Черная тема. Ч. 10. Осколки

«…. Я поступил неправильно, подло и глупо! И сейчас мне очень хочется, что бы меня услышали и простили, я стараюсь исправиться….»
Звонкий и радостный мальчишеский голос в очередной как заезженная пластинка зазвучал заметался отражаясь от стен столовой. Однако радостный, с выражением, текст покаянной речевки совсем не вязался с бледным осунувшимся лицом мальчишки одетого только в трусы и кроссовки. Договорив речевку до конца он начал ее по новой, на секунду чуть всхлипнув, но голос все равно звучал радостно (голос «счастливого ребенка» ставшего на путь исправления). Если раньше «Чупа-чупс» был похож на тень (да его по другому никто и не воспринимал) то теперь это была тень от тени. Большие, не по размеру, «дежурные - изоляторские» трусы, не могли скрыть широкие налитые кровью «попруги» всплошную исчертившие бедра мальчишки почти до колен, такие же жуткие захлесты виднелись и на пояснице ребенка, чуть выше скрытых за широкой тканью ягодиц.
Сережа стоял на табурете по стойке «смирно», плотно прижав пятки, друг к другу. Тонкие ноги мальчишки чуть дрожали от боли и напряжения.
Кубик как и остальные воспитанники низко склонившийся над тарелкой помимо воли ловил каждое слово вылетавшее из припухших, искусанных губ Сережи, стоящего на табурете посреди столовой. Возможно именно сейчас, впервые в жизни Кубик понял выражение - «кусок в горло не лезет», больше всего ему хотелось встать и уйти, но это было не возможно. Приходилось сидеть и слушать… и не подавать вида, как тебе муторно, осознавая что этот радостный голос под сводами столовой отчасти звучит благодаря и тебе…
Мальчишкам сидящим в зале было жутко, такие моменты случались довольно редко, но от них никто не был застрахован, а самое страшное было осознание того, что этот отвратительный спектакль для провинившегося мальчишки просто передышка в кажущейся бесконечной череде «воспитательных мер»…
Но и сочувствия к «залетчику» в атмосфере даже и не наблюдалось. Многим из присутствующих еще здорово «чесалось» в местах приложенных к ним воспитательных инструментов, поэтому в быстрых взглядах бросаемых на мальчишку кроме страха была затаенная злоба и надежда на скорое осуществление «справедливой» мести, то, что можно сделать с подставившим всех «чмо» ограничивалось даже не полетом фантазии (с этим вопросом у воспитанников было все нормально, то, что успел увидеть здесь Кубик навевало мысли о том, что маркиз де Сад до конца не понимал значения термина, который появился благодаря его имени), а скорее элементарной осторожностью, что бы не искалечить «ответчика».
Из – за льющихся слез Сережа не видел этих взглядов, но наверняка их чувствовал… и когда стоящий у дверей тот самый охранник махнул ему «слезай», мальчишка спрыгнув с табурета вдруг упал на колени и спрятав лицо в ладонях разрыдался. По столовой пошел легкий шум, звон опускаемых в миски ложек. Воспитанники зашевелились, охранник раздраженно прошел между рядов остановился рядом с плачущим мальчишкой, привычно крутанув в руке резиновую дубинку, но не ударил, а только толкнул концом в худую, дрожащую от рыданий спину:
- Хватит сырость разводить…, раньше надо было думать. Пошли..
По прежнему закрывая лицо ладошками Сережа медленно поднялся и подталкиваемый дубинкой двинулся на выход между столами. Единственный комментарий долетевший ему в след был далек и от морали, и сочувствия (хотя относился скорее к охраннику)
- А вы ему… чуть ниже воткните! Ему приятно! Дырявому…. – это предложение было встречено каким то неестественным, нервным смехом (отчасти и потому, что такой поворот событий был вполне возможен, как говориться история знала примеры)
В ответ эцелоп только покачал головой и толкнул мальчишечью спину ладонью.
Когда Влад дал этому воинству команду подняться из-за столов, дети с в припрыжку побежавшие к выходу старательно огибали место, где только что стоял Сережа - будто оно было проклято….
