Печать

Судьбоносные решения
А вы знаете, в какой обстановке принимаются судьбоносные решения в России? Могу с уверенностью предположить в какой, потому что заведённые порядки на самой верхотуре, как две капли воды, отражаются потом по нисходящей на любом предприятии.
Так, в преддверии эмиграции, пришлось мне потрудиться в серьёзной организации, которая занималась транспортировкой нефтепродуктов на Запад. Простым смертным, таким как я, хотя и был я руководителем небольшого, но важного подразделения, с большим трудом можно было попасть по служебным делам на приём к генеральному директору. Доступ к его поднебесному телу был ограничен узким кругом лиц. Эти же лица, во главе с главным ликом, по пятницам после работы, завершали свою трудовую неделю в сауне. А какая русская баня, или финская сауна без водки? Это же нонсенс. Зная это, жухлые приближённые, загодя заготавливали проекты различных приказов на выплату вознаграждений, которые на трезвую голову ни один здравомыслящий руководитель не подписал бы. И вот, когда все распаривались и снаружи, и «снутри», эти бумаги подсовывались на подпись боссу. Всё шло на ура! В понедельник на трезвую голову босс, а он ростом под два метра, метал громы и молнии, а также икру разного сорта, по поводу принятых решений, но ему показывали его же разрешающую подпись на документе и, как следствие, законность начисленных премий. Кончилась эта катавасия тем, что на предприятии был издан приказ о недействительности служебных документов…, подписанных в сауне.

P.S. Эх, если бы можно было издать приказ, о недействительности документов подписанных в сауне Беловежской пущи….

Свадьба
Свадьба – дело общественное, а общество при этом делится на тех, кто приглашён на свадьбу со стороны жениха, и тех, кто - со стороны невесты. Зачастую бывает, что гости до свадьбы могут вообще не знаться, да и после свадьбы пути их редко пересекаются.
Мы были приглашены на свадьбу со стороны невесты, лучшей подруги моей жены. Ленка Мирошкина припозднилась с этим мероприятием, и потому гостей на свадьбе было не больно-то много, пар шесть, или семь. Нас перезнакомили, и мы расселись за праздничный стол и начали делать то, ради чего и собрались: выпивать и закусывать. Напротив нас расположилась симпатичная молодая пара со стороны жениха. Улыбаемся, общаемся, друг другу наливаем без сожаления, водка-то чужая, чокаемся, что-то там произносим, делаем всё, как обычно. Одним словом гуляем: водки не меряно, закуски не считано. Вскорости я захмелел, что естественно, да и мой собутыльник от меня, гляжу, не отстаёт. А свадьба тем временем «пела и плясала». Пьяный, то я пьяный, но заметил, что после каждой выпитой рюмки мой собутыльник, а у него косая сажень в плечах, да и ростом выше меня на целую голову, становится всё угрюмей и угрюмей, и так не по-доброму на меня посматривает. Главное в подобной ситуации не показывать, что не по себе, и потому я продолжаю веселиться и балагурить, но восьмым чувством ощущаю, что скоро меня бить будут. Свадьба без драки, сами знаете, считай и не свадьба, если на это дело со стороны смотреть, а вот ежели на главную роль приглашают персонально тебя, то интерес, естественно, к подобному зрелищу пропадает. Наверное, не только я почувствовал, что жребий сей пал на меня, но и его жена, которая, наизусть изучив привычки своего мужа в подобном состоянии, быстро выволокла его на улицу и вскорости исчезла вместе с ним. Но вот это предчувствие пьяного избиения зацепилось за кончики моих нервных клеток, хотя с любителем острых ощущений я так больше никогда и не встретился.

