Открытое письмо Черной сотне и всем монархистам

Открытое письмо Черной сотне и всем монархистам
(Написано по горячим впечатлениям от Великорецкого крестного хода)

Приличия требуют, что бы я представился:  Александр Желудков, пол мужской, русский, православного вероисповедания с 2001 года, род занятий – инженер (строительство и монтаж), имею некоторый литературный талант (проза и стихи), любимый род занятий – работа с деревом  (столярка). Думаю, этого достаточно.
В этом году я вновь принял участие в Великорецком крестном ходе, отдавая свой долг под клятвой предков, как урожденный житель земли Вятской – возвращать Великорецкий образ  Николая Святителя Чудотворца жителям села Великорецкое.
И в который раз, меня неприятно поразило поведение монархистов в этом праздничном событии для всех жителей Вятской земли. Нелепые истерические крики с требованием покаяния, бегающие глаза явно психически неуравновешенных людей, абсурдные требования петь с ними молитвы чуть ли не строем, поношение идущих рядом братьев и сестер, борцовские поединки на поляне. Ну да ладно, бог с ним с последним, и на свадьбе бывает драка, но что бы – свадьбу превращать в поминки? – это ни в какие ворота не лезет! Ведите себя пристойно на празднике, господа.
Вот теперь мы можем начать разговор – о долге и покаянии.
Свои долги я имею навык и привычку отдавать. Могу даже отдать сверх должного. Тут же идет речь не только о моём долге, но и долге всего русского народа, а вот это господа черносотенцы и монархисты очень серьёзно. О долге народа, по соборной клятве 1613 года, всей династии Романовых. Рассмотрим вопрос поближе.
Самодержавие как выбор наших предков или из чего сложился наш долг.
Долг, о котором будет идти речь, складывается из двух основных моментов, назовем их:
во-первых, это Соборная клятва русского народа на Земском избирательном соборе данная Романовым-Юрьевым, и
во-вторых, это миропомазание Государя при восхождении на престол (для тех кто не знает, обычно с человеком принимающим христианство это процедура происходит только однажды при его крещении, и с этого момента он христианин, но есть определенные категории лиц с кем это происходит дважды – это миропомазание  при посвящении лица в священство, и миропомазание при восхождении монарха на трон, чем на него от лиц Бога накладываются определенные обязанности, о которых, как правило, молчат, и даётся власть и права о чем, как правило, кричат).
Разберем пункт первый:
Долг русского народа перед Романовыми-Юрьевыми по Соборной клятве Земского избирательного собора, состоявшегося 21 февраля 1613 г.
Процитируем отрывок:
«Послал Господь Свой Святый Дух в сердца всех православных христиан, яко едиными усты вопияху, что быти на Владимирском и Московском и на всех Государствах Российского Царства, Государем, Царем и Великим Князем всея Русии Самодержцем, Тебе, Великому Государю Михаилу Феодоровичу.
 Целовали все Животворный Крест и обет дали, что за Великого Государя, Богом почтенного, - Богом избранного и Богом возлюбленного, Царя и Великого Князя Михаила Феодоровича, всея Русии Самодержца, и за Благоверную Царицу и Великую Княгиню, и за Их Царские Дети, которых Им, Государям, впредь Бог даст, души свои и головы свои положити, и служити Им, Государям нашим верою и правдою, всеми душами своими и головами.
Заповедано, чтобы Избранник Божий, Царь Михаил Феодорович Романов был родоначальником Правителей на Руси из рода в род, с ответственностью в своих делах перед единым Небесным Царем. И кто же пойдет против сего Соборного постановления – Царь ли, Патриарх ли, и всяк человек, да проклянется таковой в сем веке и в будущем, отлучен бо будет он от Святыя Троицы. И иного Государя, мимо Государя Царя и Великого Князя Михаила Феодоровича, всея Русии Самодержца; и Их Царских Детей, которых Им, Государям, впредь Бог даст, искати и хотети иного Государя из каких людей ни буди, или какое лихо похочет учинити; то нам боярам, и окольничим, и дворянам, и приказным людям, и гостем, и детям боярским, и всяким людям на того изменника стояти всею землею за один.»