На уроках время летело быстро, почти не заметно. Препод привычно тер какую то шнягу про историю этой богом забытой страны, что немного бодрило, так это его комментарии, которые он давал к официальной версии изложения истории.
После уроков, пообедав дети расходились готовились, к тренировкам (подвижные виды спорта очень укрепляют здоровье, а оно зачастую могло понадобиться…. и именно здесь).
В спортзале Кубик сосредоточенно бинтовал руки, перетягивая пальцы и кисти тугими витками эластичного бинта, при помощи Татарина натянул перчатки, сегодня не намечались длительные тренировки – свободный спарринг.
Кубик и сам не понял, почему ноги понесли его к ребятам из другой группы. Там в окружении сосредоточенно готовящихся к боям сверстников стоял белобрысый мальчишка (кличка «Калган») возрастом он был чуть старше Кубика, на ринге был немного медлителен (хотя это компенсировалось неожиданными, как бросок кобры, редкими «взрывами» в два – три удара), но вынослив и коварен.
- Поработаем?
- А че…, со своими неинтересно? – мальчишка из-под среза шлема с интересом уставился на Кубика.
- Свои они свои и есть… - Кубик качнул в сторону начавших оглядываться на него пацанов из группы перчаткой в которой была зажата капа.
- Ну… ты может еще немножко кашки поклюешь…, веса тебе поднабрать немножко.
Стоящие вокруг захихикали, но Кубика это не смутило:
- Так это в курятнике кашку клюют, сам знаешь кто, а мы с тобой немного ринг потопчем – заканчивая разговор Кубик вложил в зубы капу.
- Да как два пальца…, ща только Влад команду даст.
Влад (все это время с интересом наблюдавший за мальчишками) махнул рукой, понимающе улыбнувшись Кубику
- Что Костя? Скучно? Давай на ринг… не самое плохое занятие! Тааак ! Тишина в зале, две двух минутки! Готовиться следующая пара! Время пошло…

…В умывальнике Кубик первым делом сунул гудящую Глову под струю воды, кровь из разбитого носа сразу окрасила ее в розоватый цвет.
- Кубик…, а че ты на него так? Вроде денег он тебе не должен… - стоящий за спиной Витька-Площадь толкнул выпрямившемуся мальчишке в руки полотенце. Кубик запрокинув лицо промокнул голову и плечи. Несколько раз на пробу втянул носом воздух. Кровь уже перестала бежать, он опустил глаза и посмотрел на товарища.
- Меня Влад послал, говорит – посмотри, как он…, а Калган только с ринга уполз…, и прямо к Палычу его потянули. Только пацаны из его группы на тебя наверное наедут…, че ты его с локтя зарядил? Вроде как по правилам работать должны были… Придумай там чего, а то Влад тебе нефик делать наваляет, он гладиаторских боев не любит…, а за третий корпус не беспокойся, мы с ними разберемся сами…
Когда Кубик прошел в тренерскую, ему сразу стало немного не по себе. Широченные плечи воспитателя почти перекрывали проем забранного частой сеткой окна, а сам он с какой то задумчивой сосредоточенностью плел из порванных кусков тяжелой резиновой скакалки длинную тугую косичку. Кубику не хотелось даже думать, как может он ее применить.
- Что то не поделили? Ринг – не место для разборов. Можно конечно, но ведь не так в наглую, из-под тишка.
- Само получилось! Я даже и подумать не успел!
- Раз так, то подходи…, в следующий раз будешь думать!
Кубик медленно подошел к воспитателю, подняв голову поймал его взгляд, спустил до колен спортивные трусы и плавки.
- Мне…, так или лечь?
Удивленный такой реакцией мальчишки, воспитатель взял его за плечо и развернул.

За спиной была тишина, Кубик замер, ожидая удара, но его не последовало, на секунду замерев мальчишка медленно обернулся…
- А я знаю почему ты его срубил. Из-за Сережи? За то, что он сказал в столовой?
- А, что… это он сказал?
Влад словно раздумывая покачал в руке «косичку», а потом отошел от мальчишки.