Салат
Хотите - верьте, хотите – нет. Но история такова. В ракетных войсках стратегического назначения в городе Козельске служил еврей. Необычность не в городе Козельске, а в войсках. Ну да ладно. Служил честно, что не удивительно и слыл среди местного бомонда хорошим человеком, что также закономерно. Ходил уже в майорах и перед окончанием службы мог рассчитывать на подполковника - для получения более приличной пенсии. Но в жизни всё по - другому. Приближалась знаменательная дата, нет, не жизни государства, а в рутинной служебной жизни нашего героя. Он должен был заступить в трёхсотый раз на боевое дежурство «по защите священных рубежей Союза Советских Социалистических Республик». По этому случаю, не будучи скрягой, позвал он своих сослуживцев на званный обед с обилием салата оливье и тортом наполеон. Но тут случилось нечто из области потустороннего. Голос Америки сообщил своим радиослушателям, что майор Фельдман заступает на боевое дежурство в трёхсотый раз, а войска-то были сверхсекретные!
No comment – без комментариев. Вот только салата жалко.

Рыцари
В человеческую натуру, сейчас, правда, доподлинно неизвестно кем, заложены такие специфические качества, как: подслушивать, подглядывать, вынюхивать…. Эти наклонности проявляются уже в раннем возрасте, а с годами они только совершенствуются и доводятся порой до высокого искусства. С древних времён носителей этих качеств использовали для достижения, к сожалению, не всегда благих целей, а сейчас это «безобидное» хобби возвели в ранг инструмента государственной политики. Учитывая высокий КПД отдачи, этим навыкам придали статус профессии, которой основательно обучают будущих специалистов по чужим секретам. Подобных специалистов называют по-разному, в зависимости от того, с какой стороны двери они подсматривают в замочную скважину. Разведчики по одну сторону двери, а вот шпионы – по другую, но тех и других красиво нарекли – рыцарями невидимого фронта. Ну, какое же это рыцарство? Вот, как пагубная страсть, пытается себя возвеличить. Рыцарь – это всё-таки в итоге: самоотверженный, и, что самое главное, благородный человек.

Рояль
Природа – уникальный, неподражаемый художник. Создаёт только шедевры. Вспомните хотя бы узоры от мороза на оконном стекле. Так и жизнь человеческая. Подбрасывает такие, на первый взгляд, незатейливые ситуации, что ничья, даже психически неуравновешенная фантазия не способна до такого додуматься. Жила-была, как водится, молодая советская семья. Жена – в меру образованная, более того, недурно игравшая на рояле, который присутствовал в квартире не только, как атрибут материального достатка, но и как составная часть культуры. На нём играли. Муж-добытчик также достиг определённого положения, тем более, что любой труд был у нас в почёте. Так писали. Работал он на ниве вторичного сырья, выражаясь высоким слогом, а если по-простому, то на городской свалке. Не сказать, что это было золотое дно, но то, что там была золотая жила, даю рупь за сто евро. Доказательством тому служит то, что устроиться на свалку было посложнее, чем в какой-нибудь Внешторг. Рекомендации требовались похлеще, чем при вступлении в партию. Не в смысле количества, а в смысле весомости. Ведь та золотая жила питала сильных мира того. Так вот, сей молодец, содержал семью, и не плохо, в смысле материально. Но казалось, был у него такой пунктик, что игрой на рояле, жена принижает его человеческое достоинство. Всего лишь. И вынуждена была, сердешная, расстаться со своим роялем, чтобы даже его молчаливое присутствие в квартире, не нарушало семейной идиллии. Ведь прекрасно же жили! Без высокого, но сытно.