Особо отмечу, никаких других «великих господинов и отцов всея Руси» кроме Царя Богопомазанника Благочестивейшего Самодержавнейшего Великого Государя и Отца всея России быть не может в принципе, но Царя Богопомазанника – заметьте! –  Благочестивейшего Самодержавнейшего Великого Государя и Отца всея России… Вдумайтесь в эти слова, попробуйте на вкус их смысл, задайтесь вопросом – Что есть Благочестие? Что есть – Благо и Честь? Осмыслите – Государя и Отца всея России. И далее – но также,  «Заповедано, чтобы Избранник Божий, Царь Михаил Феодорович Романов был родоначальником Правителей на Руси из рода в род, с ответственностью в своих делах перед единым Небесным Царем». Немного заострю ваше внимание на – ОТВЕТСТВЕННОСТИ перед единым Небесным Царем, это пригодится нам позже.
А вот пункт – «Заповедано, чтобы Избранник Божий, Царь Михаил Феодорович Романов был родоначальником Правителей на Руси из рода в род», у последнего царя, как говорится – хромает на все костыли! Любому читающему и интересующемуся историей русской императорской фамилии человеку известно, что династия  Романовых пресеклась в мужском потомстве  – после смерти  в 1730 г. Петра II.
Фамилии царствовавших в разное время на российском престоле немецких династий от лица Романовых перечислять не хочу, кому любопытно найдете сами. Но, скажете вы, если династия продолжается по женской линии, и там есть хоть капля крови Романовых-Юрьевых, то что с того, клятва продолжает действовать и вы будете правы!
В ноябре 1741 г. на престол с помощью роты гренадеров Преображенского полка взошла родная дочь Петра I - Елизавета Петровна. Вскоре после своего вступления на престол Елизавета Петровна убедилась, что у нее нет никаких надежд стать матерью. Она приказала привезти в Петербург своего ближайшего родственника - сына сестры Анны Петровны вышедшей замуж за герцога Голштейн-Готторского Карл Фридриха, - названного Карлом-Петром-Ульрихом.
7 ноября 1742 г. Карл-Петр-Ульрих, принявший православие и ставший Петром Федоровичем, был объявлен великим князем с титулом «его императорское высочество и наследник престола».
Елизавета Петровна решила женить племянника. Ее выбор остановился на 14-летней немецкой принцессе Софии-Августе-Фредерике Ангальт-Цербсткой – будущей императрице России – Екатерине II. Девочка, говорят, была умна, хороша собой, получила приличное образование, провела несколько лет в Берлине при дворе прусского короля Фридриха II.
После крещения Софии-Августы-Фредерики в православную веру она стала Екатериной Алексеевной.
Сразу после свадьбы молодожены почувствовали неодолимую неприязнь друг к другу. Екатерина записала в духовнике: «Мой возлюбленный муж мною совсем не занимается, проводит все время с лакеями, то играя с солдатиками, или же меняя по двадцати раз мундиры. Я зеваю и не знаю, куда деваться со скуки». Отношения супругов перерастали в стойкое отчуждение.
Единственным спасением для Империи было бы рождение Екатериной сына, чтобы хотя бы формально устранить Петра III от наследования престола.
Но после свадьбы Екатерины и Петра прошло восемь лет, а детей у них не было. Елизавета понимала катастрофичность положения. И естественно, что она обратилась за советом, к влиятельному и доверенному лицу – канцлеру Бестужеву-Рюмину.
Канцлер Бестужев-Рюмин знал, что Петр вообще не спит с женой.
Елизавета, в поисках выхода из тупика, даже хотела освободить из крепости заточенного туда еще младенцем Ивана VI, т.к. он уже был провозглашен императором и был из Романовского рода, но не по линии Петра I, а его старшего брата – царя Ивана V. Но от этого пришлось отказаться, т.к. Иван Антонович, находясь около 16 лет в одиночном заключении, производил жалкое впечатление и был совершенно неспособен к управлению государством.
К одинокой, скучающей Екатерине приблизили камергера Сергея Салтыкова – блестящего красавца и умницу. Мужа переселили в дальнюю часть дворца и подыскали ему подходящих девиц. Императрица подарила Петру подмосковное имение Люберцы, чтобы он там мог находиться подальше от жены.
