День закрытых дверей. 15. Выбор пути

Я закинулся литературой. С утра и до вечера я только и делал, что изучал книги и на работе появлялся не более чем на полтора-два часа. С книгами мне помогла Марина, и я выискивал, обобщал, делал выводы. Я строил теорию.
Первое к чему я обратился, был системный анализ. Я перелистал всё, что было из Пригожина, просмотрел теорию игр и теорию информации. Оказалось, что при определенных условиях система, подобная Атлантиде, могла сформироваться и сама собой. Если на сковороду вылить подсолнечное масло, то при нагревании можно увидеть, как на сковороде образуются шестигранные ячейки. Так порядок возникает из хаоса, и то, что выглядит искусственным, является на самом деле естественным. Далее, источником комбинированного поля является, скорее всего, не мессир Абс, а мы сами. Когда-то давно, на заре существования Атлантиды, мессир Абс мог поместить людей в комбинированное поле, но в дальнейшем уже не только поле влияло на людей, но и люди формировали поле, а то, в свою очередь, давало обратную связь, и я пока не знал, что произойдет, если Алиса остановит эти качели.
Потом я обратился к теологии. Если предположить, что мессир Абс постоянно вмешивается в судьбу своего творения, то все наши попытки что-то изменить – пустая трата времени, но если мессир – это всего лишь начальные условия, то нам открывается широкое поле для маневров. Оказывается, существуют три пути преодоления конфликта между человеком и окружающим его миром, которые принято связывать с тремя мировыми религиями: удалиться от мира (буддизм), исправить мир (христианство) и приспособиться к миру (ислам). Алиса, похоже, решила прибегнуть ко второму способу, и нужно было доказать, что преображение имеет смысл.
Я поразмыслил над природой мессира Абса. Судя по всему, в своей земной жизни он вовсе не являлся богом и даже здесь в Атлантиде он мог им не быть. Бог является Богом, если ему присущи три атрибута: всеведение, всемогущество и всеблагость. Последнее мне было наиболее непонятно, но и представить себе всезнающее существо довольно сложно, ведь бог должен знать не только то, что творится в его мире в данный момент, но и то, что будет происходить с Вселенной в будущем. А если бог знает о будущем то, стало быть, он уже не в силах его изменить. Всеведение и всемогущество оказываются несовместимыми (куда там камню дяди Миши!). Исходя из этого, я делаю вывод, что Абс богом  не является.
Перечитал притчу о нищем Лазаре и по-другому взглянул на проблему отношений человека с Богом. Лазарь, как известно, после смерти попал в рай, а его знакомый богач – в ад, и, тем не менее, они запросто общаются. Выходит, что после смерти они находились поблизости и даже более того – в одном и том же месте, но для Лазаря это место было раем, а для богача адом. В чем же дело? А в том, что принявший Господа Лазарь после смерти слился в едином экстазе с такими же, как он. Лазарь был счастлив от этого единения, а богач в этом ничего не понимал, потому и мучился. Так, наверное, во всём: одни кайфуют тем, что есть, другие сомневаются, и от того испытывают муки.
Теперь, конкретно, о том, что представляет собой Верхний город. Его, конечно, нельзя назвать коммуной, но чего нельзя не заметить, так это социального равенства, царящего здесь. Уж не знаю, чья это заслуга, но такой социально-развитой инфраструктуры нигде на Земле не существует. В общем-то, это, наверное, и есть тот коммунизм, о котором мечтали наши деды. И вот тут всплывает основная проблема коммунизма: зачем что-то делать, если лучше уже не будет, а хуже не позволят, не дадут. Такая жизнь должна была развратить кого угодно, а вот не развратила. Когда Оуэн организовал свою первую коммуну, то одни в ней не хотели выполнять тяжелую работу, а другие не желали работать за бездельников. Бездельники в свое время погубили и Древнюю Грецию, и Римскую империю, и Советский Союз, а Атлантида живёт и процветает.
То, что над нами проводят эксперимент, у меня сомнений не вызывает, хотелось бы понять цели этого эксперимента. Кое-что отыскал у Ницше. Оказывается, главной добродетелью любимый философ немецких нацистов провозгласил благожелательность. И ещё Ницше ждал появления «свободных умов», свободных от средневековых (христианских) предрассудков. А дальше Фридрих Ницше предсказывал появление сверхчеловека. И вот мы, рождённые в свободной от христианских предрассудков стране, вошедшие в двадцать первый век, мы и есть лучший материал для создания сверхчеловека.