Провинция
В одном небольшом захолустном уездном городке когда-то жил еврей. И то, что он был евреем – уже было неординарным событием для данной местности, и потому благодаря такому редкому отличию от остальных жителей, попал он в историю города, как местная достопримечательность. Теперь во всех «Справочниках туриста» указывают, что когда-то в этом уездном городе жил еврей.
Послание
Первое послание Президента России к народу готовилось, как на экспорт, с привлечением лучших умов и специалистов, не взирая на их национальную принадлежность. Параграф 5.2 о меж конфессиональных отношениях был подготовлен учёным в области религиоведения, назовём его господином С. Помощник президента господин Б., который курировал данный проект, согласился с предложением вышеназванного учёного и включив первое послание Президента животрепещущую проблему России, учитывая её много конфессиональную сущность.
Самое большое наказание для российского интеллигента – это его невостребованность страной. А так как Россию представляет часто среднестатистическое умственное развитие, то интеллигенцию этим методом довольно-таки успешно воспитывают. При Сталине было проще, нет человека, нет проблем. Сейчас так примитивно со своими оппонентами не поступают, приходиться оглядываться на Запад. И поэтому интеллигенцию, в лучшем случае, попросту игнорируют.
Любознательный читатель задастся естественным вопросом, откуда, мол, у меня, простого смертного, такие подковёрные познания. Да очень просто, встретил такого же эмигранта, как я. Улавливаете, те люди, которые готовили первое послание Президента России, сейчас не востребованы, и более того, вынуждены эмигрировать. Это кто может. А кто нет?

Пляж
Лето. Турция. Пляж у самого синего моря. Русский говор по всему прогретому солнцем песку. И среди этого говора семья эмигрантов-врачей, живущих в Германии. Десятилетний сын, как водится у воды, занят самым важным делом - созерцанием окружающего мира. Родители, поглядывая, как познаётся всё, что плещется и уходит в песок, тихо блаженствуют. Возле них расположились трое мужчин, беседующих между собой по-немецки. Беседуют довольно-таки громко на очень пикантную тему. Содержание этой беседы непроизвольно доносится до слуха семейства, от чего, не будучи ханжами, всё-таки врачи, у них уши завяли. Но вида не подают, что всё понимают, так как к тому же они ещё и интеллигенты. А разговор между двумя немцами и голландцем шёл о том, как будут проводить они ближайший вечер, какие позы будут принимать, какие ощущения при этом испытают и, какое удовлетворение получат от этого, вплоть до такой интимной подробности, каким вазелином будут пользоваться.
Ребёнок, насладившись мнимой свободой, подбежал к родителям и на прекрасном немецком языке, эмиграция бесследно не проходит, изложил им свои детские, но такие важные наблюдения. После чего произошла классическая немая сцена, так как три молодца уразумели, что их любвеобильные подробности стали достоянием гласности и поспешно ретировались восвояси.
Дети – это не только наше будущее, но и сегодняшнее, по части защиты нравственности.

Пиво
Когда Ленин прятался от Временного правительства и Надежды Константиновны в шалаше на острове в Разливе, его соратники вместе со снедью приносили ему туда в бутылках и пиво, которое Ильич очень любил, а для конспирации вся эта поклажа кодировалась, как «пиво в Разлив». С тех пор и повелось на Руси: пиво в розлив и трудности со сдачей пустых бутылок.

Братья по лени
В 80-е годы прошлого тысячелетия по Москве бродил такой анекдот: Евреи, обращаясь к русским, спрашивают: «Нам понятно, почему вы так не любите нас, евреев, но объясните нам, пожалуйста, за что вы так любите арабов?». А в любом доброжелательном анекдоте есть доля истины. Шутка, шуткой, но подтекст подталкивал найти вразумительный ответ, и я, кажется, нашёл его. Никого не хочу обидеть, но это уже общеизвестный факт – русские, в общей своей массе, народ ленивый. В подтверждение этому можно процитировать не только Ленина, но подыскать и других, не менее признанных корифеев, однако я этого делать не стану, а попробую дальше растекаться мыслью по древу. Так вот, при всей своей природной лени, вспомните хотя бы русскую народную сказку «По щучьему велению»,а фольклор - это зеркало души народа, русские добиваются общепризнанных мировых успехов за счёт самородков, которыми богата необъятная земля русская, и, как ни странно, за счёт иррационального больше никому не доступного разумного понимания русского «авось». А вот арабы ещё ленивей русских, и потому русские на фоне арабов выглядят очень трудолюбивым народом, можно даже сказать трудоголиками. Отсюда и эта безответная любовь, как мне кажется.