- К доку зайди, что то совсем ты плохой… и осторожно в корпусе.
Мальчишка натянул трусы и загребая ногами пошел на выход, в дверях мальчик остановился и не поворачиваясь тихо произнес:
- Скажите, а с этим… Сережей, что с ним дальше?
- Посмотрим, здесь его не оставим… - и обращаясь будто к самому себе, с неприкрытой досадой продолжил – не заметили…, бля! Просрали пацана!
Пройдя коридором Кубик остановился возле поворота, не особенно людный и в другое время, сейчас он был совсем пуст. Воспитанники готовились к завтрашним урокам и к ужину.
Мальчишка прижался лбом к стене. Холодная окрашенная стена приятно холодила голову. Только сейчас Кубик осознал, как он устал. Оттолкнувшись от стены он почти нечеловеческим усилием заставил себя двинуться по коридору.
Возле дверей в мед пункт он задержался, за дверями шли серьезные разборки (Кубик даже почувствовал, что от любопытства у него пропадает и усталость, и отрешенность (в общем то это состояние у мальчишек называлось по…..измом, но отрешенность к состоянию Кубика все таки подходила больше).
- И что вот так и все?!!!! Пару раз жопу этому малолетнему педику набили и забыли?!!! Да эта мразь кровью ссать должна, а ты его к себе забираешь!- Кубик узнал голос пострадавшего охранника.
- Здесь я решаю, здоровье воспитанников моя забота, дисциплина – воспитателей. Ваша задача – охрана. Как и кого… это уж нам решать. Мы за них отвечаем! - Кубик никогда не слышал такого голоса у медика, в глоссе доктора была слышна ничем не прикрытая угроза.
- Послушай Палыч…, ну зачем нам ругаться из-за этого малолетнего гавнюка… - охранник явно сбавил обороты.
- И что ты с ним хочешь еще сделать? Ты что хотел, то с ним и делал…, а что Влад рядом был и пару раз тебя за руку хватал – так ты не забывай, нам здесь детские трупы не нужны, было уже… хватит. Сам понимаешь, с мальчишкой ты легко переборщить мог. И потом, он мне нужен – этого не достаточно?
В кабинете воцарилось молчание наконец охранник тихо произнес.
- Мне этого достаточно.
- Ну вот и хорошо. Я тебе больничный выпишу нормальный, расслабишься … Можешь от моря в степи отдохнуть…..
Мужчины рассмеялись, а Кубик молнией метнулся за угол. Дождался пока откроется дверь и с невинным видом вывернул в коридор и пошел к навстречу охраннику.
Тот скользнул глазами по мальчишке и прошел мимо него.
Кубик прошел к дверям, постучал и не дожидаясь ответа прошел в кабинет.
- Аааа! Ну заходи… варвар, ценитель раритетов! Что случилось?
- Владислав Сергеевич сказал зайти…
- Что, на ринге кувыркнули? – спросил медик разглядывая его опухший нос.
- Нет, просто так сказал….
Палыч жестом подозвал мальчишку к себе, окинул его взглядом и вдруг озабоченно сдвинул брови.
- Как ты себя чувствуешь?
- Нормально… устал просто.
Медик приложил ко лбу Кубика ладонь:
- У тебя жар…, а ну пойдем…
Мальчишка прошел за доктором и с наслаждением упал спиной на легендарный топчан, закрыл глаза.
Док осторожно прощупал лимфоузлы мальчишки , открыть рот.
- Что с тобой такое? Анализы надо конечно сдать, но и так виlно, что это не инфекция. Тебе успокаивающее колоть надо. Погостишь у меня пару дней. Скучно тебе не будет…, только вот.., впрочем тебя просить не надо, сам все понимаешь…
А потом помолчав присел рядом с Кубиком на кровать и склонившись почти к лицу мальчишки, спросил:
- Что тяжело? Покоя нет? – Костя молчал прикрыв глаза и доктор продолжил – это в тебе человек просыпается, всегда тяжело если из зверей в люди, а не наоборот… только вот не всем дано.

Кубик почти не почувствовал укола в плечо – только удивленно открыл глаза.