«Сергей Салтыков, - писала Екатерина II в своих записках, - дал мне понять, какая была причина его частых посещений... Я продолжала его слушать, он был прекрасен, как день, и, конечно, никто не мог с ним сравниться при дворе... Ему было 25 лет, вообще и по рождению, и по многим другим качествам это был кавалер выдающийся... Я не поддавалась всю весну и часть лета». Требуемый результат не заставил себя ждать. После некоторых осложнений 20 сентября 1754 г. Екатерина в Летнем дворце Петербурга родила сына.
Императрица Елизавета Петровна дала ребенку имя Павла и унесла его. Павлом звали брата Елизаветы, первого ребенка Петра Великого и его второй жены Екатерины, умершего в младенчестве.
В Петербурге начались пышные торжества. Во всех церквах шли благодарственные молебны, сановники поздравляли императрицу и Петра Федоровича с рождением цесаревича, хотя отцом ребенка был не Петр, а Сергей Салтыков.
Правящая династия Романовых на этом закончилась, началась династия Салтыковых-Ангальт-Цербстких. Все российские императоры, начиная с Павла I, формально считались Романовыми, но фактически были Салтыковыми.
В 1859 г. были опубликованы в Англии «Записки Екатерины II». Самым ошеломляющим в дневнике было описание истории рождения Екатериной долгожданного наследника Павла I. Как следует из «Записок», Петр III к рождению Павла I не имел ни малейшего отношения. Даже для царя Александра II записки бабушки оказались такой неожиданностью, что он пытался выяснить в особо секретных личных беседах со стариками-придворными, чьим же внуком по мужской линии он действительно является?
Через 17 дней после родов Екатерине объявили, что Сергей Салтыков отправляется в Швецию, чтобы известить о рождении Павла. (Мавр сделал свое дело – мавр должен уйти!)
25 декабря 1761 г. Елизавета Петровна скончалась.
Вечером этого же дня Петр III уже был провозглашен императором. А еще через четыре недели Петр III обнародовал самый свой значительный акт – Манифест «О даровании вольности и свободы всему Российскому дворянству».
Но, издав манифест, укрепивший на время его популярность в среде дворянства, Петр III сделал все, чтобы окончательно погубить себя в глазах духовенства; он открыто глумился над обрядами русского богослужения, велел обрить попам бороды, вынести из храмов все иконы, кроме образа Христа и Девы Марии. И покусился, наверное,  на самое «святое» – он решительно вмешался в вопрос управления церковным имуществом.  Учредив в Москве новую коллегию экономии для управления церковным имуществом, подведомственную сенату, где вместо духовных персон, в церковные вотчины были назначены офицеры для управления «и защищения крестьян от всяких обид». Церковные крестьяне взамен различных оброков в пользу святейших господ были обложены однообразным казенным оброком сверх подушного налога и получили всю ту запашку, которая ранее вспахивалась в пользу архиереев и монастырей. Офицеры оказались для крестьян не лучше прежних святейших господ, но весь прибыток поплыл мимо церкви.
Но фактически официальная Русская церковь потеряла свою автономию еще при царе Петре I. После смерти  патриарха Андриана в1700 году, царь по совету своего сподвижника Андрея Куратова назначает  «временно» местоблюстителем патриаршего престола Стефана Яворского, рязанского епископа родом из Киева, и одно время даже принявшего унию и учившегося иезуитских коллегиях во Львове, Люблине, Познани и др. Все его решения и резолюции шли на утверждение царю, а с 1711года сенату. Управление церковным имуществом с 1701 года сосредоточилось  в Монастырском приказе. А в 1721 году Петр манифестом утвердил Духовный Регламент и учредил Духовный коллегиум, по образцу протестантских синодов, вскоре так и названный – Святейший Синод. Патриаршество на Руси приказало долго жить, и было восстановлено уже только при Советах, коммунистами. Святейший Синод, управлялся совершенно светским чиновникам – Обер-прокурором, «оком государя и стряпчим по делам государственным». Государство вскоре утвердило и обязанности духовенства. Они были изложены в присяге, которую согласно сенатскому указу от 22 апреля 1722 г., оно доложно было приносить. Среди прочих интересных вещей над выделить особо, одну – обязательством доносить об открытых на исповеди «воровстве, измене или бунте на государя». Так, с тайным отказом от тайны исповеди, клир окончательно терял право именоваться духовным наставником и становился обыкновенным сексотом, агентом царской охранки.