Брегман
17 октября 1941 года у академии имени Тимирязева был сборный пункт 3-й дивизии Московского народного ополчения, куда добровольцем записалась бухгалтер Бронислава Брегман. На ту пору было ей 19 лет, за плечами техникум и ускоренные курсы медсестёр. И уже в первых числах ноября защищала она подступы к Москве на Дмитровском направлении в районе города Икша, где сейчас установлен обелиск Первой ударной армии. Служила санинструктором в противотанковой батарее 45-ти миллиметровых пушек, которые били по немецким танкам прямой наводкой. А такие батареи располагались, из-за особенностей конструкции пушки, то есть отсутствия прицелов, в 300 – 400 метров позади передовых позиций пехоты. То есть воевала она, в прямом смысле, на переднем крае обороны. А так как идеологам коммунистической партии требовался высокий процент участия партийцев с оружием в руках по защите социалистической родины, то в 1942 году, в буквальном смысле, в окопах, без каких-либо препятствий из-за своей национальности, была принята в ряды ВКПб. В тех военных условиях испытательный срок кандидата в члены партии составлял всего 3 месяца, а смерть имела решающий голос. Но Бронислава Зелековна выстояла и выжила, если не считать обмороженных ног и невозможности впоследствии иметь детей. Блиндажи для рядового состава были только в советском кино. После войны работала и в меру своих сил содействовала восстановлению страны, которую защищала, оказывается, не в Ташкенте. Не всё в советской жизни было плохо. Были и маленькие радости, как-то получение отдельной квартирки в 56 лет. Слава Б-гу дожила. Эмигрировала в Германию в 1998 году. И страна, против которой она воевала, отнеслась к ней намного гуманней, чем та, за которую была пролита кровь. И уже здесь, в эмиграции, как-то задумавшись о своей такой нелёгкой судьбе, пришла к нерадостной мысли, что за всю жизнь лишений и невзгод у неё только однажды не поинтересовались национальностью – это в том, далёком 41-ом.

Сухин
Все люди разные, евреи - тоже. Пришлось мне убедиться в этом лишний раз, проживая в общежитии в одной квартире с соседом. Личность колоритная, должен заметить. Приехал он в Германию, естественно, по еврейской эмиграции. Это, вовсе, не говорит о том, что он никакого отношения к евреям не имел. Отнюдь. Родился он до войны в Одессе в нормальной еврейской семье. Но отца, ещё до рождения сына, репрессировали, и сгинул он в чёрной дыре советской тоталитарной системы, как и миллионы других жертв. Мама вторично вышла замуж, и стал наш Серёжа по отчиму украинцем. Ничего плохого в этом нет, даже наоборот, не пришлось ему с малолетства испытывать на себе все прелести бытового антисемитизма. Да и государственному антисемитизму он был не по зубам, потому что по документам к этому роду-племени никакого отношения не имел. Рос, учился, без проблем поступил в Московский вуз. Живи и радуйся. Женился, жена врач, две дочери. Чего ещё человеку надо? Правда, больших яиц не высидел, но в НИИ старшим инженером работал. Имел трёхкомнатную квартиру, но дети-то растут. И если бы только росли, но и замуж выходят, да и у внуков голосок появляется, и в один прекрасный день внучка и заявляет: «Нам с вами тесно в одной квартире, уходите». Жена, а она к тому времени была заведующей отделением в крупной городской больнице, стояла второй на очереди на квартиру, но в стране началось чёрте что, можно было и не дождаться. А тут слух, в Германии халява, вернее манна небесная опять на землю упала для евреев, и вспомнил наш Серёжа о том, о чём всю жизнь даже в страшном сне боялся проговориться. К тому же, мама его со своей старшей дочерью уже жила в Германии, так что больших проблем при получении разрешения на въезд не было. Ну, да Б-г с ними, живите. Нам не жалко. Но повадился наш Серёжа, а ему уже было под шестьдесят, ходить по пятницам на шабат. Ну, разве можно за это осуждать человека? Рано или поздно, мы всё равно вспоминаем о Б-ге. Лучше, правда, раньше. Но не будем о грустном. Пойдём дальше. Помещение, в котором временно обитала синагога, находилось аккурат под нашей квартирой. Как водится, если не все знают, субботняя вечерняя молитва заканчивается, по-русски говоря, трапезой, а у евреев это – кидуш. Не много, правда, на душу наливают, а закуски и того меньше, но всё равно приятно. Должен оговориться, но речь идёт о местной синагоге. Так вот, после завершения всех религиозных предписаний, возвращался наш Серёжа домой, открывал холодильник, доставал оттуда шмат украинского сала, наливал вино и очень смачно, то есть с чавканьем продолжал трапезу, изгаляясь и фиглярничая при этом. Я же говорю, очень калоритная фигура мой бывший сосед. Я одно время из-за этого перестал посещать синагогу. Но вовремя одумался: не стоят такие, как он, даже обыкновенной человеческой укоризны. Б-г им судья. Но он был первым, кто поразил меня своей циничной безнравственностью. Потом таких встречал много. В итоге пришёл к нерадостному заключению; такое отношение к нравственным устоям своего народа невозможно списать на полученное воспитание в пионерской организации или комсомоле. Это всё – домашние заготовки.

