Миражи

Глубокий вздох, я закрываю глаза, давая полную свободу пальцам. Тяжелая темнота душного зала  вдруг исчезает. Надо мною простирается бесконечная глубина южного ночного неба. Один  за другим  вспыхивают крошечные  огоньки  звезд. Торжественно, как и подобает ночной царице, далеко  из - за океана, восходит луна. Где же это я сейчас? Юг Франции, Бразилия, один из тропических островов, по большому счету это не имеет значения. А вот и ты. Кто ты? Я даже не знаю твоего имени. Имена, зачем нам имена? Как и многое другое здесь, они бессильны. У тебя голубое платье, босые ноги легко ступают по горящему в лунном свете мягкому песку.  Вот ты подходишь ко мне, ставишь недопитый бокал мартини на стойку бара. Наверное ты что-то говоришь мне, но я не разбираю слов, ибо выражение твоих глаз  сказало мне гораздо больше чем любая, самая прекрасная поэма, написанная одним из великих мастеров прошлого. Что они могут знать о нас эти мастера? Вот мы танцуем, нежно, едва касаясь друг друга, прислушиваемся к вечному дыханию прибрежных волн. Наш танец прост как сами эти волны, прост как ветер, овевающий наши волосы, как свет луны, указывающий путь, куда-то ужасно далеко, к самому горизонту. Мы танцуем постепенно растворяясь в шепоте  звезд, во времени.
Картина меняется. И вот я уже вижу себя стоящим на небольшой, залитой солнечными лучами полянке. Вокруг дышит прозрачной свежестью  березовая роща. Подобно яркому ковру, вся  поляна покрыта цветами.  Красные, голубые, желтые, они будто тоже сияют, отвечая своими улыбками, породившему  их, светилу. Я опускаюсь на колени, желая поближе рассмотреть каждый из этих маленьких солнц. Тут же мои глаза замечают движение. Это сотни хрупких, как летний сон фей, весело играют, перепрыгивая с лепестка на лепесток. Мне кажется я даже слышу их песенку, легкий беззаботный мотивчик. Он знаком мне как и все здесь, знаком с детства, с поры, когда во всем мире было так много цветов и фей.
Детство, как и тот безымянный вечер, подошел к концу. Мне пора просыпаться, тем более что я уже слышу у себя за спиной тяжелые шаги хозяина бара.
- Ты прекрасно играешь, парень,- говорит он мне, как всегда кладя на мое плечо тяжелую руку. От него несет выпивкой и еще, бог знает чем,- но всем нам иногда надо заниматься делом, второй столик  просит «Мурку».
Кивнув, я извлекаю из памяти незамысловатый мотивчик. Он прав, этот толстяк - ведь у каждого свои миражи.

апрель, 2010