Уже позже, на закате монархии, обер-прокурор Синода К.П. Победоносцев, сам сознавая порочность системы, сказал: «Государство, в сущности, только держит за собой это право (выбора епископов и пастырей), но оно ему не принадлежит, оно принадлежит клиру и народу по праву историческому и апостольскому; но возвращение этого права кому следует зависит от государства, властвующего в церкви».  Заметьте – «властвующего в церкви»! Уже не христианский дух властвовал в официальной церкви, тот Дух, который вел первых христиан через погромы, арены колизеев, кресты, гонения языческой Империи, а государство.
Но вернемся к наследнику престола Павлу I и императору Петру III. Как же государь император относился к наследнику престола Павлу I?
Оказывается, Петр III не признавал его своим сыном, для этого у него были серьезные основания, и в этом была опасность для Екатерины II и Павла I. Властная и умная, оберегая свое потомство, императрица решилась на переворот. После свержения и убийства Петра III, в июле 1762 г., наступило правление Екатерины II. Единственное, что следует отметить: переворот был осуществлен женой императора с непосредственным участием гвардии, т.е. ближнего окружения.
И все же смерть царя Петра III, немного дала выгод в имущественном плане церкви. Вскоре синодальные архиереи услышали из уст императрицы Екатерины II, следующие слова: «Вы преемники апостолов, которым велел бог внушать презрение к богатствам и которые были очень бедны. Царство их было не от мира сего: вы меня понимаете? Я слышала эту истину из уст ваших. Как можете вы, как дерзаете, не нарушая  должности звания своего инее терзаясь в совести, обладать бесчисленными богатствами, имея беспредельные владения, которые делают вас в могуществе равными царям? … Если вы повинуетесь законам, если вы вернейшие мои подданные, то не умедлите возвратить государству все то, чем вы несправедливым образом обладаете».
Далее линия Салтыковых-Ангальт-Цербстких меня в данном контексте не интересует. Но, что же произошло с Иваном V, последней каплей императорской крови Романовых? Младенец-император, «русская железная маска», заключенный в Шлиссельбургской крепости. Был убит по приказу императрицы Екатерины II, когда поручик Василий Мирович пытался его освободить и вернуть на трон. На совести Екатерины II – убийство двух императоров – Петра III и Ивана VI. Так Екатерина II расчистила императорское кресло для своих потомков – чужая кровь царской династии Романовых более не представляла для них опасности, т.к. её попросту не осталось.
Как мы видим российский императорский трон еще в 18 веке захватили самозванцы, а даже если  над самозванцем совершено Священное Таинство Миропомазания – это ещё не делает его законным в Очах Божиих и российского народа, это не делает его Романовым!
И еще раз я приведу, для особо упертых, часть соборной клятвы  – «Заповедано, чтобы Избранник Божий, Царь Михаил Феодорович РОМАНОВ! был РОДОНАЧАЛЬНИКОМ Правителей на Руси из рода в род, с ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ в своих делах перед единым Небесным Царем. И КТО ЖЕ ПОЙДЕТ ПРОТИВ СЕГО СОБОРНОГО ПОСТАНОВЛЕНИЯ – ЦАРЬ ЛИ, Патриарх ли, и всяк человек, ДА ПРОКЛЯНЕТСЯ ТАКОВОЙ В СЕМ ВЕКЕ И В БУДУЩЕМ, отлучен бо будет он от Святыя Троицы. И ИНОГО ГОСУДАРЯ, МИМО Государя Царя и Великого Князя МИХАИЛА ФЕОДОРОВИЧА, всея Русии Самодержца; и ИХ ЦАРСКИХ ДЕТЕЙ, которых Им, Государям, ВПРЕДЬ БОГ ДАСТ, ИСКАТИ И ХОТЕТИ ИНОГО ГОСУДАРЯ ИЗ КАКИХ ЛЮДЕЙ НИ БУДИ, или какое лихо похочет учинити; то нам боярам, и окольничим, и дворянам, и приказным людям, и гостем, и детям боярским, и всяким людям НА ТОГО ИЗМЕННИКА СТОЯТИ ВСЕЮ ЗЕМЛЕЮ ЗА ОДИН.»
Вроде бы всё очевидно, нет Романовых, нет обязательств по клятве. О каком покаянии может идти речь – о покаянии перед самозванцами, истребившими род Романовых?