Канделябр
Вечер в литературной гостиной, посвящённый творчеству Анны Ахматовой и Иосифа Мандельштама, посетила местная эмигрантская интеллигенция. А так, как к этой категории людей относят себя все, а мест мало, то приглашали строго по предварительно составленному списку. Не подумайте, что я попал туда в качестве местного интеллигента. Боже упаси! Я имел машину и на тот жизненный период развозил всех бесплатно, ещё сказывалась московская привычка. Вот меня в очередной раз и пригласили привезти торты, которые испекла у себя дома одесситка Мира Ицкович, а заодно и разрешили поприсутствовать на вечере. Помещение сняли в старинном здании ратуши в Бабельсберге. Высокие изогнутые потолки, витражи на окнах, то есть сама аура располагала к встрече с прекрасным. Так оно и получилось. Устроители вечера, чтобы создать домашнюю, уютную обстановку, на каждый столик для четырёх персон, постелили скатерти, поставили цветы, украсили салфетками, зажгли свечи. По желанию - кофе или чай, в придачу – домашняя выпечка. Лепота. А столик для прекрасных актёров Екатерины Гусевой и Виктора Шульмана, которые к тому же были и авторами композиции о творческих взаимоотношениях уникальных поэтов, организаторы встречи, украсили старинным канделябром, специально для этого случая, позаимствованный у знакомых. Всё было чинно. Вечер, с чтением писем, дневников и стихов под равномерное пожёвывание сладостей и постукивание чашек о блюдца, незаметно подошёл к концу. Расходились все умиротворённые, с благодарностью поминая и организаторов и изумительных исполнителей за то, что посодействовали прикоснуться к возвышенному. Остались, так скажем, технические работники, человек шесть или семь, принимавшие участие в подготовке вечера. Собрали грязную посуду, убрали и расставили столы, привели помещение в прежнее состояние, то есть окунулись в прозу жизни и начали собирать вещи. И тут выяснилось, что старинный, извините, дорогой канделябр исчез. А ведь он был из бронзы, с тортом не перепутаешь, значить, мягко говоря, кто-то стибрил. Мы с недоумением уставились друг на друга. Правда, сколько ни смотрели, канделябр так почему-то и не появился. А ведь присутствовала на званном вечере, прошу прощение за слово, интеллигенция, и не просто интеллигенция, а списочная, приближённая, то бишь - элита. После этого торты больше не возил. И стыдно, и противно.

