закон жизни, что сильнее и умнее нас, распорядился бесцеремонно и жестоко. По неведомой логике. И  так получилось, что именно в этот день я умер. Натягивая свитер и бросая дежурный взгляд в окно, я вдруг осознал, что меня больше нет и никогда не будет. Я остался там – в том безмятежном полдне, где по твоему телу бесцеремонно прыгали солнечные зайчики, а твои сухие губы шептали, сдобренное покоем всех покоев: я люблю тебя…

Ну а дальше – как водится, как скучно и предсказуемо: за углом – снова мрачные незнакомцы в надвинутых шляпах. Позади – опять галерея неоконченных портретов. Черный космос, как ее там… -  гулкой пустоты…! Одним словом, обычная жизнь, а грезы наяву ютились в складках горячих пуховых одеял, оберегавших нас от небывало морозной зимы и задохнувшиеся в такой долгожданной, но убийственной весне.

Мне наивно казалось, я понимал настолько много, что это зашкаливало за мудрость любого старца. Невероятное, непостижимое, вечное… Удивительные ощущения, особое состояние души - просто исчезли. Обернулись наивной мистикой. И я не стал задерживаться. Мой размытый силуэт просто слизало дождем. Из человека, я превратился в игру неодушевленных предметов, соорудивших живой образ на периферии кругозора. Что-то там между кустами акаций, домами, раскачивающимися на ветру плакатами…

 А ты стояла в самом конце какой-то серой аллеи, где мы никогда не были. Бледная, сосредоточенная. Глядела хмуро, незнакомо, исподлобья. Не обращая внимания на воронье и ворохи почерневшей листвы. Ты и не ты. Незнакомая знакомка. Явившаяся из тяжелого сна. Словно при цейтраферной съемке, твои волосы медленно развевались над бледным лицом, переходя в мертвые ветви так любимых тобой лип. Рассерженная жрица или неразгаданная вовремя полукровка, из частицы солнца превратившаяся в жертвенную силу, непокоренную, но жестко обузданную завистниками и глупостью, абсурдом общепринятых норм. Там было холодно и пусто. Бесцветно. Там не было никого. Даже тебя. И никогда не пели птицы.

Во мне наверняка по-прежнему живут земные и человеческие желания, об этом напоминает деликатное урчание в животе, приступы голода, позывы к испражнению. Унизительные уступки организму. Семантические брожения с бутылкой вина наперевес. Маленькие радости многолетних привычек. Потреба, нужда, необходимость. Не те желания и уж тем более – не мечты. Рефлексы и бессмыслие напившегося влаги овоща.

И только улыбка Бога с поцелуем Ангела остались нетронутой высотой - невостребованной,  незапятнанной и первозданной. За пределом моей слабой и амбициозной сути. Я буду всегда верить и надеяться, что тебе хорошо там, где ты теперь... А новое знание, пускай и такое смертельное – не важно, какова была цена, неизбежно подарило мне шаг вперед. Навстречу гипотетическому Свету или не менее значительной Тьме. Всегда бывает последний раз. Мой Бог знает, что делает - потому что он и есть Любовь, которая живет во мне всегда… Я снова двигался навстречу холодной и глухой зиме, не замечая смеха детей, радости близких, равнодушный к жарким поцелуям надвигающегося лета… И вот этому пути точно нет конца…


Рецензии
Куда же вы дели прежний вариант "Улыбки Бога"?
Мне дороги слова: "...Разговор с тобой, пропущенный сквозь компьютер, не в силах передать краски интонаций. Но яркие цвета волшебно пригрелись между строк, в наборе алфавитных символов, между волнами смайлов, превозмогая ограниченность слов перед чувствами. Обрывки фраз – как поцелуй ангела. Скрытый смысл пробелов – как дыхание любви…"
И общие для двух миниатюр: "Проделав загаданный путь, неизведанное ровно легло в строки, закрепленные знаками препинания. И я никогда не поставлю точку – только, троеточие – у этой истории нет конца и начала. И кто-то неизбежно подхватит ее...
Как все самое важное. Как поцелуй ангела, как улыбку Бога..."
С уважением!
Ольга


Цитаты Прозы От Ольги   23.10.2013 22:12     Заявить о нарушении
как-то он видоизменился с течением времени - знаете, рассказы иногда живут своей жизнью и бесцеремонно требуют корректировки..) спасибо за неравнодушие, Ольга, очень приятно..) добра!

Владимир Беликов   24.10.2013 01:10   Заявить о нарушении
Надо сказать - изменился до неузнаваемости. Особенно, в плане настроения. Мне показалось, плавно перешел в минор...

Цитаты Прозы От Ольги   24.10.2013 05:24   Заявить о нарушении
уж и не помню - надо перечитать на досуге..)

Владимир Беликов   24.10.2013 12:30   Заявить о нарушении
На это произведение написано 13 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.