Друзья... Глава 63

Глава Шестьдесят Третья

Я уже говорила, что если Вы - слишком впечатлительный человек, как я,  то лучше на Мальту – ни ногой?

Влюбилась ли в этот мир необычайный?…
Хм. Я даже не представляю, что мне предстоит пройти, вернись сейчас (а может, проснись, на самом деле) дома – там, на моей далекой родине, в четырех стенах, в пяти минутах от рынка…
Истерика? Ха. Слабо сказано!

Красивые пейзажи, новая обстановка, мечты, грезы, зарождающиеся с бурной силой…
Всё это не может пройти вот так… бесследно.
Оно поглотило меня (ужеее!) целиком (а что будет дальше??) –
… черт, уехать назад, покинуть это место… - означает, ни что иное, как отдаться в лапы… её, ужасной, глубокой депрессии.


…

Ох! Н-и-икогда не думала (не то, что попробую), а вообще, что СУЩЕСТВУЕТ такой соус, как … оной «из чернил каракатицы».
Мой вердикт?
Черт, а это – вкусно!
(я на спагетти посмотрела совсем с другой стороны)

Дальше наши скромные «посиделки дегустаторов» переключились на поедание пирога с лампуки (рыбой, которая, как Марат сказал, немного напоминала вкус тунца – знать… бы мне еще, этот вкус… этого тунца… - да ладно).

Кролика в винном соусе я не рискнула отведать, а все из-за названия. Хотя, наверняка, спирта там очень мало…
Но знаете, как оно бывает – как начинаешь строить из себя «правильную», так уж зашкаливает до «не хочу» (причем, в основном, где не надо, а вот где стоит поднажать, подпридержаться – то тут силы воли… как будто и вовсе нет).

И так, слоеные пирожки с рик… рик… ах, да… рикоттой. Как я поняла (из слов Дюана), это - что-то наподобие сыра (чего «наподобие?» - потому, что таковым он не является, а все из-за того, что готовиться не из молока, а из сыворотки (остатков приготовления «настоящего» сыра)).
Не знаю, из чего, или из «кого», оно там варганится - но очень(!) понравилось. Советую.
А вот жаренные пирожки с оливками не сильно меня впечатлили, наверно, это из-за нелюбви моей к тем же, оливкам, ну, или… всегда можно спрыгнуть на «извращение» вкусовых ощущений у беременных.


В общем, из ресторана я не выходила – из ресторана я … выкатывалась.
При этом еще храня обещание вернуться и отведать кролика (всё же, когда-нибудь), а так же их «фирменный» суп, мясо в соусе и с кабачками, картофель и прочее, прочее, прочее…

Мама дорогая, если я вернусь домой колобком – добей меня.


…
- Что, Патти, понравилось тебе?
- А по мне не видно было? Ела, как изголодавшаяся свинья.

(захохотал)
- Так, давай присядем где, отдохнем. А то тебе, наверняка, только и ходить хочется?

- Нет, ну… я не настолько уже и нажралась, Марат, чтобы бросать в меня подобные намеки.
Но… посидеть - хотелось бы. На пляже…
Идет?

(невольно рассмеялся)
- Ох, и дался тебе этот пляж?

- Так, так, а как??? Я моря никогда не видела! Вот теперь хоть… порадуюсь, насмотрюсь…
- Как… никогда?

- А вот так. Разве что по телевизору…
- Ну, видела же, выходит?
(едко подколол Дюан)

- Ох, ох, как остроумно! Я и еду видела по телевизору – да как-то хорошо от этого не становиться!


…

Здесь средней температурой (в эту пору года) считается 32 градуса по Цельсию.
Поверьте, не знаю почему, но здесь было на-а-амного жарче, чем у нас, когда градусник выписывал 40.

(наверно, всё же беременность так шалит – потому что, казалось, ветерок с моря должен был все уравновесить, исключить)

В общем. К чему я это завела?
Ночью (а точнее – поздно вечером) Марат мне не дал в море… ни то, что пойти купаться – а вообще, ножки помочить: мол, простудишься (и это в такую духоту??).

Но самым коронным стало то, когда запретил садиться на «холодный» камень.

- Знаешь, сейчас ты ведешь себя… хуже «молодой, взволнованной» мамочки.

