Вторая командировка на Север

  Вторая командировка на  Север состоялась в июне, с 23 по 28 число.
  Летим  втроём, третья - программистка  Гульнур, 27 лет. Она делала  комплекс для технологов. На самолёте первый раз в жизни, поэтому на наше с Нэлей предложение встретиться в городе за 2 часа до вылета и ехать вместе в аэропорт отказалась. Когда мы появились в аэропорту, она уже томилась там полтора часа. Как и в мае, вылет откладывался  на 2 часа из-за технических неполадок в самолёте.
   Как только Нэля прочитала это на информационном табло, она сразу же схватила наши билеты и паспорта и помчалась в кассу, чтоб переоформиться на транзитный рейс Краснодар – Нижневартовск. Билетов нам хватило, мы тут же побежали на посадку.
Но, конечно, наши встречающие, услышав сообщение о задержке рейса, уехали обратно в город.
    Гульнур поглядывает в иллюминатор. Интересно и жутковато смотреть на землю при подъёме самолёта, и уж совсем  сказочно разрывать облака.
    Подлетаем к Нижневартовску. Вид ни с чем не сравнимый: бесконечные болота, водоёмы. Небо в Нижневартовске хмурится, надвигаются тучи, как бы не началась гроза.
    Прогуливаемся  по привокзальной площади, в помещение не хочется заходить, хотя донимают комары. Тут они какие-то рыжеватые и более назойливые. Часа через полтора Нэля начала посматривать на красивые авто, не за нами ли. Но главный инженер приехал на огромном чёрном лимузине. Начал накрапывать дождь, и он пригласил нас в машину. До чего просторно и комфортно в ней. Чувствуешь себя настоящей женщиной. Это тебе не «Перкинс», который вскоре появился. Водитель другой, солиднее Миши, симпатичнее и гораздо выше ростом, лет под сорок.   Нэля сразу юркнула в грузовик, мы с Гульнур сели в кабину.  Только мы запрыгнули в машину, начался сильный дождь. Водитель родом из Дёмы, совсем земляк. Живёт с женой и тремя детьми в Нижневартовске. За  свою трёхкомнатную квартиру платит вместе с электричеством два миллиона. Теперешней жизнью абсолютно не доволен.
-  Дети подрастают, на что я их буду учить?   (Что же тогда нам делать?).
Начальство ворует, законы не действуют. В нашу автоколонну прислали «своего» на      руководящую должность, а он не специалист вовсе, всё разграбил, зарплату не платит  месяцами, рабочих разогнал. Теперь кто куда может, туда и устраивается. Этих  демократов ненавижу.
-  А  за кого Вы голосовали? – Спрашивает меня.
-  За Ельцина.
-  Вам нравится такая жизнь?
-  То, чем Вы возмущаетесь, и мне не нравится. Но придёт время, и  наша страна станет цивилизованной. Это уж нам не повезло, что мы попали на самый варварский период демократии.
   Так, за беседой приближаемся к общежитию, а за окном  кабины грохочет гром, сверкает наводящая ужас молния. Ливень хлещет по стеклу с таким  остервенением, что кажется, сейчас  разобьёт его вдребезги. Небо темнеет, едем с включёнными фарами, встречные машины тоже. Жуть берёт, когда они  с рёвом проносятся  мимо нас. Кругом вода и сплошной грохот. Нэля потом рассказывала, что громко пела все известные песни, чтоб не было страшно.
    Наконец-то прибыли на место. Водитель открыл Красный уголок и  дал нам ключ. В этой комнате шесть кроватей, душно. Но форточку оставлять открытой нельзя, её сразу облепляют полчища комаров. Утром просим «замшу» распорядиться о сетке на форточку. Она исчезла. После обеда пытаемся выяснить, будет нам сетка на форточку или нет. Оказывается, завхоз в отпуске. Сетку взять негде. Гульнур просто пожаловалась технологам, что не можем открыть форточку, и они по своим  каналам сделали так, что к нашему приезду всё было сделано. 
   Вот интересно, почему  "замша", как Нэля её зовёт, так  недоброжелательна к нам? А,  может, не только к нам?  Может, какая-нибудь личная драма сделала её такой? Но ведь у всех, пожалуй, есть какие-то проблемы, что ж теперь, остервеняться?
   Эта поездка тоже была не без сложностей, но было много интересного: нас свозили за клюквой, и мы побывали в сауне товарного парка. Это всё было просто чудо!
Дела сделали. Набрали саженцев хвойных деревьев и отправились в аэропорт.
    В то время стало распространённым слово «бомж». Эти существа без определённого
места жительства были мне неизвестны. В аэропорту их,  грязных жалких людей, уже потерявших человеческий облик  и валявшихся  на полу, гоняли милиционеры.
Впечатление было ужасное.
    И вот мы в самолёте.  Должны прилететь домой примерно в час ночи.
Вдруг стюардесса объявляет:
- Наш самолёт приземлился в аэропорту Новый Уренгой.
Мы в шоке. Всех вывели из самолёта на вокзал. С полчаса мы приходили в себя. Оказывается, оба самолёта  вылетали почти в одно время и оба были  не заполнены. Уведомить пассажиров о новом маршруте никто не удосужился.
    Домой прилетели, когда ни один автобус уже не ходил. До утра  «мотались» по вокзалу,
А по стёклам хлестал дождь.