 Но нынешняя наука позволяет достоверно установить родственность Николая II и царя Михаила Романова. Необходимо только иметь генетический материал, рода Романовых до царя Петра I включительно. Создать рабочую комиссию из церковных иерархов Московской Патриархии, Древлеправославной старообрядческой церкви и общественных деятелей, отправить полученный материал в несколько независимых генетических лабораторий и получить результат.
Господа монархисты, если ваши ожидания оправдаются, я одним из первых принесу покаяние, а так «отойди от меня, сатана; написано: Господу Богу твоему покланяйся, и Ему одному служи…». А вы готовы лизать любые венценосные сапоги, да любой немец имеет равные права на Российский престол, с так называемыми наследниками.
Ну а если же нет, тогда господа, задумайтесь, почему в воле Господней было истребить этот род, не причина ли в том, что Романовы приняли непосредственное и ведущее участие в расколе русской церкви, сдерживавшей  их амбиции. С попытками продолжить внедрение латинской ереси в православие, закончил последние дни Петр III – достойный продолжатель дела Царя Алексея Михайловича и Патриарха Никона.
И хотите ли вы, господа черносотенцы и монархисты, ходить под проклятием соборной клятвы В СЕМ ВЕКЕ И В БУДУЩЕМ? Если – «ДА», то мне не с вами, я выбираю другую часть – НА ТОГО ИЗМЕННИКА СТОЯТИ ВСЕЮ ЗЕМЛЕЮ ЗА ОДИН!
Допустим, Романовы вымерли сами как динозавры, и их преемники здесь ни при чем, греха убийства царской династии Романовых на них нет, КРОВИ Романовых на них нет! (заметьте: еще нет большевиков, еще нет и в помине Ганиной ямы!) Что делать? Куда деваться народу? Может принять иного царя?
 В этом случае нам необходимо разобрать пункт второй – миропомазание Государя (принятое во всем христианском мире) при восхождении на престол, дающее ему власть. Власть христианского монарха несет не только приятные моменты, но и накрадывает на Государя обязанности Отца для своего народа перед Богом, обязанность, которую может снять только смерть.
3 марта 1917 года последний российский император Николай II в военном вагончике под Могилевом, где в то время находилась Ставка, подписал отречение от престола, т.е. отрекся от Богом возложенной на него обязанности! Николай II, настолько оказался «умелым» царем, что восстановил против себя все свое ближайшее окружение и в результате Царя сверг не народ, а доверенные генералы. Церковь в лице Святейшего Синода не усомнилась в законности царского отречения. И уже 4 марта из зала заседаний было вынесено царское кресло. За редкими исключениями, архиереи удивительно поспешно определением от 7 марта вычеркнули имя Помазанника Божия из богослужебных книг и предписали вместо него поминать «благоверное Временное правительство».
Меня не интересуют обстоятельства отречения, лучше подумайте – что было бы, если Иисус Мессия отказался взойти на крест?  Где бы мы нашли спасение? Если бы Спаситель, на вопрос первосвященника, отрекся от своего Бога отца, если бы он, предчувствуя, что тучи над ним сгущаются, принялся прятать драгоценности и золото в Афинах, надеясь, в случае чего, безбедно прожить остаток земных дней. А наш августейший Помазанник Божий отказывается от своего креста, он своей лукавой подписью карандашом говорит нам – помазание ни что, хочу приму, хочу – верну, а если пронесет снова приму, сотру карандаш и приму как ни в чем не бывало. Но на всякий случай прячет золото и драгоценности в Стокгольме.
А ведь это был шанс оправдать право последнего Монарха на власть над народом российским, изничтожить позор самозванства, искупить и смыть пролитую кровь природных Романовых!
И – для меня это главное! – смыть свой позор за кровь русского народа, пущенную в Кровавое Воскресение, тем, кого поставил Бог (через миропомазание) Благочестивейшим Государем и Отцом всея России. Вдумайтесь, господа! Народ шел к Царю Богопомазаннику Благочестивейшему Самодержавнейшему Великому Государю и Отцу всея России, с иконами, хоругвями возглавляемый священником Георгием Гапоном – ещё в сане, еще не расстригой! Что ни будь, это вам напоминает, господа? Не крестный ли это ход к Государю и Отцу? Крестный ход с мольбой о защите! А Отец давно забросил заботиться о Богом данных ему Детях – о народе Русском!  Он забыл об ОТВЕТСТВЕННОСТИ В СВОИХ ДЕЛАХ ПЕРЕД ЕДИНЫМ НЕБЕСНЫМ ЦАРЕМ. Он просто испугался. И по крестному ходу, ПРАВОСЛАВНЫЙ Царь, гордо носящий фамилию – РОМАНОВ, руками своих холуёв, открывает ружейный огонь, убив сотни, безоружных православных – мужчин, женщин, детей! Где здесь – Благо и Честь?