Я обратился к Марксу, но, похоже, его теория имеет несколько иную область применения. Святой Карл ставит во главу угла экономику, а она и на Земле (в отдельных странах, конечно) развита не хуже, чем здесь. Дать человеку условия для человеческого существования, оказывается мало для того, чтобы он стал настоящим человеком.
Обратился к нашим мыслителям. У Сергея Булгакова нашёл интересную мысль о том, что интеллигенция погубит Россию. А ведь так оно и было на протяжении всей истории. И в семнадцатом и в девяносто первом именно интеллигенция развалила страну. Удивительно, что в Атлантиде, где каждого первого можно отнести к русской интеллигенции, ничего фатального не происходит. А может, я сейчас и делаю первый шаг к гибели Атлантиды?
Совершенно случайно взял в руки Ивана Ефремова и прочёл удивительные строки: «… Брахма, втайне от верховного духа Махадевы, создал закрытый мир пространства и времени в причинной зависимости, изолированной от Великой Внепричинной Вселенной… по велению Вишну, Шивар-разрушитель внедряется в этот мир, чтобы разомкнуть круг причинной опухоли». Я прочитал это вслух несколько раз. Я был поражен. И немного выше там же: «… Поставивший эксперимент не участвует в процессе, ему важен результат, по которому он судит об успехе. Тем самым он не может ни на мгновение стать наравне с теми, кто страдает и гибнет в жестоком процессе. Потому он нацело лишён права судить, стоит ли игра свеч. Только мы, дети человеческие, можем понять, оценить и решить правильно ли происходит процесс. Мне кажется, что неправильно, и мы его исправим, или погибнем!» Это была постановка задачи. Не для меня, не для Алисы, даже не для Атлантиды, это была постановка задачи для всего человечества.

Я лежал у себя на кровати, бездумно глядя в потолок. Теперь я мог себе позволить ни о чём не думать, теперь я знал точный ответ, и впору было пить шампанское. Но пить не хотелось. И вообще ничего уже не хотелось. А было страшно знать ответ. Ведь было совершенно ясно, что Алиса знает, как избавить Верхний город от воздействия комбинированного поля, и теперь она это сделает, а я знал, к чему это приведёт, и знал, что Алису возможные последствия уже не остановят. Для Алисы главным было то, что устранение воздействия вообще имеет смысл – она – ученый, и моральная составляющая проблемы её не сильно беспокоит. А меня беспокоило как раз это, и я всё пытался заранее найти оправдание себе и Алисе. Я неоднократно мысленно спорил с Эликом.
- Да пойми же ты, что тебя оболванивают, - говорил я ему.
- Это тебя оболванивает Алиса, а со мной всё в порядке, - отвечал Элик. – Если комбинированное поле и существует, то оно не имеет источников, или мы сами и есть его источник. Много твоя Алиса понимает?
- Понимает, наверняка, понимает, и знает точно, что это за источник и как его устранить.
- Ну ладно, - соглашался Элик, - пусть твоё комбинированное поле реально существует, пусть даже оно воздействует на нашу психику, но ведь воздействует положительным образом. Что плохого в том, что в нас искусственно подавлена агрессивность. Люди на Земле тысячи лет не знают, что со своей агрессивностью сделать. Воюют, устраивают революции, фашизмы, коммунизмы, демократии, режут друг друга, борются с преступностью, строят тюрьмы, расстреливают. А у нас такой проблемы даже нет, и ты хочешь её создать.
- Но ведь агрессивность нам дана от природы, и значит, она нам нужна, значит без агрессивности мы уже – не мы, - продолжал я искать оправдания.
- Дана, и что с этого? Аппендикс тоже нам дан от природы, но толку от него никакого, только болит иногда. Вы с Алисой фактически пытаетесь вернуть аппендикс тому, у кого его уже вырезали, на том основании, что аппендикс дан человеку от природы. Да может быть, что агрессивность это то, что на Земле мешает людям стать настоящими людьми, может она – атавизм, который никак не исчезнет в долгом процессе эволюции?
- Исчезнет, нам всего-то каких-нибудь сорок тысяч лет как виду, а как цивилизации и того меньше. Но исчезнет сам по себе, или нашими усилиями, а не волей какого-нибудь мессира. Он спрашивал нас, Абс ваш, хотим мы избавиться от агрессивности, или не хотим?
- А ваш Яхве, или как там вы его называете, просто Бог с большой буквы «Б», спрашивал вас о чём-нибудь?
