Папины брюки

Утро вечера мудренее, а улыбка грусти длиннее.
Именно этой русской поговоркой воспользовался Вовка, да-да, именно Вовка!
Впрочем, когда мама нежно звала его: «Вова, иди кушать, маленький мужчина!», -  он не сердился на маму, а с улыбкой шел обедать.

1

Утром, познав о том, что папа  завтра уедет в командировку, когда он, Вовка, будет еще спать – Вовка задумался. Ему захотелось на миг, на минутку стать волшебником, и заколдовать «командировку» в воду, а воду вылить в раковину. Чтобы она убежала в далекую невиданную страну с названием Навсегда!
Так за раздумьями о волшебстве прошел весь день.
Вечер оказался скучным и не интересным: все забились по креслам, как осята в осиннике, и сидят с книжками,  буквы развлекают!
Сказав всем «спокойной ночи» и получив в ответ поцелуи и пожелания сладкого сна, Вовка ушел спать.
- Ну что, Топтыга, - обратился он к рыжему медведю, что уселся в кресле напротив Вовкиной кровати, - я придумал!
Таинственное «я придумал»  Вовка произнес так довольно, как обычно дети  говорят «я сыт» или растягивают улыбкой слово холодное, но сладкое - «мороооженое».
Не сказав обычного «спокойной ночи» Топтыге, Вовка  выключил свет и сел на кровать.
«Только бы не уснуть,- проносилось у него в голове, - а то волшебства не выйдет».
2

Дождавшись, когда за дверью исчезла  последняя полоска света, и стихли все шумы, Вовка  тихонько, на цыпочках прошел в комнату родителей. Постоял у двери, послушал – все спали.
Он тихонько приоткрыл дверь, да так тихонько, что даже комары не поняли, что катаются на двери.
- Тсс, - приложил пальчик к губам, - тсс, стульчик. Это я, Вовка, сейчас папины брюки возьму и пойду спать. А ты спи, как будто я не приходил. А когда папа тебя спросит, куда ты дел его брюки, ты скажи, что брюки ушли играть в футбол! Папа футбол любит, потому и не рассердится на тебя.
И как юный ветерок, беззвучно дошел до двери, опустился на колени,  потому что когда открываешь дверь  внизу, то она не скрипит, - и на четвереньках вышел из комнаты. Вышел, вскочил на ноги и бегом-бегом, отбивая пятками пол, припустил в  свою комнату.
В комнате, он схватил приготовленные ножницы, и бурча себе под нос:
«Вот вам, вот вам …», - отрезал обе штанины.
Отрезал, осмотрел то, что осталось от брюк, улыбнулся, забросил все под свой матрас и рухнул в сон!
3

Сколько поспал Вовка – он не помнил, но сон разглядывал красочный, яркий, веселый. Ему приснилась лодочка. В лодочке сидели он, папа, и мама, а вместо паруса развивались папины брюки!
Это была самая необычная лодка во всем синем море; лодка была желтая, солнечная. Мамина огромная белая шляпа восседала над лодкой, словно каюта  капитана в носу катера. Посередине лодки сидел папа и дергал за  веревочки (потом, через несколько лет Вовка узнает, что эти веревочки называются «ванты»)… Так вот, папа дергал за эти самые ванты  прикрепленные к брючинам. Брючины раздувались ветром, и лодку несло вперед, на встречу с Солнцем!
Солнце улыбалось Вовке и, хитренькое, перекатывалось: то слева от лодки вынырнет из синего моря, то справа. И вот, когда Солнце было уже рядом, и такое огромное! То он услышал голос:
- Где же они могут быть?  Мои штаны, Ау!
- Ха-ха-ха, где?  На трубе! Лодку к Солнцу тащат, - улыбнулся Вовка, и перевернулся на другой бок.
- Где-где? – услышал он настойчивый вопрос, и крепче обнял подушку, изобразив: «Я сплю и ничего не слышу, ничего не вижу. И штаны я не брал, и ножницами их не резал».
И услышал спасительный мамин голос:
- Да мало ли, куда  они пошли гулять.
Сын чуть было не выкрикнул, что он видел, как папины брюки пошли играть в футбол с ножницами, но сдержался: «Ведь я же сплю! А это лучше, чем я обманываю!»
Дальше, он слышал только обрывки разговора:
- …. рюки под матрас… - говорил папа.
- …. не тронь … йди … угие … - говорила мама.
- …. рошо … не … нимаю… - папин голос.
- ….нешься … скажу… 
4

 Солнечные лучи прыгали с Вовкиного носа на щечки, оставляя новые и подкрашивая вчерашние маленькие веснушки на кругленьких щечках.
Вовка открыл глаза, зажмурился, улыбнулся, потянулся, вновь открыл глаза.
- Здравствуй, Солнце! – поздоровался, как папа его научил.
Встал с кровати, проверил брюки. Брюки оказались на месте, под матрасом.
- Ага! Значит, папа дома!  - и радостный, что затея удалась, помчался к родителям. Вбежал в комнату и увидел маму с толстой-толстой книгой в руках.
- Мама, а где папа?
- Уехал, на работу.
- Как уехал? Без штанов?
- Почему без штанов, - сдержала улыбку мама, - в штанах. – И смешно нахмурив брови, спросила: - Ах, вот кто брюки папины спрятал! И зачем?
- Я не прятал!  - честно признался Вовка. – Я их разрезал!
- Что-что ты сделал? – мамино удивление заметил даже большой белый холодильник, который тут же  заурчал, забурчал и тихо-тихо забормотал, издавая звук похожий на шуршание листьев в осеннем парке.
 
5
- Я их порезал ножницами.
- Зачем? Для чего?
- Чтобы папа надолго не уезжал на работу. Он когда надевает эти синие штаны, то приходит через ночи. А я хочу, чтобы он приходил до ночи, как в других брюках, с карманами на коленках.
Мама  смотрела на маленького наблюдателя,  дослушала и протянула руки сыну.
Мамины руки! Что может быть желаннее?  Но если только папины плечи.
Вовка юркнул под них и головой прижался к теплому маминому животику.
- Глупенький, ты мой. Да разве же  долгота папиной работы зависит от брюк?
- А от чего?
- От отдаленности: чем дальше папа уезжает строить мосты, тем дольше мы без него ужинаем.
- Аааа! Значит, его перевозят на другой берег, и пока он мост не построит, он не может оказаться на нашем берегу? Да?
- Да, мой мыслитель, именно так и делают. Неси скорее то, что осталось от брюк.
Вовка маленьким слоненком протопал в одну сторону – задрожали вазы на серванте;  маленьким мамонтенком  - обратно, задребезжали чашки на столе.
- Вот! – он протянул маме две штанины.
- Отлично! – улыбнулась мама. – Мы сделаем папе шорты!
- Ура! Были брюки «папу-уводилы», а стали шорты «папуприводилы»! Ведь в шортах  он на работу не пойдет? Да мам?
- Нет, не пойдет!
- Мам, а давай папе сделаем много шорт. Пусть в футбол играет!