Про конька. Сказка

Как-то ночью Лапа попросила меня написать сказку  про морского конька. Я не умею писать сказки. Я знаю, что в сказках должны быть добрые герои и злые, а морской конек он ни добрый, ни злой. Он просто жил. А еще я знаю, что герои сказок не просто живут, но еще и быют, поэтому конек тоже жил, был. Жил-был морской конек. Я знаю места, где живут маленькие акулки, черные Паку и мурены залезают в цилиндры от детского конструктора. Конек там не жил. Он жил в сказке.
Герой одного фильма сказал, что сказки заканчиваются. Обычно у сказок хороший конец. Иногда плохой. Но он хороший или плохой для того кто эту сказку читает. А для самого героя сказки это просто конец. Со всеми вытекающими. Я не умею писать сказки, поэтому я, пожалуй, начну с конца. Итак, сказка закончилась. Продолжение? Можно и продолжение. Продолжение оно тем и хорошо что, что его можно продолжать продолжительно. Практически бесконечно. Итак, продолжение.
Морской конек начал строить себе домик. Чтобы там жить. И быть. Это было очень сложно. Домик перекашивало то вправо, то назад, краски размазывались,  и он готов был развалиться каждую секунду. Но стоял. Каждый день с коньком случались разные чудеса. Самое необычное чудо было проснуться в положенное конькам время и увидеть, что домик еще стоит, и если его слегка перекосило волнами, то все равно он есть и может быть будет еще завтра. Или, по крайней мере, ближайшие несколько минут точно. Коньки не могут быть ни в чем уверены, Им свойственны сомнения и переменчивость. Коньки, они почти как люди. Несовершенны. Иногда коньку казалось, что у него ничего не получится, иногда он думал, что почти все закончил, но потом оказывалось, что, то, что он закончил - закончилось, и надо начинать все с начала. И каждый день он строил домик.  Узоры на стенах и окнам смыло, резьбу и лепнину с крыши растащили моллюски, но что-то оставалось.
Однажды морской еж предложил нарисовать на стене картину. "Нарисуй",- сказал конек. "Я нарисую тебе равнодушие", - сказал морской еж. А как это, рисовать равнодушие? Непонятно. Морскому коньку было непонятно. Что такое равнодушие, и какие для него нужны краски.
Равнодушие. Равное душие. Равная душа. Ровная. Без завитушек по краям и шипов.  Равнодушие это улитка на дольке лимона. Желтая. С рожками. И лимон тоже желтый. У равнодушия наверно желтый цвет. Когда душа ровная серому ветру не за что зацепиться. И мимо летят рифмы и буквы. Коты не замечают и проходят мимо. И солнце постоянно садится. На губах терпкий вкус имбиря и холодной мяты. Наверно те, кто равнодушные они очень счастливые, - думал морской конек. Они могут закрывать глаза и спать,  когда им хочется закрыть глаза и спать. Они всегда уходят в холодном свете утра. Они любят запахи росы и теплых ночных иллюзий. У них всегда есть несколько кусочков сахара, чтобы  покормить диких пони. Они проходят мимо пони, и надевают очки. Чтобы холодный свет утра не трепал длинные ресницы. Равнодушные, они наверно очень несчастные, - писал конек на песке палочкой, и смотрел на растворяющиеся в пене буквы. И равнодушие бесцветно.

"Хорошо", - сказал морской еж. "Хочешь,  я нарисую тебе бессилие?" Я не знаю, как выглядит бессилие, - думал морской конек. "Бессилие это как бессмертие?" "Не совсем", - сказал морской еж. "Совсем не совсем". Бессилие это мотылек, упавший на стол крыльями вниз. Он дергает лапками, старается, но не может перевернуться и снова полететь. Серый мотылек, обжегшийся о тусклую лампочку. Странные лампочки, - размышлял конек. Такие тусклые, почти ничего не освещают, а мотыльки о них все равно обжигаются. Что лучше, бессильная сила, или сильное бессилие? Рыба. Костяшки домино рассыпаны веером, длинные ряды ходов и не-ходов, мятые подушки. Шесть-шесть. Один-щесть. Ходить некуда. Это рыба. Бессилие. Бессилие прозрачно, с мутным холодным оттенком. Его тоже нельзя нарисовать.
"Ладно".- сказал морской еж. "Тогда я нарисую тебе картину, но не скажу, что это будет". "Я подожду", - прошептал морской конек. Пока морской еж рисовал картину, конек раскладывал партию домино. Костяшки стукались друг о друга, звенели, рассыпались и перекатывались. Дубли дублировали друг друга и меняли цвет. Интересно, что он нарисует, - думал конек. Мимо длинной шумной вереницей проплывали минуты и часы. Скоро рассвет.
Когда солнце начало освещать морское дно еж позвал конька. "Я закончил, я ухожу". "Ты, может быть, останешься, чтобы встретить рассвет?" "Этот рассвет нужно встречать тебе одному. Я, может быть, вернусь когда-нибудь потом". Еж раскрыл зонтик и начал спускаться по длинным покатым ступенькам. "Подожди!", - крикнул морской конек. "А как называется твоя картина?" Еж обернулся и долго смотрел на конька. Вода вокруг начала бурлить и пениться. "Будущее", - сказал, наконец, еж и исчез из виду. "Будущее", - прошептал морской конек. Разве будущее можно нарисовать? Разве оно имеет определенную форму и цвет? Конек медленно вошел в домик и посмотрел на стену. На стене в рамочке с датой и подписью художника висело зеркало. Морской конек впервые жизни заглянул в зеркало и увидел там удивление. Потом испуг, потом радость и печаль. Он увидел любовь и тревогу. И нежность. Эмоции, сменяя друг друга, рассыпались во времени, как костяшки домино, отбрасывая блики на прошлое на будущее, навсегда, на никогда, на почему, и на не знаю.
Приближалось цунами.