- Не спрашивал, поэтому я в него и не верю, да и в Абса вашего тоже не очень. Никакой он не бог – тиран обыкновенный, отобравший у нас способность ненавидеть. Ведь пойми, что ему выгодно, чтобы мы были такими хорошими и послушными. Наш вот Бог с большой буквы «Б» и то не отобрал у нас этой способности, потому что не боялся, что мы можем однажды против него взбунтоваться, а вас Абс боится.
- А ты думай не о том, что выгодно кому-то, ты думай о том, что выгодно тебе. Может, мессир и – жулик, но он же и нам жить даёт. Способность ненавидеть у него отобрали, видите ли? Бунтовать он собрался, а потенции для бунта нет. У тебя ведь ещё и повода для бунта нет.
- Это пока нет, а когда будет?
- Вот когда будет, тогда и поговорим. И, в конце концов, не тобой были установлены порядки в Атлантиде, и не тебе их менять.
- А может, я для того здесь и появился, чтобы нарушить порядок?
- Самомнение у тебя большое, Шульгин. И чего тебе всё неймётся? Тебе что, плохо здесь что ли? Если плохо, то иди на нулевой уровень и вперёд на Землю, мы здесь никого не держим. А нам-то зачем мешаешь? Хочешь свободы? Пожалуйста, Земля большая, тебе места хватит, и всем таким, как ты хватит. Есть во вселенной, понимаешь, единственный уголок, где хорошему человеку никакое жлобьё не мешает, и тот уголок он хочет уничтожить.
- Ничего я не хочу, - вздыхаю я, - хотел бы, уже б давно побежал к Алисе.
И я сдаюсь. Элик меня побеждает, хотя я по-прежнему считаю, что он не прав, что даже из самых благородных побуждений нельзя отбирать у людей свободу, но не могу я взять на себя ответственность и сломать существующий порядок вещей. И даже Алисе я предоставить такое право не могу. Потому, что я тоже живу в комбинированном поле, и у меня тоже отсутствует агрессивность, а значит и сила воли моя подавлена. Не могу я быть революционером, живя здесь.
И я лежу у себя на кровати и молча смотрю в потолок. Хорошо было бы, если б сейчас пришла Марина, чтобы поговорить с ней о чём-то приземленном, простом и понятном. Хорошо бы сейчас забыть об общечеловеческих проблемах, и думать только о своей личной жизни. Как хорошо было бы родиться простым приземлённым человеком и не мучаться глобальными вопросами. Или, если родиться с мыслями о человечестве, то родиться таким, чтобы не бояться ответственности, не бояться последствий, а смело разрушать мир. Ведь и на Земле ничего не изменится, ведь и там будет то, что меня не устраивает, и там я не смогу ничего с этим поделать.
- Дурак ты, Серёга, - снова слышу я в своем воображении голос Элика, - какое к чёрту человечество? Где ты видишь это человечество. Подумай лучше о себе и о Марине.
Действительно было бы хорошо, если бы сейчас пришла Марина.
И в дверях действительно раздался звонок, но пришла не Марина, пришел дон Вальпуцци. Приветливо улыбающийся благородный дон прошёл в мою комнату и развалился в кресле.
- Ну, как? – дружелюбно спросил он, - сделал открытие?
Я кивнул головой.
- Ничего не изменится, - таким был мой ответ.
- Да, - согласился дон, - я так и думал. Не надо ничего исправлять, неправильных миров не бывает, бывают неправильные суждения. Мы считаем, что Абс наполнил Атлантиду иллюзиями только потому, что они противоречат нашему здравому смыслу, но здравый смысл вещь субъективная, а окружающий нас мир – реален, и реален объективно. Законы, по которым живут как Внешний, так и Внутренний мир, не зависят даже от воли богов, просто всё в мире происходит так, а не иначе.
- Но если нельзя мир исправить, то что мы можем предложить? Удалиться от мира? Подчиниться ему, принять всё таким, каким оно есть, и сидеть, сложа руки?
- Тоже вариант, - отметил дон, - но есть ещё и четвертый путь: создать свой собственный мир.
- Мы ведь не боги, нам это не под силу.
- Абс тоже не был богом, пока не создал Внутренний мир. Создать свой собственный мир несложно. Можно даже не знать законов физики и попросту передрать их с уже существующего мира, можно придумать и свои законы, если хочется. За физику беспокоиться не стоит, мы развили эту наука вперёд других.
- Это плохо? – спроси я.