- Все нормально, сейчас в душ и спать. Завтра посмотрим…
Кубик поднялся с койки – двигаться стало легче, исчезла свинцовая тяжесть в теле, он двинулся было к выходу, но Палыч повернул его в другую сторону
- Там есть душевая мойся. Все просто - два крана, открывай осторожно…
Кубик стянул с себя уже высохшую спортивную одежду и прошел через кабинет к перекрытой дверью душевой кабинке, закрыв прозрачную стенку, долго нежился под бьющими с трех сторон струями воды.
Одел принесенные доктором чистые плавки и бриджи
Потом, набросив на плечи полотенце, пошел за доктором через внутренний коридор и поднялся в клиническое отделение.
Не так давно Кубик лежал здесь, распятый на кровати, теперь он с ностальгическим удивлением отметил, что на одной из коек (правда лицом вниз) растянутый ремнями и прикрытый только легкой простынею, лежит Сережа Чупа – чупс.
Глаза мальчишки были прикрыты, дышал он ровно и глубоко.
- Ну вот пока твой сосед, когда проснется …, расстегнешь ремни. Потом меня позовешь. А трусы чистые я тебе занесу…
Кубик в растерянности остановился возле распятого на койке мальчишки.
- А почему я?
- Заслужил… И еще, у меня к тебе просьба. Поговори с ним…, не как с чмо, а как с нормальным. Думаю у тебя получиться. Это моя просьба.
Когда медик ушел Кубик опустился на свободную койку и завалился назад, головой в подушку, сознание ухнуло словно в бездонный колодец.
- Пожалуйста…., ну пожалуйста!
Кубик открыл глаза. Сережа приподняв голову смотрел на него внимательными, но каким то тусклыми глазами. Примерно также давно, тысячу лет назад, на него смотрел Женька..
Кубик приподнялся сев на койке.
Рассмотрев Кубика мальчишка заметно ожил:
- Здорово, что это ты! А я смотрю, кто это рядом лежит , а рассмотреть не могу! Чуть шею не свернул! И я…
Вспомнив просьбу Палыча,  Кубик молча поднялся, осторожно ощупывая  распухшую переносицу.
Сережа оборвал свою речь и уткнулся лицом в подушку.
Когда Кубик   подошел к нему и протянул руку  мальчишка вдруг не поднимая головы зачастил:
- Подожди! Ну подожди! Не надо! Мне… у меня… места живого там нет! – и вдруг совсем севшим голосом потерянно добавил: - Я могу тебе….. у меня хорошо получается!
Кубик чувствовавший себя так будто в лицо ему плеснули кипятком, мотая головой торопливо дергал ремень охвативший тонкую кисть мальчишки, привязь затянутая сильным взрослым человеком не поддавалась, но наконец он справился. Сережа, в это время уже повернувший голову, смотрел на его руки замерев и почти не дыша, чуть приоткрыв пухлые искусанные губы. Когда рука освободилась, он словно не веря, сразу подтянул ее под тело, и уперевшись в локтем в матрац приподнялся.
Кубик быстро обошел кровать, освободив вторую руку, повернулся к ногам.
Сережа отжавшись на руках сразу встал на четвереньки, простынь сползла обнажая исхудавшее тело ребенка, но это его абсолютно не смутило.
Кубик никогда не отличался чувствительной нервной системой, но здесь, даже у него образовалась неприятная пустота внизу живота. Вся поверхность бедер и ягодиц мальчишки (именно вся, разведенные по краям койки и еще не освобожденные от привязи ноги не позволяли ничего скрыть) была однородного буровато-синего цвета. Уже неоднократно «вкусивший» все прелести воспитательного процесса Кубик, только подумал, что его оказывается толком и не били. Как можно было выдержать ТАКОЕ и не сойти с ума - он не хотел даже и думать.
Пока он отстегивал ногу «чупа-чупса» с одной стороны, Сережа немыслимо изогнувшись в тонкой, нереально гибкой талии, срывая ногти освободил вторую ногу, а потом просто скатился с койки на противоположную от Кубика сторону звучно стукнув о пол острыми как уголки коленками и замерев настороженно уставился на него ловящими каждое движение глазами.