- Так, а как? … если сама не понимаешь, что творишь, то…

- ну-ну.
… ладно.
Тогда сам садись на камень, а я – умощусь тебе на руки.

- Ух, какой приказной тон!
(наигранно завозмущался Лимончик)

- А то. Будешь страдать, раз такой вредина.

- Как вредина? Патти!
(возмущенно, вполне реалистично едва ли не завизжал от шока Дюан)

- Что такое?
(взволновано обернулась я
(едва только умостившись ему на коленки))

- Когда ты успела меня покусать? Этой ночью? Да?

(дошло - невольно рассмеялась)
- Нет, увы.
Я не хотела тебе раньше признаваться, но, видимо, все же, придется: эта «способность», дорогой, у тебя – с рождения…

- Неправда!

- Правда, правда, мой мальчик. Еще какая правда, - и язвительно погладила, провела по его волосам.

(«обиделся», губки надул, как ребенок маленький)


- Ничего, Маратик. Врачи говорят… с этим… жить можно.

- Честно? – (и снова умело изображает «наивный, молящий взгляд» щенка, уставленный мне в очи).

- Честно, милый. Честно.

(вдруг сжал, сжал в своих объятиях крепко, и тут же уткнулся носом, прижался всем своим лицом к моей спине)


- Ну, тогда хорошо…
(едва слышно прошептал Дюан, отчего-то вдруг потеряв охоту к шуткам, но все еще продолжая «играть» роль)

…

- Ты много раз был на море?

(несмелая пауза рассуждений и, видимо, не самых легких воспоминаний – но наконец-то отозвался)
- Немало.
Было время даже,… купил себе яхту и укатил долой от мира сего, чтобы забыться.

- Из-за Женье?
(едва слышно, с опаской прошептала я)

(невольно хмыкнул)

- Увы, Патти. Не одна она меня предала в этой жизни.
Так что… причин хватало, чтобы поступить так.
А с Жженье, когда мы расстались, я купил дом у озера, в лесу – и жил в одиночестве (чего скрывать, пил… и немало) почти год. Пока не явилась Оливия и со скандалом, криком и истерикой не привезла меня туда, в город, где мы и познакомились с тобой.

- Так… всё же… с ней вы не такие уже и далекие?

- Далекие. Но ее мания «старшей» сестры, ее … материнский инстинкт, который не нашел выхода в жизни, берет свое.

- А почему не нашел? Почему же  не родит себе ребенка?

(невольно (печально) рассмеялся)
- Говорит, не родился еще такой мужчина, который заставит ее сердце биться чаще, а рассудок помутнеть, да до той степени, что она решиться создать семью.

- Но… Оливия же … не молодеет. Время-то… идет.

- Время…
Патти, время – очень странное «существо». И для каждого оно пляшет по-своему.
… И что, что, а этот «нюанс» Лив не пугает.
Единственной ее фобией есть то, что привяжет себя к кому-то или чему-то, и тогда потеряет самое главное в ее жизни - свободу. Ту, за которую готова отдать не только тело, но и душу...



…

Мда.
Когда-то я завидовала ее характеру, силе воле, принципам, но а теперь… теперь увидела, НАСКОЛЬКО она несчастная.

Нет уж, лучше я буду «рабыней», зависимой (душевно) от Марата, чем жить в ГОРДОМ одиночестве.

Увы. Я сыта им, и ничего… кроме соли и боли, в нем нет.
Так что…

- Не замерзла?

- А? Нет. Нет. Конечно. На улице стоит жара, да еще и ты меня обнимаешь – разве может быть… холодно?


- Ну, мало ли…

- Или ты… намекал, мол, домой пора?

- Можно и домой…

…

- Черт!

- Что?

- Мы же продукты не купили!!

- А ты кушать сегодня еще будешь?

- Нет, ну, а завтра??? Что будем есть завтра?

- «На завтра» можем и купить «завтра».

- Очень остроумно.

(вмиг дернулась – вырвалась, сорвалась на ноги)

- Поехали!

- Куда?

- В магазин.

- Патти, они, наверняка, уже закрылись.

- Чушь! Здесь должны быть ночники! Поехали!
(ну, или пошли… ту идти-то всего…)