Сделаем небольшой экскурс в историю Кровавого воскресенья.
Во время конфликтов между трудом и капиталом фабриканты часто соглашались идти на разумные уступки, но правительство, запрещало им это делать; русские фабриканты в петициях министру финансов неоднократно указывали, что правительство своим вмешательством препятствует проводить мирное развитие национальной промышленности.
В декабре 1904 года на Путиловском заводе, по надуманным причинам, были уволены четыре человека. (Позже администрация убедительно объяснит, что уволен был всего лишь один, за неспособность к работе, еще один был уволен за прогул, но так сказать «временно». Но не надо ходить далеко, мы же с вами знаем, что такое административный ресурс, как например, чиновники и сейчас все также убедительно нам объясняют, что все преступления сотрудники милиции обязательно совершают лишь на следующий день после своего увольнения из органов, а до этого ни-ни).  Рабочим союзом была принята следующая резолюция; она состояла в уведомлении правительства через градоначальника, что: 1) отношения труда и капитала в России ненормальны; 2) попросить администрацию Путиловского завода уволить мастера Тетявкина как главного виновника увольнения четырех рабочих; 3) немедленно принять обратно четырех рабочих, уволенных за то, что они состояли членами союза; 4) сообщить градоначальнику и фабричному инспектору эти обстоятельства и попросить их употребить свое влияние, чтобы впредь такие поступки не повторялись; 5) если эти законные требования рабочих не будут удовлетворены, союз слагает с себя всякую ответственность в случае нарушения спокойствия в столице.
Директор Путиловского завода Смирнов наотрез отказал в выполнении предъявленных к нему требований.
3 января,  началась забастовка на Путиловском заводе. В назначенный час 13 тысяч человек прекратили работу. Прежние требования рабочих были дополнены:
1) цена на контрактные работы (срочные) должна быть устанавливаема не произвольным решением мастеров, а по взаимному соглашению между начальством и делегатами от рабочих;
2) учреждение при заводе постоянной комиссии из представителей администрации и рабочих для разбора всех жалоб, причем без согласия комиссии никто не мог быть уволен;
3) восьмичасовой рабочий день; на этом пункте не настаиваем, откладывая его до выработки соответственного законодательства;
4) увеличение поденной платы женщинам до 70 коп. в день;
5) отмена сверхурочных работ, за исключением добровольного соглашения, и тогда — двойная плата;
6) улучшение вентиляции в кузнечных мастерских;
7) увеличение платы чернорабочим до одного рубля в день;
8) никто из забастовавших не должен пострадать;
9) за время забастовки должно быть заплачено.
Вскоре появилась мысль идти за правдой к царю Николаю II, подать ему от имени рабочих петицию. Под петицией было собрано более 100 тыс. подписей и знаков за неграмотностью.  Священник  Г. Гапон отправил письма царю, и министру внутренних дел.
Здесь текст письма Г. Гапона к министру внутренних дел:
«Ваше Высокопревосходительство! Рабочие и жители Петербурга разных сословий желают и должны видеть царя 9 сего января, в воскресенье, в 2 часа дня на Дворцовой площади, чтобы ему выразить непосредственно свои нужды и нужды всего русского народа. Царю нечего бояться. Я, как представитель «Собрания русских фабрично-заводских рабочих г. СПБ.», мои сотрудники товарищи-рабочие, даже все так называемые революционные группы разных направлений гарантируем неприкосновенность его личности. Пусть он выйдет, как истинный царь, с мужественным сердцем к своему народу и примет из рук в руки нашу петицию. Этого требует благо его, благо обитателей Петербурга, благо нашей родины.
Иначе может произойти конец той нравственной связи, которая до сих пор еще существовала между русским царем и русским народом. Ваш долг, великий, нравственный долг перед царем и всем русским народом немедленно, сегодня же, довести до сведения его императ. величества как все вышесказанное, так и приложенную здесь нашу петицию. Скажите царю, что я, рабочие и многие тысячи русского народа мирно, с верою в него, решили бесповоротно идти к Зимнему дворцу.
