Пять троллейбусных остановок

Бывают весной такие дни… Солнце нещадно заливает своими лучами все вокруг, что больно смотреть – и до костей пробирает собачий холод. Практически на ходу запрыгиваю в троллейбус, и натыкаюсь на Славу. 

Три года назад рядом с нашим офисом сняла помещение очередная контора. Симпатичные молодые люди уже через неделю на правах старых друзей начали одалживать у нас сахар и кофе «до аванса».
- Славка, какими судьбами, куда? – чувствую, как расплываюсь в глупой счастливой улыбке, но ничего не могу с собой поделать – Где выходишь?
- Да надо до одного человека доехать. По делу. Через пять остановок. – он вынимает один наушник – из него орет, конечно же – Земфира. Можно сказать, она нас и познакомила. Славка с утра и на час - пока собирался народ - врубал ее на полную громкость. А стенки у нас были картонными… Мне, как самой бойкой и языкастой, было поручено сходить и сделать внушение. Мы препирались сорок минут, прежде чем он соизволил убавить звук. 
Худой, горбоносый и чернявый – и жутко замкнутый. Впрочем, на работе Славку уважали - за язвительный ум и обостренное чувство справедливости. Дружба завязалась как-то сама собой, казалось, знаем друг друга тысячу лет. Он начинал – я заканчивала – и он удивленно вскидывал брови: «Первый раз девушка на моей волне». А потом… я и сама не заметила, как утонула в его светло-голубых, как высокое весеннее небо, глазах. Дразнила, строила глазки – а он верил и не верил – не избаловали его еще девчонки своим вниманием. Это годиков через пять-десять, когда он заматереет, начнет неприлично зарабатывать и одеваться не в комиссионках – отбоя не будет…
А пока я млела от счастья и наслаждалась дрожью в его голосе, лихорадочным блеском в глазах, неловкими ухаживаниями – и периодами отчаяния, вызванными неверием в свою привлекательность. Считала – успеем объясниться, ведь у нас впереди вся жизнь. Оказалось, ошиблась.

- Давай на следующей неделе, – как-то раз ответил он на мое предложение сходить в кино. - В эти выходные Катька с первого этажа будет ко мне переезжать.
Что? Катька? Та самая Катька, которая торгует пирожками? Эта дородная девка с неполным средним образованием?  Конечно, я ничего не сказала Славке, зато в курилке высказала все свои соображения на этот счет. В истерично хохоча не заметила, как все разом почему-то неловко замолчали. Обернувшись, увидела Славу – он скомкал незажженную сигарету и вышел.
   Слава, Славочка, ну прости меня! Был бы ты старше, опытнее в сердечных делах, понял бы, что это просто бабья ревность. Может быть, даже польстило.
На мои извинения, Славка ничего не сказал – сухо кивнул и сказал: «Закрыли тему».  Теперь я понимаю – надо было кричать «Разве не видишь: я люблю тебя, дурак!»– но как же непросто, непросто признаться в этом человеку, который съезжается с другой. Через несколько месяцев, соблазнив большей зарплатой, меня переманила другая контора.
А с Катькой у них не сложилось. Это я узнала через полгода, от общих знакомых. «Да и почему должно было сложиться? - пожал плечами его друг. – Просто тогда Слава устал от одиночества, а ей было тяжело одной платить за съемную квартиру». Впрочем, говорят, расстались друзьями. Сейчас он даже Катьке одалживает до зарплаты. А вот мне той истерики так и не простил. Стал как чужой. Отстраненный, холодный и вежливый. Не друг – знакомый.


- Ну а как с личным? – троллейбус резко тормозит и я цепляюсь за поручень, чтоб не упасть на Славу. Он рассеянно улыбается: «Хорошо». Врешь. И я вру, рассказывая, что счастлива - куплены обручальные кольца, а кружево на платье пришлось заказывать аж в самой Москве – правда, еще не определились с местом для свадебного банкета. Нет, конечно, все есть - и кольца, и кружево (с собой, в пакете, могу показать), и свадьба… И я, конечно, люблю своего будущего мужа… Только вот не кружиться голова, когда я заглядываю в его глаза, не становятся ватными ноги, не исчезает, растворяется мир вокруг…
Ты отстраненно смотришь в окно, что-то спрашиваешь – но я же вижу – из вежливости. А у меня уже пять минут ноет где-то в области груди. «А, может, черт возьми, нам снова»… Я брошусь в это солнечное ледяное утро вслед за Славкой, а на его удивленный взгляд непринужденно улыбнусь: «Решила прогуляться, погодка-то просто прелесть!». И сразу: «А ты знаешь, я тогда была по уши в тебя влюблена.  Ну, прости меня, прости!» И может, может, растает лед во взгляде, соберутся от улыбки в уголках глаз еле заметные лучики – и у меня захватит дух от нахлынувшей нежности … И станет так хорошо и спокойно, как будто вернулся из долгого путешествия домой. Черт, а как же свадьба?... И чем виноват Вадик, любящий меня до глубины души и собирающийся защищать и оберегать меня  «пока смерть не разлучит нас»?
- Моя остановка.  Я побежал – если что, звони, - Славка отворачивается и начинает пробираться к выходу.
- Выходишь здесь? Ну, будь здоров! – натянуто улыбаюсь я и машу его удаляющейся спине…
Прости меня, моя любовь.