Глазами клоуна

     Не люблю я белые ночи.
  Всегда не любила, а сейчас, когда красное опухшее лицо ещё больше не люблю их.
  Как будто специально  резко рассвело, чтобы я не могла спрятать всё в себе как обычно.
 - Я не помешаю?
  Помешаете, ещё как помешаете. Мне сейчас хочется этого молчаливого одиночества, ну, когда упиваешься этой грустью, и внутри всё разрывает от немой гордости и жалости к себе. Помешаете, чёрт возьми!
- Видимо, не помешаю, раз молчишь.
Уселся. Ну, хоть не  с бутылкой, мне сейчас только алкоголика не хватает. Какая двусмысленная фраза… А ведь не хватает…
-  С тебя что  скальп сняли??
Отлично. Ненавижу белые ночи!!!
- Что? Какой скальп?
- С лицом что случилось? Больно, наверное?
В точку. Больно. Очень больно. Слёзы это больнее всего.
- Плакала… понятно. Красивые девушки всегда плачут…
Вздыхает. Издевается. Красивая… Особенно сейчас.
Холодно, блин.
- А здесь так хорошо… воздух такой… знаешь, когда больно, вздыхаешь полной грудью… и отпускает, отступает куда-то.
- Знаю. Я здесь живу.
- А то я не понял.
Несерьёзно…
- Из-за кого тут сидишь?
- Всегда должна быть причина?
Молча кивает. А вот и неправда. Не на всё должна быть причина… наверно.
- Я не живу здесь, а приезжаю по ночам. Из-за неё…
Его взгляд падает на прыгающую вокруг нас чайку.
- Из-за чайки??
Смеётся. Ну, я не утратила способности шутить, это радует. Значит, когда-нибудь начну и улыбаться.
- Чайка тут ни при чём. Она сама по себе. А я приезжаю сюда из-за женщины. Могу даже несколько раз в неделю.
Я бывший артист цирка. Ну и эстрады тоже. Неблагодарная работа… Теперь у меня свой бизнес.
   Он что-то говорит дальше, я уже не слушаю. Разве я задумывалась когда-нибудь о том, что есть другие люди, у которых что-то случается… Ну, да, я предполагала, что не одна я такая несчастная… Ещё ты бываешь иногда… А тут человек. Незнакомый, посторонней. Сидит рядом со своей болью по несколько часов в неделю.
- Ну не молчи… О чём задумалась?
Смешно, но я в ступоре. В самом банальном тупизме.
- Что у тебя случилось? Поругалась с любимым?
Отвечать не нужно.
- Сколько проблем оказывается… А могло бы быть всё так просто… Как раньше, да?
Не люблю я таких умных людей. Они всё знают, вроде. И чего я так злюсь на него?
- Вы кому-нибудь гробили жизнь?
- Гробил жизнь?? Я же не деспот!
Хохочет. Сукин сын, хохочет! Я даже улыбнулась.
- Кто сказал тебе такую глупость?
- Люди говорят…
- Люди? Что знают эти люди? Суют свой нос всегда и во всём. Лишь бы рот открыть! Они думают, это поддержка. Взгляд со стороны. Объективное мнение. Ха! А они знают, каково это, проснуться рядом с ней? Держать её за руку? Есть только двое. Ну бывает, появляется ещё третий, ну ты понимаешь о чём я.
Видимо, я затронула больную тему…
- Откуда им знать, кому мешать? За них глаза говорят. И уши.  Увидели – услышали… А рот открывать не надо! Если сам не можешь разобраться, без постороннего мнения, тогда ты не гробь чужую жизнь! Вот так-то. Главное где? Здесь и здесь.
Он кладёт одну руку на сердце и показывает на голову. Какой-то подозрительно знакомый жест.
- Да, ты можешь послушать. Интересно, что говорят. Ай, пройдохи! Знаешь, как влияет чужое мнение на твою жизнь?
Знаю… Я знаю. Узнала, спасибо. И два года жизни как не бывало… Два года… Столько же, сколько…
- Что ещё говорили?
- Не в курсе. Да и мне всё равно. Мне полтора года говорили. Некоторые даже со скандалами.
- И как думаешь, что бы случилось?
- Жалела бы всю оставшуюся жизнь.
Улыбается, подлец.
- А теперь? Ведь не послушалась же.
- Ни за что. Не жалею ни капли.
Холодно. Он начинает рассказывать мне о том, как потерял женщину, которую очень сильно любил и любит до сих пор. Артистам цирка живётся не сладко. Недаром Генрих Белль так пишет о спившемся клоуне… Это всё правда. «Если же клоун запьёт, он больше рискует сойти на нет, чем пьяный кровельщик – упасть с крыши».
Больно терять любимых, говорит он. Тоже мне, истину открыл, а то я не знаю. Она ушла и больше никогда уже не вернулась. И что он только не делал. Звонил, приходил, писал, прилетал, приезжал… Он мог видеть её издалека… Знакомые жесты, этот взгляд…
- Я лишь однажды кого-то послушал. Однажды оступился, а она не вернулась. И знаешь, лучше всего понимаешь, как тебя любили, когда от тебя уходят. Сразу вспоминаешь все слова, всё что было сделано для тебя… Чувствуешь себя кем-то в канаве.
Канава? О чём это он… Надеюсь,  я никогда этого не узнаю.
- Помнишь, Белль писал: «Как будет, так будет, впереди всё равно канава»? Так вот никогда я не забывал об этом. Там клоун опустился, я же нашёл в себе силы жить дальше и не каждый так может.
Я молчу. Я даже почти не слушаю, что он говорит дальше. Что-то о своей женщине. О том, как им было хорошо вместе. Я – то найду в себе силы жить дальше?
- А глаза-то добрые… У тебя тоже добрые глаза. Ты знаешь об этом?
- Я злая… Очень злая.
- Ты становишься злее с годами. Люди делают тебя злее. Иногда они вынуждают тебя на поступки, которые очень многое меняют в твоей жизни. Люди не делятся на добрых и злых. Это кто-то придумал, это обман. Я столько людей видел за свою жизнь, что по-моему никого не помню. Вот завтра проснусь и тебя тоже забуду. Или решу, что это был сон. Или, что я спятил окончательно.
Грустно улыбается. Я знаю эту улыбку уже много лет…
- Не поддавайся. Лучше отпусти.
Это он точно не о людях.
- Она сказала мне так. Я так боюсь потерять её слова…
Грустно…
Так мы просидели несколько часов. Не знаю, почему я встретила этого человека. Не знаю, откуда он всё знал. Не знаю, где подобрал нужные слова.
На прощанье он протянул мне свою визитку.
- Теперь ты знаешь ещё одного человека, с которым можешь поделиться болью. Не держи в себе. Болью надо делиться, слышишь? Иначе, становишься злее.

Я знаю.


Я пришла домой. Никого уже не было. Я легла в постель и думала… Может, мне всё это приснилось? Может, я так и лежала в постели, дома…
Я так и не смогла заснуть.
Пусто.
Но утром я ела финские мюсли, запивая их лимонадом из стеклянной бутылки.
Утро казалось добрее.