Пусть же он с доверием отнесется на деле, а не в манифестах только к нам.
Копия с сего как оправдательный документ нравственного характера снята и будет доведена до сведения всего русского народа.
8 января 1905 г.        Свящ. Гапон».
В 10 часов, собралась огромная толпа. Все были трезвы и пристойны, люди сознавали все значение этого дня, как для рабочих, так и для народа. (Не считая маленьких групп рабочих, имевших местожительство в центре города, было всего 4 сборных пункта. В юго-западной части города, второй — на Петербургской стороне, третий — на Васильевском острове и четвертый — на Шлиссельбургском тракте).
Но за ночь Петербург превратился в военный лагерь. По улицам двигались войска: кавалерия, пехота, артиллерия. Всюду вокруг костров стояли пикеты с оружием, поставленным в козлы. Даже гвардейская пехота стояла наготове. Вся площадь перед Зимним дворцом была занята войсками, в скверах расположились лагерем полки. Заняты войсками были и мосты через Неву. Из Петропавловской крепости были вывезены пушки и поставлены на мосту, который соединяет крепость с городом. Город был окружен, армией. «Красные» казаки его величества и синие атаманцы были расставлены в предместьях города.
Правительство с военной точки зрения обсуждало защиту Петербурга и Зимнего дворца, оно рассчитывало именно на сражение и приняло все военные меры. Полутора миллионная столица перешла в полное распоряжение генералам с великим князем Владимиром во главе. Царь не хотел слушать своих подданных. Система равных династических браков привела на русский царский трон немецкую семью, для которой русский народ был чужим. Бойня была неизбежна.
Из воспоминаний Г.Гапона:
«Таким образом подходили мы к Нарвской заставе. Толпа становилась все больше, пение более внушительным и вся сцена более драматичной. Наконец, мы находились всего в двухстах шагах от войск. Ряды пехоты преграждали нам путь, впереди пехоты стояла кавалерия с саблями наголо. Неужели они тронут нас? На минуту мы смутились, но затем снова двинулись вперед.
Вдруг сотня казаков бросилась на нас с обнаженными саблями. Итак, значит, будет бойня. Сообразить что-либо, отдать приказание, тем более выработать план какой-либо не было времени. Раздался крик ужаса, когда казаки обрушились на нас. Передние ряды расступились направо и налево, и казаки пронеслись по образовавшемуся проходу, рубя на обе стороны. Я видел, как подымались сабли и мужчины, женщины и дети падали как подкошенные. Стоны, проклятья и возгласы наполнили воздух. По моему приказанию передние ряды снова сомкнулись за казаками, которые, проникая все глубже и глубже в толпу, выехали, наконец, с противоположной стороны. Снова торжественно, но уже с яростью в сердце, мы двинулись вперед. Тем временем казаки, повернув лошадей, снова стали прорезать толпу в обратном направлении. Промчавшись, они направились к Нарвской заставе, где ряды пехоты, расступившись, чтобы пропустить казаков, снова сомкнулись. Мы все подвигались вперед, хотя ряды грозно сверкавших штыков не сулили нам ничего доброго. Когда процессия еще только двинулась в путь, мой добрый друг, рабочий Кузин, сказал мне: «Мы принесем нашу жизнь в жертву». Да будет так.
Мы были не более как в 30 шагах от солдат, нас разделял только мост через Таракановку (которая считается границей города), как вдруг, без всякого предупреждения, раздался залп. Как мне говорили потом, сигнал был дан, но за пением мы его не слышали, а если бы и слышали даже, то не знали, что он означает.
Васильев, шедший со мной рядом и державший меня за руку, внезапно выпустил мою руку и опустился на снег. Один из рабочих, несших хоругвь, также упал. Когда я сказал об этом одному из двух полицейских офицеров, сопровождавших нас, тот немедленно крикнул: «Что вы делаете, как вы смеете стрелять в портрет государя!» Но это не помогло, и, как я узнал позже, оба офицера пали, один убитый, а другой опасно раненный».
И так было, во всех концах города. Я еще раз повторю вопрос: Где здесь – Благо и Честь?
- Нет здесь, ни Блага, ни Чести! Это больше напоминает избиение младенцев тянущих свои руки к отцу.