- Это не плохо, плохо то, что, начиная с эпохи возрождения, мы старались развивать преимущественно технические науки, и в первую очередь физику. За ней тянулись химия, биология, астрономия. Как только мы находили, что от науки будет толк в народном хозяйстве, мы объявляли её полезной и вкладывали в неё свои материальные и душевные силы. И мы успешно пожинали свои плоды. Биология сделала нас сытыми, химия – здоровыми, физика сделала нашу жизнь комфортной, экономика – богатой, но счастье нам так и не настало, вернее вам землянам. Как были на Земле люди чужие друг другу, так чужими  и остались.
- Тогда почему мы здесь все родные? – у меня были свои мысли на этот счет, но хотелось послушать, что думает по этому поводу благородный дон.
 - Когда Абс первый раз создавал Атлантиду, он повторил ошибку землян, сделав упор на физику мира. Населяя Внутренний мир людьми, он опять-таки думал только о биологической составляющей эксперимента, забыв о том, что люди живут не по одним биологическим законам. Вернее, он знал о социальной составляющей, но ошибочно посчитал, что она определяется в конечном итоге нашей биологией.
- Ну да, - вспомнил я, - любая наша деятельность есть деятельность нашего организма, а она подчиняется биологическим процессам.
- Вот-вот, - закивал головой Вальпуцци. – точка зрения весьма распространённая. Особенно на этом поприще отличился Фрейд, он, как известно, сводил всё поведение человека к двум-трём основным весьма примитивным инстинктам. Изначально, на заре существования человечества, наверное, так и было; достаточно посмотреть на обезьян, у них тоже есть элементы социального, но оно полностью вытекает из их биологических потребностей. Но люди пошли дальше и создали нечто самоопределяющее, наше социальное существует само по себе и само для себя. Зачем ты читаешь? Чтобы читать.
- А если я читаю учебник, чтобы больше знать, чтобы потом стать лучшим специалистом и больше зарабатывать? – привёл пример я.
- Да, - согласился дон, - это тоже имеет место, но ты же читаешь не одни учебники. Мы читаем художественную литературу, которая мало что даёт нашему брюху. Или взять, к примеру, любовь. Биологическая цель мужчины – оставить после себя как можно больше потомства, а любовь к одной единственной женщине мешает этому. Или вот ещё, в человеке, может быть, не во всяком, есть ещё потребность получать знания и делиться знаниями, исключительно социальная потребность.
- Для того чтобы быть в центре внимания, - вставил я.
- Вот быть в центре внимания – исключительно социальная потребность. Да, собственно, к чему это я? В человеке помимо биологии, есть ещё социология и психология. Так вот, ещё до того, как сломать водопровод, Абс понял, что две самые важные науки – это психология и социология, только они могут сделать нас счастливыми. И когда пришёл черёд населять Атлантиду новыми людьми, Абс поставил своей задачей провести именно социально-психологический эксперимент. Пришлось делить Внутренний мир надвое и в одной его части оставлять всё так, как оно есть, а в другой ставить искусственные условия существования.
- Женщины перестали рожать, - догадался я.
- Да, в Нижнем городе они рожают, как и рожали. Проблема была в том, что Атлантида – замкнутый мир. Я – человек, далёкий от вашей физики, но знаю, что любая замкнутая система стремится к состоянию равновесия, при котором все процессы прекращаются. Даже если бы Мессир дал атлантам бессмертие, это не спасло бы ситуацию; очень скоро мы бы пришли к равновесию, и больше ничего бы у нас не происходило.
- Поэтому Мессир черпает новых людей с Земли, - понял я.
- Да, Внутренний мир паразитирует на Внешнем и конкретно, на земном человечестве.
- А Земля? – вдруг меня осенило, - земное человечество тоже ведь представляет замкнутую систему.
- Ты хочешь знать, почему история землян ещё не остановилась? – Дети.
Я недоумённо посмотрел на Вальпуцци, но очень быстро понял, что тот имел в виду. Дети, конечно. Мы, вернее, земляне постоянно обновляемся, человечество не есть замкнутая система. Вот почему нам не дано бессмертия, чтобы история не остановилась, мы должны постоянно обновляться. Мы должны постоянно наполнять свою жизнь новыми людьми, это обязательное условие продолжения жизни.
- Ладно, магистр тайных наук,  - сказал дон Вальпуцци, - я пойду. Отдыхай.
И я отдыхал. Вот почему нужны новые знакомства, вот почему нам необходимо получать знания и делиться знаниями. Надо наполнять жизнь новыми ощущениями, искать, общаться, любить и двигаться дальше, чтобы не скиснуть в собственно болоте.
В дверь снова позвонили, и на этот раз это была Марина.