Кровью

Она рисовала кровью… и не важно, чья это была кровь, важно, что она рисовала… и как это было! Важно, что она касалась тонкими пальцами холста, что стонал под ее нежным теплом, изрыгая флюиды вдохновения, кои она вдыхала своей прозрачной грудью… она рисовала кровью… и та не теряла своей алой жизни, она цвела, впитываясь в нити холста, сливаясь и пропитывая его, утопая в этом терпком и пряном вихре эмоций и чьей-то вчерашней жизни… она единственная рисовала кровью и единственная любила свои картины…
Остальные боялись ее свободы… они не жаждали вдохновения, не черпали его из открытых окон ее холстов… все зацикливались лишь на слове «кровь» и остальное теряло для них всякий смысл…
Никто не заметил Его портрета… никто даже не смог заглянуть в его глаза, что так томно глядели на всех них, копошащихся под его отпечатком в вехе ее трудов… никто не заметил ее любви в этом портрете, никто! А она его любила… и рисовала для него … своей кровью его портрет…
Когда-то она впервые его увидела и поняла, что Он – ее жизнь… и пусть эта жизнь столь же мимолетна, словно ночь, проведенная в его объятьях, она уже была счастлива от того, что дышала рядом с ним и впитывала его сквозь холодный воздух летней поры…
Она всегда ходила босиком, а он носил ее на руках,  и их голоса звучали одним тоном, будто вальс, четкий и верный, словно пульс в их венах… жаркая кровь стучала в виски и они хохотали,   кружась в солнечном свете… она носила его футболку и пила из его кружки, а он сплел из ее волос браслет и носил его на своем загорелом запястье… они любили друг друга так, как это должно быть, а не как бывает… они любили друг друга и не боялись своих чувств, они текли через край, топя прохожих в своих поцелуях… асфальт плавился под их тонкими стопами, просто потому, что таких эмоций еще не излучал никто… она летала, лишь иногда касаясь земли, вновь парила в воздухе… он кружил и качал ее на качелях…утром они ели мороженное на крыше, встречая рассвет…и солнце вставало только для них, просто потому, что все вокруг было влюблено в них также сильно, как они любили друг друга!
И пусть «им» пришлось уйти, и пусть кружка разбилась, а футболку унес игривый ветер, пусть время было не сщадно над людской жизнью и все бренно и конечно в этом мире, она нарисовала его своей кровью, поверх пятна его крови, она влила в его потрет всю свою любовь к нему, ее тепло дышало теперь в его коже, в его глазах, таких родных и игривых, она отпечатала свою память в нитях грубой ткани, что теперь носила его лицо, ее мысли о нем… он возродился в ее холсте кровью…
А они не заметили его глаз, ее  памяти, их любви… Они не заметили ее историю, ее жизнь, ее боль… они не поняли ни сути, ни дна ее души… они просто пришли посмотреть на КРОВЬ, будто это простыня девственницы после брачной ночи, но они не увидели того, что хотела она…
И она поняла, что не сможет отдать тем, чужим и безликим, то, чем она так дорожила… выключив свет, она распахнула двери и велела всем уйти… Оставшись одна, она сняла все картины, вынула из рам и стекла,  дав им воздуха, расставила каждую по своим местам…
Она тихо танцевала босиком в темноте, ночь обнимала ее плечи, пытаясь просочится внутрь хрупкого тела… ночь привела Его с собой… загорелой рукой с браслетом из ее волос, он провел по ее венам, там неслась алая сладкая кровь, что была пропитана им до последнего эритроцита…портрет тихо улыбался в темноте…и ей было все равно, что это всего лишь сон…
Она рисовала кровью… и было важно именно то, что она рисовала лишь для Него…