Эти  жестокие события выглядят еще бессмысленнее, после устройства генерал-губернатором Петербурга и Петербургской губ. Д.Ф. Треповым поддельной депутации рабочих к царю 19 января. После расстрела народа и нанесения оскорбления всей православной стране из-за желания народа послать к нему депутацию, царю вдруг, очевидно задним умом, пришла мысль в голову, что все-таки он может принять депутацию. Вот как она была устроена, согласно бесхитростному рассказу одного из рабочих, который принимал участие в этом фарсе.
«Утром 11 января околоточный пришел на нашу фабрику и сказал, что им нужен рабочий как представитель от фабрики; нужно, чтобы он был религиозен, чтобы за ним никаких проступков не числилось, не особенно умный, но со здравым смыслом, не молодой и не старик». Двух таких людей нашли: меня и Ивана. Околоточный пришел к нам и велел идти в участок. Я его спросил: «Зачем? У меня жена и дети». «Не бойся», — ответил он и увел нас с собой. Я очень боялся и думал: «Господи, за что ты меня наказываешь?» Однако мы могли бы и не волноваться, так как никакого вреда нам не причинили.
Нас привели в участок, раздели догола и затем приказали вновь одеться. Затем посадили в сани и повезли к Зимнему дворцу. Здесь мы нашли тридцать других человек, уже ожидающих кого-то. Мы ждали час, два часа. Становилось очень скучно. Вдруг двери открылись, и вошел очень строгий генерал. Мы все низко поклонились. Он посмотрел на нас пристально и сказал: «Ну, господа, сейчас вы будете осчастливлены беседою с царем. Только молчите, когда он будет с вами разговаривать, и продолжайте кланяться». Мы опять поклонились генералу. После этого в царских экипажах нас повезли из Зимнего дворца на вокзал и отправили специальным поездом в Царское Село. Привезли во дворец и оставили в зале дожидаться. Опять ждали очень долго. Наконец, двери отворились и вошел царь-батюшка, окруженный генералами и с листком бумаги в руках. Мы все низко поклонились, а он, даже и не взглянув на нас, начал читать со своего листка. Был очень взволнован. И прочел он нам, что все, что было написано, — правда, затем сказал: «Возвращайтесь к вашей работе. До свидания» — и удалился. Мы продолжали стоять в ожидании и думали про себя, ну что теперь должно случиться? Но ничего не случилось. Нас повели на кухню и угостили обедом, действительно царским обедом, с водкой. Затем посадили в экипажи и повезли на вокзал. В город мы возвратились обыкновенным поездом и домой с вокзала пошли пешком».

Стоит ли, господа черносотенцы и иже с ними, еще говорить о долге народа, о том, что он ходит под клятвой и не исполняет её?
Так нужен ли нам новый царь? Напомню вам слова Христа:
«Еще слышали вы, что сказано древними: не преступай клятвы, но исполняй пред Господом клятвы твои».
«А Я говорю вам: не клянитесь вовсе: ни небом,  потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным».
«Никто не может служить двум господом: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть».
Так не лучше ли будет нам, не взваливать на себя новой клятвы новому царю, а иметь себе царем – Царя Небесного?
И как ни крути, главная профессия на земле – хлебороб. Он и есть настоящий хозяин земли. Потому-то российский крестьянин и есть – истинный и единственный хозяин земли Русской. Жаль, он об этом давно забыл и забывает об этом каждый свой день – теряя своё время, топя свою родовую память в водке. А цари, генсеки, президенты, чиновники – это гной, результат повреждённой ложью человеческой природы.
Ну а то, что семейство Царя-Императора канонизировала церковь, так всем известно, что Московская патриархия существует не среди облаков и духов царя Небесного, а на грешной земле, и случается ей принимать решения, руководствуясь не только благой вестью, но и сиюминутными задачами, интересами – в том числе и канонизируя определенных лиц. А то и вовсе преступать христианские нормы, предавая тайну исповеди и становясь тайным агентом охранки.
А кончина Николая II говорит лишь о том, что от Божьего промысла не убежишь, вот только честь, которую Господь предложил Царю, взойти добровольно на крест, тот не оценил, и принял свою смерть в бесчестии.
Много что еще имею вам сказать, но сам еще не чист, посему умолкаю.
Если можете, опровергните фактическим материалом.

Александр Желудков
Июнь – август 2010