Корова дает...

Она упала неожиданно, резко, ноги подломились..
- Вот, корова. Подумала и засмеялась. Со стороны, конечно никто ничего не заметил. Ни ее смеха, ни ее падения. Надо же, как раз сегодня, когда она таки добралась до самой сочной травы, это и случилось.
А ведь она должна была... Должна? Что должна? Всю жизнь ей долбили: корова дает молоко! Корова должна... Корова дает... И она жевала, жевала это дерьмо из года в год, и только сейчас до нее дошло: чем больше даешь молока, тем больше тебя доят.
И все.
Все, больше она никому ничего не должна.
Надо же, оказалось и жевать перед смертью не хочется.
То, что смерть за ней скоро придет, знала. Как это происходило с другими, корова не никогда не видела. Говаривали, что смерть не выбирает. Вранье. Жалкое оправдание тем, кто смерти боится. А она, корова, она знала, чьей рукой смерть правит.
Корова видела, как хозяйка высматривала очередную жертву. Ей, корове, повезло, ее хозяйка любила.
Возможно потому все эти козы и козлы, петухи и курицы, все они ей завидовали. Ведь их было много, а она одна. Всегда одна. Даже своего быка у нее не было. Только общественный. Бык производитель. Смешно. Каждый бык думает, что он – производитель. А корова знала, все они – потребители. И самое страшное, что ребенок ее оказался тоже быком.
Иногда она задумывалась: стоит ли жить без любви? Ждала, что вот-вот придет единственная и неповторимая. А когда не пришла, стала думать: а может лучше вообще без нее, чем на один день? Что неповторимость может раздавить сильней, чем ее отсутствие.
А теперь за ней пришла смерть, и времени для любви уже нет.
Корова смотрела вверх, впервые не для того, чтобы проверить будет ли дождь, а так... просто так. И вдруг она увидела, что в небе кто-то летает. Что в небе живут.
И поняла, что всю жизнь прожила на скотном дворе. А могла бы летать.
Ноги стали дервенеть, но корова не испугалась. Она уже никуда не хотела идти.
Она медленно закрыла глаза и издохнУла, превратившись в Божью коровку.