Кубик демонстративно медленно отвернулся от него и не возвращаясь к своей постели, отошел в другую сторону и уселся на застеленную только колючим одеялом дальнюю койку, улегся на спину и уставился взглядом в белый расчерченный проводами и датчиками противопожарной сигнализации, потолок.
Сережа, наконец осознавший, что деваться в принципе все равно некуда, осторожно обогнул свое недавнее ложе, подбежал к умывальнику в углу и жадно напился, нервно оглаживая себя по саднящим бедрам неуверенно произнес:
- А… чего тебя сюда… определили?
- Заболел… - Кубик сказал это самым равнодушным тоном на который был способен – док определил.
- А он скоро придет?
- Ну… он просил позвать, если ты проснешься.
- А дверь разве открыта?!!!!
- Наверное…, я не проверял. Да и какая разница? Она ведь к нему через коридор только в кабинет и ведет.
- Так ведь окна там! – Сережа торопливо закрутил головой по сторонам, на секунду его взгляд зацепился за желто-красные спортивные трусы висящие на спинке койки Кубика (и когда Палыч их успел их там повесить?).
Тут уже Кубик просто не сдержался:
-Ты че?!!! Совсем е…..ся? Мало тебя тут п…ли!???? Продолжения захотел?
- Так все равно ведь будут!- от отчаяния в голосе мальчишки по телу Кубика даже пробежал озноб.
- Да не ссы! Я сам слышал, как Палыч охраннику твоему на х… то есть в отпуск сходить - тут он не выдержал и захихикал – дескать хватит в фашиста играть, п….дуй   е….ло подлечи!
Услышав это Сережа даже чуть подпрыгнул на месте, отбросив осторожность он одним прыжком оказался возле койки Кубика, видимо даже забыв про боль в избитых местах.
Таким его Кубик никогда не видел, если бы в комнате было потемнее, то по резким размазанным движениям можно было бы подумать, что перед ним Маугли «а может они вообще…братья? Или так друг от друга набрались…»
Потом правда Сережа немного сник:
- Когда из изолятора выпускают… все рано в нашем корпусе….   будут, перед всеми…
- Про это не знаю - Кубик и сам не заметил, что уже сидит на кровати – а вот, что назад тебя кидать не будут, это точно. Док сам так сказал, а я подслушал… Да не трусись ты! Если бы хотели, то прибивали бы тебя в свое удовольствие – мальчишка зябко передернул плечами.- Ну че? Пошли к Палычу?
- И что я ему скажу?
- А ты с ним разве не говорил? Ну… когда тебя сюда - из изолятора?
- Я плохо помню… так больно было…, я только просился и… и   руки ему целовал…
Кубик хотел сделать небольшой комментарий  на счет целования рук, но вспомнив как в подобной же  ситуации обнимал ноги директора (хорошо хоть никто из «стаи друзей»  не видел… Но ведь было!) - осекся.
Поднявшись Кубик  поправил штаны (взгляд Сережи на секунду стал напряженным и в нем мелькнуло плохо скрываемое опасение. Видимо несмотря на долгое время проведенное в положении «опущенного»,со всеми вытекающими, мальчишка так и не научился «расслабляться и получать удовольствие»).
Сережа, в это время подошел к выходу из палаты и приоткрыв дверь, выглянул в коридор ведущий к мед пункту. Противоположная дверь, ведущая в общий выход оказалась закрыта.
Он снова посмотрел на Кубика, встретился с ним глазами и вдруг, словно оправдываясь (видимо по своему истолковав молчание Кубика) продолжил:
- Я даже не думал, что может быть так больно…, меня когда из спортзала в изолятор притащили этот (тут мальчишка явно вздрогнул, от страха и отвращения), меньше чем через час снова пришел…., видно посчитал, что мне мало… Я перед ним сначала почти час приседал и прыгал, думал может успокоиться…., а он меня потом снова начал… ремнем, когда я уже так зае…ся, что и стоять не мог. Хорошо хоть на Влада оглядывался, а то наверное точно бы забил. Я в себя прихожу а он говорит, мол подожди ссыкун, я сейчас еще приду.