Космос
У каждого порядочного и уважающего себя еврея по этому поводу есть свои тёплые воспоминания мало, чем отличающиеся от моих. Я не буду рассказывать Вам, как меня «дальше порога» не пускали в организации под загадочным, интригующим названием «П/я». Я имею в виду пороги отделов кадров, которые в этих учреждениях были намного круче профиля моего носа, и перебросить своё тщедушное тело через эту искусственную, но с неземной любовью возведённую преграду, я не мог, тем более без посторонней помощи, то есть волосатой руки и членства в партии. Не стоит рассказывать, потому что услышу в ответ не менее омерзительные истории, как нас было велено в такие конторы не пущать. Это интересно послушать под хорошую закуску, когда мы друг другу изливаем свои уже почти остывшие души, потому что наша прежняя жизнь была перенасыщена такими моментами. А вот то, какими мы оставались при этом патриотами нашей родины-мачехи – этим интересно поделиться. Помню, произошло это осенне-зимним днём, когда серое небо, серые мысли и просто погано и серо на душе. Бывает такое. Вот в такой день у метро «Калужская», подходит ко мне гражданин и спрашивает: «Скажите, пожалуйста, где здесь находится институт космической медицины?» Вот вы спросите у меня: «Какое отношение имел ты к этому институту?» Да никакого. Ответ смотри выше. Я только интуитивно догадывался, где этот институт находится, потому что в том районе работал. Но я же Патриот. Допустимо ли мне, Патриоту Своей Родины, первому встречному поперечному сразу же разглашать строжайшую государственную тайну. Тем более о происках многочисленных врагов нас постоянно информировали. А тут с бухты-барахты, среди бела дня, хоть и мрачного, вынь да положь. И я посмотрел на того гражданина так, как на меня сейчас смотрят пограничники, когда я пересекаю границу в районе города Бреста. Он весь скукожился под моим взглядом – рентгеном и, защищаясь, от мощного потока излучения, непроизвольно выставил вперед футляр, который держал в руках, то ли с виолончелью, то ли с контрабасом, я в этих футлярах плохо разбираюсь. «Я артист. У меня там концерт», - дрогнувшим фальцетом взмолился он. То, что он был евреем, я это понял сразу. Поборов, воспитанную подозрительность даже к самому себе я, в итоге, смилостивился над ним, указав правильный путь. Возможно, он где-нибудь сейчас рядом со мной играет.

Подполковник Клюквин
Работал он в Красногвардейском райвоенкомате начальником отдела, который курировал вопросы подготовки специалистов для работы в Западной группе войск. Это, если представить должностные обязанности сугубо официально, а если по-простому, то он мог устроить загранкомандировку на пару лет, что по советским временам было вполне достаточно, чтобы почувствовать себя более-менее обеспеченным. Вообще-то было три основных пути для простого советского человека попасть на работу за границу. Первый – со сто процентной гарантией, это по линии КГБ, но это не про нас. Второй - по линии райкома партии, но я всегда шёл параллельно её направлению, и потому наши пути так и не пересеклись. Третий – по линии райвоенкомата, что было значительно естественней, так как по молодости я честно отслужил три года в армии. Вот на этом интересе временно и пересеклись наши жизненные пути: мой, жаждущего поработать за границей, и