Потом Палычь зашел… - Сережа на секунду замолчал, но продолжил – я проситься, а он мне иголку в вену. Я в общем почти уснул, сразу хорошо так, почти не болит…, а потом опять этот урод, только с еще одним , видно друг его. Он меня ремнем хлещет, а тот придерживает…, я кричу, только и больно и крик как через вату…, ну в общем не больно почти было, наверное ез-за укола. А кричал больше от страха, щас думаю откат пойдет, точно сдохну… но ничего. Только дружок его быстрее Влада обломал, бросил меня, а тому хмырю мол хватит…, не последний ведь раз.
Потом мне …, бумажку сунули – учи. Влад зашел…., я читаю, а запомнить не могу… Думаю  еще Влад начнет, он мне… «Ложи бумажку», а я ее дальше зубрить. Рассказал в общем…. Вечером не били, говорят, что заучил, рассказуй. Стою рассказую…., поспать может час всего и дали, а по утру трусы мне кинули и в столовую.
А из столовой меня сюда. Помыли, ну и привязали…., я просыпаюсь, а тут ты…
   Сережа замолчал и видимо уловив сочувствие в глазах Кубика – несмело улыбнулся.
В ответ Кубик не спеша рассказало всех последних событиях. Про результаты шмона и групповую порку воспитанников (тут Сережа явно побледнел). Про песочные часы доктора (Сережа , когда Кубик, для наглядности взмахнул рукой имитируя удар колбой о край стола, нервно дернулся, сцепил руки и вроде как хотел что то сказать – но сдержался)  И наконец Кубик  спросил то о чем давно хотел спросить:
- Послушай Чу.., Серый…., а как ты…, за что же тебя так…опустили? Пацан вроде ты нормальный…
В ответ была тишина,  отвернувшись к стене мальчишка молчал примерно минуту. Наконец так тихо, что Кубику пришлось сделать шаг вперед, что бы расслышать, начал говорить:
- Тут один был…,  все пацанов на побег фаловал…, ну уже все и готово было. Только срисовали нас, только парочка сбежала. Ну в общем разборки, там как обычно, потом их поймали, а к нам комиссия приехала. Меня как раз ломали на «скажи», вот  как тебя - точно…, я испугался…, а там в комиссии был один, ласковый такой… гад. Ну я подумал, если рассказать, как нас здесь… и рассказал. Два корпуса перетасовали, несколько пацанов от нас вообще куда то забрали их больше никто и не видел.  Комиссия уехала, а я остался….
  Сережа тыльной стороной ладони быстро отер побежавшие из глаз слезы и продолжил:
- Меня тогда к воспитателям завели…, Палыч говорит, мол зря я так, но выбор есть или-или, подумай… и тоже часы поставил, а я дурак не знал, что комиссия уже и свалила. Послал их подальше…, ну мне мол раз так – то и ладно… иди мол, отдыхай,  там в кубриках благодаря тебе места освободились, будешь в новой группе – Сережа снова  на секунду замолчал. – Мне по началу даже спать не давали…, такая была очередь, только менялись… не больно в общем, только противно…
А когда отпустили, я в вестибюль к охраннику…., а он спокойно так и говорит…  мол когда следующая комиссия приедет ей и расскажешь.
Я в кубрик не пошел, спрятался в душевой…, а туда из старшей группы пацаны пришли. Били сначала, а потом…, показалось, что порвали там все…  такое делали… я думал умру.
Начали меня из кубрика в кубрик передавать…., Я под койками спал, а охрана будто и не видят ходят как мимо пустого места … - мальчишка судорожно, со всхлипом вздохнул.
- Ну понятно…, так вот оно и бывает – Кубик торопливо прервал готового разрыдаться «Чупа-Чупса»  – ну что? Пошли к Палычу?
Стоящий напротив него, вздрагивающий от нервной икоты мальчишка вдруг посмотрел на него ясными, колючими глазами:
-Ты не лучше чем я! Просто я тогда не догадался часы эти е… чие разбить!