чиновника райвоенкомата, утолявшего такую жажду. В то время я работал начальником производственно-технического отдела, а начальник 2-го сектора, тесно сотрудничавший с военкоматом, устроил мне предварительный звоночек, после которого я и предстал пред ясны очи подполковника Клюквина. Пришёл, представился, изложил свою просьбу и так как дипломатическими хитростями никогда не владел, то сразу же открытым текстом выложил два своих ярко выраженных «советских» недостатка. Сказал, как есть: «Не являюсь членом партии, к тому же ещё и еврей». Владимир Иванович оказался человеком с юмором и потому заверил меня, что мой последний недостаток не самый худший. На том и порешили. Заполнил я всякие анкеты и стал ждать. А чтобы ожидание было полезным, по большим революционным праздникам и не только, навещал я товарища подполковника, естественно, не с пустыми руками. На моё счастье, был у него тогда автомобиль Москвич-412, изначально спроектированный для регулярного ремонта, так что и здесь я успел приложить свои руки. Ещё при первой нашей встрече привлекла моё внимание его орденская колодка, на которой муаровыми ленточками выделялись боевые ордена Красного знамени и Красной звезды. Когда же мы познакомились поближе, то я поинтересовался, откуда у него такой редкий «иконостас» в наше мирное время. И вот что с юмором поведал мне бывший танкист. Военным людям тоже не чужды земные радости, а чтобы их можно было полнее ощутить, послужить за границей им тоже было не во вред. Так Владимир Иванович попал инструктором в танковое подразделение сирийской армии. Обучал уму-разуму сирийских товарищей, как противостоять с оружием в руках, то есть на танках советского образца, всемирно-известному израильскому агрессору. Теория теорией, полевые учения тоже хорошо, но лучшая проверка любой армии – это настоящий бой. За этим дело не стало, так как Египет и Сирия в 1973 году внезапно напали на мирный Израиль. Это военное противостояние вошло уже в мировую историю, как Война Судного дня. И когда армия обороны Израиля, после первых трагических дней поражений и отступлений, начала теснить, в том числе и сирийские войска, то горе-воины разбежались. Пишу о храбрости и стойкости «горе-воинов» со слов Владимира Ивановича, а он это видел воочию. И тогда ему со товарищами (он же там был не один), во избежание полнейшего разгрома дружественного арабского воинства, пришлось принять активное участие в боевых действиях. Он мне потом артистично показывал в лицах, как, прищурив левый глаз, открывал прицельный огонь по израильским танкам. И стрелял-то не по собственной инициативе, а по приказу сверху, доказательством тому служат - награждение его и однополчан боевыми советскими орденами. То есть СССР, по словам Владимира Ивановича, в лице своих советников и инструкторов, непосредственно участвовал в прямом военном вмешательстве против суверенного государства Израиль. А теперь подскажите мне, в каких источниках можно найти информацию о военном противостоянии и ведение боевых действий между государствами СССР и Израиль?
А в загранкомандировку я тогда так и не попал. Стоять в очереди за чем-либо, для меня всегда было смерти подобно. Ибо моя непоседливая натура не приспособлена к такому образу жизни. Так что я, за свою жизнь, так до конца нигде и не выстоял.
 
Партбилет
Жила была семья: папа – умный, мама - женщина, а сын - еврей. Время было благословенное, то есть застойное и сына, когда он достиг соответствующих возможностей, по большому блату устроили учиться в зенитно-артиллерийское училище. Время шло, служба тоже и дослужился наш герой уже до младшего звания старшего офицера, то есть до майора: к тому же в Киевском военном округе, о чём понимающие люди - знают, а знающие люди – понимают. Но так же, как большинство из нас – согласно неистовству природы, однажды он женился. А так как счастливые семьи бывают только в произведениях классиков, то после очередной бурной размолвки, переходящей в междоусобицу, с битьём того, что под руку попадётся: с одной стороны физиономии, с другой посуды, его незабвенная жена, ничего лучшего не придумав, взяла и сожгла его партийный билет. Всё. Так и уволился майором.
 
 Баня
Сегодня этот уездный русский городок, после открытия в нём единственного на всю Россию музея мышек, стал известен многим. На ту пору, о которой пойдёт речь, он был захолустным провинциальным местом жительства волжан, со своей размеренной, тихой жизнью, без каких-либо катаклизмов и происшествий. По сегодняшним дням, оказывается, и слава Б-гу! База испытателей автомобилей завода ЗИЛ, находилась наискосок на противоположном берегу реки у деревни Охотино. Каждое воскресенье мы на пароме пересекали Волгу для посещения бани, и не просто бани, а настоящей русской бани. Описывать то, что она творит с человеческой сутью, не берусь. Могу только констатировать, что тогда, впервые посетив её, я познал возможности своего организма с неизведанной доселе стороны. На верхней полке я пересиживал многолетних заядлых парильщиков, а это действо продолжалось более двух часов. Нас было человек двадцать, а среди такого количества любителей помыться всегда находится специалист, знающий толк в этом деле. Эдик Ратников заходил первым в парилку, ему одному известным способом смывал старый пар и всякие запахи и, священнодействуя, минут пять, делал благодать для всех нас. С Лёвой Трембовельским, а он был выше меня на полторы головы, мы заготавливали для себя свежие берёзовые веники, благо берёз в России предостаточно, а с его ростом и доступно. Эта воскресная поездка в баню превратилась уже в ритуал, со своими консервативными правилами, так что ничего особенного от этого еженедельного посещения не предвиделось. Но в жизни бывает по-другому. И потому несколько слов о бане. Она была деревянная, как и все строения вокруг. Заходя в баню, сразу же попадаешь в просторное помещение, где справа и слева вдоль стен стоят деревянные лавки. Справа - вход в предбанник для мужчин, слева - для женщин, а между ними – касса и, представьте себе, продавалось пиво. Чудеса, да и только. На улице - начало семидесятых, а там - пиво. Так вот. В очередной раз после бани, мы, попивая пиво, тихо блаженствовали. Там же находились и женщины с детьми, которые тоже приходили в себя после преисподней. Тихо, мирно шла своим чередом после банная идиллия. И вдруг это блаженство было взорвано.Резко открылась дверь мужского предбанника, и в помещение, где мы все млели, выскочил мужик, на голом теле которого только прилипшие в некоторых местах берёзовые листья. От неожиданности мы несколько оцепенели, а он, сделав круг почёта, ринулся на улицу, глотая открытым ртом свежий воздух, как рыба, выброженная на берег. Первыми пришли в себя женщины, закричали, завопили и начали ругать и стыдить его. А у него глаза; говорят, такие бывают у обезумевшего таракана от передозировки дихлофосом, ничего не соображают. Кто-то из мужиков схватил его, упирающегося, и вернул с улицы в помещение. Но того глотка свежего воздуха оказалась достаточно, ибо к нему потихоньку начало возвращаться сознание, появилась небольшая осмысленность во взгляде. И он, не до конца осознавая происходящее, оглядевшись, не торопясь, опустился на лавку. Дальше произошло вот что. Между лавками был небольшой зазор, и он аккурат уселся на него, да так, что его отвислые гениталии провисли в эту щель, и всё его мужское достоинство закачалось туда-сюда, как колокольный язык. Гомерический хохот, оглушивший баню, озвучил эти колебания. Если бы эти колебания вошли в консонанс с гомерическим хохотом, то у бани крыша поехала бы, но пронесло, только из женского предбанника выглянули испуганные лица, чтобы узнать, что произошло. Потому что это был не смех. Это было ржание, и ржали все. Женщины, дети и мы, мужики. Он, посмотрев на неистово гогочущих людей, медленно перевёл взгляд на себя - голого, что-то прикинул вечно похмельным умом, встал и, пошатываясь, отправился обратно в парилку. Несовместимость пара и водки сыграла с ним злую шутку.

День рождения
 Воистину, пути Господни неисповедимы! Посудите сами. Родился я 4 ноября. Из-за официально кастрированной истории государства российского мы не знали, что этот день с 1612 года был символом российского единения. И потому на момент моего рождения ничего памятного в этой дате уже не было. В детстве, как и многие дети, я мечтал, чтобы день рождения всегда был выходным днём. И главной причиной было то, чтобы в этот день в школу не ходить. Праздник всё-таки, хотя и личный. К тому же, мой день рождения всегда затмевался, нивелировался другим праздником, всенародным, так я тогда думал, днём 7 ноября. Помните у Михалкова: «День седьмого ноября, красный день календаря»? Даже однажды к папе обратился с вопросом по этому поводу, почему, мол, он мой день рождения не записал на 7 число. Ведь день рождения моей старшей сестры он записал же на 1 января, хотя она, фактически, родилась 30 декабря. Таким образом, она на целый год моложе стала. Что плохого? Но папа на меня только пристальней обычного посмотрел и ничего не сказал. Видимо, он уже тогда знал о существовании неисповедимых путях Господних. А теперь, когда у меня все дни – выходные, мне не то, что в школу, а даже на работу не приходится ходить, да и страна совершенно другая, день 4 ноября в России объявляется выходным днём. Что же мне теперь из-за детской мечты обратно в Россию возвращаться?